+
— Нет буквально никакой возможности того, что ты не мухлюёшь, — говорит Гас. — Ты просто не можешь выигрывать в «Монополию» шесть раз подряд! — Неа, — говорит Эмити с самодовольной улыбкой на лице, когда он наконец становится банкротом. — Это то, что мы называем навыком. Может быть, подучись немного, прежде чем начнешь обвинять. — Луз буквально продала тебе всю свою собственность за 1 доллар, — возражает Уиллоу, не впечатленная. — Это должно считаться мухлежем. — Ага, я сделала это! — Луз гордо улыбается. — И я ни о чем не жалею. — Затем она целует Эмити в щеку. Эмити краснеет, и это так мило, но потом Луз понимает, что у них есть зрители. Черт. — Подожди, — говорит Гас, переводя взгляд между ними двумя. — Когда это успело произойти? — Я ТАК И ЗНАЛА! — Уиллоу визжит, и Эмити закатывает глаза. — Знала что? — говорит голос позади них. Все четверо поворачиваются и видят Камилию и Иду, спускающихся по лестнице, держащихся за руки. Луз машет рукой, и Эмити неловко улыбается, и все было бы хорошо, если бы Ида просто держала свой рот на замке. — О, привет, девушка Луз, — говорит Ида, и Эмити становится ярко-красной. Камилия смеется. — Corazon, они не встречаются. Эмити — лучшая подруга Луз! — Гм, — говорит Луз, потому что это так неловко. — Тогда почему она похожа на помидор? — Ида продолжает, указывая на Эмити, которая выглядит так, будто хочет залезть под половицы и умереть. Камилия закатывает глаза. — Очевидно, потому что ты продолжаешь ее дразнить! Эмити смотрит на нее и в ее взгляде читается крик о помощи, и Луз поднимает брови в молчаливом вопросе. Эмити кивает, и Луз воспринимает это как знак. Это ее шанс. Это ее возможность рассказать маме о их отношениях. И она не собирается все испортить. — ИтакяиЭмитивстречаемсятеперь, — говорит Луз, прерывая ответ Иды. — Это был испанский? — спрашивает Ида. — Потому что я ничего из этого не поняла. — Нет, — говорит Камилия. — И я разочарована тем, что тебе нужно уточнение. Что ты сказала, cariño? Уиллоу хихикает. Луз внутренне стонет и пытается начать сначала, но ее прерывает голос ее девушки. — Она имела в виду, — говорит Эмити тихим и неуверенным голосом. — что мы теперь встречаемся. Луз так ею гордится. Комнату заполняет напряженная тишина. Камилия оглядывает пространство между Луз и Эмити, ища все намеки и объяснения, как будто она все еще пытается понять эту ситуацию. — Видишь? Я же говорила тебе. Кому печенья? — наконец говорит Ида, и напряжение в комнате спадает. Но Эмити все еще выглядит так, как будто она ждет, когда ударит второй молот, как будто она ожидает, что они будут кричать на нее, отчитывать ее или что-то в этом роде, и Луз серьезно подумывает обнять ее, когда ее мама опережает ее. — О, милая, — говорит Камилия и, сделав несколько быстрых шагов, обнимает Эмити. Эмити на мгновение замирает, но вскоре расслабляется в объятии. — Теперь ты — часть семьи, хорошо? — Я сейчас заплачу, — шепчет Луз. — Пожалуйста, не надо, — говорит Эмити, но ее голос подозрительно дрожит.+
Эмити не планирует рассказывать об этом своим родителям. Нет. Пока этого не происходит ни при каких обстоятельствах, и Луз это устраивает. Ее родители — отстой. Но однажды, в ее смену в кофейне, вошла пара зеленоволосых близнецов. Мальчик и девочка — высокие, студенческого возраста, и они оба подходят и опираются на стойку. Луз никогда не видела двух людей, которые так синхронизированы, и только ее профессионализм заставляет ее сказать: «Привет, что я могу вам предложить?» — Я Эмира. Это Эдрик, — говорит девушка, Эмира, указывая на себя и своего брата по очереди. — Мы слышали, что ты теперь с Варежкой, — ухмыляется Эдрик. — Варежка? — вторит Луз. — Подожди, вы вообще собираетесь покупать кофе? — Нет, это работа