Энн с двумя 'Н'. Продолжение истории любви

Первый день, наполненный приятным трепетом волнения.

часть 1.       — Гилберт, я похожа на свою маму…       Написав первые строчки письма, я с наблюдением начала смотреть на себя в зеркале. Найдя рисунок, который неизвестный художник нарисовал портрет моей милой мамы, принялась расматривать его. Заметив, что она имела такие же рыжие волосы, я любопытно обратила внимания на свои редкие длинные локоны. Теперь для меня они оказались действительно прекрасными, напоминающие яркий огонь, как и мой вспыльчивый характер.       Ее глаза, выведенные зелёным, вперемешку голубом карандашом, создавая бирюзовый цвет, смотрелись завораживающе. Аккуратная блузочка, мягко переходящая в складки, с ажурными рукавами, нарисованные со специфической детальностью. Портрет изображения в профиль, где героиня держит изящными длинными пальцами пышную розу, цвет который указывает на цвет пухлых губ мамы. Также, я заметила некие оранжевые точки на лице, которые были похожи на веснушки. Значит, эта особенность мне тоже досталась от нее, как семейная реликвия.       Немного полюбовавшись портретом с улыбкой, решила, что допишу письмо Гилберту завтра после занятий. Потушив свечу, я легла на кровать, расположенная напротив от кровати Дианы. Улегшись поудобнее, тупо уставившись в высокий потолок и немного подумав о том, что сколько произошло приятных мгновений в моей жизни, как благодарна Богу, за подаренный дом, друзей и за моего рыцаря, подаривший взаимную любовь.       Мне приснился наш городок, Зеленые Крыши, наша школа и все приключения, которые я пережила и оставила в прошлой детской жизни. Сквозь сон прониклись ощущения, чувствуя снова себя ребёнком с нотками ностальгии.

***

      Проснувшись от сладкого изящного голоса Дианы, которая в свою очередь пыталась разбудить меня из-за того, что мы можем опоздать на свое первое занятие, но даже в этом случае день намекал на хорошее начало!       Потянувшись, проснувшись, улыбнувшись Диане, не сдержав смех от ее серьёзного лица, (которые жутко напоминал взгляд Мариллы, предвещающий отсчёт о проказах) наши голоса дружно слились в радостный хохот от происходящего. Диана потешно бросила в меня подушку, что была для меня очень ожидаемо! Громкие, все еще детские голоса, звенели в комнате, оставляя весёлый след на стенах комнаты.        Отпуская нашу небольшую эйфорию, выдыхая глубокие вздохи от длительного смеха, наши головы осенило, что опаздываем на завтрак! Собравшись, я принялась заправлять постель, что звучало не очень весело и романтично.       Наша комната представлялась большим помещением, с огромными окнами, которые впускали огромное количество дневного цвета, а на ночь мы задвигали лунный свет (который ослеплял наши сонные лица) изумрудными изящными шторами. Высокие величественные потолки были украшены резьбой, большими винтажные люстрами. По стенам были размещены картины учениц, которые обучались или обучаются в этом учреждении. Комната была заполнена парой кроватей, двумя столиками, большим шкафом для одежды, стеллажом для книг и сундуками для прочего хлама. Пол был прочным, деревянным, с ровным покрытием и большим бирюзово-голубым ковром, сливающиеся с жёлтыми узорами, располгающиемся посередине.       Присев за свой столик, я принялась создавать причёску, решив сплести обычный пучок которые делает Марилла. Новое платье, которое подарил мне Мэттью в честь начала учебного года, надев его и свои туфельки, принялась ждать Диану, пока та решала, что ей надеть. — Диана Барри, какое восхитительное платье! — воскликнула я. — Ты так считаешь? — неуверенно ответила Диана, — это платье отдала моя мама, не кажется оно старомодным? — Диана, оно изумительно. Даже если оно старое, это значит очень ценное и в общем-то прекрасно сохранилось. И, о боже мой, Диана, оно так восхитительно! Эта широкая атласная лента так подходит к цвету этого божественного голубого платья! — с восторгом продолжала я, — оно будет смотреться просто потрясающе, украшая твою стройную, как у божественной девы, фигуру!       Диана радостно покружилась, держа в руках семейную реликвию и согласившись, зашла за ширму для переодевания. Подождал несколько минут, моя подруга была готова, и захватив с собой летние ажурные зонтики, мы беззаботно прошли в сад по пути в столовую.       Мы мило разговаривали с ней о Гилберте, о том как я благодарна Диане, что она разозлилась на него и тот одумался и успел рассказать мне все. Мы обсуждали этот прекрасный, первый, сладкий поцелуй, в котором слились наши переживания, первая любовь и эти сладкие чувства.       Немного выждав паузу, я неуверенно спросила насчет Джерри — французского паренька, который работает в Зеленых Крышах. — Он очень хороший парень, и если бы он только имел малейшую возможность учиться, Джерри бы прославился своим умом. — продолжала я, — Ты ему очень нравишься. Вам суждено быть вместе! — перебивая, вскрикнула я, — Ваша запретная любовь напоминает мне роман Ромео и Джульетты, но у вас будет самый счастливый конец на всем белом свете! — Энн, понимаешь, это невозможно… — улыбка с лица Дианы сползла моментально, превратившись в грусть. — Мой отец никогда не позволит выйти его дочерям за обычного рабочего, даже если я тоже его очень люблю. Это тот человек, который слушает и понимает меня, несмотря на мои деньги и наследство, он простой парень, который мне нравится — с большой душевной теплотой Диана отзывалась о бедном пареньке, мигрирующего из Франции.       Договорив, ни одна из нас больше не сказала и слова. В напряжённой, неловкой тишине мы тихо дошли до места назначения.