~ • ~ Линн ~ • ~
Лондон, Ноябрь 2014 г. — Ты шутишь? Я не собираюсь идти к нему прямо с утра! — А ты хочешь, чтобы я пошла к нему? Нет уж! Уволь! Это твоя работа, Линн, ты и иди! Черт! Ну, за что мне это?! Весело начинается неделя. Вот неспроста у меня было отличное настроение. — Он уже на месте? — чуть слышно проговорила я в трубку. — А ты как думала, — воскликнула Таша. — И уже спрашивал про сценарий, который ты подсунула ему в пятницу. — О, Господи! — выдохнула я. — Злой? — Как собака! — Таша тихонько засмеялась. — Тебя это, похоже, веселит! — возмущенно прошипела я. — Конечно, не тебя он будет отчитывать! — Еще чего не хватало! Ты же сама подбираешь сценарии для него. Ты стажер, пришла и ушла. Вот и отдувайся. А у меня своих проблем хватает! — Она возмущенно фыркнула в трубку и перешла на шепот: — Он с самого утра на меня орет, как бешеный! То ему кофе несладкий, то телефон громкий, то солнце яркое! Я не удержалась, представив шефа в прескверном настроении. Но уже в следующую минуту мне было не до смеха. В сознание ворвалась мысль о том, что через несколько минут мне предстоит стоять перед ним и краснея-бледнея объяснять, почему на его столе оказался именно этот сценарий. А что мне ответить? Я руководствовалась лишь его критериями отбора: неординарные персонажи, неоднозначный сюжет… Короче, не сценарий, а самый что ни на есть литературный фрик! — Так ты идешь? — раздраженно спросила Таша. — Куда я денусь, — проворчала я и со стуком опустила трубку на аппарат. Я попыталась привести в порядок мысли, собралась с силами и, взяв КПК, решительной походкой двинулась к приемной. Войдя в просторный светлый кабинет, я огляделась. Таши не было на привычном месте — за столом. А за дверью шефа раздавался его грозный голос: — Я же просил ни с кем меня не соединять до обеда? Неужели это так сложно, сказать, что меня нет на месте?! — Я прошу прощения, но вчера вы говорили соединять вас с мистером Сплитом в любое время дня и ночи, — дрожащим голосом попыталась оправдаться Таша. — А сегодня сказал ни с кем не соединять! — завопил шеф. — Все, вы свободны, мисс Томпсон. Дверь открылась и на пороге показалась раскрасневшаяся Таша. — И сколько можно ждать того, кто подсунул мне в пятницу эту гадость?! «Это по мою душу!» — пронеслось у меня в голове, и я вся сжалась в ожидании неприятностей. Таша вылетела из кабинета и захлопнула за собой дверь. Уставившись на меня, она проговорила, едва отдышавшись: — Удачи, подруга. Хотя я тебе не завидую! — Успокоила, — проворчала я и, сделав несколько несмелых шагов, постучалась. — Кто?! — рявкнул шеф. Я набралась смелости и распахнула дверь. — Та, кто подсунул Вам, как Вы выразились, эту гадость. Войдя в кабинет, я закрыла за собой дверь, прошла к его столу и с вызовом уставилась в его удивленные глаза. Его брови медленно поползли вверх от моей наглости, а в руках застыла страница «гадости», которую он как раз собирался перевернуть, когда услышал мое приветствие. — Мисс Питерс, — сказал он, лениво растягивая слова. — Доброе утро. Присаживайтесь. Он указал на стул и вернулся к просмотру сценария. Я присела на край и положила руки, сжимавшие КПК, на колени. Он молча пролистывал сценарий, а у меня появилось несколько минут, чтобы обуять свои разыгравшиеся эмоции. Я наблюдала за ним, не скрывая заинтересованности и раздражения. Никогда бы не подумала, что он может быть таким очаровательным на экране и отвратительно-непредсказуемым в жизни. Роберт Паттинсон. Впервые увидев его шесть лет назад, я потеряла покой и сон, влюбившись без памяти в образ вампира Эдварда Каллена. Потом мое состояние усугубилось просмотром «Помни меня» и великолепного исполнения роли Сальвадора