Варежки, — смеется Эмира, и тут до Луз доходит. — О, черт возьми, подожди, — она делает шаг назад, внезапно взволнованная. — Вы ее брат и сестра! Она рассказала вам? — Скорее, мы нашли ее дневник, — признается мальчик, немного смущаясь. — На самом деле, это было совершенно случайно. И, черт возьми, она была зла. Но мы не такие, как мама. — Да, у нас нет проблем с этим. Мы просто хотим знать, что в тебе нашла Варежка, — говорит Эмира. — Вы называете ее Варежкой? Черт возьми, это так мило! — Луз визжит. Близнецы выглядят удивленными и — смею это сказать — неохотно впечатленными. И именно этот момент выбирает Эмити, что б войти. Все трое поворачиваются, чтобы посмотреть на нее, близнецы все еще опираются на стойку, и она вздыхает с явным раздражением. — Привет, Эмити, твои брат и сестра зашли поздороваться! — Луз приветствует. — Привет, Варежка, — говорит Эдрик, слегка помахивая рукой. — Ух, убирайтесь отсюда, — бормочет им Эмити, присоединяясь к Луз за стойкой, как обычно. — Могу я называть тебя Варежкой? — спрашивает Луз, взяв ее за руку. Вероятнее всего она откажет Луз в этом, просто исходя из того насколько недовольной она выглядит, когда ее так называют. Хотя, наверное, в этом есть и свои плюсы. Луз не думает, что она сможет справиться с этим, если ей действительно позволят так ее называть. Но Эмити краснеет и заикается, а затем говорит: «Конечно» самым тихим тоном, которым она когда-либо слышала, и Эмира смотрит на Эдрика и ухмыляется. И Луз чувствует, что она горит, но, возможно, она даже и не против.+
— Не могу поверить, что Эмити идет в Гарвард, — говорит Луз, листая брошюру. Они — она и Эмити — уезжают в Массачусетс менее чем через два часа, и она взволнована. В основном из-за того, что их музыкальные вкусы так сильно расходятся, и поэтому поездка обязательно будет дикой от начала до конца. — Разве это не безумие? Уиллоу смотрит на нее из-за обеденного стола. — Да. Ты сказала об этом раз пять за последний час. — Она такая умная! Она похожа на Азуру из Книги 5, когда она побеждает разъяренного хищника с помощью Гекаты, — вздыхает она, падая обратно на диван Уиллоу. — И я знаю, что буду где-то в получасе езды, но мы будем такими занятыми все время — это будет отстой. С курсовой работой и… всем остальным. Ты знаешь. Тогда игрушка бьет ее по голове. Она попадает ей в руки, и Луз видит, что это крошечный синий слоник. — Ой, мило, — Луз садится и прижимает его к груди. — Не начинай паниковать, — говорит Уиллоу. — Или я брошу еще одну. В этот момент входит Эмити. — Ты готова? — говорит она, и Луз на секунду забывает как дышать, потому что: 1. На ней ее университетская куртка. 2. Ее волосы распущены. 3. Она Эмити Блайт — Ты мой любимый человек, — выпаливает она. — Нет, ты мой любимый человек, — говорит Эмити, затем краснеет как свекла. — Разве… это имело смысл? — Нет, — говорит Уиллоу. — ДА, — говорит Луз и спрыгивает с дивана, чтобы поцеловать ее.+
Только когда они в машине одни, солнечный свет проникает через тонированные окна, и они уже уезжают из штата, Эмити, кажется, полностью расслабляется. За рулем конечно же Луз. Если бы Эмити попросила бы, она отвезла бы ее куда угодно. — Это странно, — говорит Эмити через несколько километров. — Я никогда не думала, что буду скучать по этому месту. — Правда? — удивленно спрашивает Луз. Эмити выглядела так комфортно здесь; как будто она была частью этого места. Как будто это был ее дом. — Да, — признает она. — Когда я была ребенком, все, о чем я когда-либо мечтала — так это выбраться отсюда. Я ненавидела парк. Я ненавидела кинотеатр. Я ненавидела школу. Глупую кофейню, в которой ты работаешь. Луз приходится физически заставить себя не говорить, потому что Эмити все еще выглядит так, будто