***
Укутавшись в одеяло, мальчик сидел на кровати и задумчиво смотрел на картину, висящаю на дальней стенке, а тарелка с супом всё также оставалась нетронутой. Только вот ему совершенно не было никакого дела до чувства сильного голода, которое он испытывал, ведь его мысли были заняты совершенно другим. Сможет ли он вернуться в школу? Что ему сделать, чтобы отец позволил? И мадам Розэ… как многое он хотел ей сказать и извиниться за своё поведение. Слишком поздно он понял, как его «шалость» могла обернуться плачевно для учителя, и, возможно, она могла быть уволена по его вине. Он много раз подговаривал ребят изводить новых учителей по воспитательной работе и только сейчас ему пришло осознание, как жестоко поступал с ними. Джексон знал, что одними извинениями не стереть всего того, что он натворил, но всё равно… хотел выразить своё сожаление. Когда за дверью послышались тяжелые шаги, мальчик посмотрел на дверь, ожидая, когда к нему в комнату вновь заглянет его няня. «Опять бедная Рина будет уговаривать меня поесть» — подумал было он, но, услышав голос отца, напрягся и поддался вперёд, вслушиваясь в разговор взрослых. — Господин, к Вам прибыл гость. Вас ожидают в гостевой, — а этот голос принадлежал уже их дворецкому. — Хорошо, я сейчас спущусь, — ответил Лойд и напоследок, посмотрев на дверь в комнату сына, развернулся и спустился вниз на первый этаж.***
Герцог был удивлён, когда, зайдя в комнату для приёма гостей, увидел там светловолосую молодую девушку. Видимо, она и была тем гостем, который пришёл к нему. Мужчина не мог припомнить, когда и где они могли встретиться, лицо её было знакомым, но сколько не прокручивал в своей голове, вспомнить не получалось. — Приветствую Вас, мадам. — поприветствовал мужчина девушку и присел на кресло напротив. — Что привело Вас в такую ненастную погоду в моё поместье? — Здравствуйте, господин Ван. Меня зовут мадам Розэ, я учитель по воспитательной работы из школы, в которой обучался Ваш сын. Поправив свои влажные волосы, девушка взяла в руки сумочку и достала оттуда несколько конвертов, которые потом положила перед герцогом на маленький столик. — Что это? — задал вопрос мужчина, взяв их в руки, а после, посмотрев на гостью, в шутку спросил: — Вы ещё и подрабатываете, доставляя письма? — А Вы совсем не умеете шутить, господин Ван, — с серьёзным лицом ответила мадам Розэ, а затем решила не тянуть время и сразу перейти к делу, за которым как раз она и пришла в поместье Великого герцога. — Эти письма для вашего сына. Мои воспитанники скучают по другу и попросили меня передать их Джексону. — на самом деле это письма были лишь предлогом для встречи. — Вот оно как… — хмыкнул мужчина, он не был настолько наивен, чтобы поверить в то, что только из-за каких-то писем эта леди проделала такой долгий путь до их поместья в такой дождливый день. — Раз это всё, что Вы хотели мне сказать… — он встал со своего места, но был сразу же остановлен мадам Розэ: — Подождите, это ещё не всё. Как он и думал, ей есть, что сказать. Обратно присев на свои места, они продолжили разговор.***
— А Вы не думали о том, что следовало бы быть честным с Джексоном с самого начала? — спросила мадам Розэ, когда герцог закончил свой рассказ. — Вы так думаете… — задумался мужчина, но его сковывали сомнения, что если Джексон не сможет понять его, это только ещё больше отдалит их друг от друга. — Вместо того, чтобы сидеть и накручивать себя сомнениями, просто объяснитесь с сыном. Вы есть друг у друга и поэтому должны стараться быть честны меж собой. — Я прослушаюсь к Вашим слова, леди. И благодарен за то, что выслушали меня, —мужчина поднялся с места и девушка последовала его примеру, неожиданно вспомнив, что забыла передать самое главное. — А это от меня для Джексона. Буду благодарна, если Вы передадите ему это от меня, — учительница протянула герцогу Вану ещё один конверт.***
