Проклятие Нага Санни

29. Placeat diis Если будет угодно богам Тишина в библиотеке нарушалась только мерным звуком маятника больших интерьерных часов Gross Uhren , выполненных из красного дерева. Каждое движение стрелки на циферблате приближало всех присутствующих к тому моменту, ради которого они здесь собрались. - Что ж, - прервал молчание Люциус, с трудом скрывая свое волнение, - давайте еще раз сверимся с планом… - Остановись, - сказал Снейп, - мы уже проштудировали все неоднократно. В нашем плане все основано на предположениях. Так что лучше придерживаться намеченных пунктов, но не цепляться за них – в критической ситуации это может быть губительно. Гермиона сидела у окна, разглядывая хлопья снега и о чем-то размышляя. Ей было с кем попрощаться на тот случай, если все пойдет не так…Да только вот, все они уже успели проводить ее в последний путь. Стоило думать не только о себе и поберечь чувства близких. Девушка была опечалена, что может навсегда расстаться с недавно обретенным счастьем. Но ее утешала мысль о том, что самому Северусу, в общем, ничего не угрожает и он сможет вернуться. Он доживет эту их общую жизнь один. Да, она, наверное, не будет счастливой, но она у него будет. Теперь, когда война закончилась, а ее профессор раздал все долги, у него появится шанс узнать, что такое свобода выбора, которой он был лишен многие годы. Драко грелся в кресле у камина, вальяжно закинув ногу на ногу и прихлебывая чай, и только легкие покачивания носка его ботинка выдавали напряженную сосредоточенность. Юноша ничем не рисковал. Его роль была, вроде маяка. Он должен был довести пару до переправы и ждать. А в случае неудачи Снейпа, помочь крестному вернуться. Хотя по глазам Северуса и отца, парень прекрасно понял, что этот пункт обсуждался только для успокоения Грейнджер. Драко много лет знал зельевара и как члена семьи, и как преподавателя, и как правую руку Темного Лорда. Слизеринец был осведомлен о жизни своего декана достаточно, но никогда этого не демонстрировал открыто. Поэтому сейчас за его нервозностью скрывалось понимание – если план потерпит крах – он вернется один. Возможно, молодой маг никогда публично не показывал своих привязанностей, но все же…семья для Малфоев всегда была на первом месте, а Снейп, безусловно, входил в ее состав. Сокурсница, учитывая ее новый статус в жизни крестного, теперь тоже входила. Зельевар и Лорд Малфой допивали свой кофе на диване у круглого столика, на котором лежали испещренные чернилами пергаменты плана, несколько старинных фолиантов и чемоданчик с приготовленными зельями. Они молчали, и каждый думал о своем, когда Люциус тихо спросил: - Северус, почему мы так долго ждали? Снейп ответил не сразу. - Думаю, мы не были готовы. Нам нужно было испытать на своей шкуре последствия юношеских поспешных решений и многолетних заблуждений. Все мы должны были достигнуть дна этой выгребной ямы, чтобы иметь возможность оттолкнуться и начать путь наверх. Малфой качнул головой, разделяя его точку зрения. - Что ты почувствовал, Люциус? - Сложно описать, - пробормотал блондин, подбирая слова, - облегчение, свободу. Наверное, главное – это отсутствие страха за семью… А ты? - Я… - зельевар криво усмехнулся, - знаешь, для мужчины на пороге сорокалетия было довольно странно почувствовать себя, наконец, …взрослым. Насмешка вселенной, что из всех достойных людей на планете героический дух сына Зевса попал именно в мое тело. Тело человека, который никогда не принимал важных решений, а слепо подчинялся чьей-то воле, выполняя чужие приказы. И ведь все это время я искренно верил в то, что так расплачиваюсь за свои грехи. Хорошо, что я смог вовремя понять, как сильно заблуждался. Взрослый зрелый человек может оставить в прошлом детские обиды и строить свою жизнь на более прочном фундаменте. - Немаловажно, что теперь есть с кем строить прекрасное «завтра», верно? – блондин легонько толкнул друга в бок плечом, подбадривая и чуть махнув