Заложник

      Часы пробили двенадцать: последний удар звоном отдался в голове, и Теон подскочил, разбуженный этим набатом.       За окном маячил серый пасмурный день, на столике у камина поблёскивала в скупых, едва пробивающихся сквозь тучи лучах солнца бутылка с недопитым бурбоном. Деревянное кресло миссис Старк, обратившись бумерангом, ударило под колени. Теон машинально плюхнулся обратно на мягкую подушку и завалился спиной на жёсткую спинку, да так и замер с открытым ртом. Быть такого не может!       Дом Старков предстал неизменным: таким же, каким он покинул его вчера. Будто бы не сидел он прикованным в подвале у Рамси, будто не заснул в камере с вонючим бомжом. Не было допроса, этого унизительного и горького разговора с сестрой и отцовского презрения. Ни-че-го…       Некоторое время Теон ошалело оглядывал гостиную, не веря своим глазам. Неужели это всё оказалось сном? Так и свихнуться недолго. Он вновь поднялся, уже не так резко, потянулся к стакану, который целёхонек примостился на столике рядом с бутылкой, и тут же отдёрнул ладонь. Вряд ли мистера Старка можно заподозрить в том, что он приобрёл палёный алкоголь, но всё же… Всё же, этот безумный кошмар сгенерировал его пьяный мозг. С опаской поглядев на бутылку, Теон взял её в руки и вернул в бар. С этого дня ни капли!       Телефон завибрировал на столике, и Теон нервно сглотнул. Звонил какой-то незнакомый номер. Пока он колебался совершенно «по-гамлетовски» — брать или не брать трубку, Рикон разорался наверху.       «Кому надо, тот перезвонит», — решил Теон, метнувшись к лестнице.       Рикон встретил его во всей красе: в соплях и слезах, точнее. На какую-то долю секунды стало даже его жаль, ровно до того момента, пока он не швырнул в него игрушечный паровоз.       — Если ты будешь кидаться игрушками, ничего больше тебе не куплю, — строго заявил Теон.       На Рикона это мало подействовало.       — Ма-ма! — пронзительно завопил он.       — Нет здесь твоей мамы и в ближайшее время точно не будет, — устало вздохнул Теон, наклонившись к ребёнку.       Весёлая жёлтая пижама с изображением мультяшных собачек оказалась ему маловата. За лето он вырос. На рубашке пестрели пятна от вчерашнего морковного пюре и шоколада, отросшие русые кудри спутанными прядками падали на лоб. Пухлое детское лицо чумазое и печальное, а в серых глазах застыли слёзы.       — В таком виде тебя точно возвращать нельзя, — Теон поднял упирающегося ребёнка на руки и потащил в ванную.       Рикон, конечно, облил его водой с головы до ног, но кое-как удалось его искупать и привести в порядок. В мокрой рубашке и мыльной пене Теон спустился на кухню и долго рылся в шкафчиках, выясняя, из чего можно приготовить завтрак, или уже вернее обед.       Справившись с этой нехитрой задачей, он сварил овсянку и притащил Рикона на кухню. Тот почему-то есть не желал и отворачивался от ложки, а потом и вовсе опрокинул тарелку на пол.       — Да ты издеваешься надо мной! — вспыхнул Теон, отбросив ложку.       Рикон сидел на краю стула, болтая ногами, обутыми в белые сандалии на толстой рифлёной подошве, и строил ему рожи. Сандалики ещё с лета в доме завалялись, и, к счастью, оказались не малы. Да и одежонка кое-какая нашлась. Рикон пачкался, как трубочист.       — Не хочешь есть, сиди голодный, — хмуро изрёк Теон, спустив его на пол, за что тут же получил ощутимый пинок в голень. — Вот чёрт, тебе всего два года, а ты уже такой упрямый козёл! — высказал он в сердцах.       Рикон на оскорбление (справедливое!) не отреагировал. Получив свободу, потопал в коридор и загремел там ложкой для обуви: почему-то вместо игрушек он предпочитал возиться со всякими совершенно не предназначенными для игр вещами. С пустыми консервными банками, например. Зато теперь он хотя бы не ныл. Стоило воспользоваться этой неожиданной передышкой.       Теон закурил, плюхнувшись на стул, и тут же снова подскочил, вляпавшись в кашу. Вот ведь маленький мерзавец!       На уборку пришлось потратить ещё некоторое время, а после, переодевшись, он вернулся в гостиную. Рикон потащился следом и залез лапами в камин, естественно, перепачкав в золе себя и ковёр. Теон закатил глаза — ну ещё бы, будто бы он сюда приехал в качестве уборщика и няньки! Вот уж дудки! Раз младший Старк такой неряха, пусть и ходит грязным. Не до эстетики! Да и не видит его никто в доме.       