***
Это было так необычно — столько времени проводить с человеком, который ещё совсем недавно хотел убить меня, так же хладнокровно и безжалостно, как и прочих. Но Гаара вовсе не был психопатом. Я довольно быстро обнаружила, что он вполне адекватный, здравомыслящий человек без психических патологий. Это просто невероятно… Как он смог так быстро избавиться от воли, диктуемой Демоном внутри него? Каким образом ему удалось сохранить рассудок после стольких издевательств Однохвостого над его нервной системой? Мы с Гаарой сидели на ярко-синей крыше одного из зданий. Полная луна навевала воспоминания, и я, не подумав, задала крайне не тактичный вопрос: — Сегодня полнолуние, но похоже с тобой все в порядке. Шукаку больше не вырывается наружу? Джичуурики медленно повернулся ко мне и одарил таким тяжелым, почти злым взглядом, что мне стало страшно, и я прикусила себе язык. — Прости…я не хотела тебя обидеть…просто…забудь, что я сказала, — тихо залепетала я, чувствуя невероятное внутренне напряжение от возникшей неловкости. — Пытается, — тон песчаного был резким, но меня это не пугало, наоборот — я даже мысленно обрадовалась, ибо ожидала, что он сейчас либо молча исчезнет, либо заткнет меня каким-нибудь грубым словом. — Но сейчас сдерживать его проще, чем раньше. Я сумел восстановить стабильность своего разума, и лучше контролирую свои действия. — А как твои головные боли? Все ещё мучают? — Не так, как это было раньше. — Неужели у тебя нет и малейшей возможности поспать? Ты ведь должен понимать, как это сказывается на тебе… Рано или поздно ты просто сойдешь с ума. Песчаный поджал губы. Я понимала, что лезу не в свое дело и что тема эта ему крайне неприятна, но любопытство и желание узнать его получше брали вверх. — Иногда мне удается выкроить десять-пятнадцать минут, чтобы задремать, но едва я проваливаюсь в сон, как начинаю чувствовать оживление Шукаку. Я больше не могу допустить того, что было шесть лет назад, когда Хвостатый почти уничтожил мою деревню. — Всё это так несправедливо… — я обняла себя за колени и положила на них подбородок. — Хотелось бы мне как-то помочь тебе… Гаара оторвал взгляд от луны и повернулся ко мне с задумчивым видом. — Недавно я начал читать книги по психологии, что ты мне советовала, и дошёл до главы про «синдром спасателя». Как по мне у тебя все признаки, — внезапно выдал он. — Что?! Неправда! — естественно, возмутилась я, повернувшись к нему. — Не нужно заботиться о том, чтобы спасти, накормить и обогреть каждого, — продолжал джинчуурики, — люди редко ценят это по достоинству. Живи своей жизнью, побольше заботься о себе и о тех, кого любишь, а не о посторонних, вроде меня. Не знаю, почему меня это так задело, но каждое его слово выводило меня из себя. «Заботься о тех, кого любишь», я так и порывалась заорать: «А я что делаю, придурок чертов?!» — Чепуха! То, что мне нравится заботиться о моих друзьях, ещё не говорит ни о каком «синдроме спасателя». С чего ты вообще взял это?! И да, я нормально забочусь о себе! И вовсе не хочу накормить каждого! — Отрицание как защитная реакция. Тебя задели мои слова, потому что я прав, и ты об этом знаешь. — Ты невыносим! Я не хочу слушать лекции на тему человеческих отношений от тебя, Собаку но Гаара! — Подсознательно пытаешься принизить меня, чтобы возвыситься в собственных глазах. — Достал! — Спасибо за рекомендацию. Ты посоветовала мне отличные книги.***
