Вавилон Н.Э.

      Минуло двое суток, и всё это время с небес лил беспросветный дождь. Иорвет, как обещал, возвращался в посёлок Солончаков ежедневно, и если не находил Роше в лавке, то оставался до поздней ночи в корчме, чтобы встретить человека после работы. Однако темерский командир будто канул в воду, и селяне после того злосчастного разговора ни разу его не видели. Где жил Вернон, выяснить ему так и не удалось. Как бы местные ни были рады гостям, личные границы и право уединения были для них священны, и на все вопросы они отвечали уклончиво, не сообщая точных координат его дома.       Но именно сегодня эльфу улыбнулась удача: Роше соизволил явиться в корчму в поисках горячительных напитков, правда, почти к закрытию. Человек прокрался внутрь, как вор, не торопясь, внимательно осмотрелся по сторонам, стараясь разглядеть кого-то в толпе, а потом довольно улыбнулся, когда не нашёл. Иорвет догадался, что Вернон искал его: тот обрадовался, подумав, что до остроухого, наконец, дошло, что здесь ему ничего не светит, и свалил восвояси.       «Радуйся, пока заблуждаешься, я ведь всё-таки здесь»… — зловеще ухмыльнулся Лис, проводив взглядом дхойне до стойки. Роше расплатился за пиво, развернулся к залу и на сей раз стал искать глазами свободное место. И хорошо, что Иорвет всё это время ждал его, не поленился, собрал все свободные табуреты около небольших столов, и сложил их рядом со своим местом. Посетители в основном приходили большой компанией и занимали широкие столы, а вот Вернон всегда старался отдыхать в одиночестве, но не в этот раз… Роше застыл на месте и поджал губы, когда увидел свободное место, но рядом с эльфом, которого избегал, как больного проказой. Одноглазый сегодня приоделся и курил сигарету, томно выпуская белый дым и не сводя при этом с любовника пытливого взгляда. Затем указал на соседний табурет и пригласил Роше к столу. Человек нехотя двинулся вперёд и уселся на предложенный насест с каменой физиономией.       — Привет, тебе, дхойне, — произнёс эльф, слегка наклонившись к человеку.       — Здорова… — промычал тот, отпивая пенного.       — Где ты был? Я волновался за тебя…       — Отъебись!.. — Роше резко повернул голову к надоедливому эльфу и оскалился.       — Не могу, я потратил слишком много сил, чтобы найти тебя, — невозмутимо ответил Иорвет, отпрянув, и привалился спиной к стене, закинув ногу на ногу. Так человека было видно гораздо лучше, эльф при этом не скрывая поедал его алчным взглядом. — Ты такой привлекательный… Не обессудь, но так бы на тебя и набросился… — Роше, услышав это, едва не подавился, и с трудом протолкнул пиво внутрь, но сдержал порыв, самому наброситься на остроухого, но только с тем, чтобы врезать ему. Лису никогда не жилось спокойно, почему сейчас должно? Он продолжил говорить, неторопливо затягиваясь новой порцией дыма: — Ты выглядишь таким простым, добрым, непорочным, без всего этого вороха шелухи патриотической чуши, прямо-таки, как в день знакомства… только одежда сейчас получше, — подметил он, и Роше ужаснулся тому, насколько зрачок эльфа стал широким. — Это делает меня одержимым идеей попробовать начать всё сначала… И ты будешь принадлежать мне, просто смирись с этим.       У человека запылали щëки, он не понимал, как ему быть. Ему казалось, что незваный гость из Вавилона просто измывается над ним. А как иначе? Ведь нельзя вот так по-дьявольски улыбаться, имея добрые намерения, склонив голову, разглядывая его так нахально, слегка покусывая полные губы… от этого взгляда внутри темерца всё сжималось, сердце билось чаще, а кровь устремлялась к лицу. Вернону проще было сбежать, но он застыл на месте, даже пиво его перестало интересовать.       — Так где ты прятался от меня, м-м?       — Не твоё дело! Я, кажется, просил тебя свалить?! На каком языке мне надо это сказать, чтобы ты понял?!       — Расслабься, дхойне. Я ведь не кусаюсь. Разве что иногда, и тебе это всегда нравилось… — Тот во ответ шарахнул кулаком по столу, что аж зазвенела посуда, и дëрнулся вверх, с намерением уйти, но Иорвет придержал его на месте.       — Сядь!       — Не указывай мне, эльф! И хватит доставать! Я устал, понимаешь?       — Ладно, я сбавлю обороты… Сядь, Роше, мы просто поговорим, — уверял остроухий. Вернон вздохнул, раздумывая, и покорно вернулся на место.       — Смущают мои откровения? Тогда, может, шарлотку? Угощайся, — вместо новых домогательств, Иорвет протянул портному тарелку с аппетитным десертом, волшебным образом появившуюся на его ладони. — Я знаю, что ты любишь этот пирог. Заказываю его здесь каждый вечер, на случай, если пригодится.       — Я всё понял. Ты ненормальный…       — Скорее да, чем нет… — с грустью выдохнул эльф, — но это неважно, раньше тебя бы это развеселило. И теперь ты другой, я не знаю, как к тебе подступиться, чтобы ты вернулся ко мне.       — Боги, ну за что мне это? — человек возвёл глаза к небу.       — Хорошо, Роше, давай так…       — Моё имя Эмгыр! Эмгыр вар Эмрейс! И ты мне не нужен, ни сейчас, ни завтра. Никогда!       Иорвет замолчал, от столь сильного потока негатива его чуть не снесло с табурета, а некогда тёплые карие глаза возлюбленного стали колючими, как лёд, и смотрели на него с неприязнью. Он вдруг растерялся, не зная как ему поступить, что делать с таким вот Роше, который не испытывал к нему трепета. Эльф испробовал всë: прикосновения, ласковые слова, даже грëбанную шарлотку заказал! Человека ничем нельзя было увлечь. Нежданно в памяти скоя’таэля всплыли предсмертные слова Сильфоина, что необходимо как можно дольше оставаться с Роше наедине и выкинуть какую-нибудь дикость, чтобы восстановить разорванные связи в мозгу дхойне.       Эльф оттопырил указательный палец и ткнул им Вернона в плечо. Тот озадаченно проводил карающий перст взглядом и нахмурился.       — Что ты творишь?..       В следующий раз Иорвет ударил по плечу дхойне ладонью, не сводя с того упрямого взгляда.       — Я не понял… Ты нарываешься, что ли?       — Раз я тебе так противен, то ты лишаешься привилегий моей комнатной собачки…       — Что ты там ляпнул?.. Ах, ты тощая, остроухая морда… — пораженно выдохнул Роше, покачав головой. Иорвет не стал уступать, и в ответ презрительно повëл губами. И уже через секунду неведомая раньше ярость поглотила Вернона, он отмёл все правила приличного поведения в общине Солончаков и бросился вперёд, сбив Лиса с табурета, повалив за собой стол, а вместе с ним, пиво и вкуснейшую шарлотку, под крики испуганных великанов.       В процессе недолгой борьбы за право восседать на противнике победил Иорвет, удобно устроившись между ног человека.       — Ты смотри… Вот примерно так мы и познакомились. Ты тогда тоже сопротивлялся, но недолго, — зашептал эльф, скалясь. Роше в панике дёрнулся под ним, ощущая каменный стояк чужака, что упёрся колом в его живот. Остроухий поддался, и позволил Вернону опрокинуть себя на спину, но перехватил запястья человека, чтобы резко потянуть вверх. Теперь получилось так, что Роше вытянулся на эльфе верхом, с зафиксированными руками над головой, слишком близко нависнув своим лицом над лицом Иорвета.       — И ты, как всегда, слишком торопишься забраться на меня, дхойне…       — Пошёл ты, эльф! — выплюнул тот, задёргавшись, пытаясь освободиться, но тем лишь больше раззадорил Иорвета, проезжаясь задницей по его возбуждённому паху.       — М-м… да не скачи ты так, иначе я за себя не ручаюсь…       — Хватит… — человеку удалось освободить одну руку и замахнуться для удара, но он явно был не в форме и промахнулся, затем и вовсе не смог удержать проворного эльфа под собой. Белка быстро принял вертикальное положение и дождался, когда тоже самое сделает его оппонент.       — Ты совсем разучился драться, — констатировал он. — Запомни, дхойне, ты солдат, а не портной. Это тебе не портки зашивать, тут регулярная тренировка нужна, — съязвил он, затем улыбнулся, — но сверху смотришься просто отлично…       С рёвом, Роше снова пошёл в атаку, удар слева — промах, удар справа — промах, захват руками — эльф пригнулся, и снова мимо, зато человек успел запыхаться.       — Плохо, Вернон Роше, пробуй снова!       — Заткнись! — на сей раз человек решил применить тяжёлую артиллерию и взял в руки табурет. На это командир «белок» усмехнулся и легко выудил из голенища сапога модифицированную дубинку бойца ЦБ. Один взмах в сторону, и оружие, характерно клацнув, удлинилось. Вернон вдруг остановился, не сводя взгляда с диковинной штуки.       — Что это?..       — Дубинка для усмирения дхойне стандартного образца, — эльф дёрнул плечом. — Давай, чего встал?! Замах и удар!       — Погоди… я, кажется, такую уже видел, и, чёрт возьми, держал её в своих руках…       — Ты вспомнил это?.. Тогда возьми мою дубинку, потрогай её хорошенько, погладь, сожми в ладони, может, это поможет вспомнить больше! — Иорвет протянул оружие ближнего боя человеку, в надежде, что у того наступит долгожданное прозрение. И замер, осознав, что именно произнёс, и как это понял Роше — на лбу дхойне медленно надулась вена, и он раскраснелся пуще прежнего, хотя из вышесказанного эльфом, это было самым безобидным. Белка медленно растянул губы в улыбке, затем деловито похлопал узкой частью дубинки по своей ладони. — И о чём ты только думаешь, Вернон Роше?       — Отвянь! Задурил мне голову своими… что я… И дай её уже сюда! — вспыхнул темерец, с силой вырывав оружие из рук эльфа.       Они застыли оба, глядя друг на друга, словно увидев впервые. Иорвет молчал, чтобы не мешать Роше думать и пытаться вспомнить своё прошлое. Единственное, чего опасался командир «белок», что его нерадивый «отморозок» вспомнит, как он сам отхаживал его дубинкой за милую душу. Вернон отставил табурет в сторону, затем и сел на него, сжав оружие в руках. Но в процедуру просветления вмешалось отягчающее обстоятельство. В корчме Солончаков произошла драка, что было категорически запрещено. Перевернув стол и разбив посуду, командиры привлекли внимание посетителей, которые были возмущены вопиющим поведением гостей-карликов. На ворчливые возгласы великанов откликнулся Симон и, по совместительству, хозяин корчмы. Он схватил за шиворот обоих низкорослых хулиганов и выволок их на улицу, как нашкодивших котов. Слегка пихнув вперёд, великан подставил мужчин прямо под проливной дождь.       — Понаехали, поршивцы! — шикнул корчмарь и прикрыл за собой дверь.       Роше с Иорветом посмотрели друг на друга, и вдруг расхохотались. Ситуация была поистине идиотской, но она, как нельзя кстати, разрядила обстановку.       — На, держи, на ощупь хорошая, но больше ничего сказать не могу, — подытожил Вернон, хмыкнув, и протянул дубинку владельцу. Эльф сложил её обратно в небольшой цилиндр и спрятал в свой сапог.       — Теперь нам путь в корчму заказан? — спросил Иорвет. Вернон мелко закивал.       — Невелика потеря, у нас в Вавилоне пиво варят краснолюды, вот это настоящий восторг! Не хочу быть излишне придирчив, но то, что наливает Симон — великанья моча из канавы.       Роше как то задумчиво посмотрел на Иорвета и улыбнулся, немного щурясь, спасая глаза от дождя.       — Ты прав, остроухий, дрянь редкостная!       Эльф усмехнулся и осмелился шагнуть ближе, чтобы встать прямо напротив дхойне. Тот не отступил, продолжая разглядывать этого чудака, что уже волей-неволей начал завладевать его мыслями. Даже как-то зависть брала, что такой красивый эльф принадлежал ему в той, прошлой жизни. Новый Роше физически не может принять тот факт, что потяни он Иорвета на себя, то получит этого мужчину без остатка. Но что было делать с ним потом? Роше совершенно не знает, каков он. Как угодить столь капризному существу? Не разочаровать его, оказаться в итоге не тем самым «Верноном Роше», которого эльф безумно любил. Поддаться? Притвориться покорным? Это будет лицемерием, в первую очередь к самому себе, ведь разум человека оставался холоден… Он всё же решил проверить себя, прикоснувшись к мокрому лицу скоя’таэля пальцами, тотчас ощутил его упругую и нежную кожу. Большой палец медленно скользнул к нижней губе и слегка погладил её. Под воздействием гипнотического взгляда зеленоглазого эльфа, тело человека вдруг охватило пламя, и этот жар стал стекаться к вполне определённой точке. Лис едва приоткрыл рот и слега обхватил губами грубую подушечку пальца. Роше испугался, что его член так резво отреагировал на лёгкое прикосновение и одёрнул руку.       — Поцелуй меня, чего ты ждёшь?.. — прошептал Иорвет.       — Я не могу… — Вернон замотал головой и стал пятиться назад. — Прости, эльф, я просто не могу!       — Стой! Стой, Роше! — Иорвет не дал ему уйти, придержав за плечи. — Ты же чувствуешь это?.. Как твоё тело дрожит, просто горит, когда я рядом, как будто бьёт озноб. Это наши забытые чувства, ты должен принять их, не отказывайся, как делал я… Гордыня и злость немало попортили мне крови, не иди по моим стопам, поверь, я тебе нужен…       — Возвращайся в свой Вавилон, Иорвет, так будет лучше… — Вернон заглянул эльфу глаза, и голос дхойне был твёрд.       — Нет… Ты не понимаешь!       — Отпусти меня, эльф, — просил Роше, пока остроухий бездумно качал головой. — Я больше не твой дхойне, разве ты не видишь?.. Ну, посмотри на меня? Какой из меня командир головорезов, а? Сижу тише воды, ниже травы. И другой жизни мне не надо. — Иорвет не верил тому что слышал, он не хотел это слышать, задыхаясь от бессилия, и стекающая потоком вода по лицу только усугубляла ситуацию. Эльф погибал. Прямо здесь, где ему в очередной раз разбивали сердце.       — Ты спрашивал, где я был эти два дня? Я был со своей девушкой… Мы помирились, но потом снова поругались, она меня опять выгнала… но это временно, скоро одумается, как всегда. Знай, что мне с ней хорошо. Прошу, уезжай.       — Я не могу тебя снова потерять…       — Ты сам сказал, что теперь Вернон Роше действительно умер. Так пусть он живёт в твоих воспоминаниях, как герой, а Эмгыр вар Эмрейс, простой портной, проживёт свою жизнь…       И темерский командир ушёл. Старый Лис не стал бежать вслед за человеком, проводив взглядом его удаляющуюся фигуру. Эльф полностью растерял былую уверенность, и у него закралась предательская мысль, что стоит подождать окончания этой проклятой грозы и возвращаться, наконец, домой. Ни с чем… хотя нет, кое-что он всё-таки приобрёл в этом посёлке — огромную дыру в сердце размером с континент. И всё же, вернувшись к мобилю, он не стал укладывать пожитки, а попытался лечь спать. Но почему-то не спал.       