Дали. Якоб Янковски в «Воды слонам!» меня очаровал, Жорж Дюруа в «Милом друге» свел с ума, а Эрик Пэкер из «Космополиса» окончательно превратил меня в сумасшедшую фанатку. Я часами просиживала в интернете, выискивая информацию о нем. Несла вахту в рядах преданных поклонниц на каждой новой премьере, следую за ним в промо-турах. Тогда, в две тысячи двенадцатом году, многомиллионная армия поклонниц была потрясена известием о том, что Роберт Паттинсон окончательно уходит с экранов, отказавшись сниматься в последнем фильме «Заложники». Несколько недель я пребывала в прострации, пытаясь осознать и принять, что никогда больше Роберт не будет сниматься. Это был шок! Это был удар! Это была трагедия! Он, талантливый молодой актер, рушит свою карьеру и уходит в тень в самый разгар своей популярности! И ради чего?! Чтобы открыть продюсерский центр и заниматься кинопроизводством, но уже в качестве продюсера, режиссера и сценариста. Именно в тот момент передо мной появилась вполне достижимая цель: устроиться на работу в его агентство. Я мечтала о том дне, когда познакомлюсь с ним и делала для этого все возможное. Первым этапом в достижении моей цели было получить образование, вторым — попасть на стажировку в его агентство и остаться работать там. Я училась, училась и училась. Полтора года учебы пролетели незаметно. Будучи единственной дочерью из четырех отпрысков моего папочки, я бесстыдно пользовалась своим положением, поскольку знала: он сделает всё для моего счастья. Один звонок мистеру Кларку Истену, директору по кадрам в агентстве Роберта и по совместительству папочкиному школьному другу, и второй этап моего плана начал приводиться в действие. Я буду рядом с НИМ! И вот он, тот день. Сразу после Рождественских каникул студентка-второкурсница окунулась в мечту всей своей жизни: быть рядом с Робертом Паттинсоном. Я принята на стажировку в продюсерское агентство «Dupea production», основанное Робертом через пару месяцев после выхода «Космополиса». А учитывая то, что я училась на литературоведа, мне не составило никакого труда получить место ридера. Меня ценили. Я, вся такая работящая, умница и красавица, скорей всего останусь работать здесь до скончания веков. Уж очень я способная, как утверждал мистер Нортон, мой непосредственный начальник. Он всегда очень хвалил меня и говорил, что во мне скрыт огромный потенциал. В мои обязанности входило прочитывание сотен, нет, тысяч сценариев, еженедельно поступавших в агентство. Но уже через полгода меня повысили. Я заняла место старшего менеджера. Теперь до меня доходило лишь два — три процента всего объема макулатуры. Я внимательно изучала каждый предложенный вариант и отбирала те сценарии, которые могли заинтересовать шефа. И вот первая попытка — первый провал? Я готовилась к худшему. — Итак, мисс Питерс, с чего вы взяли, что меня может заинтересовать подобный бред? — Роберт отложил сценарий и внимательно посмотрел на меня, ожидая ответа. Я вздохнула, сдерживая рвущиеся наружу ругательства, и сказала: — Изучая поступившие в мою разработку сценарии, я руководствуюсь теми критериями, которые определило руководство агентства. И этот… — я сделала многозначительную паузу и продолжила: — Бред вполне соответствует всем критериям. Роберт усмехнулся. — Это был камень в мой огород? — Ну что вы, не имела в виду что-либо плохое… Но он прервал меня смешком и сказал: — Я — руководство агентства, мисс Питерс. Значит, это полностью моя вина. Возможно, я неверно указал критерии отбора. Давайте разберемся вместе. Я ищу сценарии неординарные… — Не вижу ничего ординарного в истории жизни сумасшедшего ученого, свихнувшегося на своей теории психологического раздвоения личности в