Пока он возился с ребёнком, позабыв телефон в гостиной, этот незнакомец всё продолжал названивать. И ещё один пропущенный обнаружился от Дагмера. Ну с этим-то ясно: хочет вернуть свою тачку, которую одолжил «на два дня».       Зятя решено было проигнорировать, а вот над незнакомцем (или незнакомкой) Теон раздумывал долго. Видно, это не просто ошибка, раз звонили несколько раз. В груди поселился тревожный холодок. Вдруг это из полиции? Повертев телефон в руках и так и не набрав номер, Теон поднял Рикона за воротник плотной красной футболки и сообщил:       — Пойдём, погуляем, может у тебя настроение поднимется.       Рикон ничего не ответил: он и разговаривать-то не умел, всего пару слов знал. Однако, пока Теон облачал его в куртку и ботинки, не сопротивлялся.       Естественно, выбираться куда-то далеко от дома было бы слишком опрометчиво, поэтому они вышли через заднюю дверь в сад. Рикон вырвался и с упоением предался своему любимому занятию: начал прыгать по лужам и возиться в грязи. Череда затяжных дождей превратила ухоженный сад миссис Старк в настоящее болото, заросшее сорняками и сухими колючими зарослями. Какой-то заколдованный лес — не иначе.       Теон устроился в беседке и, лениво наблюдая за Риконом, закурил. «До чего я докатился?» — мелькнула скорбная мысль. А выхода-то и нет. Они будто навечно застряли вдвоём в этом проклятом доме, и ничего не происходило. Дни тянулись за днями, похожие друг на друга, как близнецы. Кто бы мог подумать, что держать кого-то в заложниках — это так скучно.       Жёлтый закат пролился на землю сквозь рваные облака и быстро потух, подобно догоревшей свече, вмиг задутой порывом ветра. Стемнело.       Теон потянул Рикона за капюшон и потащил в дом. Попробовал ещё раз его накормить этим детским пюре из банки, но тот ел неохотно, хотя и не стал в этот раз швыряться едой. Себе он приготовил макароны с сыром, но, кажется, такую еду мелкому нельзя.       — Нарочно, что ли, ты мне нервы мотаешь?! — воскликнул Теон, отставив банку в сторону. — Не придёт твоя мама, ты понимаешь меня?       Рикон захныкал и опрокинул стакан с водой.       — Класс! Молодец! Ты просто не оставляешь меня без работы, — ехидно проворчал Теон. — Как можно быть таким поросёнком? Я купил тебе конфеты, но ты их не получишь, потому что плохо себя ведёшь, — назидательно изрёк он, вытирая лужу.       Рикон то ли расстроился, то ли просто устал: медленно сполз со стула и поковылял в гостиную, и там лёг лицом в пол.       Теон, перебирая в памяти все ругательства, которые только знал, потащился за ним. Включил диск с мультиками, но Рикон даже не отреагировал.       Теон уселся рядом, скрестив ноги, и вздохнул, тронул его за плечо.       — Слушай, я понимаю, что тебе уже здесь надоело, ты хочешь домой и всё такое. Я тоже хочу, но придётся нам ещё немного друг друга потерпеть. Твои родители заплатят, и мы с тобой распрощаемся навсегда, — попытался воззвать он к доводам здравого смысла. Да, конечно, беседовать по душам с двухлеткой, та ещё затея — обречена на провал. От одиночества и не такое придёт в голову.       Рикон его проигнорировал, уткнувшись лицом в ковёр, зарыдал.       — Я тебя возьму на руки, если ты не будешь пинаться и кусаться, — сообщил Теон, чуть подумав. От младшего Старка можно ожидать всё, что угодно. Дурацкий вредный ребёнок. И он действительно кусался, аж до синяков!       В это раз Рикон не выдирался: он вообще был какой-то вялый после прогулки. Есть не стал, зато на воду накинулся с жадностью. Наверно, просто устал, набегался по саду.       Теон опустился в кресло-качалку вместе с Риконом. Тот на удивление успокоился и затих. Наконец-то.       Раздумывая о том, когда же Старки соизволят заплатить (может быть, завтра?), и он избавится от этого несносного ребёнка, Теон провёл рукой по его русым кудрям. Твою же мать! Вот оно в чём дело: у мальчишки-то температура, потому он и не жрал ни черта, ходил весь день сонный.       Пытаясь не потревожить Рикона, Теон поднялся и перенёс его на кровать. Он что-то там пробормотал на своём «детском языке», но, к счастью, не проснулся.       Кое-как удалось запихнуть ему градусник в рот. Отсчитав положенное количество времени, Теон взглянул на экранчик. Тридцать восемь и пять. Это очень, очень плохо!       