Он ощущал чьё-то незримое присутствие, и рукоять ножа, который Лис оставил перед сном под подушкой, теперь плотно лежала в его мозолистой руке. Приоткрыв глаз, он посмотрел на Эмгыра, дремавшего около ног, и заметил, что кот тоже насторожился, очевидно, почуяв чей-то дух. Однако животное не выказывало признаков враждебности по отношению к незваному визитёру. Тогда Лис присмотрелся к тому, что творилось за окном мобиля. За пеленой дождя почти ничего нельзя было разглядеть: капли неистовым потоком били по зелёной листве, издавая гремучий шелест. И какими бы чутким ни были слух и зрение эльфа, он не мог разглядеть того, кто потревожил его покой. Но ведь не могли же они вместе с котом ошибиться одновременно?       Наконец, в тридцати метрах от мобиля показался силуэт мужчины, небольшой по здешним меркам комплекции. Тот вышел прямиком из густых зарослей кустарника, отводя в стороны от лица гибкие колючие ветки. Иорвет недоверчиво прищурился, затем отключил подсветку в кабине и, слегка приоткрыв дверцу, пулей выскочил наружу, не боясь замочить единственную сухую смену белья. Он тотчас спрятался за первым попавшимся деревом, а оттуда мелкими перебежками, совсем бесшумно, подобрался к незнакомцу почти вплотную — на подходящее для атаки расстояние.       Старый Лис пытался угадать, кто из поселения осмелился пойти за ним в такую непогоду — через густой лес, навстречу неизвестной опасности. Может, то был безвестный путник, так же спасшийся из Вавилона и случайно оказавшийся здесь в поисках убежища? Сердце его сжалось в надежде, что это мог быть его дхойне, но разум не строил никаких иллюзий на этот счёт. Вернон отверг его.       Тем временем мужчина не двигался, а только вытягивал шею и присматривался, стараясь разглядеть, что это за срань такая стоит, как валун, посреди леса, укрытая ворохом свежесрубленного лапника. Сделав несколько шагов вперёд, он остановился, чуть нагнулся, чтобы как следует присмотреться, и эльф понял, что медлить с нападением нельзя: невесть из каких побуждений незнакомец подобрался к его обиталищу. Момент был подходящий, и он выскочил из засады, тотчас оказавшись у того за спиной. Правая рука была тут же перехвачена, грубо заведена назад и приподнята до самых лопаток, а блеснувшее лезвие ножа упёрлось в податливую шею до боли знакомого ему дхойне…       — Стой, эльф! — воскликнул человек.       — Роше?! — удивлённо просипел Иорвет.       Вернон был обескуражен такой прытью и недоброжелательностью нового знакомого. Распахнув глаза и туго сглотнув, он демонстративно поднял свободную ладонь на уровень лица, показывая, что прибыл сюда без оружия. Эльф опешил. Поначалу он даже не смог поверить, что дхойне решил-таки пойти за ним и сумел найти его в укромном месте, которое было трудно опознать даже Иорвету в непроглядной тьме. Однако эльф посчитал разумным придержать нож около глотки: Вернон не помнит его, не любит его, о причинах его вторжения можно только гадать, а этого-то командир «белок» как раз и не любил делать.       — Что ты тут забыл, дхойне?.. — враждебно спросил эльф около самого его уха, обнажив зубы. Роше молчал, глядя куда-то впереди себя, и ничего не предпринимал.       — Не знаю… — шепнул тот, прикрыв глаза. Казалось, собственный ответ загнал его в тупик.       — Тебе не спится? Решил прогуляться по дремучему лесу в лютую грозу? — нетерпеливо вопрошал эльф.       — Не знаю! — раздражённо настаивал человек. Роше был в смятении и действительно не понимал, что он тут делал, поэтому Иорвет смягчился, нахмурив брови и качая головой. Он отнял нож от шеи темерца и позволил развернуться к себе лицом.       Лило как из ведра, одежда на обоих давно промокла до нитки. А они всё стояли и глядели друг на друга, ощущая эту ауру безысходности и пустоты, которая царила в их душах, молча жмурясь от потоков холодного, безучастного дождя.       — Зачем, дхойне?.. — решился эльф. — Зачем ты пришёл сюда? Мы ведь всё выяснили. Ты меня не помнишь, я тебе не нужен! Ты не хочешь знать, что нас связывало… и я отпустил тебя с миром. Так какого чёрта ты снова мучаешь меня?!       — Я не…       — Только попробуй сказать «не знаю»! Я это мигом пресеку! Ножом! — оборвал эльф, ткнув в человека остриём своего оружия, и Роше запнулся. Молчал он долго, и остроухий начал уже падать духом. — Чёртов дхойне… Уходи отсюда! Вернёшься, когда будешь знать! — прошипел эльф — больше от горькой обиды, чем всерьёз.       Роше вдруг покусал губу и с сомнением воззрился на эльфа, разглядывая его с ног до головы. Возмущения мужчины ему были до лампочки, впрочем, как и всегда.       — Мы ведь уже стояли вот так, под дождём, там, в прошлом, верно?..       Сердце Иорвета на миг замерло. Невероятно, но, кажется, наклюнулся положительный прогресс.       — Так и было. Только это был вовсе не дождь, а потоки воды в душевой кабине твоей вавилонской квартиры.       — И что мы там делали? Я… мне непонятно.       — Целовались, обнимались… трахались! — выплюнул эльф, а потом тихо добавил. — В ту самую ночь я дал тебе слово, что больше никогда не откажусь от нас, что бы ни случилось, а ты клялся, что будешь любить меня, пока глаза твои не закроются вечным сном…       — Ох, блять… — смутился человек, опустив голову.       — Есть, что сказать? — упрямо затребовал Иорвет. Ему уже надоело ходить вокруг да около. Но в ответ тот только покачал головой, и с болью в сердце эльф осознал, что его разъяснения пришлись человеку не по вкусу. И он вскипел от разочарования. — Тогда проваливай нахрен, дхойне!       — Не могу… — возразил человек, снова покачав головой.       Эльф непонимающе склонил голову набок, и брови его взмыли вверх. Уж чего он точно не ожидал, так это того, что Роше вдруг с разбега наскочит на него, подхватит на руки и перекинет через плечо, довольно крякнув. Иорвет успел только громко выдохнуть от неожиданности и заболтать в воздухе ногами.       — Отпусти! — хрипло заорал он, брыкаясь.       — Теперь уж нет, — спокойно ответил темерец и поплёлся со своей ношей в сторону мобиля. На сей раз дежавю накрыло самого Иорвета. Он тут же вспомнил, с чего именно началось их знакомство, насколько сильно он негодовал, когда тот, молодой Роше, нёс его на руках и спрятал в своей пещере. А потому, посчитав это неплохим знаком, мигом расслабился и повис на плече, как убитая добыча.       На ходу сообразив, как открывается дверь, Вернон аккуратно закинул Иорвета на сиденье мобиля, так что тот лишь немного не долетел до противоположной двери, чтобы приложиться головой о ручку, затем забрался внутрь сам и, грубо отпихнув в сторону мешающие ноги, поместился рядом, отдуваясь и фыркая. Вода с одежды и волос тут же стала стекать по их телам, щедро орошая салон и пол под ногами. Оба дышали тяжело, не решаясь заговорить, погружённые в эту спасительную темноту. Лишь когда сверкнула молния, эльфу удалось рассмотреть лицо дхойне, но никаких подсказок о причинах его ночной вылазки он на нём не увидел. Роше был спокоен, только немного хмурился, но это было чуть ли не врождённой привычкой. И Иорвету стало тяжко находиться в замкнутом пространстве с тем, кого он любил, но не имел права коснуться.       — И что это значит?! — резко спросил остроухий.       — Я замёрз, как тот волк, а ты настолько туп, что не допёр пригласить меня в гости на погреться, — просто ответил тот и осмотрел пространство вокруг. — А это что за?.. Что это за тарантас такой?.. Ты тут живёшь? — недоумённо спросил он, обнаружив невиданные кнопки на громоздкой панели управления и какие-то рычаги. Однако не стоило человеку кривить губы в усмешке, глядя на перекошенное гневом одноглазое лицо. Эльф не собирался проводить ликбез по вавилонскому устройству для передвижения. Он желал всё, наконец, выяснить.       