процессе искусственного оплодотворения от донора. Роберт усмехнулся. — Согласен. Ничего ординарного. — Он глянул на меня, прищурив свои темно-серые глаза. — Но это лишь один из критериев. Второй — сложность характеров персонажей. Пижон! Он ведет себя как мой преподаватель по основам зарубежной литературы. Такой же хищный стальной взгляд. Плевать! Я не какая-то там дурнушка, жующая сопли! — То есть вы хотите сказать, что персонаж прост? — Он бредовый! — Но вы не можете отрицать, что он — сложный! Пауза. Роберт озадаченно уставился на меня. Неужели никто никогда не давал ему достойный отпор? Почему он смотрит на меня так, будто у меня внезапно выросли рога и хвост, а в руке появились вилы?! Несколько мгновений… И он кивнул, не смея возразить против моих железных аргументов. — Неоднозначность сюжета? — спросил он. — Смесь реальной возможности событий и банального психологического заболевания, как автора, так и его персонажа, по-вашему, однозначна?! «Получи!» — торжествовал мой внутренний голос, глядя на его приоткрытый от удивления рот. — Ммм… «Это все, что ты можешь сказать?!» — мое «Я» ликовало. — А как насчет динамичности? — выдавил, наконец, он с плохо скрываемым ощущением поражения. — Мистер Паттинсон, вот только не надо меня убеждать, что постоянные приступы психоза и попытки воплотить свои бредовые идеи в жизнь, делают сей сюжет статичным, — почувствовав силу своих аргументов, я уже не скрывала гордости за свою выходку. И тут его осенило. — Вы мне мстите! — Я?! Как я могу?! Он поднялся и обошел стол, остановившись прямо за моей спиной. Я почувствовала, что он наклонился ко мне, потому что аромат его туалетной воды стал более ощутим, а дыхание обжигало кожу. — Вы мстите за то, что я отбросил ваш предыдущий сценарий, который вы отстаивали с таким рвением. Он раскусил меня. Что теперь? Иду ва-банк. Подскочив со стула, я резко повернулась к нему лицом. Роберт выпрямился и теперь возвышался надо мной, презрительно глядя сверху вниз. — Я прав… — констатировал он. — Да, мистер Паттинсон. Вы правы. Но лишь в том, что я не согласна с вашим решением относительно «Ангела». Это самая стоящая вещь, которую я прочитала за последний месяц, а вы сказали, что история скучна. — Несомненно. — В каком месте, интересно знать? — Что ж, мисс Питерс, просветите меня. Что интересного в истории о парне, который предпочитает бежать от неприятностей вместо того, чтобы попытаться исправить положение? Который полжизни прячется от реальности за стаканом виски и в итоге встречает ангела, наставляющего его на путь истинный?! Я была озадачена его описанием захватившего меня сюжета. — Мистер Паттинсон, если вы предпочитаете сюжеты про ученых-придурков, то, боюсь, я не подхожу на занимаемую мной должность. — Крайности, мисс Питерс? — Почему же, отнюдь. Просто я уверена в своих убеждениях и первом впечатлении от прочитанного. А также доверяю своим чувствам. А этот сценарий не оставил меня равнодушной. — Сопливая мелодрама, — выдохнул он. — На первый раз я прощаю вас, мисс Питерс. Но впредь попрошу не испытывать мое терпение подобным образом и воздерживаться от попытки изменить мое мнение столь… недостойным способом. Размашистыми шагами он обогнул стол и плюхнулся в свое шикарное кожаное кресло. Я удивленно смотрела на него. — Так, значит, вы не собираетесь изменить свое решение относительно «Ангела»? — Я не меняю своих решений, мисс Питерс. — Даже если они проигрышные?! — На этот раз я не смогла сдержать возмущения. — Даже если они проигрышные, — эхом отозвался Роберт. — А сейчас идите, работайте, мисс Питерс.~ • ~ Роберт ~ • ~