Я уже рассказывала, как поразила меня деревня Песка, когда я пришла сюда впервые? Это ещё ничего по сравнению с тем, как меня поразило повышение одного знакомого. — Что? Уже выбрали нового Казекаге? — удивилась я по дороге в резиденцию. Мы с Юки недавно выполнили ответственное задание ранга-А в Стране Ветра, и теперь должны были отчитаться не только перед Хокаге, но и перед Казекаге. — Ты не знала? — Похоже, то, что я не в курсе стало для Юки неожиданностью. — Нет. — В таком случае, сегодня познакомишься, — нехорошо усмехнулся блондин, явно предвкушая веселье. Моя мимика всегда была яркой, уникальной, я вполне могла бы играть в театральных постановках, если бы хотела. Должно быть, и сейчас моя физиономия была поистине непередаваемой, раз Канкуро, Юки и Темари прикрывают рты руками, сдерживая смех. Даже Гаара, сидящий за столом в мантии Казекаге, позволил себе легкую ухмылку, после чего его лицо вновь приобрело равнодушный вид. Юки, являвшийся командиром, успокоился и взял слово — мы докладывали о пойманном преступнике Скрытого Песка у наших границ. Когда отчёт был окончен, Темари тихонько подошла и положила руку мне на плечо. — Найдешь меня потом? Поболтаем. — Конечно, — мило улыбнулась я, а потом вновь повернулась к Гааре. Когда все вышли, я с невероятно серьёзным выражением лица подошла к его столу, присела на корточки, положив руки на твердую поверхность, и прямо заглянула в аквамариновые глаза, попутно изучая повзрослевшее лицо юноши. Он направил на меня вопросительный взгляд. Справедливости ради отмечу, что секунд пятнадцать в таком положении я все же вытерпела, но потом… — КАК, КОГДА, ЧЕРТ ВОЗЬМИ?! — не выдержала я, напрочь забыв о манерах. Новоизбранный Казекаге наклонил голову немного вбок, в его глазах появились насмешливые искры, а тон голоса хоть и был таким же прохладным, но все равно теплее обычного. — Моя инаугурация была месяц назад. Твои друзья тоже были здесь в этот день, — пояснил он. — Чтоб их!.. — нахмурилась я, но при этом лицо у меня приняло достаточно комичное выражение. Так всегда происходило, когда я злилась на товарищей, потому что я понимала, что, несмотря на весь свой гнев, все равно ничего им не сделаю. — Ну так, и как же теперь к тебе обращаться? Гаара? Казекаге-сама? Пятый? Гаара-сама? — Просто Гаара, — четко отвечает он. — Хотя…если тебе хочется, то можешь звать меня Гаара-сама. — Я лишь посмеялась. Похоже, кое-кто потихоньку учится шутить. — Не дождешься, — весело отвечаю я, подмигнув ему. — Вот и хорошо, — кивает он, и переводит взгляд на настенные часы. — Мелисса, у меня много работы. Приходи вечером, часов в восемь. — Так точно, Казекаге-сама! — шуточно откланялась я и ретировалась. Долго искать Темари не пришлось. Я застала девушку у выхода из резиденции. Она отчитывала какого-то подчиненного, избивая того его же отчетом, после чего взяла меня под руку и потащила в кафе — обсуждать последние сплетни и новости. Так я и не заметила, когда дело подошло к вечеру. Приведя себя в порядок, я вернулась в хорошо освещенный кабинет Казекаге ближе к половине девятого. Гаара по-прежнему сидел за своим столом и сосредоточенно изучал свитки с какой-то государственно важной информацией, которую раздобыли джоунины Песка. На скрипнувшую дверь и звук моих шагов песчаный никак не отреагировал, но когда я подошла к нему совсем близко, все-таки соизволил поднять глаза. — Извини, я опоздала, — виновато улыбнулась я. — Ничего страшного, но постарайся больше так не делать. Я не люблю опоздания, — на его лице не было ни гнева, ни раздражения. Просто сухая констатация факта. — Ага… — Рад встрече, Мели, — уже более добродушно произнес он, поворачиваясь ко мне в кресле. — Я тоже, Гаара. Ты теперь такой важный человек в Суне, но мне стоит обидеться на тебя за то, что ты не захотел даже написать мне об этом, — шуточно отчитала я, облокачиваясь на стол и скрещивая руки. — Я