Иорвет оскалился и бросился вперёд, увернувшись от встречного захвата, рывком потянул Роше на себя и, опрокинув того на лопатки, одним махом забрался ему на грудь. Лезвие ножа было снова приставлено к шее обнаглевшего вконец дхойне. Лис решил показать ему, кто здесь главный: этот новый Роше был ещё явно об этом не осведомлён.       — Не зли меня, пожалеешь…       — Погоди, не горячись! Не собирался я издеваться — так вышло. Я почему-то не могу этого не делать… — поспешил оправдаться Роше. В темноте было почти ничего не видно, хоть глаз последний выколи, и эльф потянулся к потолку, щёлкнув переключателем внутреннего освещения.       — Чудеса! — восхитился темерец. — А что ещё эта машина умеет?       — Не заговаривай мне зубы, дхойне, я требую ответа: на кой хрен ты притащил сюда свою задницу?!       — Хорошо, остроухий, слушай… Да, я прогнал тебя, но после нашей потасовки в корчме, меня стали одолевать сомнения, какие-то вспышки в голове… и я решил, что надо бы во всём разобраться раз и навсегда. Я мигом нашёл Натана и потребовал от него объяснений. Он не стал долго отпираться и признался, что всё, что ты сказал, было правдой… На вопрос, почему он мне солгал, он ответил, что просто-напросто забыл, как меня на самом деле звали, и озвучил только мой «псевдоним для недоумков», как он выразился. Этот придурок сказал, что я был портным в Вавилоне, в отместку за то, что я убил его друзей — ради хохмы, понимаешь? Дескать, поделом тебе, сука, шей трусы! Помню, впервые взяв нитку с иголкой в руки, я понятия не имел, что и как делать надо. Пришлось учиться всему заново, а потом мне это даже понравилось… Но не суть важно! Натан лгал мне, скрыв от меня мою истинную природу, а я доверял этому ублюдку, как брату…       — И что ты с ним сделал?       — Врезал ему пару раз по башке… — пожал Роше плечами. — Ох, как же это здорово, эльф! Я как будто переродился, когда вырубил его!       — Ты что, его убил?..       — Куда там! Вернулась его гром-баба да как пошла орать, я думал, там рядом с ним и лягу — пришлось бежать.       Иорвет поджал губы, чтобы не расхохотаться, ибо столь нелепая картина слишком живо предстала ему в воображении. Роше между тем не стал откладывать рассказ о своих открытиях и продолжал.       — Я вернулся в лавку и, наконец, решился открыть дневник, который нашёл в сундучке, ну, и пришёл к тебе за объяснениями. Потому что ни черта не понял, что там написано, но почерк там точно мой. На страницах были рисунки, что малюю и сейчас от скуки. А почти в самом конце я нашёл сухой василёк — он сразу рассыпался в пальцах, едва я его тронул. Потом плюнул на всё и лёг спать, и ты приснился мне… Было темно, сыро, горел костёр. У тебя оба глаза на месте. И такое красивое лицо… Ты смотришь на меня, смеёшься. Я проснулся в холодном поту от твоего смеха. Это было что-то… блять, — он простонал сквозь зубы, не понимая, что с ним происходит.       — Что ты почувствовал? Скажи мне. Ты должен что-то чувствовать. Хоть что-нибудь… — молил эльф, как сам Вернон молил его когда-то.       — Я хочу прогнать тебя… или сбежать… или сделать всё разом… Ох, нутром чую, что твоё появление в моей жизни грозит мне крупными неприятностями!       — Это так, — не стал отрицать Иорвет, грустно дёрнув уголком губ. — Ты будешь страдать, возможно, даже пожалеешь, что пошёл за мной…       — Но здесь, — перебил человек и приложил ладонь к груди, — что-то сидит здесь с той самой первой встречи в корчме и просто вопит, что я не имею права отпустить тебя.       Иорвет отвёл лезвие от горла и убрал его в сторону, затем положил свою ладонь поверх ладони дхойне.       — Это ведь я. Я там! И твоя любовь ко мне — она пытается вырваться наружу…       — Не может этого быть, я не чувствую того, о чём ты говоришь… — воспротивился человек, не понимая, что режет эльфа своими словами без ножа.       — Что же ты тогда делаешь здесь?       — Не знаю.       — Меня уже достала эта игра в незнайку! — огрызнулся эльф.       — У меня есть подходящее объяснение: я просто захотел тебя… — Вернон поднялся на локтях и придвинулся ближе, заглядывая в глаза новому знакомому. — Немудрено, что я в смятении, всё напутал… — он аккуратно заправил влажную прядь за острое ухо и провёл ладонью по лицу Иорвета. — Таких красивых мужиков я ещё не встречал. Эти пухлые губы сбивают с толку. Длинные, стройные ноги, упругая задница сведут с ума любого. Бархатная кожа, ресницы, как у барышни, и дивный запах тела…       — И член, Роше. Он у меня прямо между ног. У меня нет груди, и я дам тебе по морде, если ты ещё раз попытаешься сравнить меня с женщиной! — выпалил эльф, и это ненадолго привело Вернона в чувство. Но размышлял человек недолго, и ясный взгляд стало снова заволакивать сладостной дымкой, едва тот впился глазами в такой привлекательный рот.       — Не мастак я объяснять, — Роше качнул головой, — может, если я пересплю с тобой, это наваждение, наконец, исчезнет, и я перестану так мучиться… — человек засмотрелся на изящную шею скоя’таэля и ненавязчиво переложил ладони с сиденья на бёдра сейдхе, уже увереннее проведя по ним и властно сжав их у основания.       — Думаешь, все эти месяцы я носом рыл землю, чтобы найти тебя, а потом услышать нечто подобное?! — с вызовом бросил остроухий. Метания Вернона его оскорбляли. Неужто дхойне решил, что сможет получить его тело, а потом сказать, что ошибся в своих ощущениях, и свалить в «долго и счастливо» вместе со своей дылдой? Он безумно хотел Роше, ещё сильнее желал дать ему в рожу и послать за то, что тот так небрежно относится к его чувствам. Но сохранить и без того хрупкое взаимодействие хотел ещё больше.       — Я не знаю, что со мной творится! Что я чувствую или что должен чувствовать. Как увидел тебя, как дотронулся до тебя, не могу ни спать, ни есть, всё думаю, пытаюсь вспомнить, кто я, откуда, какое место ты занимал в моей жизни… помоги мне, эльф — это всё, что я прошу, — прошептал человек, и его смоляные брови жалобно сошлись на переносице.       Иорвет со стоном выдохнул, приложив свой лоб ко лбу человека. Он закрыл глаз и обхватил лицо Роше ладонями, поглаживая и прижимая к себе, позволяя ему самому решиться на близость, сделать первый шаг. Но только чувствовал горячее дыхание на своей коже, и как беспокойно билось сердце в чужой груди — это любовь к эльфу, что сидела внутри Вернона, кричала и плакала не в силах достучаться до холодного человеческого рассудка. Иорвет ощутил тёплую влагу на лице. Слёзы самовольно вырвались из целого глаза и теперь обжигали его невыносимым страданием от охватившей его вдруг беспомощности.       — Ты плачешь? — спросил Роше.       — Нахер иди. Вовсе нет.       — Врёшь ты, вот же она, слеза…       Иорвет с досады сжал зубы, сдерживать свои эмоции получалось всё сложнее, и человек заметил, насколько он страдает. Эльф почувствовал себя полным ничтожеством. В своё время Роше стойко переносил его отказ, несмотря ни на что, и терпеливо шёл к своей цели, а он…       — Просто чувствую, будто моё сердце сжали со всей силы, и из него брызнула кровь, — признался остроухий.       — Это моя вина?..       — Как ты не поймёшь, мне больно, Роше! Я не сдержал слова… Но я так скучаю, вернись ко мне, minne… — почти простонал эльф, сжимая в тисках лицо дхойне.       