Проклятие Нага Санни

      Субботний день клонился к вечеру и за окном уже смеркалось. Камин почти прогорел. Дотлевающие угли слегка освещали комнату. В полумраке гостиной, сидя в ветхом кресле с высокой спинкой, дремал мертвецки пьяный мужчина. Левая рука сползла с подлокотника и свисала над старыми досками деревянного пола. Голова безвольно упала на грудь. Одна нога вытянулась слишком сильно вперед, отчего брюки с пуговицами сбоку слегка задрались, обнажая часть жилистой икры. Любой, увидев этого человека, сказал бы, что и дюжина вопящих мандрагор не разбудила бы его. И только внимательный взгляд выцепил бы зажатую в правой руке волшебную палочку. Полыхнувший зеленым светом камин, отбросил тень на лицо спящего человека. Через пару секунд Снейп уже стоял рядом. — Северус, важный разговор, — голова Малфоя-старшего виднелась сквозь пламя. Хозяин дома отступил на шаг и махнул рукой в приглашающем жесте. Высокий статный блондин в исключительно дорогой мантии с изысканной тростью в руках ступил на узкий ковер. Ничто в его облике сейчас не напоминало того, скорчившегося на полу родового Мэнора, слугу Темного Лорда. — Здравствуй, Люциус, — волшебник в черном костюме опустился в свое кресло, — присаживайся. Выпьешь? — Твой огневиски, конечно, тот еще… Но учитывая ситуацию, пожалуй, да. Двойной шпион сделал широкий жест: — У нас самообслуживание, Лорд Малфой. Отставив трость, мужчина подошел к небольшому столу и щедро плеснул коричневой жидкости в толстый круглый стакан. Сделав пару больших и глотков, он разместился на диване напротив хозяина дома. — Северус, ты давно начал интересоваться баснями? — Люциус вертел в руках книгу, оставленную на диване. — А как давно «Георгики» Вергилия стали считаться «баснями»? — в тон ему вопросил Снейп. — Если твой срочный разговор связан с обсуждением моих литературных пристрастий, ты выбрал не лучший момент… — Да, я вижу, — хмыкнул чистокровный маг. — Ты просто упиваешься греческой поэзией и не только ей… Неужели Белла со своими «играми» толкнула тебя в пучину поисков себя на этой неблагодарной ниве мук писательского творчества? — О, мадам Лестрейндж, как всегда, лишь продемонстрировала мне маниакальную страсть при выполнении любого приказа нашего Повелителя. А вот «толкнул» меня в сугробы Запретного леса, с расщепом после аппарации, дорогой Брут — Лорд Малфой. — В тоне профессора не было злобы, лишь легкая усмешка. — Я думал, свежесть лесного воздуха пойдет на пользу твоему цвету лица, — съехидничал пожиратель смерти. — Кроме шуток, я должен был вернуться немедленно. Никто не знает о моей маленькой роли в твоем отбытии из Мэнора. И не должен знать. Темный Лорд считает, что ты еще не отошел после пыток. Потому, тебя не призвали сегодня на собрание. О, мой мрачный друг, ты отмщен! Моя чудная свояченица отхватила сегодня свою порцию наказаний прямо с кончика палочки своего кумира. — Если отбросить твой непочтительный тон при упоминании нашего Великого Темного Мага, — с иронией отметил школьный профессор, — то я весь обратился в слух и жажду подробностей. — Она не смогла выполнить задание, которое ей было поручено… — Какое именно? — на секунду Снейп так оживился, что подался всем корпусом вперед и чуть не выпал из кресла.  — Северус, я понимаю, что мы с тобой сто лет дружим, но ты не мог бы выпить антипохмельное. Мне как-то привычнее видеть тебя в обычном состоянии. Ты теряешь форму? — Хм…раздери тебя горгулья, — выругался темноволосый маг и резким движением поднялся. — Акцио, антипохмельное. Пока шпион Ордена Феникса морщился и вливал в себя зелье, его собеседник продолжал: — Собственно, от родителей мисс Грейнджер Беллатрисе избавиться не удалось, кто-то от них избавился раньше. — В смысле? — маг поперхнулся и удивленно уставился на платинового блондина. — В прямом. — Люциус подал другу салфетку. — В доме нет и намека на существование этих двоих магглов. Такое чувство, что твоя студентка родилась «сама по себе» и до поступления в Хогвартс жила одна. Ни единой вещи, ни одного волоса, ни одной колдографии... тьфу-ты, фотографии, с их изображением. Никто и не знает теперь, как они выглядят. Магический поиск тоже не представляется возможным: кто-то очень грамотно уничтожил все их биологические следы. А теперь представь, всю мощь гнева Повелителя! Когда кто-то его так дерзко обставил. Ты ж знаешь, его болезненное самолюбие… «О, если б он знал, что его обвела вокруг пальца гриффиндорская заучка», — Снейп мысленно аплодировал. «Теперь я понял, что ты скрывала за тем мощным блоком, девочка. Отличница во всем просчитала ситуацию на несколько ходов вперед. Умница!» Вслух же он довольно сдержанно сказал: — Есть ли предположения…? — На свой счет можешь не беспокоиться. — Малфой вальяжно