В комнате мальчика было тихо и только дождевые капли, без конца ударялись об стёкла окон, а после торопливо скатывались вниз, создавая шум. Нарушая уютную тишину, звонко скрипнула дверь, а после в помещение вошёл высокий мужчина. «Спит?» — подумал было герцог, увидев, как, завернувшись в одеяло с головой, его сын лежал совсем тихо. Осторожно присев на его кровать, чтобы не разбудить, мужчина тяжело вздохнул. «Может оно и к лучшему, что он спит. Если бы он сейчас смотрел мне в глаза, не уверен, что смог бы рассказать ему то, что давно хотел.» Теребя в своей руке конверты, он задумчиво уставился в окно. — Мама твоя ненавидела дождь, — заговорил мужчина, погрузившись в воспоминания о женщине, по которой сильно тосковал и по сей день. — После того, как она оставила меня… я долго не мог смириться с тем, что её больше нет. У меня остался только ты. Ты наш общий ребёнок и дороже тебя с мамой у меня никого не было. — тяжело вздохнул он, опуская голову, а через минуту продолжил: — Этот брак… я не хотел, чтобы ты рос без матери и чтобы тебя кто-либо высмеивал за это. Вот я и решил, что будет лучше, если заключу брак по договору с той женщиной. Я, идиот, даже не подумал, как сильно ты будешь зол на меня… мне жаль, сын. Я…. не… я… — в горле стоял горький ком, а нужные слова никак не получалось подобрать. — Твоя мама сейчас и впредь — моя единственная жена! Я любил и люблю только её. После признания, которое далось с трудом, послышались всхлипы мальчика. Всё это время Джексон не спал, он всё слышал от самого начала. — Отец… — скинув с себя одеяло, Ван посмотрел на герцога искрящимися от слёз глазами, а по его щекам одна за одной бежали солёные дорожки. Подняв сына на руки и глядя ему прямо в глаза, мужчина заторможено кивнул, и от этого мальчик ещё больше заплакал, приобняв отца за шею. — Прости меня…. — сказал Ван, укачивая на руках своего мальчика. Немного успокоившись, отец с сыном наконец-то смогли спокойно поговорить, Ван Лойд рассказал Джексону о том, что недавно приходила его учительница и принесла для него письма от друзей. — Я рад, что они помнят обо мне, — счастливо улыбаясь, сказал парень и уже было хотел забрать письма, но герцог протянул ему в руки ещё один конверт. — Это тебе просила передать леди Розэ. Я просто подумал, что её письмо ты захочешь прочесть первым. — Она правда написала мне, — не мог поверить мальчик и всё также же не мог решиться, чтобы открыть его. Даже несмотря на то, как он плохо относился к ней, она правда беспокоилась о нём. Достав из конверта листок, он развернул его и принялся читать. «Каждый страдает хотя бы раз в жизни. Но чаще чем о грустных днях, мы молимся о хороших. Это делает нас живыми. Это то, что заставляет нас мечтать.» Ненадолго задумавшись, Джексон взглянул на своего отца, который сейчас смотрел на него. Лойд сразу понял, что тот хочет о чём-то его попросить. — Отец, прошу Вас, позвольте мне вернуться обратно в школу, — с мольбой начал упрашивать Джексон, обещая, что он правда больше не будет доставлять никому проблем.***
Ранним утром, пока ещё только начинало светать, мадам Розэ вернулась в школу. Ну как вернулась… забыв про бдительность, она решила быстренько телепортнуться прямиком к лестнице, что вела на её чердак, потому что сильно устала с дороги. Только она зажмурила глаза, начиная бормотать заклинание, как из-за угла послышался голос обращённый к ней. Это оказалась сонная госпожа Джимин Чарлетовна. Испуганно распахнув глаза, она начала отмахивать от себя сияющую пыль, которая всегда обволакивает волшебников при телепортации. У мадам Розэ чуть сердце в пятки не ушло со страху, и сейчас она молча стояла как вкопанная напротив женщины. Джимин Чарлетовна была в одной лишь длинной ночной сорочке, до сих пор сонно зевала, смотря на коллегу перед ней. — Вы так рано проснулись, Боже, милая моя, поверьте моему опыту, так Вы только своё здоровье подорвёте. Идите, отоспитесь хорошенько, день сегодня предстоит тяжёлый, — сказала она, проходя мимо мадам Розэ в направлении столовой. Девушка в ответ ей нервно рассмеялась. — Да, так и сделаю, — и бегом помчалась к лестнице, в мыслях браня себя за такой косяк и неосмотрительность. Благо Джимин Чарлетовна спросонья не смогла сообразить, что только что произошло. — Мне тоже стоит ещё подремать, — сказала она самой себе, а затем, обернувшись вслед убегающей девушке, тихо пробормотала: — а то мерещится тут всякое…***
