An Evening Brimming With Revolution / Вечер, переполняемый революцией

      О`Брайена поглотили бумаги. Лампа с зелёным абажуром освещала океан слов, через который он пробирался. Вдруг что-то скрипнуло в другом конце кабинета, и О`Брайен инстинктивно поднял голову. Увидев женщину, он постарался не выказать удивления. Рядом с Уинстоном стояла Джулия. О`Брайен был заинтригован. Уинстон действительно ему доверился, что сделало ситуацию более занимательной и одновременно все упростило. Два зайца одним выстрелом.       О`Брайен ещё несколько минут изучал документ перед собой, стараясь взять себя в руки. Ему следовало убедиться, что его замысел удался. Ему было необходимо знать точно, что Уинстон и Джулия ему доверяют. О`Брайен в последний раз взглянул на бумаги и отодвинул их в сторону. Сейчас у него были более важные дела. Он притянул к себе речепис и отправил сообщение.       После, вставая, О`Брайен столкнулся с некоторыми трудностями. Ему было необходимо настроиться на нужный лад, приготовиться к заданию, что перед ним стояло. Чтобы втянуть этих двоих, ему следовало думать, как преступник. На секунду О`Брайен даже задумался, а не существует ли восстание в реальности, не втянут ли он в какую-то хитроумную игру Партии. Скорый поезд мысли затормозил, когда О`Брайен подошел к телеэкрану. Он повернулся и нажал на кнопку, закрывая глаза, что следили за каждым их движением. Время пришло.       Джулия не удержалась от изумленного восклицания. Уинстон, пораженный, стоял с выражением неверия на лице. — Вы можете его отключить? — спросил он. — Да, можем. Это наша привилегия.       Теперь О`Брайен стоял напротив них, ожидая, пока кто-нибудь из парочки заговорит. В комнате повисла тяжелая пауза. Глаза Уинстона впились в О`Брайена. А он смел, если может смотреть так, подумал О`Брайен. Быть может, у Уинстона осталось больше пороха, чем ему представлялось вначале. Эти размышления вызвали на его лице мимолетную улыбку. Поправив на носу очки, О`Брайен почувствовал себя заинтригованным этим человеком. Преступник, чье мышление чем-то напоминает его собственное. — Мне сказать или это будете вы? — нарушил тишину О`Брайен. — Я, пожалуй, — практически сразу отозвался Уинстон. — Эта штука и правда выключена? — Да, все выключено. Мы одни. — Мы пришли сюда, потому…       Уинстон замер в середине предложения, будто на мгновение им овладели сомнения. Эта пауза была знаком. Несмотря на то, что пришел сюда, Уинстон все еще не знал точно, почему выступает против Партии. Он слепо следовал за кем-то еще? За кем-то, кто действительно был частью восстания? В этот момент Уинстон продолжил, перебив размышления О`Брайена. — … потому что мы верим, что есть какой-то заговор, какая-то секретная группа, которая действует против Партии, и что вы в ней состоите. Мы хотим присоединиться и помочь. Мы враги Партии. Мы разочаровались в принципах Ангсоца. Мы мыслепреступники. Также мы прелюбодеи. Я рассказываю вам об этом, потому что мы хотим положиться на ваше милосердие. Если вы хотите, чтобы мы признались еще в чем-либо, мы к этому готовы.       С признанием такого рода О`Брайен уже мог поработать. Во-первых, ни с кем, кто относился к этому делу, они не контактировали, что позволило О`Брайену расслабиться. Во-вторых, эти двое по-честному желали идти против Партии. Также на О`Брайена произвела впечатление глубочайшая степень доверия Уинстона. Ведь Уинстон только что открыл все-все свои мысли члену Внутренней Партии. Если бы О`Брайен захотел, он мог немедленно сдать эту парочку. Впрочем, пока он не собирался. Игра до сих пор не была закончена.       Секунда в секунду О`Брайен оборвал внутренний монолог, поднял голову и увидел, что вошел Мартин с подносом, на котором стояли графин и бокалы. — Мартин один из нас, — сказал О`Брайен, опережая вопросы.       На его взгляд, не стоило давать им ни одного повода для сомнений. Просто на всякий случай. — Несите напитки сюда, Мартин. Поставьте на круглый столик. У всех есть место? Пожалуй, тогда мы можем сесть и спокойно все обсудить. Мартин, вы тоже садитесь. Речь о деле, можете забыть о ваших обязанностях слуги на следующие десять минут.       О`Брайен взял графин и наполнил вином бокалы. Это действие послужило короткой передышкой, которая позволила ему привести в порядок мысли. Джулия ухватила свой бокал и с любопытством принюхалась к вину. О`Брайен понял, что оба они не знают, что именно в бокалах. Только подозревают, что это может быть отравленным. — Этот напиток называется «вино». Без сомнения, вы должны были читать о нем в книгах. Боюсь, Внешняя Партия редко его видит, — пояснил О`Брайен.       Он поднял стакан и на мгновение замер, тщательно взвешивая свои следующие слова. — Думаю, подобающим случаю будет выпить за здоровье. За здоровье нашего лидера. За Эммануэля Голдстейна.       Двоемыслие во всей красе, подумал О`Брайен. Одновременно пить и за здоровье своего лидера Большого Брата, и также за здоровье Эммануэля Голдстейна, святого еретиков.       И вечер, полный лжи, начался.