Одну последнюю сказку!

Из глубокого крепкого сна Гарри вышел не скоро. Расплющив заспанные веки, он направился к умывальнику, чтобы умыться и привести себя в порядок. Выглядел он просто ужасно. Совершенно не вписывающиеся липовые круги под глазами, отеки, заспанный вид и даже прическа выглядела намного хуже, чем обычно. Парень обреченно застонал. Сколько же времени он спал? Поттер взглянул на своих соседей. Те мирно дремали, даже не шелохнувшись, когда Гарри пару раз провел рукой почти вплотную возле их лиц. -Ох, черт возьми, но если все отправлялись на занятия, а сейчас еще и не думают просыпаться, то… я же даже не предупредил о своем отсутствии. За это непременно сняли очки со слизерина, теперь слизни возненавидят меня еще пуще прежнего. Гарри Поттер пропустил первый учебный день. Господи, что мне будет от Гермионы! (-Если она ещё не забыла о тебе! )-вновь пронесся ехидный голос глубоко в подсознании. Продолжая пялиться на свое отражение в зеркале, Гарри вряд ли помог бы себе чем-то, поэтому оглянувшись в не очень просторной комнате, он взглядом моментально нашел часы. Стрелки черных настенных часов с маленькими серебристыми змейками, что проворно ползали по всей их поверхности, неизвестно где находя себе узенькие пути и дырочки, указывали на 5:14. Ох, не может быть! Растрепанный и ужасно выглядящий страдалец, что сейчас больше походил на бездомного старика, проспал около 20-ти часов! Почти сутки. Никогда раньше Гарри не чувствовал себя настолько ужасно. Ему было очень плохо, невозможно тяжело после смерти Сириуса. После смерти Дамблдора и Седрика. После всех неудач, недоверия к нему и ненависти со стороны других на пятом курсе обучения. Но сейчас он чувствовал себя еще хуже, за что его накрывало волной стыда, словно подсознание так и твердило: -Эй, ты просто попал на другой факультет, да, тебя тут недолюбливают, но не все ли равно? Ты не так скорбил по своим близким, не чувствовал настолько сильной эмоциональной боли, потому что тебе насрать на них. Потому что для тебя намного важнее собственное эго и ты сам. Шляпа не ошиблась, отправив тебя в Слизерин. Не выдержав давления со стороны самого себя и думая обо всем произошедшем за последнее время, на глазах начали скапливаться кристально чистые, маленькие слезы. Слезы боли, тоски и отчаяния. Слезы ненависти к себе и своей жизни. Гарри снова лег на кровать, укутавшись в одеяло по самое горло. В Подземельях всегда было сыро и веяло неприятным холодом, что пронизывал до мозга костей. Глубоко в своих мыслях парень провел еще пару часов. Они прошли незаметно, точнее Гарри и не думал смотреть на время. Нет, он уже не плакал. Но сил хотя-бы встать с кровати так же не было. Зазвонили первые будильники и первым в комнате после Гарри встал Энтони Голдштейн. Не особо обратив внимания на Поттера, тот лишь тихо спросил: -Мм, ты не спишь? Сосед не сдвинулся с места и ничего не сказал, лишь слабовато кивнув головой. Ему не хотелось ни с кем общаться, никому не хотелось ничего объяснить, не хотелось разговаривать и распинаться. Словно поступивший ком в горле лишал его этой чудной возможности. Сегодня Гарри решил не отправляться на завтрак, несмотря на то, что желудок недовольно урчал, требуя пищи. Как-никак, спал он или нет, он не ел почти сутки! К несчастью парня, следом за Голдштэйном начали просыпаться и другие его сожители. -Что, Поттер, захотелось поспать? Принцесса не выспалась за лето? А знает ли принцесса, что за ее прекрасный долгий сон с факультета сняли 15 очков? И знает ли принцесса, что это означает? -Малфой, уйди. -Мм, решил, что всë весьма просто? Срать я хотел На твои посещения, если бы с нас не снимали баллы из-за твоей ленивой задницы! -Разъяренный такой унылой реакцией соседа, блондин резко стянул с него одеяло. -Прекрати играть в недотрогу и поднимай свой Гриффиндорский зад! Ох, совсем забыл! Что же с памятью. Ты же теперь самый, что ни на есть, настоящий слизеринец, ведь если бы в твоей душе осталась еще хоть капля вашего хваленного гриффиндорского уважения и чести, ты бы… -ПРОСТО НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ, МАЛФОЙ. НЕУЖЕЛИ ТАК СЛОЖНО ПРОСТО МОЛЧА ПРОЙТИ МИМО? -не выдержав слов хорька, завопил герой. Тут же выдохнув и чувствуя минимум сил, тихо сказал. -Топай со своими дерьмовыми друзьями на занятия, от моего присутствия ничего не изменится. На второй день отсутствия