Он рванул на кухню и разворошил аптечку, вот только там ничего от температуры не обнаружилось: в основном бинты, пластырь и антисептик, да ещё что-то от живота. Да, она же предусмотрительно выкинула всё просроченное в конце летнего сезона. Миссис Старк очень любила порядок. Она обновляла аптечку каждый год, когда приезжали в летний домик. Очевидно оставила лишь самое необходимое. Сюда вернутся не раньше мая, или, разве что, на Рождество.       Стараясь не поддаваться панике, Теон уселся за стол среди всех этих рассыпанных порошков и таблеток и подпёр голову ладонью. Что делать? Врача вызывать нельзя: он мигом заявит в полицию, ведь никаких документов на ребёнка нет. Лекарств тоже нет. Ближайшая аптека в соседнем городке, но до него миль пятнадцать. А вдруг она уже закрыта?       У каких-нибудь соседей с детьми могли быть лекарства! Хотя привлекать их внимание тоже не лучшая идея. Может, они бы и поверили в байку о том, что он присматривает за братом, и родители приедут со дня на день. Но… ни души вокруг. Здесь никто не живёт в октябре.       Заперев Рикона в комнате, как всегда делал, уходя, Теон вылетел за дверь. Половина девятого: стоит попытать удачу в аптеке.       Разнервничавшись, он уронил ключи в грязь и долго не мог их найти. Снова начал накрапывать дождь, а садовый фонарь светил тускло. Ругаясь, Теон шарил по мокрой траве и в конце концов нащупал заветную связку. Чёрт, времени совсем мало! Если аптека и работает, то вот-вот закроется.       Он успел, всё-таки успел! Правда лекарство не хотели продавать без рецепта.       Глядя на провизора честными глазами, Теон рылся по карманам куртки, пытаясь найти несуществующий рецепт.       — Простите, кажется, я потерял, — произнёс он с надрывом. — Мама там одна с мелким, а уже ночь на дворе! Вдруг ему хуже станет? Пожалуйста! Я так торопился и где-то обронил эту бумажку, — разыграл драму, собрав все свои актёрские способности. Видно, их было негусто.       Аптекарша поджала губы и, сняв очки, устало потёрла глаза ладонью. Смена у неё заканчивалась — аптека до десяти. Последний шанс. Если откажет… Дальше плана нет.       — Почему мать сама не приехала, а тебя не оставила с братом, если ты такой рассеянный? — строго спросила она.       Теон стиснул зубы и опустил глаза в пол. Вот же въедливая стерва! Неужели у него недостаточно жалкий вид?       — Она водить не умеет, и вообще братик не хотел без неё оставаться, — жалобным тоном протянул он.       Аптекарша, вновь нацепив на острый нос маленькие прямоугольные очки, пожевала губами.       — Названия лекарства ты тоже не помнишь?       — Нет, я прочитал и забыл, — Теон покаянно склонил голову, теребя края куртки.       Аптекарша поправила тёмную прядь, выбившуюся из стянутых тугой резинкой волос, и хмыкнула.       — Сколько лет брату?       Теон внутренне возликовал, но не подал вида.       — Два года.       Аптекарша хмуро кивнула и удалилась куда-то вглубь помещения, а после вынесла бутылочку с сиропом.       — Деньги хоть не забыл? — язвительно поинтересовалась она.       Теон с облегчением выложил требуемую сумму и, прихватив лекарство, помчался домой. Как там Рикон? А если этот сироп не поможет? А если ему и правда станет хуже?       Нет, лучше бы, «выбирая заложника», он похитил кого-то другого. Выбор невелик: Арья — настоящая заноза в заднице. Ей тринадцать, и она ужасно хитрая и вредная. Наверняка попыталась бы сбежать, и у неё бы наверняка получилось.       Сансе пятнадцать — она послушная доченька, вежливая и покорная, и, самое главное, не отличается большим умом. Зато умеет первоклассно выносить мозг окружающим. Ещё бы, чего доброго, вообразила, что он питает к ней какие-то чувства. У неё только-только отросли сиськи, а она уже возомнила себя настоящей королевой красоты. Нет, не вариант.       Бран — вот кто идеально подходил на роль заложника. Восемь лет, тихий, спокойный, где-то там в своём внутреннем мире всё время. И хлопот с ним не привалило бы столько, сколько с сопливым Риконом. И сбежать он вряд ли бы решился. В конце концов, можно было бы чем-нибудь пригрозить или напугать.       К сожалению, в тот злополучный день Бран торчал в гостиной со своей репетиторшей по французскому языку. Довольно горячей красоткой, надо признать. Фамилия из памяти стёрлась (слишком сложная), а вот имя осталось — Оша.       Как-то раз Теон даже пытался к ней подкатить. Ему было семнадцать — ей двадцати три-двадцать четыре — не больше. Да и кольцо у неё на пальце не красовалось, очевидно, не замужем.       