откинулся на спинку дивана. — Темный Лорд уверен, что ты чуть не сдох и зализываешь раны. Он думает, что это Дамблдор обошел его. «Что ж это уже хорошо, — вновь про себя размышлял мастер зелий, — хоть для «алиби» мое состояние сыграло на руку.» Но от следующих слов холодная испарина выступила на лбу Снейпа. — В связи с этим, я получил задание от Лорда: уведомить тебя, при первом же посещении школы, что не позднее середины января твоя часть задания, — Люциус многозначительно посмотрел в черные глаза собеседника, — должна полностью, именно ПОЛНОСТЬЮ, быть закрыта. Профессор молчал. Его губы вытянулись в узкую полоску, и на лице нестарого еще мужчины стала видна такая нечеловеческая усталость, будто он нес на себе груз многовековых обязательств. — Северус, ты должен убить девчонку, верно? Он кивнул. — Я знаю тебя много лет. И вижу сейчас по твоей реакции, что у нетленного праха Святой Лили Поттер вот-вот появится конкурент из плоти и крови. Хотя, конечно, ты скорее пошлешь эту мысль к мантикорам, чем дашь ей укорениться в твоей светлой профессорской голове. Агент Ордена Феникса смотрел перед собой, не мигая. В воздухе повисла пауза и первым ее нарушил дипломатичный и хитрый Малфой. Весьма не аристократично хлопнув в ладоши, он достал из-под мантии дорогую бутылку и резко сменил тему: — А давай-ка, откроем Огденского и обсудим то, ради чего я на самом деле пришел. Снейп хмуро кивнул, тряхнув головой, будто избавляясь от наваждения. Спокойно, по-маггловски, откупорил бутылку и разлил ароматный выдержанный напиток из чистокровных погребов этого невыносимого сноба. Лорд-пройдоха смотрел в самую его суть. Люциус часто мог озвучить вслух то, в чем Северус сам боялся себе признаться. Еще с тех пор, когда они учились в школе. И сейчас, когда он так позорно сбежал из замка перед назначенной отработкой, в самой глубине своей души зельевар знал — почему. Не только от внезапно открывшихся умений всезнайки читать его мысли. И не от ее связи с его ночными кошмарами. Он, так легко участвовавший раньше в рейдах Пожирателей смерти, выполнявший тысячу отвратительнейших поручений, не мог вчера заставить себя поступить подло по отношению к кудрявой девушке с ненавистного факультета. Кроме, грубой легилименции, конечно. За что сильно корил себя. Безобразно напиваясь в старом доме своих родителей, двойной шпион воскрешал в памяти запах горького шоколада и миндаля, исходивший от ее волос. Пытаясь настроиться на образ рыжеволосой колдуньи с зелеными глазами, Снейп понимал — тот ускользает. Хрупкие контуры неразделенной любви детства стирались. Сменялись… четким гордым профилем с вороньим гнездом на голове. Он все еще ощущал прикосновение девичьих ладоней к своей мантии. Мысль о неотвратимости выполнения приказа Лорда раздирала на части все его существо. С каждым выпитым бокалом спиртное туманило его разум. Но не настолько, чтобы позволить полностью отключиться. Осознания своего положения — слуги двух Господ — не давало места для маневра. Глава попечительского совета Хогвартса комфортабельно разместился на диване, готовясь к долгому разговору. Он решился на него, когда второй раз за неделю увидел, как беспощаден и жесток стал Волдеморт. Даже к самым старым, сильным и преданным своим последователям. Вид окровавленного друга несколько дней назад. Утром почти бездыханное тело сестры Нарциссы, которая и так натерпелась из-за своих убеждений в Азкабане. Долохов, мочившийся под себя, после того как принял на себя первую порцию ужасных проклятий разгневанного Тома Реддла. Да, что ж у там, он со своей семьей, живший в собственном доме на правах домового эльфа! Никакие идеи не стоили в понимании Люциуса Малфоя того, чему сейчас подвергалась его семья. Не было сомнений и в том, что приказ, данный его сыну, просто сотрет имя наследника с фамильной ветви. Наказать провинившегося, прервав его род, вполне в духе их Повелителя. Убить собственного ребенка, принести его в жертву идеалам чистокровности — это было за гранью добра и зла для Главы Рода. Он решился. Но ему нужен был союзник. Свой человек. Сильный маг. Человек, которому тоже было бы, что терять. Сегодня Лорд Малфой увидел, что его другу теперь тоже есть за что бороться и это не только всеобщее благо. Два Пожирателя Смерти чокнулись и несколько капель жидкости брызнуло на обложку книги. Выпив содержимое бокала, мастер зелий взял фолиант в руку и бережно протер. — Дружище, — Люциус бросил еще раз взгляд на книгу и элегантно положил ногу на ногу, — признайся ты изучал знамения, предшествующие убийству Цезаря, или варианты спасения, предложенные Октавианом? Снейп, аккуратно поставив, книгу на свое место на большом книжном стеллаже, мягко погладил корешок и тихо сказал: — Я читал об Орфее и Эвридике.