учителя обычно спихивают причину на болезнь и не снимают очки, так что можешь быть спокоен! Малфой уж как-то чересчур сочувственно посмотрел на Поттера, но не прошло и секунды, как сочувствие обратилось на ярость. -Мне насрать, присутствуешь ли ты на занятиях, и мне абсолютно наплевать на твои гребанные чувства и на тебя самого, Поттер! Если ты решил, что это так-хочу тебя разочаровать. Решай сам, что делать. Эти слова поразили в самое сердце. Ему должны быть безразличны слова слизеринского подонка, но именно они и стали последней каплей. Сделали больно, как никогда прежде. Одиночество. Осознание того, что он совсем один. Что даже Малфою,вечно доставающему его, стало наплевать. Он же столько лет добивался, чтобы ему стало наплевать. Но теперь он совершенно одинок. У него нет никого. Даже его враг от него отвернулся, как бы дико это не звучало. Внезапно в комнате послышался громкий стук и возглас: -Гарри Джеймс Поттер, НЕМЕДЛЕННО выходи! Это просто бестактность! Пропустить занятия в первый же день учебы! Это абсолютно неподобающе! Гарри, выходи немедленно, или я сама зайду! Слизеринский хорек фыркнул. -Выходи уже давай к своей Гриффиндорской выскочке. -Как-то без злобы прошипел блондин, но услышав свою же интонацию, изменился в голосе. -Какое она вообще имеет право вломиться в спальни Слизерина! Видеть ее тут не желаю, поэтому сам неси к ней свой "геройский" зад! Гарри нехотя встал и грустно улыбнулся, выйдя из спальни, и обняв свою подругу. (-Или пока что подругу?). -Гарри, я так переживала! Я не видела тебя с самого распределения, тебя не было на занятиях в первый день и ты ничего не сказал! Ну как ты мог! Поттер печально повесил голову. -Я думал, что для тебя я уже не имею значения. Я же теперь...слизень. -Господи, для меня не имеет абсолютно никакого значения твой факультет! Божечки, ну что ты себе напридумывал! Выглядишь ужасно, ты был у Помфри? -Все нормально, правда… -Ну и где ты был последние сутки? Слизеринец печально вздохнул. -Спал… -Это ненормально, Гарри! Ты сейчас же идешь к Помфри! И, и… Внезапно ее остановил резкий холодный голос. -Я думаю, вам здесь не место, Мисс Грейнджер. Вы уж точно не ученица моего факультета. Гермиона обернулась. Её прожигали взглядом небесно-голубые глаза декана Слизерина. -П-простите, Мисс Уильямс. -запинаясь, ответила девушка. -Я, пожалуй, пойду. -Отличное решение, Мисс Грейнджер. В следующий раз мне придется снять очки с вашего факультета. Но теперь мне нужен для беседы Мистер Поттер. Гарри печально опустил голову. И так каждый раз. В самый неудачный момент. -Да, профессор. -Мистер Поттер, могу ли я узнать причину вашего вчерашнего отсутствия? -губы искривились в кривой ухмылке. -Я… я… -сегодня просто не выходило придумать ни одной отмазки. Но тут в разговор неожиданно вступил Драко Малфой. С поднятой вверх головой, выходя из комнаты, змееныш, как бы, безучастно произнес: -Мисс Уильямс, мистер Поттер вчера был у Мадам Помфри в связи с плохим самочувствием, и та выдала ему сильное лекарство, из-за которого он отключился почти на целые сутки и соответственно, не мог сообщить вам о причине своего отсутствия. -Это правда, Мистер Поттер? -Д-да. Именно. -Что же, тогда я думаю, что можно вернуть факультету 15 снятых очков, ведь причина весьма уважительная. -преподаватель резко вскинула вопросительный взгляд на Малфоя. -Мистер Малфой, почему вы не сказали об этом вчера? -Я сам только сегодня об этом узнал, профессор Уильямс. -Соизволю спросить вас, Мистер Поттер. Будете ли вы сегодня на занятиях? Или ваше самочувствие все еще не позволяет этого? -Сегодня меня не будет на занятиях, это… Последний раз. -словно забывшись, он добавил. -Профессор. Элизабет Уильямс молча кивнула и удалилась из поля зрения. -Зачем тебе выгораживать меня, Малфой? Что ты задумал? Хотите снова что-то… Малфой закатил серые глаза в привычном ему жесте. -Я выгораживал не тебя, идиот, а возвращал очки факультету. Была бы возможность вернуть их другим способом, сделал бы это. Но именно из-за тебя их вчера и сняли, Гриффиндорский недоумок! Брюнет посмотрел в пол, а потом вернулся в комнату. Он больше не проронил ни слова, улегшись обратно в постель и погружаясь в свои ужасные мысли. Одна хуже и неприятнее другой. Ощущение, что кто-то рубанул его тяжелым топором где-то глубоко внутри, отломил кусочек души, истекал его острыми когтями отчаяния.