Выскочка! Стажерка! Мать её! Кто стажер, я или она? Да кто она такая, чтобы обсуждать мои решения?! Видите ли, она не осталась равнодушной к любовному романчику. Да пусть он хоть трижды зацепил ее! Это еще не значит, что фильм станет интересным и успешным. Я лучше возьмусь снимать этот бред про психа-ученого! Проигрышное решение… Что она знает об этом? Ровным счетом, ничего! Я молча наблюдал, как она разворачивается и направляется к двери. Хлопнула дверью… У меня это вызвало лишь улыбку. Детская выходка — хлопнуть дверью в кабинет шефа. И не просто детская. Сумасбродная… Как и ее одержимость «Ангелом». Чего она добилась, подсунув мне на выходные этот бред? Только ухудшения моего и без того скверного настроения. Триста страниц откровенной чепухи! И начиная читать каждую из них, я ожидал чего-то интересного, захватывающего. И лишь завершив прочтение, понял, что дело — дрянь. Убить сутки на бессмысленное чтиво. Где она откопала эту писанину?! Надо будет занести автора в черный список, чтобы последующие творения не имели ни малейшего шанса попасть мне в руки. Я прикурил сигарету и подошел к окну. На улицах Лондона кипела жизнь. Понедельник. Утро. Поток прохожих и машин… Суета… А я тут, в своем офисе спорю о непотребном сценарии. Знал ли я три года назад, что одно мое решение настолько переменит мою жизнь? Вот оно, проигрышное решение. Расставшись с Кайлой, я просто не представлял, чтобы кто-то другой снимал меня. Потому что только она знала, каким я могу быть. И только она могла показать мою суть, скрытую за образом моего героя. Как следствие, я больше не мог быть перед камерой, зная, что ее нет по другую сторону объектива. Попытки снять гениальную картину заканчиваются банальщиной и предсказуемостью. Достаточно высокие кассовые сборы объясняются лишь тем, что я продюсирую фильмы. Только поэтому в кинотеатры продолжают идти толпы моих верных поклонниц. Но так не может продолжаться вечно. И вот он — момент истины. Последний фильм, оказался полным дерьмом. Пролетели по полной! Вместо ожидаемой прибыли одни убытки. Сборов едва хватило на покрытие гонораров актерам. В итоге весь отдел ридеров я уволил к чертовой матери вместе с руководителем. Нам нужны новые свежие кадры. И Кларк Истен неимоверными усилиями набрал новую команду. В придачу взял на стажировку эту бешенную. Эвелин…. Я перекатывал на языке её имя. Эвелллинннн. Линн. Достала! А что если и решение относительно «Ангела» окажется столь же разрушительным? Может, я упустил что-то важное? Не понял… Не разглядел… Может, я и впрямь теряю свой шанс снять первоклассную картину? Может это шанс выкарабкаться из дерьма? Агентство надо спасать. И, возможно, «Ангел…» действительно станет моим ангелом, который вытянет из этой лужи и агентство и меня… Меня. Я вернулся к столу и нажал кнопку на селекторе. — Мисс Томпсон, зайдите ко мне. — Конечно, мистер Паттинсон. Уже через несколько секунд моя перепуганная секретарша зашла в кабинет и замерла в ожидании выволочки. — Где сценарий «Ангела для Майкла»? Глазенки Таши Томпсон отчаянно забегали из стороны в сторону, как будто упомянутый мной сценарий был где-то здесь, в моем огромном кабинете. Наконец, она растерянно пожала плечами. — Вы приказали сжечь его… — И что вы сделали? — Я уставился на нее грозным взглядом. — Сдала в архив, — дрожащим голосом прошептала девушка, втянув голову в плечи. — Вернуть немедленно! — крикнул я, и девушка в тот же момент выскочила из кабинета, как ошпаренная. Как только за ней закрылась дверь, я выругался себе под нос, даже не понимая причины моего внезапного раздражения. И в этот момент зазвонил телефон. Я глянул на дисплей и принял вызов. — Привет, Том, — негромко поздоровался я. — Здорово, Роб. Ты у себя? — Пока да. Ты что-то хотел? — Да я тут подумал. Я