Сегодняшний день был унылым для всей школы, ведь скоро в стенах учебного заведения должен был появится человек, который отберёт у них эту землю, а директор как раз уехал встречать того богатого аристократа. Все были в курсе, что без инвесторов им никак не спасти их школу. Видимо, эту землю давно планировали отобрать, вот поэтому и перестали вкладывать в неё деньги. Дети были мрачнее тучи, находясь в своей спальне, откуда им, до тех пор пока не отбудет гость, нельзя было выходить. Все расположились возле окон, высматривая, когда приедет директор с богачом. Ждать долго не пришлось, вскоре большая и на вид дорогая карета остановилась прямо напротив крыльца школы. Первый из неё выбрался директор Бан Шихён, а уже за ним показалась голова толстого мужчины. Тот был настолько крупный по объёму, что карета под ним прогнулась, с горем пополам аристократ смог вылезти из транспорта с помощью кучера и Бан Шихёка. До чего смешно было наблюдать эту картину детям, что их смех и галдёж можно услышать на первом этаже. Мальчики были злы на этого дядьку и желали всем сердцем, чтобы он вернулся к себе, оставив их школу в покое. — Вот бы вообще не смог войти в нашу школу, — тихо сказал Чимин, смотря в распахнутое окно, как приезжий с директором уже направлялись к крыльцу. Но что-то на самом деле было не так. Всё было верно, входная дверь, как ручку не крути, никак не открывалась. — Что за чертовщина, — недовольно чокнул толстый мужчина, уже весь обтекая потом из-за жары, а затем косо посмотрел на Бан Шихёка. — Эти Ваши жалкие хитрые штучки не сработают, милорд! Быстро ведите меня к запасному входу. Аристократ был вне сегодня от злости и уже кричал, не жалея своего голоса. Через пару минут им всё удалось войти в школу. Директор что-то пытался рассказать мужчине, хотел провести экскурсию по зданию, но тот отмахнулся от этого, брезгливо осматривая коридор, где они стояли. — Мне нет дела до этого здания, его всё равно снесут. Меня интересует только эта земля, а не Ваша бесполезная кирпичная развалина. — только и сказал богачь, а Бан Шихёку уже стало отвратительно от него, и уже в тишине они направились кабинету директора.***
Через несколько минут, после того как в школу вошли директор с тем мужчиной, во двор учебного заведения прибыл ещё один экипаж с лошадями. Дети вновь уставились в окно, строя догадки, кто на этот раз к ним прибыл. Какого же было их ликование, когда они увидели своего друга Джексона с отцом, выходящими из транспорта. Мальчики принялись радостно кричать и звать его по имени, наперебой галдя о том, как они рады ему. Отец с сыном с улыбкой посмотрели на ребят, и когда Джексон тоже крикнул им, что сейчас придёт к ним, они с герцогом взялись за руки и вошли в школу. Джексон попросил разрешение, чтобы пойти к своим друзьям, и как только ему позволили, тут же радостный помчался на второй этаж, а герцог направился в кабинет директора на третий. Дверь в кабинет была настежь открыта, но как только мужчина услышал голоса, доносящиеся из помещения, остановился и решил дождаться, пока директор не закончит с кем-то беседу. — Сами виноваты, раз спонсоров у Вас нет, то и школа эта уже не имеет никаких средств к дальнейшему существованию! — доносились крики из кабинета, и герцог Ван поджал губы — кажется, он невольно стал свидетелем разговора, из которого понял, что речь шла о закрытии учебного заведения и