не думал, что это нужно. — Ещё как нужно! Ведь стать Казекаге было целью всей твоей жизни, и ты так быстро её достиг. Я была бы счастлива, узнав об этом. Готова спорить, Наруто позеленеет от зависти, когда узнает. — Вы никак не связываетесь с ним? — Нет, — с толикой грусти ответила я, — Наруто сейчас полностью оторван от своих друзей из-за длительных путешествий и тренировок с Джирайей. — С одним из трёх Санинов? — с интересом уточнил Гаара. — Да, к слову, он же и научил Наруто технике призыва. — Вот как. Весьма многообещающий учитель, думаю, с ним Наруто многого добьется. — Правда, по характеру он ещё больший раздолбай, чем Наруто, — глупо усмехнулась я и почесала затылок. Ох, как-то довелось мне лицезреть, как великий санин и герой Конохи бесцеремонно и нагло подглядывает за девушками на источниках. Хоть бы Наруто не стал таким же конченным извращенцем. — Неужели? Тогда они нашли друг друга. — Пожалуй. — Эта тема как-то быстро исчерпала себя, так что я сразу перешла к другой: — Ну, и какого тебе быть Казекаге? — Утомительно, как я и думал. — спокойно отвечает Гаара, все так же облокачиваясь руками о ручки кресла. — Куча бумаг, масса недовольных, надоедливые старейшины и множество вооруженных до зубов группировок, готовых на все, чтобы заставить меня оставить пост. — Ясно, скучать не приходится… — поникла я, не в силах даже представить, насколько тяжело сейчас приходится джинчуурики. Я хоть и чунин, но всегда была ведомой — Цунаде прекрасно знала о том, как я страшусь лидерства — так что все мои трудности сводились только к выполнению миссии и выживанию. — Да, — подтвердил юноша. — А как твоя другая проблема?.. Я про Шукаку, — наконец, перешла к главному я. Меня очень беспокоило самочувствие Гаары, и я постоянно думала об этом после его ухода из Конохи. А не стало ли ему хуже после моей техники? Не было ли каких-то побочных эффектов? Не стал ли Шукаку более агрессивным после того, как я вторглась в его личное пространство? — Лучше, — немного подумав, ответил Казекаге. — После того, как ты помогла мне, я смог приступить к тренировкам по контролю его чакры. Я кивнула, но решила не расспрашивать об успехах тренировок — мало ли как он к этому отнесется. Песчаный славился своей недоверчивостью и подозрительностью, поэтому я уверена, ему не понравится, что шиноби другой деревни смеет интересоваться достижениями Каге Песка в ниндзюцу. — Ты выглядишь очень усталым, Гаара, — сочувственно заключила я. — Устроить тебе ещё один сеанс терапии сном? — «Все-таки эта техника создавалась для тебя». — Было бы неплохо, — согласился песчаный, а спустя пару секунд неожиданно дернулся и напрягся. Неосознанно я повторила его движение, отошла от стола и насторожилась, готовая оказать любую помощь. — Что случилось? Гаара вновь расслабился и откинулся на спинку кресла. — Шукаку возмущается, — невозмутимо сообщает джинчуурики. — Говорит, что не хочет делиться с тобой местом, — юноша выдержал небольшую паузу, а потом добавил: — И что ты его раздражаешь. Я лишь рассмеялась. Уверена, из уст Однохвостого это звучало куда более красочно. — Знаешь, передай ему… — Я вам что, связной? — недовольно зыркнул Казекаге. — И вообще, если у вас такие теплые отношения, может перезапечатаем его в тебя? Я издала смешок, а затем, возмутившись, выдала: — Зачем? Чтобы терпеть его вечно злобную мордашку каждый день? Ну нет, ни за что! Я вообще не представляю, как ты так долго выносишь Шукаку — у него же просто ужасный характер! Он токсичный во всех смыслах. Гаара несколько секунд смотрел на меня, а потом медленно прикрыл глаза и тяжко вздохнул. — Поскорее уже применяй свое дзюцу, я устал