уезжаю послезавтра. Может, завалим сегодня куда-нибудь и оторвемся? Меня не будет месяца три и… — Извини, брат, но у меня нет настроения. — Что-то случилось? — Его голос прозвучал встревожено. — Вроде нет, просто не хочется никуда идти. — Все ясно. Опять депрессия, — вздохнув, сказал он. — Мы можем засесть у тебя или у меня. — Вот эта идея мне нравится больше. — Я усмехнулся. Неужели у меня действительно депрессия? Нет. Вряд ли. А хотя… — Давай созвонимся ближе к вечеру, — предложил я. — Ладно, — ответил Том с большой неохотой. — До вечера. Закончив разговор, я бросил телефон на стол и снова закурил, подойдя к окну. На глазах небо стало затягиваться тучами, скрывая солнце, и небо разрезала молния. Через несколько секунд раздался оглушительный раскат грома и несколько крупных капель упали на стекло, стекая вниз и оставляя за собой кривые дорожки. И вот уже все стекло затянула это прозрачная паутина, искажая реальный мир. Я вдруг вспомнил, как мы с Кайлой попали под такой же внезапный ливень, когда жили в домике на озере. Казалось, прошла целая вечность с того момента, как за ней закрылась дверь. Но и дня не проходило, чтобы я не вспоминал о ней. Теперь уже эти воспоминания стали частью меня и больше не вызывали столь бурных эмоций. Боль притупилась, обида за свою нерешительность исчезла, чувство вины утихло. Я понял, что никогда не забуду ее взгляд в ту минуту, когда она ожидала моего ответа. Теперь я и не пытался забыть. Я научился жить с этими воспоминаниями. В конце концов, это было мое решение. И пусть теперь я понимаю, что оно было неверным, но ничего не вернуть. А значит остается смириться и продолжать жить. Что я, в общем-то, и делаю. Не скажу, что мне было легко в самом начале, сразу после нашего расставания. Но я делал все возможное, чтобы моя жизнь оставалась прежней. Пока не понял, что не хочу больше сниматься. Все, что произошло три года назад, изменило меня до неузнаваемости. Я отказался от актерской карьеры, решив, наконец, заняться тем, о чем всегда мечтал: кинопроизводством. Еще больше я хотел писать. Но пока у меня не получалось ничего кроме каких-то непонятных зарисовок из темных чувств и эмоций. Это были короткие отрывки, не несущие никакой смысловой нагрузки. Просто эхо пережитых когда-то ощущений, выраженное в нескольких словах, в нескольких фразах, в обрывочных мыслях и незаконченных предложениях… Но одно я знал точно: никогда больше я не буду сниматься сам. Я чувствовал, что чужие жизни, придуманные опытными писателями и сценаристами, поглощают меня, захватывают душу… Я теряюсь в них… К сожалению, слишком поздно я это понял. Если бы чуть раньше я осознал, насколько прочно во мне засел Эрик Пэкер со своим искаженным пониманием нормальной жизни, со своими принципами и позициями… Но произошло то, что произошло. Робкий стук в дверь вырвал меня из размышлений. — Да, — сказал я вроде тихо, но мой голос прозвучал, словно в огромной пещере, отдаваясь во мне гулким эхом. Я повернулся. Дверь приоткрылась и в кабинет заглянула Таша. — Можно, мистер Паттинсон? — несмело пробормотала она. Мне хотелось засмеяться при виде ее перепуганного личика, но я сдержался. В конце концов, я сам виноват, что она боится меня. После той давней истории я действительно превратился в равнодушного монстра-начальника, позволяющего повышать голос на подчиненных по поводу и без оного. — Нашли? — спросил я, садясь в кресло. — Да. Таша кивнула и положила передо мной толстую папку со сценарием. — Можете идти, — даже не глянув на секретаршу, сказал я. — Мистер Паттинсон, вам звонила миссис Гэйдон-Мэллори, просила… — Сара? — я бросил на девушку удивленный взгляд. Она вся сжалась и кивнула. — Почему не