продажи земли, на которой она стояла. Несмотря на грубость с его стороны, Лойд всё же решил вмешаться в разговор, пока не стало слишком поздно, ведь его сын намеривался завершить обучение именно в этой школе, а тут он узнаёт, что его собираются закрыть. — Вы, кажется, не совсем в курсе, но у этой школы уже есть спонсор, — раздался голос из дверей, и всё присутствующие в помещении обернулись на гостя. Богатый аристократ ненадолго впал в ступор, увидев в дверях своего знакомого Великого герцога Вана. Бедолагу от волнения пробил пот, казалось, будто его с головы до пят облили ледяной водой. — Герцог, — промямлил он с испуганными глазами. Всем в империи было известно, насколько могущественна семья этого человека, что стоял перед ним. — Но в документах ничего об этом сказано не было, — пытался перехитрить его аристократ. — Ах, да моя ошибка, я ещё не успел до конца оформить документы о покупке этой земли, которую после планировал отдать в подарок этой школе, — начал блефовать герцог и никто не посмел усомниться в его словах из-за авторитета, которым он обладал. — Вот оно как, — расхохотался полный мужчина, хотя в душе был готов разорвать на кусочки этого высокомерного ублюдка, что стоял перед ним. Он злился от досады, как этот негодяй посмел опозорить его. Сдерживая в себе накопившийся гнев, аристократ, до боли сжав кулаки, с трудом поднялся с места и, оперевшись о своего слугу, что сопровождал его сегодня, вышел из кабинета. В просторной комнате остались только герцог и директор Бан, который ещё не до конца переварил ситуацию.***
Благодаря отцу Джексона, школу удалось отвоевать. С документами герцог обещал сам лично разобраться, так что Бан Шихёк мог со спокойной душой и дальше руководить учебным заведением, уже не боясь, что его снова могут отобрать. Все работники были рады такой новости, и по случаю такого события был устроен праздник, на котором присутствовали все, даже дети. Мадам Розэ на празднование из-за своей занятости, явилась только к концу весёлого вечера. Она уселась в дальний угол и помаленьку поедала оставшееся на столе угощение. Громкие песни в исполнении учителей и танцы делали этот вечер незабываемым и по своему особенным. Волшебница с любовью и никак иначе, наблюдала за этими подвыпившими товарищами. Девушка правда будет тосковать по такой атмосфере. Свой путь она уже давно избрала — путь одиночества. Мадам Розэ никогда нигде долго не задерживалась… так и сейчас, её задача на этом была завершена и главная цель достигнута — школе закрытие больше не угрожает. Что касается семьи Ван, Розэ была уверена, что пусть и не сразу, но они постепенно смогут укрепить свои отношения как отца и сына. Только девушка решила распробовать вкус манящего аппетитного винограда, закинув его себе в рот, как в ту же секунду чья-то рука обняла её со спины, обвив шею. От неожиданности учительница поперхнулась проглоченной ягодой, а затем недовольно обернулась. — Ой! — в глазах Джексона была и вина и тревога за учительницу. «Это что… его новая тактика?! Он точно смерти моей хочет… Ещё чуть-чуть и я точно бы кони двинула!» — откашливаясь, подумала Розэ, всё ещё мысленно возмущаясь. — И-извините, — искренне сказал Ван, по-прежнему находясь за спиной преподавателя.— и это не только за то, что Вы по моей вине поперхнулись… Ученик был взволнован и по нему это было видно, стоило только посмотреть на его лицо. — За всё, мне очень стыдно… простите меня, пожалуйста! — начал он робко, но последние слова проговорил громко. — Ладно, посмотрим на твоё поведение, — сказала девушка, стараясь казаться серьёзной. Хоть мадам Розэ и сказала так, но она с самого начала не держала ни капельки обиды на ребёнка. А то, что тот сам осознал, что поступал неправильно было просто замечательным и заслуживало похвалы.***
