7. from reality to dream
10 декабря 2020 г. в 02:38
Примечания:
всем привет, мои дорогие читатели.
меня не было долгое время, но могу заверить, что работу я не забросил, просто приболел. но уже всё хорошо.
А также вот песни, которые сопровождали меня всю главу:
Agust D, NiiHWA - 28
ENHYPEN - Given-Taken
приятного прочтения.
***
Юнги лениво разлепил веки и поморщился от лучей солнца. Кто вообще в этой квартире решил распрощаться с жизнью и трогать шторы? Альфа перекатился на второй бок и свалился с кровати, при этом взвизгнув, как девчонка, и скукожившись, сжав давно не болевшее плечо. Что за чёрт? Всё таки поднявшись с пола, слегка придерживаясь за кровать и покряхтывая, словно он старый дед, Юнги осмотрелся и нахмурился. Комната незначительно, но отличалась. Кровать была односпальной, постельное пахло кондиционером для белья, которым Юнги давно не пользуется и...
—ТВОЮ МАТЬ! — Мин отскочил от зеркала, которое снял ещё года четыре назад. — Что за хуйня?
Волосы были мятного цвета, а на голове гнездо похлеще того, что у него было обычно, после бухича с Тэхёном. Слегка приложив свои мятные пакли, альфа осмотрелся и подошёл к ноутбуку, возле которого лежал его старый графический планшет. Юнги задумался на секунду, стоит ли ему охуевать ещё больше, но все равно нажал на кнопку включения и сел в кресло. Экран мгновенно засветился и сбоку появилось оповещение. Мин закрыл его и посмотрел на дату:
—Так, сейчас 13:40 и 28е что блять? — Юнги опешил от того, что увидел на экране.
28 декабря 2016 год.
Эта дата отпечаталась на подкорке сознания альфы, из-за чего сейчас он пытался понять, почему он находится именно здесь и что происходит, потому что именно в этот день он впервые увидел...
—Да нет, это хуйня какая-то...
Изначально он воспринял это всё, как шутку. Рассмеялся и пошёл курить, но потом картинка стала воссоздаться сама собой: он делает это по накатанной, словно делал это сотню раз. Курит, идёт в ванную, вспоминает, что отключили воду, а потом идёт к ноутбуку, снова садится за него и пролистывает почту, в которой скопились заказы.
Сегодня у Мин Юнги первый день курсов, потому что фантазия напрочь отказалась посещать его. Да, большинство заказов парень делал через силу, порой задерживаясь на мелочах и переделывая всё сотню раз, потому что «какого хуя, Юнги, ты сюда это засунул?». Да, в основном, когда его фантазия покидала прямо посреди рабочего процесса, альфа начинал разговаривать сам с собой, напевать какие-то песни или же материться и идти курить. Это не помогало, но Мин упорно делал вид, что так он возвращает фантазию и помогает себе с работой.
Наспех собравшись, альфа подхватил сумку с ноутбуком, двумя мышками (одна вечно в неподходящий момент глюкала) и графическим планшетом, закрыл за собой дверь и спустился на улицу. Погода стояла на удивление хорошая. Пускай тучи слегка и заслоняли солнце, мешая тому отдать последние капли тепла в эту осеннюю погоду. В целом Юнги был всем доволен, хоть порой казалось, что кто-то за ним следит. Пару раз обернувшись, альфа списал всё на нервозность перед первым «учебным днём» и запихнул в уши наушники, включив любимый, заслушанный до дыр, трек.
Место, где должны проходить курсы Юнги, были в паре остановок на автобусе от его дома, но упорно желая изменить этот день, хотя и знал, что это невозможно, альфа решил пройтись пешком. Перебегая улицу по пешеходному переходу, мятноволосый заметил парня с персиковыми волосами, который в упор смотрел на него, но после неожиданно проехавшей машины за пару метров от альфы, словно испарился. Мин помотал головой и побежал дальше, списав это всё на редкие явления фантазии. Да, альфа иногда мог увидеть то, чего на самом деле не было и после многочасовой работы воссоздавал это на бумаге или графическом планшете в идеале, словно он это увидел буквально мгновение назад. Это он называл «зовом фантазии».
Дорога до места обучения прошла без происшествий. Юнги приземлился на второе место с конца, возле окна, и достал всё необходимое, решив, что лекцию он запишет в вордовский файл, а на практическую работу ему будет достаточно того заряда, что у него останется. В кабинет, спустя несколько минут зашёл преподаватель и, поклонившись и представившись ученикам, приступил к теории, рассказывая о том, кто же такие дизайнеры полиграфии, что стоит ожидать от работы, и плавно на этапы разработки дизайна полиграфии.