головой в сторону Грейнджер. - Верно, - согласился зельевар, задумчиво взглянув на Гермиону, - будет отлично, если это волшебное «завтра» для нас с ней наступит. Когда обе стрелки часов Густава Беккера остановились на двенадцати, их монотонный бой оповестил всех, что время пришло. Сын и отец почти одновременно подошли к ковру в центре комнаты и подняли его. Под ним оказался нарисованный большой круг с начерченными снаружи знаками рун. Чуть левее от центра окружности прямо в деревянном полу, зияла небольшая выщерблина, от нее к краю тянулся радиус, имеющий углубление в одну пятую часть дюйма. У внутреннего края черты этот маленький «ров» менял направление и в точности описывал весь круг изнутри, завершаясь еще одной ямкой. - Не бойся, я буду рядом, - прошептал на ухо Гермионе Северус, беря ее за руку и помогая лечь в центре круга. Драко Малфой принял у отца черный бархатный мешочек, из которого аккуратно извлек старинный хроноворот времен самого Мерлина. Он опустил маховик в углубление у кромки окружности напротив руны СОУЛУ, защищающей и дарующей победу. Люциус же развернул на столе небольшой сверток. Под холщовой тряпкой поблескивал клинок. Мужчина взял узкий ритуальный кинжал, задумавшись на секунду: хватило бы у него духа, окажись они с Нарциссой на месте этой пары? Над ответом аристократ предпочел не размышлять. Снейп опустился на колени справа от Гермионы. Он вытащил из кармана старую склянку в виде амфоры и откупорил крышку. Принюхавшись, он с удивлением отметил про себя, что запах напоминал нечто среднее между Напитком Живой Смерти и Феликсом Фелицисом. Профессор протянул зелье девушке и едва заметно кивнул, как бы утверждая необходимость его употребления. Судя по сморщившемуся личику всезнайки, мужчина понял, что вкус тоже был «где-то между». Они, почти не моргая, смотрели друг на друга, будто запоминая каждую черту, словно прощаясь. Лорд Малфой протянул Снейпу кинжал и махнул головой на циферблат, намекая, что драгоценное время уходит. Длинные пальцы зельевара сжали рукоятку. Он еще раз заглянул в глаза Гермионе, желая увидеть в них доверие. - Северус, - ласково прошептала всезнайка, обхватывая его руку своими тонкими пальчиками и направляя острие клинка на себя, - я тебя люблю. Гриффиндорка увидела, как расслабилось его напряженное лицо, и ощутила вкус мужских губ на своих губах. Он целовал ее нежно, почти невесомо. Но в его взгляде в этот момент явственно читалась настоящая буря испытываемых чувств. Боль в груди была неожиданной и острой. Гермиона попыталась резко вздохнуть и отодвинуться, но мужские объятия были крепкими, как дьявольские силки. Вкус мяты от поцелуя стал быстро сменяться металлическим привкусом. Девушка в последний раз посмотрела на расплывающийся образ профессора. Тьма полностью поглотила разум Гермионы, когда сильные руки бережно опустили ее на пол. Она уже не чувствовала, как холодная сталь клинка покинула ее сердце, оставляя зияющую рану, из которой в маленькое углубление, слева от тела, капала кровь. Гриффиндорка не видела, что багровая жидкость, подгоняемая читаемым нараспев заклинанием, текла, заполняя собой выцарапанный на полу круг, заставляя загораться голубым свечением каждую из начерченных рун. Мисс Грейнджер уже шла по каменистому берегу вдоль небольшого ручья, когда на полу Малфой Мэнора руны вновь вспыхнули, но уже серебристым цветом от того, что с ее кровью теперь смешалась и другая. Когда круг замкнулся, а маховик времени окропился брызгами, СОУЛУ засверкала белым. Вслед за ней также сменили цвет каждый из знаков. И вот уже два лежащих тела полностью были освещены ослепительно белоснежным потоком яркого сияния. Пока Люциус Малфой вводил своему сыну зелье, чтобы отправить его следом, как проводника в этот мир, тот завороженно наблюдавший за окутанными светом телами, спросил отца: - Почему так? - Так бывает только когда соединяются глубокая преданность и чистота. *** Низкое темное небо расплывалось перед