выслушивать нелицеприятные реплики Однохвостого в наш адрес. В тот день я впервые увидела дом семьи Казекаге. Похоже, Четвертый хоть и владел золотой пылью, позволявшей создавать любые вещи из этого дорогого металла, но не был особенно экстравагантен, как следовало бы ожидать от человека его статуса. Поместье песчаных нуждается в ремонте и обновке мебели, но думаю, они и сами это знают. Гаара мельком упомянул, что они планируют этим заняться, но попозже — сейчас им и без того проблем хватает. Комната юноши была так же скромна, как и его кабинет: средний периметр помещения, стены песочного цвета, небольшой диван в дальнем углу, двуспальная кровать у стены, письменный стол с обилием аккуратно разложенных книг, бумаг и канцелярии, большой книжный шкаф, шкаф для вещей, комод и пара кресел. Про себя я отметила, что моя квартирка обустроена с большим вкусом, нежели дом семьи Казекаге, но я думаю, что это от того, что Темари просто ещё не взялась за дело всерьёз. Пока я осматривала жилище, Гаара позвал меня обратно на второй этаж, в свою комнату. Красного плаща, жилета и громадной тыквы уже на нем не было, они уступили место сетчатой, облегающей футболке ниндзя и свободным домашним штанам. Мне не впервой видеть по-домашнему одетого Казекаге, но от этой картины все равно почему-то трепетно сжалось сердце. — Ты предупредила своего напарника о том, что ты здесь? — спросил красноволосый, аккуратно надевая плащ и жилет на тремпель и вешая их в шкаф. — Он в курсе, — киваю я, а затем усмехнулась: — Да и ему сейчас точно не до меня. Когда мы шли сдавать отчет, ему приглянулась какая-то заигрывающая с ним девица, так что думаю, кого-то сегодня ожидает жаркая ночка… — Ты так спокойно об этом говоришь. Неужели не ревнуешь? — обыденно интересуется юноша, однако я вспыхнула. — Черт возьми, и ты туда же?! Неужели ты тоже думаешь, что между нами есть что-то подобное? — Слышать подобный вопрос от Гаары было особенно неприятно, но мое негодование никак его не смутило. — Юки часто фигурирует в твоих рассказах, и то, с какой душевностью ты отзываешься о нем, говорит о том, что это очень важный и близкий тебе человек. — Все это так, но мы не пара и не хотим ей быть. Юки — моя семья, он для меня то же, что Канкуро и Темари для тебя. Нет, он куда ближе. Когда мама умерла и я попала в приют, он был единственным, кто оказался рядом со мной. Тем, кто спас меня от одиночества. В бирюзовых глазах что-то вспыхнуло, но отвечать Казекаге не стал: просто понимающе кивнул и прошёл мимо меня к комоду с вещами. Пусть я и объяснила главное, но все равно есть ощущение недосказанности. Раз уж Гаара сам затронул эту тему, мне хотелось сразу пояснить, что к чему, чтобы больше к этому не возвращаться. Вдруг мои чувства взаимны? Не хватало ещё, чтобы песчаный видел возможную конкуренцию в лице моего самого близкого друга. — Тем более, что Юки не в моем вкусе. Я предпочитаю совсем другой тип парней. Казекаге отодвинул дверцу комода и бросил через плечо. — И какой же тип в твоем вкусе? — Я замерла, в то время, как юноша снова отвернулся и начал что-то искать. «Такой как ты. Давай, давай скажи: такой как ты! Что сложного, Мели? Такой, как ты… Ну же!», — в голове был хаос, а язык жгло от невысказанных слов. Ах, ну почему я не могу быть такой же смелой, как Ино или Сакура? Они бы произнесли подобную реплику и глазом не моргнув, ещё и при этом кокетливо улыбаясь, я уверена. Казалось, что кровь внутри закипела. Во рту пересохло, но я понимала, что должна сказать ему хоть что-нибудь, однако Гаара — к счастью — избавил меня от этой необходимости, позволив мне не отвечать на его бегло брошенный вопрос. Он