Артемида: Уолли, ты балет* издеваешься? 3:54
Уолли: Балет? 3:55Артемида: Т9 3:55
Артемида: Спрашиваю ещё раз: какого хрена? 3:55
Уолли: Скажи 3:56 Уолли: У тебя молоко есть? 3:56 Уолли: Артемида? 3:58Артемида: Я тебя банкет* убью когда-нибудь 3:59
Уолли: Ну Артемида 3:58 Уолли: Скажи, есть ли молоко 3:59 Уолли: Очень надо 3:59 Уолли: Вопрос жизни и смерти!!! 3:59 Артемида глубоко вздохнула, пока телефон тренькал о новых доставленных сообщениях, смирилась со своей нелегкой судьбой девушки неугомонного спидстера, рывком поднялась с постели, засунув ноги в тапочки и, накинув халат на плечи, двинулась в сторону кухни.Артемида: Молоко есть 4:03
Артемида: Доволен? 4:03
Уолли: Более чем))) 4:04 Артемида закатила глаза, широко зевнув, выключила наконец замолчавший телефон и убрала его в карман, бедром облокотившись о кухонный стол и, чуть постояв, решила вернуться к себе в комнату — попытаться урвать остатки сна. И вот к чему все это было? Спать уже почти не хочется, хорошо, что завтра — вернее, сегодня — выходной, и в школу не надо, но Дина назначила тренировку, и убьет любого, кто пропустит без уважительной причины. Интересно, «мой парень — идиот» уважительная причина? Неторопливые размышления Артемиды были прерваны быстрым стуком в окно, услышав который она крупно вздрогнула, испуганно глядя на источник звука. За окном, на пожарной лестнице, в накинутой поверх пижамы куртке, стоял широко улыбавшийся Уолли, державший на уровне лица несколько коробок хлопьев. — Ты что тут делаешь? — открыв окно и по пояс высунувшись наружу, прилипала Артемида, оглядываясь по сторонам. Лишь бы никто не увидел, ей не нужно лишнее внимание. — Я пришел за молоком, — безхитростно ответил неприлично бодрый Уолли, встряхнув коробки. — Знаешь, полночи уснуть не мог, все ворочался и ворочался, а потом понял, что пока ворочался, успел проголодаться, а у нас молоко закончилось, вот я и написал тебе, уже думал, что придется в сухомятку их есть, но ты ответила, спасла меня. — Тебя сейчас от меня спасать надо будет! — пригрозила ему Артемида. — Быстро заходи в дом! Не хватало, чтоб тебя ещё кто-нибудь увидел в таком виде! — А что не так с моим видом? — протянув ей приятно шуршащие коробки, спросил Уолли, проникнув в комнату через окно — Я, может, молодой и пылко влюбленный романтик! Сейчас ка-а-к начну тебе серенаду петь, весь Готэм обзавидуется! Артемида покраснела, чего, как она надеялась, не было видно в темноте. — Еду ты любишь, кухонный Ромео, — буркнула она. — И не смей петь — Бэтмен может решить, что кого-то убивают. — Еда — это вынужденная необходимость, потребность, без которой мы не можем жить, — филосовски заявил Уолли, по-хозяйски усевшись на ее кровать. — Но люди слишком любят комфорт, поэтому мы не питаемся какой-нибудь гадостью, которой полностью бы восполняла наши энергозатраты, а готовим что-то вкусное, чтобы доставить себе удовольствие от процесса… — Да-да, я поняла, ты часами можешь говорить о еде, — хмыкнула Артемида. — Вовсе нет! — возмутился Уолли. — Я лишь объяснял всю суть человеческой природы на примере еды! Это разные вещи! — Пошли уже, кухонный философ, — покачала головой девушка. — Или философ должен быть голодным? — насмешливо спросила она. — Философ должен, а я — нет, — вскочив на ноги, сказал Уолли, обогнав ее и галантно открыв дверь комнаты. — Ты в курсе, что ты лучшая? — Естественно, — фыркнула Артемида, достав злополучное молоко из холодильника. — Люблю тебя… моя скромная булочка, — хихикнул Уолли, открыв шкафчик и взяв из него два глубоки тарелки. — Кто-то сейчас получит пинок под зад, и уйдет голодным, — ласково пригрозила девушка. — Это того стоит, — важно сказал Уолли. — А за молоком, если что, к Дику загляну. На крайний случай к Коннеру — уж на ферме-то, среди коров, молоко всяко должна быть. Артемида, не выдержав, рассмеялась, закрыв рот ладонями. Она представила, как Уолли вот точно так же заявился бы на ферму Кентов, разбудив мрачно-недовольного Коннера. Интересно, с какой скоростью он бы бежал из Смолвиля, подгоняемый злым, как черт, полукриптонианцем?***
Проснулись ночью и решив попить воды, Паула, услышав неясные звуки с кухни, решила, что к ним пробрался вор. Поэтому, вооружившись битой, она быстро и бесшумно, насколько это вообще было возможно в ее состоянии, ворволась на кухню. Она в последнюю очередь ожидала увидеть на кухне свою дочь и ее парня, сидящих прямо на столе и замерших при виде нее, как бедные олени в свете фар. — Эм… А ты чего не спишь? — спросила Артемида. — Хотела бы задать тот же вопрос, — так же удивлённо отозвалась Паула. — Мы тут едим, — просто ответил Уолли, слезая со стола. — А вы что, правда собирались броситься на нас с битой? — каким-то полувосторженным тоном спросил он. — Не думай, что если я ограничена в возможностях, то не смогу постоять за себя и свою дочь, — заявила Паула, положив биту на колени. Уолли выставил руки раскрытыми ладонями перед собой, по-доброму усмехнувшись. — И в мыслях не было, миссис Крок, — заверил он женщину. — Кстати… — Да? — Хлопья будете? -… А почему бы и нет?