—Если речь о работе с нуля, то процесс включает в себя...
В кабинет без стука влетел запыхавшийся парень, на которого Юнги даже не удосужился поднять свой взгляд, продолжая конспектировать за преподавателем. Опоздавший извинился, промямлив что-то о том, что машина не заводилась и поспешил на свободное место, которое оказалось возле Мина, из-за чего альфа закатил глаза и упорно уставился в монитор своего ноутбука, дабы не привлечь внимание этого парня. Но не всем желаниям суждено сбыться:
—Эй, мятная конфета, мышки не найдётся? — Опоздавший наклонился к альфе и лопнул почти у его уха жвачку, — я свою кажись дома оставил.
Юнги перекосило, сдерживая порывы послать этого парня куда по дальше, сунул руку, не глядя, в рюкзак, достал оттуда беспроводную мышку и положил ту на соседний стол, продолжая сосредоточено печатать.
—Меня, кстати, зовут Тэхён..Ким Тэхён.
—Задний ряд, я вам не мешаю? — Преподаватель взглянул на задние ряды и покачал головой, — сюда приходят учиться, а не лясы точить. Если вам не интересно, выход вон там.
После этого инцидента все заткнулись и послушно конспектировали слова преподавателя, задавая уточняющие вопросы и снова записывая. Так и прошлая часть лекции, после которой учеников выпустили покурить, выпить кофе и перекусить. Альфа сложил свои вещи и уже собирался покинуть аудиторию, как почувствовал на своей, неизменной куртке цвета хаки, чью-то хватку и повернулся, наткнувшись на пару глаз, что пронзительно глядели чуть ли не в саму душу, а затем и голос, который дрожью прошёлся до кончиков пальцев и заставил слегка поёжится:
—Привет, не против, если я с тобой схожу? Я здесь не бывал и ничего не знаю, — брюнет словно мёртвой хваткой вцепился в куртку альфы, словно, если он отпустит, то непременно утонет или сорвётся с обрыва. Поэтому они вдвоём так стояли несколько минут, пока Юнги не вздохнул тяжело и не отдёрнул куртку, буркнув:
—Пойдём, только не раздражай, ради всего святого. — В этот момент Юнги поднял взгляд и снова увидел того персикового парня, позади преподавателя, только едва различимого, словно тот полупрозрачный, дунь и исчезнет. Мин присмотрелся внимательнее, желая зацепиться за каждую черту лица, узнавая того, кого он желал никогда не встречать и не видеть.
Альфа проморгался, потёр двумя пальцами глаза и снова взглянул в дальний угол аудитории, где восседал преподаватель, но видения уже не было, словно того действительно сдуло.
—С тобой всё нормально? — Тэхён сказал это весьма тихо, дабы никто этого не услышал.
—Да-да, просто показалось.
—Ты словно приведение увидел.
—Я же просил не раздражать, — хрипло бросил альфа и отмахнулся, выходя из кабинета и не замечая пристального взгляда того самого «приведения».
***
Обед в обществе 20-летнего парня проходил сумбурно: Тэхён много болтал без умолку, много ел (съел около двух бургеров или большой тарелки картошки) и в итоге Юнги ничего не мог вспомнить с лекции, хоть там и не сказали ничего нового для него.
Может дальше будет интереснее и что-то новее? Мин надеялся на это, ведь как, по другому, он начнёт опять работать? Хотя как как, с помощью Чимина, который до сих пор полноценно не объявился. Интересно, он появится до того, как его нарисовать или после? Это он не мог предугадать, ведь каждый раз было по разному. В этот раз его образ преследовал его всюду: на улице, в здании курсов и даже сейчас он видел сидящего у окна Чимина, который пил что-то (наверняка зелёный чай) и ел какой-то чизкейк.
Юнги проморгался и снова посмотрел на Чимина: персиковые волосы разделены пробором по центру, на пухлых губах застыла мечтательная улыбка, слегка пухленькие пальцы (некоторые из них в кольцах) обхватили чашку чая и, как всегда, оттопыренный маленький пухлый мизинец. Одет он был не так, как обычно. Вязанный свитер белого цвета в розовую полоску и с фиолетовыми манжетами и воротником, а на ногах светлые джинсы с прорезью на левом колене, которое выглядывает из-под столика.