она еще не закончила. — Я поссорилась с моими родителями и… я не знаю. Мне просто нужно было как-то подбодрить себя. Так что я просто поехала в город и заблудилась, а потом я вошла в твою кофейню, и ты была там, и я была просто «вау», и я говорю уже слишком долго, не так ли. — Мне нравится твой голос, — говорит Луз. — Пожалуйста, продолжай. — О, спасибо, — краснеет Эмити. — Ну, я пыталась поговорить с тобой, но ты была… занята. И я не хотела тебя беспокоить. Я подумала: «хорошо, я сделаю это в следующий раз». Но ты была слишком красивой, и я запаниковала, поэтому я всегда просто заказывала что-то и уходила. А теперь она краснеет. Черт побери. — Но я никогда не думала, что из этого что-нибудь выйдет, — и теперь она смотрит на Луз с мягкой улыбкой на лице, которая заставляет ее мозг работать в ускоренном режиме. — И я думаю, что теперь не могу представить, как покину это место. Странно, как быстро все может измениться. Эмити должна перестать говорить такие вещи, иначе Луз собирается разбить машину. Краем глаза она видит, как она поворачивается и смотрит на горизонт. Солнце сейчас опускается, поздний вечер переходит в раннюю ночь. Лицо Эмити в летнем свете — и есть в этом что-то прекрасное, волосы взъерошены от ветра, доносящегося через открытое окно. Это заставляет Луз что-то чувствовать, и она не уверена, что это такое, но оно есть — теплое и мягкое. — Я… имела это в виду, когда говорила, — говорит Эмити. Сердце Луз замирает, ладно, глаза на дорогу, дыши. — Когда? Что? Она не может не заметить контраст между влюбленностью и девушкой, а теперь этим, потому что в ее сердце не бьется адреналин, не приливает кровь к ушам, нет явных признаков влюбленности, только тепло медленно расцветает в ее груди. — Когда я сказала, что люблю тебя. Она ничего не может с собой поделать. Ее голова резко поворачивается, чтобы посмотреть на Эмити, а затем она резко дергает за руль, и машина улетает с дороги в открытое поле. Колеса визжат, поднимая в воздух облака пыли. Эмити пищит. Луз просто сидит, крепко сжимая руль руками, ее машина посреди высокой травы, и она резко останавливается. — Т-ты в порядке? — спрашивает ее Эмити, озабоченно нахмурив брови. — Мне жаль если тебе от этого некомфортно, я просто… Она не знает, что делать. Но в этот момент это не важно, потому что Эмити сжимает дверную ручку одной рукой, как будто Луз собирается выгнать ее из машины, и все, что Луз может спросить себя: «как это произошло?» Это была простая влюбленность. Влюбленность. А теперь они в ее машине, и она смотрит на нее янтарными глазами с тем непостижимым выражением… Она всегда говорит, что Эмити Блайт станет ее погибелью, но она чувствует себя настолько живой, насколько человек только может быть. — Я тоже тебя люблю, — говорит она. Лицо Эмити покраснело, и она почти уверена, что выглядит одурманенной, как черт, улыбаясь в ответ, но, честно говоря, ей все равно, потому что Эмити бросается вперед и целует ее настолько, насколько позволяет ей ремень безопасности в машине. Когда они возвращаются на дорогу, перед ними тянется бетонная дорога, и небо, наконец, погружается в сумерки. Она не может быть уверена в будущем. Она знает, что все будет не так, как этим летом: полуденными прогулками, утренними встречами и засыпанием друг у друга на плечах. Но рядом с ней девушка; девушка, которая любит горький кофе, летние прогулки, сонные вечера за просмотром Нетфликса. Ей нравятся объятия. Ей нравится Луз. Ее волосы распущены, и на ней футбольная куртка, и если бы Луз попросили сказать что-то внятное прямо сейчас, она, вероятно, не смогла бы, и она полностью, на 100% согласна с этим. Она не знает, что с ними будет. Все, что она знает — что бы ни ждало ее в будущем — Эмити будет в нем.