В тот вечер Теон болтался по дому бесцельно. Робб пропадал на своей тренировке, миссис Старк с девками и младшим укатила в гости, а мистер Старк как обычно торчал допоздна на работе. Кто-то же в этой семье должен зашибать бабки и кормить всю эту ораву.       Оша с Браном занималась в гостиной. Теон изучающим взглядом окинул её стройный профиль в обтягивающем небесно-голубом платье. Дождавшись конца занятия, он, как бы случайно проходя мимо, коснулся ладонью её тонкого плеча в вырезе платья.       — Прощу прощения, я такой неловкий, — не скрывая сальной ухмылки, произнёс он.       Оша поддержала его улыбкой, и Теон тогда решил, что она поняла намёк. Приободрившись, молол языком дальше. Бран в этот момент ускакал на кухню.       — Мы бы тоже могли позаниматься… дополнительно. У тебя красивые волосы… и глаза, — выдержав паузу, добавил он.       Оша аккуратно поправила воротник его рубашки с той же лукавой улыбкой, наклонилась близко-близко, испустила томный вздох и приобняла за плечи.       — Гуляй, мальчик, — шепнула на ухо, и, грациозно развернувшись, последовала за Браном. На секунду замерла в дверном проёме и окинула его долгим взглядом. В её зелёных глаза плясали чертики: — Не дорос ещё. Иди лучше уроки поучи… дополнительно.       Теон замер с застывшей улыбкой, а после вздрогнул, как от пощёчины. Впрочем, то пощёчина и была — словесная. Училка французского и в английском виртуозно играла словами.       Он тогда жутко разозлился и долго бурчал в своей комнате, не находя себе места. Робб сказал, что это была глупая затея. Ну, ещё бы, он ведь весь такой правильный! Мамино солнышко. Но другого друга у него никогда не было, да и по правде, не Робб ведь его выставил идиотом, а эта чёртова училка.       Возвращаясь к сегодняшнему дню, Теон снова пришёл к выводу, что выбора не оставалось. Рикон находился без присмотра на заднем дворе, когда Арья куда-то отлучилась. Катал по бортику песочницы пластмассовый грузовик. Удачней момента и не придумать. Последствия Теон, как всегда, осознал позже.       Он медленно тащился по раскисшей от дождей просёлочной дороге и думал, что, если завтра Рикону не станет лучше, придётся что-то делать. С досады ударил кулаком по рулю, и густую вечернюю тишину прорезал автомобильный гудок. Неужели всё зря? Он целую неделю мучился и возился с этим капризным пацаном и всё напрасно? Вот так просто вернуть его, не получив выкуп? Ну уж нет!       В кармане снова запиликал мобильник, но Теон не стал отвлекаться. Водитель из него так себе — неопытный (права получил лишь в июне), а тут ещё темень и дождь. Если расхреначит тачку (она и так-то на ладан дышит), Дагмер его убьёт.       Загнав машину во двор, Теон просмотрел пропущенные вызовы. Снова этот неизвестный номер и… Робб. Этого ещё не хватало! Может, он звонил просто так? Или они обо всём догадались? Арья могла его видеть в тот день, или эта чёртова училка… Сердце перевернулось в груди, и Теон схватился руками за голову. Надо с этим заканчивать. Завтра же! Нужно придумать, как связаться со Старками так, чтобы себя не выдать.       Когда он ступил на крыльцо, в окнах соседнего дома вспыхнул свет. На всякий случай Теон крепко запер двери и выключил все лампы, оставил лишь садовый фонарь. Только грёбанного Рамси сегодня не хватало. Но это ведь просто дурацкий сон… или нет?       В комнате Рикона слабо горел ночник, отбрасывая причудливые тени на бледное детское лицо. С трудом удалось его растолкать и напоить лекарством. А после он никак не желал засыпать: всё ныл и просился к матери. Пришлось читать сказку, точнее схваченную впопыхах книгу — этого самого «Робинзона Крузо». Рикону всё равно плевать — он ни черта ещё не понимает.       Наконец Рикон снова заснул, а Теон спустился вниз, чтобы налить себе чаю. Часы звонко пробили полночь, и он вздрогнул, выронив книгу на ступени. Блядский колокол! Надо их как-то отключить. Они его просто с ума сведут! В дверь позвонили, но Теон не спешил открывать. Поднявшись на второй этаж, осторожно отдёрнул занавеску. Окно в комнате Рикона как раз выходило во двор.       На крыльце топтался парень в кожаной куртке и накинутом на голову капюшоне.       «Вот уж хрен тебе! В этот раз я тебя не впущу», — твёрдо решил про себя Теон.       Круглое око луны выглянуло в прореху туч, осветив пустынный двор. Парень на крыльце запрокинул голову и поглядел на тёмные окна, будто бы знал, что кто-то есть в доме. Капюшон толстовки съехал вниз, на бледном лице его вспыхнула потусторонняя ухмылка. Ночь только началась…