глазами. С трудом приняв сидячее положение, профессор поймал себя на мысли, что плотные серые тучи и каменистый рельеф так сильно сливаются, что с трудом можно их разделить. Оглядевшись, Северус понял, что линии горизонта здесь нет. Чуть поодаль он заметил хрупкую фигурку своей возлюбленной. Легкими шагами она ступала вдоль ручья. Уже поднимаясь, мужчина почувствовал на своем плече руку. Сзади стоял Драко. Несмотря на зеленоватый цвет лица, юноша улыбался. - Ну что, Орфей, пойдем за твоей Эвридикой? Снейп лишь чуть приподнял уголки губ и двинулся вперед. Ступать по булыжникам было не слишком удобно. - Грейнджер! Подожди! - Малфой! – зашипел, обернувшийся к парню зельевар. – Ты чего орешь-то? Все царство мертвых оповестить решил о нашем визите? - Так вон же она нас услышала! Бывший Пожиратель смерти повернул голову и разглядел, что Гермиона машет рукой и двигается к ним. Девушка почти бежала навстречу. В этот мгновение Снейп не столько увидел, сколько почувствовал опасность. Она словно витала в атмосфере этого мрачного места. - Услышала не только она, - тихо буркнул он, - быстро иди в ее сторону. Мужчина физически ощущал сгустки чего-то темного, заполонявшего собой пространство вокруг. Когда Драко уже был около гриффиндорки, зельевар резко взмыл вверх, обратившись черным вихрем. Он даже не задумался в тот момент, что все его земные навыки остались при нем лишь благодаря содержимому пузатого флакончика Беллатрисы, которое он влил в глотку прежде, чем воткнул испачканный кровью Гермионы кинжал себе в сердце . Грейнджер и Малфой не успели еще вымолвить ни слова, как прямо над их головами, раскрытая пасть серого с зеленым отливом огромного змея была отброшена черным смерчем. Драко резко схватил сокурсницу за руку и, толкнув ее за ближайший валун, закрыл собой. - Пусти меня! - попыталась вырваться гриффиндорка. – Я должна ему помочь! - Лежи, Грейнджер, у нас с тобой никаких шансов. Здесь нет магии, даже у волшебников. Она тут не работает. - Но у него есть! Северус летает! - А он больше не волшебник. Снейп теперь такой же полубог… Из укрытия они наблюдали, как змей извивался в вертикальном положении, пытаясь схватить осыпающий его заклятиями черный смерч. Северус летал с бешеной скоростью, уворачиваясь от змея. Он уводил его подальше от валуна, за которым спрятались его недавние студенты. Маг видел, что большинство атакующих заклинаний рассыпаются, словно ударяясь о стену, даже не достигнув цели. А редкие, что все же попадают в тело, отбирают у него слишком много энергии, не нанося видимого урона врагу. Когда три подряд Бомбарды Максима, Конфриго и Экспульсо осыпались мелкими искрами, оставив после себя лишь крошечную брешь в броне Ахелоя, Снейп понял, как смехотворны его силы. Он резко взмыл ввысь. По всей округе раздалось шипение, будто усиленное Сонорусом: - Деянира! Я приш-ш-шел за тобой! Ты с-с-снова ее потерял! Не с-с-спас-с! Моя…Моя… Сконцентрировавшись на своей ярости, Северус дал ей несколько секунд окрепнуть и разрастись внутри. Когда зельевар ощутил, как волна гнева, затапливая каждую клеточку его тела, вот-вот поглотит его самого, он камнем ринулся вниз, устремляясь к единственному уязвимому месту в защите змея. Подлетев так близко, как только было возможно, Снейп направил всю свою магию туда и выпустил Адское пламя. Гермионе и Драко почудилось, что вся преисподняя взвыла разными голосами. Мелкий ручеек, вдоль которого они недавно шли, разом превратился в полноводную реку. Брызги и пена от резкого разлива мгновенно намочили их одежду. Парень помог гриффиндорке забраться на валун и следом вскарабкался сам. Перед их взором предстали черные глубокие воды Стикса. В каждом всплеске воды слышался жалобный стон или тихий плач. Снейп, из последних сил державшийся в воздухе, увидел над одной из некрупных волн змеиную голову. В громком шипении он различил: - Я подожду. Отс-с-сюда не забереш-ш-шь…Моя… Через секунду Ахелой исчез в водах своей реки, а