Празднование завершилось уже ближе к глубокой ночи. Из-за того, что герцог Лойд был немного подвыпивший, сегодня ему позволили переночевать в школе, выделив небольшую скромную комнату. Мадам Розэ тоже вернулась обратно к себе на чердак и по дороге она столкнулась с Чимином, которым шёл из столовой переодетый в пижаму и нёс в руках небольшую миску с молоком. «Всё ещё задабривает домового» — улыбнулась девушка, посмеявшись с выражения серьёзности на мальчишеском лице. Однако, она знала, что домовой уже сблизился с Паком, и между ними сложилась прочная связь, об этом можно было судить о том инциденте с входной дверью, о котором ей рассказал дракоша Хэнк. — Доброй ночи, госпожа Волшебница! — улыбнулся мальчик, как только поднял глаза от миски. — И тебе доброй, — нежно улыбнулась девушка ему в ответ. Мальчик продолжил свой путь до спальни, а учительница поднялась на чердак. Сегодня ночью ей предстояло выполнить массу важных дел.***
Утро выдалось для Бан Шихёка не радужным — вчерашний праздник обернулся жутким похмельем и дикой головной болью. Вскоре его уединение в кабинете было прервано неожиданным визитом мадам Розэ. — Что-то случилось? — спросил он, внимательно смотря на девушку. — Помните, что я говорила Вам, когда пришла устраиваться на работу? — Ну… что-то в общих чертах припоминается, — задумчиво сказал директор, вспоминая те самые слова. «Вы должны понять принцип моей работы, иначе ничего не получится. Пока я Вам нужна, я буду здесь, но, став ненужной, как бы не была желанна, всё равно покину эту школу.» — Неужели, Вы решили уйти от нас? — удивлённо спросил Бан Шихёк, а как только услышал подтверждение от мадам Розэ, его лицо вмиг стало хмурым. Конечно же ему было жаль расставаться с таким талантливым педагогом. Он не мог не восхищаться ей, ведь эта девушка, можно сказать, совершила невозможное — смогла найти общий язык с такими непростыми детьми. — Я бы хотела покинуть школу прямо сейчас. — А как же дети? Вы не хотите попрощаться с ними? На что мадам Розэ загадочно улыбнулась ему, сказав: — Я уже попрощалась с ними. Они вышли в коридор, девушка несла в одной руке огромный чемодан с которым и пришла когда-то в эту школу. — Нам будет очень не хватать Вас, — со вздохом сказал директор, пожимая руку Розэ. — берегите себя. От таких тёплых слов и заботы Волшебница тепло улыбнулась. — Непременно! Вы тоже позаботьтесь о себе и детях. Переместив чемодан в правую руку, девушка, развернувшись, направилась к выходу. За всем этим украдкой наблюдал Хосок, который в ту же секунду, как только мадам Розэ и директор начали прощаться, как ошпаренный рванул по лестнице прямиком в спальню, чтобы сообщить новость ребятам. Он был расстроен уходу их любимого учителя. Да, именно любимого! Ведь казалось, будто никто более не сможет их так понимать как она. — Пацаны! Мадам Розэ уходит! — завопил он во весь голос, перепугав мальчиков, которые с трудом открыли свои сонные глаза, не сразу понимая слова, что кричал Хосок. Через пару минут, как до них дошло, они подбежали к окну и, не веря, голосили: — Как ушла? — Куда она? Из окна они видели отдаляющуюся фигуру их учительницы. Прильнув к окну, Чимин со слезами на глазах промямлил осипшим голосом, уже не сдерживая наступающие слёзы: — Госпожа Волшебница… Ненадолго обернувшись, мадам Розэ посмотрела в последний раз на школу и ею не остались незамеченными ещё ученики, которые собрались кучкой у окна, провожая её. Улыбнувшись мальчикам, она помахала им на прощание, и ребята, заметив это, стали активно махать ей в ответ. Затем её взгляд пал на плачущего Чимина, и хоть на его лице и читалась тоска, но он тоже активно махал ей на прощание. — Мой юный волшебник, в скором времени я обязательно вернусь за Вами. Ребята наблюдали за ней до тех пор, пока она совсем не скрылась из виду. За всем этим они даже не заметили, что для них оставила на память мадам Розэ. Каждому ученику она подарила самодельный кулон-оберег, который будет хранить их от дурного влияния и тёмной магии.