Мин откровенно пялился на омегу, словно это было впервые. Когда он ещё не знал Чимина как следует, когда с завороженным лицом наблюдал за его движениями и наполнял свою фантазию. Можно было подумать, что альфа был влюблён или хотя бы испытывал симпатию к этому парню, но это было бы весьма обманчивым мнением. На Чимина можно было только смотреть и всё: далее весь милый и красивый омега заканчивался. Яд, которым «плевался» персокововолосый было невозможно остановить, его слова впивались в сознание и оставляли жесткие ссадины на душе и в голове. Поэтому всякий диалог прерывался Мином и вырезался на корню. Но сейчас его красота вновь пленяла собой, заставляла безудержно, не моргая наблюдать за ним.
Омега смотрел в окно, видимо наблюдал за чем-то, из-за чего и альфа перевёл взгляд за стекло кофейни, но ничего не увидел, кроме снующих туда сюда офисных работников с чашками кофе или женщин с колясками. Что он там увидел?
Юнги..
Юнги!
—ЮНГИ! — Лицо Тэхёна было совсем близко от чего альфа подскакивает со стула и тот противно скрипит ножками о плитку.
—Прости, прости..Я не хотел тебя испугать, ну, просто ты долго молчал и я подумал...
—Ты видишь его? — Альфа перевёл взгляд снова на Тэхёна и указал на столики у окна пальцем, не глядя туда.
—Кого? Я не...не вижу никого там. — Тэхён уже откровенно повернулся спиной к Юнги и стал рассматривать столики у окна. — Ты про даму с собачкой за пазухой, что ест пирожное?
—Нет.
—Мужчина с чудаковатой шляпой?
—Нет.
—Тогда может...
—Персиковые волосы, пухлые губы и светлый свитер, ты что не ви...
Альфа протараторил злобным шепелявым голосом и перевёл взгляд снова на столик, за которым сидел Чимин: он пустовал и Юнги нахмурился. Как такое может быть? Он секунду назад был там. Какого черта?
—Что за херня...
—Хён..я уверен, что тебе просто показалось и...
—Отъебись.
Мин поднялся со стола, кинул несколько купюр на столик, примерно прикинув, сколько обошёлся ему обед с Тэхёном и вышел из кафе, на ходу доставая сигарету из пачки и подкуривая.
Практическое задание прошло в полной тишине прерываемое лишь комментариями учителя и редкими покашливаниями людей, что также, как и Юнги сидели за столами и выполняли задание. Альфа сразу понял, что это самое бредовое, что может вообще быть на практике, посему уже давным давно покончил с ним и принялся восстанавливать Чимина из памяти, только со своими деталями и со своими особенностями. Нет, он не менял форму его губ или разрез глаз, или цвет волос, но ему бесконечно сильно хотелось надеть на него кимоно, яркое, цветастое и безупречно сидящее на его теле. Линии были плавными, словно этот рисунок мятноволосый оттачивал каждый день. Каждая деталь лица Чимина настолько четко въелась в сознание парня, что он мог бы его нарисовать с закрытыми глазами.
Через сорок минут все сбросили преподавателю свои работы и покинули кабинет. На возгласы Тэхёна подождать его Юнги не обращал никакого внимания, поэтому выйдя на свежий воздух, альфа повернул в сторону своего дома и решительно выдвинулся туда, подкуривая на ходу сигарету и пряча зажигалку в карман куртки. Что за дурацкое стечение обстоятельств, почему этот странно похожий на Чимина человек словно преследует его всюду?
Рой мыслей клубился в голове альфы всю дорогу и тот выругался под нос, напугав до чёртиков женщину, что шла спереди. Не мудрено. У Юнги был настолько пугающий взгляд, что одного «бу» хватило, чтобы как минимум подпрыгнуть от испуга.
Ускорив шаг, Мин добрался быстрее, чем ожидалось, поднялся на первый этаж многоквартирного дома и вошёл в квартиру, захлопнув за собой дверь.
—Какого хуя? Где ты! Выходи, Чимин, мать твою! — Но как и ожидалось, Мин кричал в пустую квартиру, никакого Чимина и в помине здесь не было.
***
Альфа уже разложил вещи, сходил в душ и даже выпил горячий кофе, выкурив неизменную пару сигарет. Но ничего не произошло, никакого волшебства или чуда, коим образом перед ним или возле него всегда появлялся Чимин. Может стоило бы дорисовать, чтобы он появился? Юнги потушил окурок в пепельнице, допил залпом уже остывший кофе и сел в компьютерное, потёртое от времени, кресло, которое противно скрипнуло при этом. Работу стоило закончить хотя бы потому, что она всегда хранилась на рабочем столе и придавала сил, когда Чимина не было рядом или от отказывался появляться рядом с ним.