зельевар с трудом приземлился на валун. - Северус! Северус! – девушка с редкими всхлипами осматривала и ощупывала его тело, проверяя, нет ли ранений. Малфой осторожно, но крепко придерживал крестного, который, как казалось парню, после магического разряда такой невероятной силы, станет сквибом. Снейп деликатно отстранился от Драко, обнимая Грейнджер. Она плакала. - Тише, тише, - гладил он ее по голове, - я цел, девочка моя, цел. Мужчина и женщина держали лица друг друга в руках и неотрывно смотрели в глаза друг другу. Они и сами сейчас не могли разобрать, кто там внутри – за радужкой. Северус или Геракл? Гермиона или Деянира? А так ли это уже было важно, когда такое вечное, как само мироздание, чувство коснулось их сердец? - Крестный, смотри! Пара одновременно обернулась туда, куда указывал Малфой. С другой стороны от их валуна на волнах качалась лодка. - Зачем вы здесь? – спросил кто-то высокий, в длинном балахоне и необъятном капюшоне, управлявший этим загробным транспортом. - Кто вы? – спросила девушка. - Я – Харон. - П-перевозчик мертвых, - запнувшись, пробормотала Грейнджер. - Верно, - ответили из лодки. – Но никто из вас не мертв. - К-как? – гриффиндорка в недоумении смотрела на Снейпа, по лицу которого было ясно, что он отлично знает, о чем идет речь. - Вы двое – бессмертны, а третий только на половине пути, - сказал Харон. – Мне некого здесь забирать. - Но нам нужно…, - начала было девушка и осеклась, увидев, что лодка отчаливает, направляясь в царство мертвых без пассажиров. - Драко, - как-то глухо обратился к юноше зельевар, - ты видел цвет рун после моей смерти? - Д-да, - еде выдавил из себя парень, - должен признать, вы умеете эффектно уходить в мир иной! Даже Дамблдор от Амбридж на пятом курсе смылся с меньшим пафосом. - Что ты имеешь в виду? – нахмурилась Грейнджер. - Просто лазерное шоу! Голубой, затем серебристый, а когда ваша кровь смешалась, все засияло таким ярким белым светом, что я почти ослеп, - Малфой увидел, что его слова заставили Снейпа улыбнуться по-настоящему и нежно посмотреть на девушку. - Гермиона, - неожиданно смущенно проговорил мужчина, - дотронься руками до воды. По тону профессора гриффиндорка поняла, что тот чем-то чрезвычайно поражен и хоть вопрос вертелся у нее на языке, она решила на этот раз просто сделать то, о чем ее попросили. Когда она присела так, чтобы дотянуться, но не упасть в волны, а кончики ее пальцев коснулись водной глади, произошло что-то невероятное. Бурлящая до этого река мгновенно успокоилась, а чуть выше ее поверхности прямо от валуна, на котором они стояли, и до самого противоположного берега вырос длинный мост. Он был похож на те скульптуры, что вырезают изо льда под Рождество – совершенно прозрачный, с витиеватыми узорами, будто сотканный из миллиардов чистейших кристаллов. Гермиона и Северус взялись за руки и осторожно ступили на него. Чувствуя под ногами прочную поверхность, они уже сделали несколько шагов вперед, когда все же обернулись к оставшемуся на валуне парню. - Драко, - сказала девушка, - спасибо за все. Будь счастлив. - Мы еще увидимся, Грейнджер, - упрямо буркнул он в ответ. Снейп не проронил ни слова и лишь одним взглядом дал понять, что все, о чем они договорились еще в библиотеке должно быть беспрекословно выполнено. Слизеринец присел, удобнее устраиваясь. Он глядел вслед сокурснице и крестному, прошедшим уже больше половины пути. Рассматривая архитектурное чудо, сотворенное Гермионой, его внезапно осенила догадка. Смысл последних слов отца дошел до сознания юноши в полной мере. Драко залюбовался переливающимися гранями изгибов моста, что уводил в царство мертвых его близких людей. Он размышлял о том, есть ли в мире что-либо более прекрасное, чем союз чистоты и преданности? И еще о том, что раз ему, бывшему молодому Пожирателю смерти, само провидение позволило увидеть такое чудо, то по возвращении следует обратить свои жизненные ориентиры на что-то действительно стоящее.