достал чёрную футболку из ящика и молча протянул её мне. — Что… — Футболка. Пусть и не такая красивая, как та с пандами, но зато удобная, — флегматично произнес песчаный, после чего развернулся и направился к выходу. — Эм… погоди, куда это ты пошёл? — Тебе нужно переодеться, — невозмутимо пояснил он, — или ты хочешь, чтобы я остался и посмотрел на это? — Я резко вздернула голову и в упор уставилась на красноволосого. — А, да… — «Да» — остаться и посмотреть? — слегка усмехнулся Казекаге, глядя на меня через плечо. — Иди уже! — прикрикнула я, после чего песчаный покинул комнату, предупредив, что вернется через пять минут. Хоть я и возмутилась, но это скорее было наигранно — ничего против я не имела. Ведь у меня хорошо сложенное тело, которого стыдиться не приходится. Пусть посмотрел бы на то, какую красоту может заполучить. Я томно вздохнула и закусила губу. «Ах, и сам он такой красивый в этой облегающей футболке — все напоказ.Как бы я хотела провести рукой его рельефному торсу, груди, изгибу шеи, расцеловать каждый миллиметр бледной кожи, оставить на ней характерные фиолетовые следы, а потом…». Когда последующие картины прыгающих на парнях девушек из подсунутых Юки фильмов начали всплывать, я одернула себя. «Мели, нет! Угомони свои гормоны.Чертов Юки со своими извечными советами про сексуальное просвещение, пошлыми шутками и рассказами про это дело! Мне же тоже хочется…» Я настолько окунулась в свои фантазии, что едва успела переодеться к возвращению Гаары. Мне было стыдно смотреть ему в глаза после того, что я тут мечтала сделать, потому молча сидела у стенки, опустив голову. — Все нормально? — поинтересовался он, присев рядом и вглядываясь в мое лицо. — Что? — встрепенулась я, а потом поспешно закивала, немного жестикулируя руками. — Да, да, да, да… да! Все нормально. Казекаге недоуменно смотрел на меня несколько секунд, но, не найдя, что сказать, просто прилег, сложив руки на животе. Я глубоко вдохнула и сосредоточилась. «Перенос сознания: Усыпление разума!» В этот раз я открыла глаза не где-то там, а прямо перед Однохвостым. — Здравствуйте, Шукаку-сама? Признавайтесь, Вы по мне скучали? — Удар огромным хвостом по моему проекционному телу стал мне ответом, а потом я, чтобы скоротать время, начала рассказывать ему все-все, что произошло за последние два года: трудные миссии, бытовые проблемы, мнения о десятках прочитанных книг, жалобы на многих глупых людей, раздражавших меня и т.д и т.п. Хвостатый все время ругался, кричал, как я его достала, вставлял ядовитые комментарии, огрызался и обзывал… Короче, вел себя, как и в предыдущий раз, но все равно чувствовались какие-то изменения. Наверное, мне так показалось, потому что он больше аргументировал свое мнение, нежели в прошлую встречу. — Какой у Вас любимый цвет? — Что за тупой вопрос, бездарность?! Конечно же, цвет крови! — Красный значит… А вы знали, что красный — цвет жизни, любви и страсти? Любимый цвет во многом характеризует личность, стоящую перед тобой. Значит ли это, что в глубине души Вы тоже преисполнены любовью? — !!! Так прошло восемь с половиной часов, после чего моя чакра исчерпала себя. — До свидания, Шукаку-сама, — попрощалась я, прежде чем окончательно испариться. Кто бы мог подумать, что я вижу его в последний раз… — Постарайся не помереть, мелочь, — усмехнулся он напоследок. Когда я очнулась, мои глаза вылезали из орбит. Вот это да! Чтобы Шукаку и пожелал остаться в живых?! Ничего себе! Скорее бы рассказать Гааре! Я резко подорвалась, увидев, что джинчуурики уже принял сидячее положение, но, почувствовав остро возникшую, мучительно пульсирующую головную боль, издала