—Знаешь, Чимин, ты засел глубоко в моей голове, — минов монолог шёл в пустоту из-за чего казалось, что он говорил сам с собой, если на экране графического планшета не увидеть пухлогубого персикововолосого парня, который надменно смотрел на Альфу по ту сторону экрана. — Только вот в этот раз ты наотрез отказываешься появляться здесь. Это очень странно. Я бы был рад, если бы тебя и не было. Только вот я зависим от тебя. И что мне прикажешь делать? Я схожу с ума, разговариваю с рисунком на планшете, разговариваю, когда у меня ничего не выходит. Может ты оживёшь и сможешь это исправить. Я буду смотреть только на тебя. Даю своё слово. Если я вдруг когда-то отвернусь — моим наказанием будет твоё отсутсвие, ведь для меня ты муза, моё вдохновение. С самого начала я понял, что я зависим от тебя, зависим от возможности творить.
Монолог Юнги продолжался долгое время, он прерывался, чтобы покурить или выпить очередную кружку кофе. Усталость давала о себе знать: частые зевки, протирание глаз и потягивания. Но Мин и не собирался останавливаться, продолжал рисовать, продолжал создавать образ Чимина, не понимая зачем. Этот образ пленил его, пленил саму сущность, пленил возможность творить и адекватно мыслить. Пленил так, что дыхание перекрывало всякий раз, стоило Юнги хотя бы на секунду отвернуться от чертова чиминова лица.
—Я тебя создал из реальности, я соединил тебя с собой. Из-за тебя хочу рисовать, из-за тебя я хочу творить. Будь тем, кто будет давать вдохновение, стань для меня музой...
Слова Юнги отдавались эхом по квартире. Звуки казались глубже и чётче, картинка перед глазами уже слегка плыла, из-за того, что альфа не спал долгое время, а из окон лился тёплый восходящий свет солнца, заполняя всю комнату, в которой работал мятноволосый. Пускай свет был еле ощутимый, слегка розовато-синий, но всё резко стало живым, каждый предмет стал ярче, стал выделяться своим оттенком. По стенам ползли тени, чувства сонного альфы обострились, хотя в миновых ушах стоял лёгкий шум со звоном. Такое бывало всякий раз, когда организм пытался оповестить парня о том, что пора закругляться.
Последние штрихи и вся картинка обрела краски. Яркий, вызывающий желание овладеть и захватить себе этот трофей, скрыть от глаз и лишь одному лицезреть сей цветок. Без прикрас: Чимин выглядел словно цветок, словно феникс, который только возродился из пепла, отточенный алмаз, которым нужно только любоваться, редкая бабочка, которая в любой момент может упорхнуть. Тёмное кимоно, которое изначально сверху рисовал мятноволосый скрылось под курткой с золотыми узорами и чёрными манжетами-резинками, широкие штаны с завязками сверху чёрного лоснящегося цвета (шёлковые) сидели на идеальных бёдрах парня. Из-за того, что торс Чимина был открыт — альфе пришлось рисовать белую лёгкую майку в широкую полоску. Губы персокововолосого были приоткрыты и изогнуты в насмешливой горделивой ухмылке, взгляд из-под опущенных век, пробор левее от центра и открытый лоб. Чёлка спадала на глаз Чимина и вкупе со взглядом и ухмылкой создавалось впечатление, что тот смеётся над альфой. В руках парень держал яркий оранжевый веер с мелкими пёрышками на концах, что делало его более уточнённым и лёгким, не смотря на немаленькие размеры. С пояса штанов свисал невесомый белый платок, который доставал чуть выше колена. В довершении всего образа Юнги решил, что Чимину просто необходимы пару проколов в ушах и серебрянные серьги-кольца. Без них образ казался мятноволосому незаконченным.
Фоном для Чимина служили веера различных форм, с различными иероглифами и рисунками, но несомненно белого цвета, дабы выделить его. Юнги окинул взглядом то, что он нарисовал, усмехнулся и направился на балкон, подхватив сигареты и зажигалку.
—Думаю, что на сегодня достаточно, Чимини, — хриплым от долгого молчания голосом проговорил альфа и поднёс зажигалку к концу сигареты, подкуривая ту и затягиваясь.
—Да, ты потрудился на славу, — прошептал сладким голосом на ухо Чимин.