***

Люди, ступающие по неродящей потрескавшейся без влаги земле, не были напуганы. Они уверенным шагом направлялись к дворцу властителя загробного царства. Увидевшие друг в друге свет, что теплится в душе каждого, но разглядеть, который способны лишь немногие, Северус и Гермиона считали проклятие Ахелоя своим благословением. Потому дорога, по которой они сейчас шли, не казалась им путем на голгофу, наоборот оба были готовы встретить свою смерть достойно. Единственное о чем мечтали, не сговариваясь, и мужчина и женщина, так это о избавлении душ Геракла и Деяниры от многовековой разлуки. Не нарушая тишины мертвых, пройдя по прекрасному саду Персефоны, пара достигла величественного замка Аида. Дворец, созданный по образу Олимпа, был черным. Спереди длинная дорическая колоннада, соединенная архитравом. Фриз украшали бронзовые триглифы и метопы. Поднявшись по ступеням и миновав анфиладу, профессор и студентка почти уткнулись в высокие массивные двери тронного зала. - Северус, - мужчина склонил голову к своей спутнице, когда она слегка тронула его за рукав, - нам нужно постучать? - Полагаю, нет. Он знает, что мы здесь. Знал с самого начала, как только оказались на пороге его владений. - Почему ты так уверен? - Мы бы скитались вечность по миру мертвых и никогда бы не пришли сюда. Он не позволил бы дойти до дворца и даже просто увидеть его, если бы… Грохот открывшихся перед ними дверей, не позволил зельевару договорить. - Войдите и предстаньте пред владыкой Преисподней! – от громкого баса у спутников заложило уши. Гермиона, не выпуская руки Снейпа, сделала несколько неуверенных шагов вперед по темному мраморному полу, когда замерла на месте. Утробное рычание раздалось прямо за их спинами. Звуки были настолько устрашающими, что у девушки вспотели ладони, а по спине прошел холод. Несмотря на всю свою гриффиндорскую храбрость, оборачиваться назад вовсе не было желания. Северус же, сделав медленное движение корпусом вполоборота, был награжден жутким зрелищем – Пушок , увеличенный минимум втрое, разинул сразу все три пасти и стоял ровно в дверях. Огромные клыки Цербера, налитые кровью глаза и капающая на пол вязкая слюна не оставляли надежды, что хозяева уже кормили сегодня своего домашнего любимца. - Не оборачивайся, - еле слышно приказал профессор, - и очень медленно иди вперед. Только о-очень плавно, никаких резких движений. Грейнджер, начиная делать несмелые шаги, почувствовала, что зельевар полностью повернулся к тому, что было сзади. Мужчина двигался с ней практически след в след, только спиной вперед. Так он видел трехголового пса, что наступал на них, и надеялся успеть прикрыть или оттолкнуть девчонку. - Ладно, все тут понятно! - раздался немного скучающий мужской голос со стороны, где, по логике, должен был бы располагаться трон. – Все, Цербер, фу! Иди, еще погуляй! Пока Снейп со вздохом облегчения смотрел на скрывающуюся в темноте переходов замка тушу пса, в зале раздался другой голос: - Я просто тебя иногда не понимаю! Вот это обязательно было устраивать? – женщина говорила мягко, но с явным упреком. - Ну а что такого я ТУТ УСТРОИЛ? Мы так однообразно живем! В кои веки раз появилось хоть что-то занятное, а ты сразу же начинаешь вот это вот свое: бу-бу-бу-бу, Персефон. - Погрязли в рутине? – развернувшись на пятках, Снейп решил вступить такую неожиданную дискуссию. - Вот, видишь! - назидательно произнес Аид, которого теперь уже было отлично видно обоим визитерам. – У человека вообще никакого опыта семейной жизни нет, а он уже уловил суть проблемы! - Здравствуйте… - проблеяла Гермиона, которая ну никак не ожидала стать свидетелем подобного разговора в таком месте. - Здравствуйте-здравствуйте, - с сарказмом проговорил Аид, поудобнее усаживаясь, - вы подходите поближе, не стесняйтесь! Мне невероятно любопытно, что вас ко мне привело. - Мы бы хотели снять проклятие