странный звук и медленно опустилась обратно. — Мелисса! Казекаге немедленно среагировал и навис надо мной, встревожено всматриваясь в мое искореженное лицо. Рука его легла на мое плечо. — Ты как? — Все хорошо, — слабо прошептала я, держась за голову, — просто нужно отдохнуть. — Уверена? — искреннее беспокойство наполнило его голос. — Ага, — моя ладонь мягко коснулась его, — не переживай. Гаара буравил меня проницательным взглядом ещё с десяток секунд, после чего отстранился и прилег рядом. Вся моя чакра ушла на «Усыпление разума», так что сейчас я не могу исцелить себя. — Кста-а-ти, ты знаешь, что произошло? — немного слащавым голоском произнесла я. — Шукаку сказал мне: «Постарайся не помереть». Представляешь? Это так мило с его стороны. — Хотелось бы мне, чтобы мои с ним отношения хоть немного походили на твои, — задумчиво ответил джинчуурики. — Не то, чтобы у нас были какие-то сердечные отношения… — Но они явно лучше, по сравнению со мной. Я хмыкнула, но решила не спорить. — Если проявить к нему хотя бы каплю ласки и понимания, то со временем вы сможете помириться, — зачем-то сказала я. — Думаю, у вас есть все шансы стать друзьями. Немного терпения и доброты — и даже Шукаку не устоит. — Такое ощущение, словно я — неопытный, ничего не понимающий в воспитании детей отец, а ты — мудрая, разумная мать. — А Шукаку — наш проблемный ребенок? Гаара ответил мне улыбкой. Той самой улыбкой, которую я так любила: теплой, светлой, идущей из глубин сердца и предназначенной только для самых близких людей. Мы снова смотрели друг на друга — и этот зрительный контакт не был похож ни на один из предыдущих. Неожиданно Гаара протянул руку и осторожно коснулся моего плеча. Я удивилась, но не отстранилась. Решившись, Казекаге все-таки притянул меня к себе. С неким благоговением я вдохнула запах его тела — песочный — и обняла его в ответ. До чего же было приятно засыпать, утыкаясь носом в его шею и ключицы, чувствуя, как его рука прижимает ближе к себе. Никогда ещё мне не было так хорошо... И похоже уже никогда не будет. Я проиграла битву не только за его жизнь, но и за свою. Ярость делает людей слепыми и притупляет рассудок, и я позволила себе поддаться этому чувству. Лежа на земле и понимая это, я в несколько секунд успела передумать множество вариантов нашего спасения. У меня же есть усыпляющие бомбы… Надо было использовать их на том Акацуки, чуть только я завидела его… Элемент внезапности был на моей стороне. Я бы без проблем вытащила Гаару, исцелила бы его, и тогда он бы взял реванш и уничтожил эту парочку — со мной и Канкуро это было бы ещё проще. Победа была бы за нами… Так почему же я… Как же я могла вот так бестолково упустить этот шанс!.. Теперь мы все трое умрем — и это только моя вина. Шукаку прав: я — идиотка. Жмурясь от боли и чувствуя, как начинает припекать восходящее солнце, я осознаю свою никчемность. И все-таки я не хочу умирать вот так глупо. Лишь усилием воли я до сих по держусь в сознании, вытираю кровь, стекающую на подбородок и кладу руку на землю, после чего появляется характерная печать призыва. — Цунаде-сама, я недавно вычитала об известной королеве улиток — Кацую, говорят, Вы можете призывать её? Могу ли я… попросить у Вас свиток призыва? Слизень, размером с целую кошку, появился передо мной. Тело её было преимущественно белого цвета с тремя голубыми прожилками, которые идут с головы и до хвоста. На голове находится рот, пара серых рожек, на которых располагались два глаза, и пара так называемых сенсорных рожек, как и у обычных слизняков. — Умоляю, спаси… — последние слова, на которые меня хватает. После этого наступает окончательная темнота.