Человек замер. Это признание его ошарашило. Не отдавая себе отчёта, он вдруг провёл губами по гладкой щеке, собирая с неё солёную влагу и не зная, как ещё уменьшить муки странного мужчины. Затем рискнул, чуть мазнув приоткрытый рот эльфа, но ещё не осмеливаясь захватить его, на что Иорвет громко выдохнул, бессильно скалясь, будто ему всадили стрелу под рёбра. Роше нахмурился.       — Боги, эльф, ты мне, правда, нравишься, но…       — Заткнись и поцелуй меня!       Будто услышав нужную комбинацию слов, темерец тотчас издал приглушённый всхлип и, не выжидая больше ни секунды, подарил Иорвету лёгкое прикосновение в губы. Оба на мгновение замерли, глядя друг на друга, а затем, шумно вздохнув, уже решительно поцеловались. Роше с влажным звуком ухватил и отпустил губы эльфа, словно примеряясь, пробуя их на вкус, проверяя, насколько стремительно и неотвратимо потеряет голову. С каждым новым прикосновением и сладким стоном… С каждым новым погружением во влажный рот прекрасного сейдхе… И, кажется, ему это действительно нравилось, так что после следующего захода он больше не захотел отстраняться, прислушиваясь к ощущениям.       Иорвет придвинулся ближе, плотно оседлав человека и обнимая его за шею, покачиваясь, задевая нужные места округлостью в своих штанах. Тот не остался в стороне и опустил руки ниже, к ягодицам, чтобы повелительно сжать их и прижать остроухого как можно ближе к себе. Тогда эльф послал всё к чёрту и сам пустился во все тяжкие. Поцелуй был сумасшедшим, бесконтрольным и страстным — для Вернона подобное было в новинку, от таких чувств могло ненароком остановиться сердце, но внезапный сильный укус спас его от падения в бездну.       Роше прервался.       — Не кусаться! — притворно возмутился он.       — Терпи, нытик тупоухий, я только начал… — выдохнул эльф, лизнув рот человека и под конец основательно куснув того за нижнюю губу. На этом зверство не закончилось. Остроухий страстно впился в него снова, вылизывая дхойне и не давая тому нормально дышать. От плавных и тягучих движений юркого языка тот постанывал, отвечал, стараясь перехватить инициативу, и раз даже попытался завладеть ртом эльфа, но у него ничего не получилось. Тогда он капитулировал и позволил мужчине сверху наслаждаться поцелуем в полной мере, получая укусы и вознаграждения в виде ласк.       Вернон ухватил ртом воздух, только когда Иорвет смилостивился и прервал поцелуй. Человек с лёгкой улыбкой рассматривал довольное лицо нового знакомого. Тот тоже улыбался, снова почувствовав ту самую нить, что незримым волокном связала их души. Ему было хорошо. Он ощущал себя цельным впервые за последний год, точно нашлась вторая половина его тела. И как же приятно было смотреть на раскрасневшиеся скулы и кончик носа человека, свидетельствовавшие, что тот уже доведён до нужной кондиции, одурманен его чарами и находится на грани потери контроля — осталось только умудриться всё не испортить, зная себя, он это сумеет.       — Голова кругом идёт. С ума меня решил свести, ей-богу… — хрипло выдохнул человек.       — Так и было задумано. Получается? — Иорвет приподнял бровь.       — Уж равнодушным точно оставить не сможешь, с тобой охуенно… Это просто охуенно! — чуть громче сказал Роше, поражённо встряхнув головой. Эльф плотоядно ему улыбнулся. И тут глаза темерца загорелись неподдельным огнём. — Помнишь, ты просил дать тебе шанс соблазнить меня? Знаешь что, остроухий? Я согласен.       — Ты позволишь мне соблазнить тебя?       — А как у нас раньше было? Ну… кто был сверху, кто снизу? Я-то, считай, познаю всё заново.       Иорвет задумался, в руки шли хорошие карты. Можно, конечно, пойти на хитрость, то бишь солгать, что он, мол, самец каких поискать, всегда в их паре верховодил, и тотчас воспользоваться редкой возможностью жёстко поиметь Роше. Но уж слишком опасался, что сможет отпугнуть мужчину подобными «открытиями», и тот сбежит, сверкая пятками и прикрывая ладонями осквернённое место.       — Всякое было: то я тебя, то ты меня. Но в целом секс у нас с тобой всегда был потрясающий… — заверил эльф, нарочито томно подкатив глаз. Самое важное, Иорвет сказал ему правду, и Роше, поняв это, с трудом сглотнул.       — Ого… Давай попробуем. Но чур я буду первым, мне так сподручнее.       — И последним. Я обещаю.       — Странно говоришь… — смутился Роше, совершенно не помня об их договоре. Но Иорвет не стал пояснять деталей и вытянулся на месте, чтобы возвыситься над человеком.       — Только не строй ложных иллюзий. Тебе придётся меня слушаться, дхойне — никаких отговорок! — Иорвет резко скомкал хвостик на затылке Роше в кулак и заставил того запрокинуть голову. Человек преданно смотрел в глаза эльфа, его заводила одна мысль о грядущей близости, а то понимание, что этот красавец будет отдавать приказы, контролируя каждый его шаг, и вовсе сносило крышу.       — Веди меня… — шепнул Вернон, и эльф мягко расцепил пальцы на его волосах, так что тот смог медленно потянуться к шее любовника. Он начал неторопливо исследовать плавные изгибы открытой поверхности кожи, лаская губами каждую возвышенность и ямочки ключиц. Иорвет охмелел от того, что сам вдруг оказался предметом соблазнения. Это была ловушка, и он ликовал, дыхание его стало прерываться, а горло издавать тихие стоны, ведь инициативу перехватил человек, и тому совсем не нужны были никакие подсказки.       — Ты такой жилистый и гибкий… много меньше меня, чёрт, приятно-то как! Да я могу тебя сжать в руках и поглотить в объятьях… — восхищённо приговаривал Роше.       Человек гладил ладонями его спину, то поднимаясь вверх до плеч, то опускаясь вниз, до самых ягодиц, одновременно целуя нежную шею сейдхе. Он не торопился, наслаждаясь каждым прикосновением к красивому мужчине, сжимая его упругую грудь и захватывая возбуждённый сосок двумя пальцами, чтобы потом высунуть язык и ласкать его поверх ткани, слегка прикусывая и всасывая внутрь, оставляя горячую влагу на белой ткани, которая сразу остывала и будоражила чувства остроухого похлеще, чем игра со льдом и горячим воском. Эльф выгибался навстречу и от наслаждения кусал губы, зарываясь пальцами в густые волосы Роше — действия человека лишили его последних крупиц разума. Однако Иорвету казалось, что Роше обращается с ним, как с женщиной, слишком деликатно, ведь по сути дела он возлежал с мужчиной в первый раз и не понимал, что можно да и нужно вести себя жёстче, смелее. О чём эльф решил ему тут же и напомнить…       — Разорви на мне рубашку, — приказал Иорвет. Роше так и замер с раскрытыми губами над правым соском, вскинув на него глаза.       — Я бы этого хотел, но… чужой труд уважать надо. Знаешь, сколько времени уходит, чтобы нашить пуговицы? Это ж охренеть можно!       Заявление новоявленного портного не столько рассердило эльфа, сколько ошарашило. Он наклонился и произнёс уже с угрозой прямо человеку в лицо:       — Разорви на мне рубашку!       — Как скажешь! — оскалился темерец и в момент исполнил требование. Пуговицы разлетелись по всей кабине, ударяясь о стекло и панель мобиля со звонким дзиньканьем. Затем Роше отодвинул края рубашки и снова увидел перед собой те самые чернильные завитки.       — Всё никак не нарадуешься? — спросил эльф не без самодовольства.       — Всё, как в моих снах, до последней детали… так чудно и, блять, красиво, — приговаривал тот, обводя пальцами яблоневые веточки и резные листочки.       — Нравится?       — Ещё как…       Тогда Иорвет быстро перехватил человеческую ладонь и отвёл её в сторону, дабы Вернон отвлёкся от созерцания прекрасного и обратил внимание на самого владельца. Роше едва успел поднять голову, как его губы были захвачены в плен, и он сразу же ответил на поцелуй, с силой прижав к себе эльфа.       — Хочешь меня?.. — спросил Роше, и вспышка молнии зловеще осветила их лица. Иорвет, нахально двинув бровью, отстранился и опустил руку ниже, чтобы расстегнуть ремень на своих штанах и пуговицу с молнией ширинки. Вернон ухватился за края и стал спускать штаны вниз, открывая взору точёные бёдра мужчины. Эльф тут же приподнялся, позволяя члену выскочить, отчего тот замер, не сводя взгляд с напряжённого органа и его влажной набухшей головки. Однако столь красноречивый ответ на свой вопрос не удовлетворил его в полной мере. Сжав ствол у основания, он несколько раз провёл по нему вверх и вниз, вызывая у Иорвета громкий стон. И на это невозможно было смотреть спокойно: от одного мимолётного прикосновения эльфа затрясло. В голове темерца всё взорвалось, и дальше его мозг уже отказывался работать правильно, он отмёл все сомнения и глупые предрассудки, понимая, что сейчас просто сдохнет, если не заставит этого красавца бурно кончить от удовольствия. Роше быстро снял через голову мокрую рубашку, затем развязал завязки на собственных штанах, и началась нетерпеливая возня.       Свободного пространства для двоих рослых мужчин катастрофически не хватало, в салоне то и дело раздавалось ворчливое кряхтение и ругательства, пока они стаскивали друг с друга штаны, стукаясь головами и упираясь ступнями и коленями во всё, что только можно, чтобы поскорее избавиться от одежды. К концу этих мучительных манипуляций Роше снова оказался под эльфом, и остроухий этим воспользовался. Оседлав человека, он поманил его пальцем, призывая подняться, и не было ни одной причины, по которой Вернон смог бы ему противиться, а потому страстно слился с Иорветом в новом поцелуе.       — Теперь трахни меня пальцами, скорее! — потребовал эльф.       — Смазать-то чем?! Ты что, самоистязанием увлекаешься? — беспокоился человек сквозь тяжёлое дыхание.       — Bloede, конечно же… — с досады выдохнул остроухий. И как он не додумался взять с собой смазку, ведь знал, кого едет искать, и чем это, очевидно, может кончиться! Но терпение было на исходе, он был готов на всё, лишь бы поскорее почувствовать член Роше внутри, и тут эльф мельком заметил нетронутую банку с топлёным маслом. Придётся обойтись тем, что есть — всяко лучше, нежели испытывать неприятные ощущения. — Приступай, — протянул он свою находку дхойне и требовательно глянул тому в глаза.       — Сгодится, — хмыкнул Вернон.       Зачерпнув немного масла пальцами, он провёл ладонью между ягодиц эльфа, примеряясь и поглаживая упругую дырочку. Иорвет дёрнулся и зашипел. Почувствовав вторжение, он скомкал волосы Роше на затылке, чтобы справиться, пережить эту боль; тот помогал ему, целуя лицо и шею и громко при этом выдыхая. Человек был терпелив, когда растягивал его, с медленной настойчивостью увеличивая скорость и количество пальцев, пока эльф не вскричал от переполненности и не задвигался на нём верхом.       Эльф задыхался. Самоконтроль был им уже потерян. Пальцы покинули его тело, он приподнялся на месте и, заведя руку за спину, направил в себя член Роше. Опустился эльф довольно легко, а вот Вернон открыл рот в немом крике: тугая плоть любовника сдавила его член со всех сторон до самого основания, и эти ощущения были несравнимы ни с какими другими. Эльф плавно задвигался, опираясь ладонями о грудь человека, задевая потолок мобиля головой, наклоняясь и слегка приподнимаясь, выстанывая сквозь зубы человеческое имя. Роше же не мог надышаться и справиться с собственными стонами, направляя бёдра эльфа крепким хватом грубых ладоней.       В какой-то момент Иорвет выгнулся, запрокинув голову назад, и опёрся на руку позади себя, упиваясь удовольствием, а чтобы усилить его, свободной рукой стал водить по своему члену в такт со своими движениями. Внутри него всё распирало от чрезмерной заполненности, Роше входил глубоко, растягивая головкой упругие стенки, в ладони легко скользил член, и реальность стремительно угасала. Эльф уже не сдерживал себя, он кричал и бездумно двигался, чувствуя себя королём на самой вершине высшего из удовольствий. Дыхание его перехватило, он напрягся, как струна, выплёскивая семя на живот любовника, более не двигаясь и очень громко причитая.       В голове зазвенело от шума крови. Он не успел опомниться, как его опрокинули на спину и подмяли под себя. Оно и к лучшему, сам он был в плену наслаждения и был готов позволить Роше воспользоваться своим телом.       Разведя колени в стороны, он блаженно улыбнулся, глядя из-под полуприкрытых ресниц на прекрасного мужчину над собой. Наконец-то он снова увидел это в глазах Вернона… Иорвет чётко распознал всепоглощающее обожание себя любимого, каковое он раньше принимал как должное, но совсем не ценил.       — Кончи в меня, — возжелал Лис и завёл руки за голову, абсолютно расслабившись и вверяя себя в полное распоряжение любовника.       — Мать твою, Иорвет, ты меня уничтожил, от меня уже ничего не осталось…       Вернон выпалил это, устроившись между его ног, плавно качнул бёдрами и сразу вошёл в податливую задницу, не встречая никакой преграды. Эльф тут же забросил одну ногу на плечо любовника, другую — на спинку сиденья, и тем самым окончательно раскрылся для него. Роше двигался, наращивая темп, по-хозяйски сжимая приложенное к своему лицу колено, неистово целуя и лаская его языком. В свете ярко сверкавшей молнии семя эльфа поблёскивало на животе дхойне, чьи крепкие мышцы беспрестанно двигались под кожей, вгоняя хозяина всё глубже и подталкивая Иорвета к повторному экстазу. Роше, громко выдохнув, упал на эльфа сверху, закинул его бедро себе на пояс и, уткнувшись лицом в шею, стал трахать его — резко, бесконтрольно, упиваясь своими ощущениями. Было глубоко, мокро, туго — человек не знал, как сохранить разум от такого яркого соития.       — Быстрее! — рвано выдохнул Иорвет. Он сдавил затылок человека ладонью, чувствуя, что сам находится на грани оргазма. Меж двух животов его член был зажат, как в тисках, получая необходимое трение, а ствол Роше так и вовсе творил чудеса, задевая внутри него все чувствительные точки. Грубость и идеальная точность любовника были на высшем уровне — эльф с приглушённым стоном выгнулся в сильных руках, чтобы захрипеть от наслаждения. Последовали несколько стремительных толчков бёдрами, Вернон вскрикнул и излился внутрь эльфа, сладко подрагивая и завершая этот раунд более мягкими, но не менее настойчивыми рывками. Иорвету хватило их с лихвой, чтобы сжаться и кончить снова, извергая из себя потоки семени при каждом движении Роше. Он излился, обдав живот темерца белёсой струёй, и крупно задрожал. От кончиков пальцев до самой макушки его прострелил высоковольтный разряд, конечности скрутило желанной судорогой, перед глазами погас свет и отовсюду исчезли звуки…       Окна мобиля запотели до такой степени, что по ним стала скатываться вода. Шумное дыхание заглушало барабанную дробь ливня. Эмгыр, потерявшийся где-то за передним сиденьем, пытался хоть отчасти не присутствовать при этом сраме. Он вёл себя тихо, словно нежданно помер, прекрасно понимая, что от этого зависит и его будущее. Ведь если любимый хозяин решит остаться с Иорветом, то это будет лучшим днём в его жизни: очень уж он привязался к своему спасителю, что тут говорить, и скучал по нему на пару с эльфом.       