Ахелоя… Персефона, наклонившись, что-то зашептала на ухо супругу. - Интересный подход! – еще больше оживился Аид. – Вы, значит, решили не дожидаться, пока девушка умрет сама. А меж тем из царства мертвых еще никто не уходил! Ну, сниму я проклятие и что? Вы же все равно останетесь здесь! Персефона вновь что-то тихо сказала Аиду, на что он, махнув головой Снейпу, спросил: - Поешь? - Нет, - кратко и честно ответил зельевар. Бог подземного мира повернулся к жене и развел руками. - Ну, довольно, - хлопнул Аид ладонями по коленям и встал, - поговорили и будет. Вас проводят к реке Лета. - Вы можете оставить меня здесь, но не могли бы вы все же снять проклятие и отпустить его? – быстро проговорила Грейнджер, почти бросаясь к ногам Аида. - Ты в своем уме, Гермиона! – Снейп последовал за ней и схватил за локоть. – Аид, оставьте нас обоих. И если это в ваших силах, отмените то, на что Наг Санни обрек души Геракла и Деяниры. Аид с интересом наблюдал за парой. Профессор видел по лицу бога, что он чём-то размышляет, принимая решение. - Ты был прав, - начал властелин этих мрачных мест, - я не позволил бы прийти сюда, если бы ваша история не тронула мою супругу. Персефона уверена, что такая пара – редкость, и вы заслуживаете свой шанс. Но, видишь ли, я не так сентиментален. Однако, на самом деле, я не могу оставить вас здесь… потому, что вы бессмертны. Весьма прискорбно, что такие важные вещи, как Сома и Амрита, иногда попадают в мир людей. Баланс должен сохраняться, иначе миром будет править Хаос. Поэтому, предлагаю, сделку: я сниму проклятие, а взамен отниму у вас бессмертие. Идет? Бог подземного царства лукаво улыбался, зная, что бессмертие сведет их с ума, если они вернуться в свой мир проклятыми. Старый демон со Шри-Ланки хорошо знал свое дело. Северус и Гермиона переглянулись и ответили: - Согласны. - Правильный выбор, - заметил Аид, поднимая свой двузубец и направляя на них. В тот момент, когда сорвавшийся с кончика стрел красный луч достиг пары, их окутал черный дым и отовсюду послышалось шипение. Темные завитки начали стремительно сплетаться в большую сферу, внутри которой раздавалось только: «Моя, моя…не отдам…». Вдруг внутри этого шара появились два силуэта: мужской и женский. Они были словно сотканы из света и с благодарной улыбкой смотрели на Гермиону и Северуса. Следующий луч, ударивший в сферу, заставил ее вспыхнуть и осыпаться пеплом на мраморный пол тронного зала. Два духа, что теперь стояли напротив волшебников, медленно таяли в воздухе, держась за руки. Когда свечение полностью исчезло, помещение погрузилось в кромешную темноту. Профессор щелкнул заледеневшими пальцами в попытке сотворить невербальный Люмос, но ничего не произошло. По тронному залу дворца волнами разливался леденящий душу хохот. Люциус Малфой заметно нервничал. Ему пришлось ввести Драко антидот и разбудить, потому что прошло уже слишком много времени. Он переложил тело сына на диван, зная, что тот уже в обычном сне. Лорд расхаживал по комнате, поглядывая на Gross Uhren. Стрелки часов приближались к максимальной точке действия ритуала. Только три часа было дано душам бродить отдельно от тел, имея возможность беспрепятственно вернуться. Люциус знал о зельях, которые Белла дала Снейпу, и не мог понять – что пошло не так? У них были все шансы на победу и возвращение! Если только эти двое не решили поиграть в благородную жертвенность! Малфой был наслышан об Аиде, непросто так в их семье оказались флакончики с Сомой и Амритой. Бог Преисподней был коварен и хитер! Заключать сделки с этим скользким типом было бы безумием! Тела Снейпа и Гермионы все также лежали рядом друг с другом внутри ритуального круга. Свечение рун с каждой минутой становилось все менее ярким. Люциус прикрыл глаза, мысленно вознося мольбы Мерлину, когда услышал голос сына: - Отец, почему руны не горят? - Ну что ж! – радостно хлопнув в ладоши и не обращая внимания на