***
С возвращением Пэвенси в обычную скучную жизнь, младший из них ушел глубоко в мысли и закрылся практически ото всех. Питер же нашел особый подход, который порой не раз спасал Эда от глупых идей. Однажды, заметив на запястье младшего тонкие линии розового оттенка, Великолепный потащил его в комнату, где с трудом осмотрев вторую руку, заметил перечеркнутое имя углубленным порезом. После Справедливый рассказывал Питеру все, связанное с Каспианом. Все, что он чувствовал, все, что творилось у него на душе и не покидало до сих пор. — Эд, ты как? — в который раз спрашивает Верховный король, подсаживаясь к брату на кровать. Рукой он обнимает того за спину и нежными движениями успокаивает, слушая тихие всхлипы. — Все хорошо, успокойся, — повторял он, обнимая Справедливого сильнее. — Зачем ты так говоришь, если это не так? — Эдмунд поднимает на него злой взгляд. — Зачем?! — Расскажи, что тебя тревожит? — игнорируя вопрос, спрашивает Питер. — Пит… — тихо начинает кареглазый, сам не зная ответа. — Я боюсь… Боюсь, что мы не вернемся. Уже год прошел… — Ну сколько нам еще ждать? — с теплой улыбкой добавляет Питер, вспоминая тот момент у платформы. — Заметь, после этих слов и произошло чудо. — Не в этот раз, не в этот раз… — отмахнулся Эд, смотря брату в глаза. В дверь без стука влетает Люси и зовет их на ужин. Та странно себя вела. Ее взгляд будто пустой. На лице не было той веселой улыбки, а златовласые волосы непривычно завязаны в тугой короткий хвост. — Что-то случилось? — интересуется старший Пэвенси. — Случится…***
А после Эдмунд лишился и поддержки со стороны брата. Уже три месяца, как старшие уехали в Америку, а Люси и Эдмунд отправились к тете и дяде. Справедливый знал, что последующие дни будут тянуться безумно долго, медленно сводя с ума. Двоюродный брат настолько ненавидел Люси и Эдмунда, что делал все, лишь бы испортить им жизнь. Порой короля посещали мысли, что будет, если тот узнает их секрет. Узнает его секрет… Из-за одной комнаты с Юстэсом, Эдмунд не мог вести дневник. Мысли порой переполняли голову и тот уходил на уличный двор в тишину. Куда угодно, но не здесь. Когда пришло письмо от Сьюзен, которое зачитала Люси, Эд готов был бить стены, лишь бы не оставаться еще на три месяца. А после к ним заходит вечно недовольный Вред. Стоя в проходе, он с ухмылкой произносит: — Одна очень глупая парочка играла в Нарнийские сказочки. — Можно я его ударю? — интересуется Эдмунд, поднимаясь с кровати, на которой тот сидел. — Нет! — немедленно послышался ответ от сестры. — Входишь — стучи. — А я дома, а вы в гостях, — отвечает Юстэс, подходя к картине, в которую смотрела Люси. — И что вы нашли в старой картине? — Выйди за дверь и не будешь ее видеть. Эдмунда просто бесило его присутствие. Еще бы немного, и тот, вспомнив все рыцарские приемы, хорошо бы побил того. Но из картины полилась вода, на что, даже не испугавшись, Эд улыбнулся. — Лу, ты думаешь? А дальше все как в замедленной съемке. Комната превратилась в океан. Поднявшись на поверхность они заметили корабль, с которого тут же прыгнули моряки в воду, заметив людей в воде. Король и королева не слушали вопли кузена. Эдмунд, заметив приплывшего к Люси, изучал его. «Не может быть»… И вот когда они стояли на палубе, к Эдмунду подошел Каспиан. Тогда Справедливый смог рассмотреть его в полный рост. Он казался значительно старше, чем тогда. — Сколько времени прошло? — задал самый глупый из всех его вопросов Эд. — Три года. Я тоже рад тебя видеть, Эдмунд.