соединили?! — воскликнул я. Черт! Я опять забыл сообщить Саре мой новый номер сотового. Она меня задушит! — Вы просили ни с кем вас не соединять… — Для Сары я всегда на месте! — Да, но… Вы говорили то же самое про мистера Сплита, а потом… — Мисс Томпсон, режиссер нашего последнего проекта и Сара Гэйдон — разные вещи! Еще раз повторяю: соединяйте меня с Сарой в любое время! — Хорошо, мистер Паттинсон. Я могу идти? — Да, — резко ответил я, но, когда она уже выходила из кабинета, спросил: — Сара не оставила номер, по которому я могу с ней связаться? — Да, конечно. Я могу соединить вас… — Не надо! Просто дайте мне ее номер! — Одну минуту, — пробормотала она, вылетая за дверь. Через мгновение передо мной лежал листок с записанным номером Сары. Я взял мобильный и поспешно набрал цифры. В трубке послышались длинные гудки. — Да, — прозвучал звонкий голосок Сары. — Привет, стервочка, — усмехнулся я. — Паттинсон, гад! Опять сменил номер и забыл меня поставить в известность? Я засмеялся. Эта девчонка по-прежнему способна свести меня с ума своей грубостью, замешанной на нежности и искренней любви ко мне, крестному отцу их первого с Тони малыша. — Прости, солнышко, — виновато произнес я. — И прекрати называть меня стервой! — Я и не называл тебя стервой, — я снова засмеялся. — Стервочкой тоже не называй! — Ладно, не буду! — согласился я, хотя уже привык называть ее именно так, потому что всякий раз, когда мы встречались, она начинала приветствие с колкостей в мой адрес. — Паттинсон, ты вообще помнишь, когда в последний раз видел своего крестника? Я задумался. Давно. Прошло несколько месяцев. — Молчишь? Значит, помнишь! — констатировала она. — Мы собираемся приехать в Лондон на следующей неделе. Можно будет остановиться у тебя? Терпеть не могу гостиницы! О, Господи! Я не вынесу этого! — Конечно, детка. Буду рад! — Как же, — засмеялась она. — Готова спорить на что угодно, ты только что подумал, что не вынесешь этого! Она читает мои мысли! — Ну, что ты?! — Я слишком хорошо знаю тебя, Паттинсон. Так что можешь не убеждать, что будешь безумно счастлив. Но в любом случае я приеду с Тони. Он обещал заклеить мне рот скотчем, если я буду сильно доставать тебя. Я засмеялся. Из года в год одно и то же. Сара кричит на меня, а Тони работает буфером между нами, смягчая удары. — Сообщи, когда вы прилетите в Лондон. Я встречу вас. — Естественно! Не на такси же мне ехать… В моем-то положении… — Ты что, беременная? — воскликнул я, но в этот момент дернул меня черт открыть папку со сценарием «Ангела…» и просмотреть первую страницу проекта. «Предполагаемый состав съемочной группы: Режиссер: Колин Голд Автор сценария: Аманда Браун Оператор: Кайла Моррис» Больше я ничего не видел и не слышал. Кайла Моррис… Кайла… Это она…~ • ~ Сара ~ • ~
— Паттинсон! Ты слышишь меня?! — Я уже не говорила. Я просто орала в трубку, слушая его сопение. Черт подери, да что с ним?! Он не отвечает. Может, связь плохая? — Роб! Что-то случилось? — Это она… — прошептал он сдавленным голосом. — Кто? — Кайла… Черт! Что происходит? — Какая Кайла? Та самая? — Да. Прости, Сара. Я перезвоню тебе, — растерянно сказал он и отключился. Я уставилась на телефон, ничего не понимая. — Ну, что, малыш, он счастлив, что ты будешь доставать его целый месяц? — спросил Тони, выходя из детской. Я повернулась и посмотрела на мужа. — Ничего не понимаю… — Что случилось? — встревожено спросил он. — Я не знаю. Мы разговаривали, а потом он замолчал… И вспомнил Кайлу… — Ни с того, ни с сего? — Мне кажется, он увидел ее… Тони усмехнулся. — Сомневаюсь. Не думаю, что она вот так объявится после стольких лет… — Кто знает… — пробормотала я, задумчиво глядя на телефон. — Кто знает…