хмурившуюся Персефону, произнес Аид. – Теперь Вам действительно пора! Условия договора выполнены обеими сторонами и вас уже ожидают у Леты. Волшебники ожидали подвоха изначально. Вернуться можно было лишь, обладая бессмертием, ведь зелья были частью ритуала. Без него в библиотеке Мэнора по истечении отпущенного времени будут лежать два бездыханных тела. - Что никаких истерик и возражений? – с легкой обидой в голосе спросил Аид, когда в дверях уже показались два стражника в черных балахонах. - Никаких, - ухмыльнулся Снейп, - мы знали, что ты коварен. - То есть концерт с мольбами о пощаде отменяется? - Мы не артистичны, - развел руками зельевар, как бы сетуя на отсутствие таланта. – А вот и за нами, видимо, пришли. - Всего доброго, - саркастично сказала Грейнджер, - и не пренебрегайте услугами семейного психолога, статистика разводов в нынешние времена неутешительно высока. Аид высокомерно фыркнул. Он с довольной ухмылкой поглядывал вслед уводимой стражами паре. Гермиона и Северус крепче взялись за руки. Оба понимали, что после того, как их напоят водами из реки, их разум очистится, и они погрузятся в забвение. Но радость в глазах Геракла и Деяниры, которые теперь будут неразлучны в веках, наполняла уверенностью, что они приняли единственное верное решение. Проклятие Нага Санни разрушено, а значит, Ахелой больше не принесет вреда ни одной паре соулмейтов. Вера в то, что их любовь почувствуют и проживут другие – вот, что они увидели в глазах друг друга, давая согласие на сделку Аиду. Отчего-то каждое движение давалось им тяжелее. Ноги словно наливались свинцом. И уже на пороге тронного зала оба застыли не в силах больше сделать ни шага – ноги будто приклеились к полу. Маги смотрели друг на друга в недоумении, не понимая, что происходит. Внезапно, стражники расступились. Вспыхнули все факелы. И от нестерпимо яркого света оба волшебника резко зажмурились. Высокую женскую фигуру в белоснежном хитоне увидели они, едва открыли глаза. В правой руке ее был зажат большой меч, а левую руку женщина подняла выше и удерживала в ней весы. Она не могла увидеть изумления на лицах Северуса и Гермиона, так как ее очи были закрыты повязкой. - Это.. это…, - чуть слышно бормотала гриффиндорка, узнавая образ. - Аид, - сухо обратилась женщина в повязке к властителю преисподней. - И тебе здравствуй, - буркнул он в ответ с нарастающим раздражением в голосе. - Здравствуй, Фемида, - тепло сказала Персефона и в ее глазах засветились искорки счастья. - В гости заскочила? – делая вид, что не понимает причин появления богини Справедливости, спросил Аид. - Ты отпустишь их, - уверенно заявила Фемида. - С чего бы? У нас был договор. Они не читали сноски мелким шрифтом. Нужно быть внимательнее с документами… - Они знали, - перебила его женщина, - это была их жертва. - Ну что за бред? Какие у тебя доказательства? - Двое, вернувшихся на Олимп. Аид замолчал, поджав губы и зло постукивая пальцами по двузубцу. - Ты гневаешься, значит, ты не прав… - миролюбиво начала Персефона, нежно трогая мужа за плечо. - Это не ко мне, Персик, - раздраженно отмахнулся от нее бог, - это к Зевсу. Как съездишь к теще на посевную, вечно у тебя эти приемчики Деметры появляются … Эх! Ладно, Фемида, будь, по-твоему. Снейп и Грейнджер, крепко прижимавшаяся к нему, пока боги решали их судьбу, ощутили, как скручивает внутренности, когда Аид ударил своим двузубцем о мраморный пол. Они даже успели испугаться, почувствовав, как что-то тянет их вверх, но рук так и не разжали. Сильнее испугался только Люциус Малфой, который уже полчаса оплакивал потерю единственного верного друга, вдруг увидев, что рука умершей Гермионы сжала пальцы зельевара так, что они побелели, а ее тело ближе подвинулась к мужчине. Единственное, что смог сказать в этот момент, глупо расплывающийся в улыбке Драко: - Гребаные гриффиндорцы! И после смерти ему покоя от них не видать…