Потребовалось много времени, прежде чем мужчины пришли в себя и стали различать, где потолок, а где пол. Но им пора было уже переосмыслить, что с ними произошло и что теперь со всем этим делать. Первым очнулся Иорвет как самый выносливый, вернее, так он о себе думал. Он ненавязчиво прильнул к человеку и без каких-либо препятствий начал его ласкать, целуя в губы и ушную раковину, взмокший висок и шею. Он уговаривал себя не быть таким слюнтяем, но уж слишком тосковал по своему человеку, чтобы жёстко себя одёрнуть.       — Не думал, что парни бывают такими ласковыми, — заметил человек, усмехнувшись.       — По-твоему, я веду себя, как помешанный маньяк? — промычал эльф, продолжая свою ласку, на сей раз всасывая в рот мягкую мочку уха.       — Есть немного! — хохотнул Роше, затем задумчиво произнёс. — Если говорить совсем честно, то мне хорошо, действительно хорошо… Никогда ещё так себя не чувствовал.       — Ещё как чувствовал!       — Но я этого не помню — не докажешь, увы, остроухий, — пожурил темерец, поплатившись укусом в подбородок, но в ответ на сладкую агрессию лишь рассмеялся.       — А эта твоя девушка… кажется, её зовут Гомора… с ней ты разве не был счастлив? — осторожно поинтересовался эльф. Если уж разговор зашёл о том, с кем Роше лучше, то, разумеется, надо бы подвести уже черту под всей этой историей с безотчётной изменой.       — Сложный вопрос… — вздохнул Роше, — она славная и очень красивая, но как-то не срослось.       — Почему?       — Стыдилась она меня, вот и всё. По сравнению с другими мужиками из общины, я мелкий и тощий, ей надоело слышать едкие комментарии дорогих подруг насчёт разницы в росте. Вопросы о том, как мы трахаемся, с табуреткой или без, баюкает ли она меня на руках, а ещё, мол, член мой её только щекочет или дело делает…       Иорвет аж поперхнулся от подобных излияний и уставился на дхойне во все глаза.       — Во-во, охуеть, да? Отсюда и ссоры. Устала деваха, вот и ушла от меня.       — Это была простая зависть, подруги наверняка и сами были бы не прочь, чтобы ты их пощекотал, — подбодрил его эльф.       — Может быть, — задумался Роше, — но с тобой всё проще… Тебе было хорошо со мной — твоё тело не может лгать.       — Спасибо, я старался изо всех сил, чтобы ты купился, простачок, — осклабился остроухий.       — Эй! — Вернон пихнул его под бок локтем, и тот резко выдохнул, рассмеявшись.       — Но Натан же как-то справляется. Говорят, он живёт припеваючи со своей великаншей.       — Всё от бабы зависит, я считаю. Фелисса послала всех нахер, сказав: «Натан — мой мужик, а если кто рот откроет, шею сверну». Ну, это образно, конечно. Они тут все цветами кашляют, в драках отношения не выясняют. Но это подействовало, и все хором отстали. Такие вот пироги…       — Ты считаешь, Гомора тебя не любила? — шепнул Иорвет. Не в его правилах было оценивать чужие отношения и выносить им вердикт, но если на кону стояли собственные чувства, то почему нельзя немного подтолкнуть любимого к верному умозаключению?       — Скорее всего, иначе не отказалась бы от меня так легко, — тихо проговорил Роше и умолк.       Иорвет почувствовал ту печаль, что невидимой дымкой окутала мужчину. Удовлетворённо выдохнув, он отпустил мысль о безвременной и мучительной кончине большой женщины, улыбнулся и, лисой прильнув к своему дхойне, поцеловал его в щёку, а затем стал ласково нашёптывать:       — Mo vita… — последовал новый поцелуй ниже, в уголок губ, с лёгким проникновением языка, — mo minne…— зубы нежно прихватили кожу под подбородком, — sinn t'aeminne…       Но тот нахмурился и отстранился, чтобы спросить:       — Что ты там бормочешь? Я же не понимаю вашего языка.       — Кто их знает, этих Аен Сейдхе, — ухмыльнулся остроухий, — они могут послать тебя, и ты даже не заметишь, а могут произнести слова молитвы или признание в любви. Интонация голоса тут совершенно ни при чём.       — А как, кстати, будет на эльфском «я тебя люблю»?       — Sinn t'aeminne…       — Погоди… Ты же только что то же самое и сказал!       — Тебе, наверное, показалось, — глумливо возразил Лис.       — Я на глухоту никогда не жаловался, Белка, хорош выпендриваться! — рассмеялся человек, затем резко замолчал и сдвинул брови, когда увидел, насколько широко Иорвет распахнул зелёный глаз.       — Гм… что-то я… — задумался человек и встряхнул головой от недоумения. — Понятия не имею, почему тебя так назвал… Какая ещё, нахрен, «белка»?       — Нет-нет… Всё правильно, мне нравится, — улыбнулся скоя’таэль, и его грудь запылала. — Всё правильно…       — Скажи мне, эльф, только без виляний… Почему мы были вместе? — спросил вдруг Роше, внимательно глядя собеседнику прямо в глаза. Иорвет задумался, не зная, каким именно должен быть ответ. Но для себя эльф понял одно — ложь не самый лучший вариант, теперь ей нет места в их отношениях.       — Нам вместе никогда не было скучно, — прямо ответил он.       — За что же ты любил меня?.. Каким я был? — Вернон сощурил глаза, и Белка мгновенно почувствовал себя как на допросе.       — Ну… — намеренно медлил он, делая вид, что этот вопрос смутил его. — Ты был тем ещё засранцем!       — Вот те раз!       — Очень упрямым, грубым и вдобавок матершинником… — невозмутимо продолжил Иорвет, но затем хитро улыбнулся, когда заметил, что человеку была не по нраву такая характеристика. — А ещё ты был смелым и преданным своему слову и делу, а больше всего на свете — лучшим друзьям, которых считал своей семьёй! Ты единственный, кто мог меня рассмешить… И я ничего не боялся, когда ты был рядом, чувствовал себя как за каменной стеной.       — Уже лучше… — шепнул Роше, на сей раз удовлетворённый ответом. — Теперь позволь мне предположить, за что же я любил тебя.       — Валяй, я в предвкушении!       — Ты умеешь произвести первое впечатление. Тебя просто нереально выкинуть из головы… А ещё ты потрясающе красив, но об этом я уже говорил, — Роше ненароком закатил глаза, когда заметил самодовольную улыбку на пухлых губах эльфа. — Ты вредный, наглый и капризный мужик… — Вернон безжалостно подвёл жирную черту под характером Иорвета, и остроухий, не оценив этой правды, недобро сощурил единственный глаз. От расправы человека спасло лишь то, что он вдруг продолжил говорить. — Но подозреваю, что я получал необъяснимое удовольствие от потакания твоим прихотям и готов был убить любого, кто косо глянет на тебя…       Больше не говоря ни слова, они снова поцеловались, награждая друг друга за каждое слово правды, от которой, кажется, пошатнулись крепкие стены их недопонимания.       Эльф расположил голову на его плече, навалившись на тело мужчины и обхватив его пояс бедром, чтобы быть ближе, прижаться к любимому, как можно теснее, и мечтать, что это мгновение никогда не закончится. Во всяком случае, чтобы оно продлилось как можно дольше. Но Иорвету всегда и всего было мало, виной тому были его несдержанность и врождённая упёртость. Ему было необходимо привязать к себе дхойне немедленно, а как это лучше всего сделать? Именно. Проверить возможные чувства человека посредством угрозы скорой потери объекта вожделения.       — Давай спать, мне вставать на рассвете, — объявил скоя’таэль и хитро скосил взгляд в сторону, прислушиваясь к ощущениям мужчины.       — Для чего?.. — удивился Вернон.       — Я консул, — с пафосом выдал тот, — и мой народ во мне нуждается. Пришло время возвращаться.       — Пф-ф! Хватит гнать. И без тебя как-то справляются, раз ты тут до сих пор околачиваешься. Чего спешить, не понимаю.       — Хочешь правду? Так держи. Я долго тебя искал, беспокоился, хотел вернуть, но ты ко мне ничего не испытываешь, и я с пониманием принял это. Теперь смогу, наконец, начать жить заново, чего и тебе желаю. Главное, я убедился, что ты жив, больше того, сыт, здоров и при любимом деле. Значит, нет более нужды и в моём присутствии.       Роше немного помолчал, потом заёрзал на месте. Вспугнутое сердце отчётливее забилось под ухом эльфа, грудная клетка задвигалась быстрее.       — Может, отложишь?..       — Отвечу твоими же словами: «Это тебе не погреб, тут ничего не отложишь». Да и какой в этом смысл?       — А такой, что ты слишком быстро сдался! Я бы на твоём месте не отступил, пока не издох!       — Я знаю это… — тихо шепнул Лис и улыбнулся. Он помнил, сколько сил вложил Роше, чтобы до него достучаться. Сил, нервов и целую кучу времени.       — Чего?       — Ничего, дхойне.       — Ну, хорошо, а как насчёт рыбалки? Я завтра как раз собирался пойти, — быстро проговорил Роше, будто ляпнул первое, что пришло в голову. — Порыбачим вместе, там и поговорим. Ты мне расскажешь о моей прошлой жизни и про всё наше житьё-бытьё. Мне, правда, это стало интересно.       — Будем сидеть на пирсе с распахнутыми рубашками и болтать ногами в холодной воде, пока закат будет освещать наши силуэты… А как наловим кучу рыбы, пожарим её на костре и нажрёмся от пуза, — мечтательно подхватил эльф.       Из груди человека вырвался хриплый, нервозный смешок. Иорвет чувствовал всем своим телом, как Роше напряжён, а значит, он всё делает правильно. Сколько бы они ни поймали рыбы в будущем, самую главную свою добычу эльф уже подцепил на крючок, главное, не позволить ей сорваться.       — Херовый из тебя, видать, рыбак. Если будем так болтать ногами, то ни шиша не поймаем.       — Неважно. Мы проведём будущий день вместе, а затем я уйду, и мы с тобой сможем спокойно отпустить друг друга.       Лис дьявольски-невинно улыбнулся, почувствовав, как Роше тяжело выдохнул и приложил ладонь к его спине, подталкивая эльфа прильнуть ближе. К счастью, Вернон не понимал, что тот манипулирует им, буквально вынуждая пойти на вполне определённый шаг.       — Может, возьмёшь меня с собой? Мне было бы лучше жить среди таких же карликов, как я, — под конец решился темерец.       По телу эльфа пробежали мурашки. Но вместо криков: «Да! Да! Конечно же, да! Я уж думал, что не дождусь этих слов!», Иорвет деланно задумался и недовольно поджал губы.       — Хм, чем же ты сможешь помочь нам? Мы строим новую великую цивилизацию союза выживших рас, нам не нужны панталоны, которыми можно укрываться по ночам.       — Теперь ты будешь при каждом удобном случае меня подъёбывать, да? — усмехнулся Вернон.       — А как же! Это ж надо было такому случиться, Вернон Роше — портняжка гигантских задниц! — воскликнул эльф, забравшись на человека сверху и бессовестно скалясь.       — Ладно-ладно, но я мог бы подсобить да хоть в том же строительстве, не знаю… дрова колоть, да всё что угодн… — Иорвет заставил его замолчать, приложив к губам подушечку большого пальца, затем погладил их и зловеще ухмыльнулся.       — Я возьму тебя с собой только с одним условием… Если ты будешь моей личной собственностью. Я, действительно, один из четырёх консулов, и лучше со мной не спорить.       В ответ на эту наглость Роше красноречиво изогнул бровь, соображая, как бы получше послать высокомерного засранца по общеизвестному маршруту, но тот вовремя уточнил один нюанс:       — Днём я буду обучать тебя военному делу, чтобы ты мог защищать жителей Нового Вавилона. Когда вернёшь себе былые навыки, получишь команду из опытных солдат, и я назначу тебя их командиром. Дам привилегии, неприкосновенность и безграничную власть. А ночью… ночью, дхойне, ты будешь моим послушным рабом. Будешь целовать меня по первому требованию, будешь позволять мне сидеть на своих коленях, сколько я захочу, будешь слизывать с меня дикий мёд, и именно с тех мест, какие сам намажешь, а если пожелаю, то будем заниматься любовью до самого рассвета! И никаких «но».       Щёки человека порозовели, а глаза сделались круглыми. Разумеется, эльф утрировал. Скорее, всё сложится с точностью до наоборот, если Роше согласится, однако тот знал, что фантазия у человека богатая, и он наверняка уже пересмотрел в своей голове каждый из пунктов иорветовских условий, которые оказались, к слову, ему по нраву.       — Не самая плохая перспектива, — хмыкнул Роше наконец.       Иорвет был готов закричать от счастья, однако в ту секунду умудрился сдержать себя, чтобы не разрушать образ таинственного и мудрого сейдхе, которого он всеми силами из себя изображал. Не говоря больше ни слова, эльф поднял со дна мобиля упавшие одеяло и подушку, чтобы поправить постель, и улёгся назад, развернувшись к Роше спиной. Тут он почувствовал, как дхойне обнял его сзади, и только тогда позволил себе крепко зажмуриться и больно закусить нижнюю губу, чтобы его не разорвало от переполнявших его эмоций.       — Ишь ты, консул, блять… — пробормотал себе под нос Вернон и тут же добавил, уже громко и многообещающе. — Ну, погоди ещё у меня.       Старый Лис улыбнулся, ведь ничего не изменилось, он был уверен, что его дхойне остался прежним, упёртым и своенравным, каким он его полюбил.       Сделав вывод, что хозяева, наконец, угомонились, Эмгыр соизволил выбраться из своего убежища. Кот вдруг остановился, решая, кому бы оказать честь и пристроиться рядом, и сделал выбор в пользу того, кто никогда его не подводил, и кого сам он успел полюбить всем сердцем, оказавшись подле Иорвета. Лохматый ворчун помял лапками одеяло на руке эльфа и с громким вздохом подпёр живот остроухого горячей спиной. Вернон услышал монотонное урчание и оторвал голову от подушки. Рука человека сама потянулась вперёд, чтобы погладить кота, и тот вовсе не был против, в момент простив Роше за долгое забвение.       Прошли минуты, когда темерец снова нарушил тишину.       — Эй, Белка?..       — М-м? — сквозь сон промычал остроухий.       — Гроза закончилась…       — Ты прав… Теперь всё будет хорошо.       Может быть, эльфу показалось, но он почувствовал, как Роше нежно целует его в макушку, с наслаждением вдыхая запах угольно-чёрных волос.       Надежда…       Это то, что оставалось у Иорвета. Призрачный луч, который мудрый Дальен призывал никогда не отпускать. Потому что Вернон Роше, командир специального подразделения Синие Полоски, командир «рысаков» и его верный враг, он снова неизбежно в него влюбится. Узнает его лучше и поймёт, что не такая уж он и сволочь, какой мог сперва показаться, и больше уже не сможет расстаться с ним никогда. Дхойне обречён. И Иорвет пойдёт на всё, чтобы так всё и вышло. А что до воспоминаний, да и чёрт с ними! Кому нужны старые воспоминания, если они создавали новые — здесь и сейчас…