Кеды,капюшон. Ну и что ты в ней нашел? (редактируется)

       На кухне дымился теплый чай, ледяной сквозняк залетал в окно, овевая комнату, а Егор торопливо, хоть и с недовольным видом будил девушку — той надо было к врачу, к которому ее записал Ваня. — Доброе утро, — с натянутой улыбкой протянул парень, осторожно тряхнув Лизу. Студентка лениво потянулась, приоткрыв глаза. Тоненькое тело тут же зашлось кашлем, заставив блондина тут же поднять ее на руки и отнести на кухню. Потрогав лоб и утвердившись, что температуры почти нет, Лизе тут же вручили кружку чая и тарелку каши. — Ме, — Самарская высунула язык, наморщив маленький носик. Голос был хриплым, говорить было невозможно, поэтому было больше похоже на хрип. — Не «ме», а жуй! — Аксенов торжественно вручил девушке ложку, когда телефон заверещал, оповещая о звонке Евстигнеева. — Ты ешь, я сейчас приду.        Нехотя подняв трубку, Егор услышал напряженный голос Евстигнеева. Несмотря на разницу в возрасте, 31-летнему парню было некомфортно в компании Аксенова, который был младше на семь лет. Ваня вообще сложно знакомился, а вопрос о доверии всегда острым клинком пролегал между ним и новым знакомым. — Как она? — Евстигнеев явно беспокоился, и это, к удивлению Егора, вызвало в нем легкую улыбку. — Голоса нет, температуру еще не измерял.Ты скоро?        Егор сбросил звонок, когда Евстигнеев сказал, что находится в десяти минутах от дома. Набросив куртку, Аксенов удалился, пожелав подруге удачного дня. Самарская улыбнулась, оставив легкий поцелуй на щеке.

***

       Девушка пыталась выкинуть в ведро противную кашу, когда в дверях объявился Ваня с рюкзаком за спиной и широкой улыбкой на лице. — Привет! — обняв девушку, парень вальяжно развалился в кресле, вытянув ноги. Серые глаза тут же оглядели помещение. — Твоя «матушка» свалила, значит. Так, а это что? — А это… — - Лиза скорчила виноватую моську. — Это…это я кашу ела… — Не видно как-то, — Ваня наморщил нос — кашу он и сам не любил. — Ладно, я и сам это не ем. Яичницу сделать? — кивок.        Лиза ушла собираться, пока Ваня снова хозяйничал на кухне. Пахло аппетитно. через десять минут студентка объявилась в гостиной в тоненькой маечке и спортивных штанах. — — Это ты в этом собралась идти? — музыкант скептично изогнул бровь и принялся стягивать с себя толстовку, обнажив голый торс, заставив девушку восхищенно наблюдать за мышцами, залитыми краской. В этот момент девушка выглядела как малое дите — настолько болезнь обезоуживала Лизу.В буквальном смысле любая болезнь выводила девушку из брони, показывая настоящее состояние ранимой души, и это девушку бесило, но ниего поделать с этимм было нельзя. Вот и сейчас Елизавета Самарская-Филиппова оглядывала парня, игнорируя протянутую руку с толстовкой и легкую улыбку Евстигнеева. — Нравится? — студентка кивнула. Ванька хохотнул, осторожно приблизившись, чтобы Лиза могла разглядеть рисунки. — Можно? — тонкие пальцы зависли в паре сантиметров от кожи, спрашивая разрешения. Получив утвердительный ответ, девушка принялась увлеченно водить руками по коже, очерчивая контуры. У Вани по коже пронесся непрошенный табун мурашек, но это было так…стоп-стоп. Евстигнеев отогнал пошлые мысли, легко улыбнувшись. — Хоешь, тебе тоже потом набьем? — Ну уж нет, я будущий журналист, мозгов мне хватает, — Самарская иронично фыркнула, закашлявшись показав язык и тут же отправилась поедать яичницу с беконом.        Покончив с завтраком, друзья вывалились во двор. У девушки не было сил даже спуститься по лестнице, поэтому Ваня нес девушку на руках прямо к дверям машины. — — А Вы кто, молодой человек? — Ваня обернулся — баба Нюра, председательница собрания жильцов и по совместительству главные «ФСБшник» жилого комплекса, внимательно вглядывалась в лицо Евстигнеева. — Я вас раньше здесь не видела. — — А… — Ваня очень не хотел идти на контакт, но пришлось себя пересилить. — Я… я — парень Лизы Самарской. — Угу, попался! Знаю я вас, мошенников! Только и ищете, что украсть! Фу ты, Господи, а на руках у тебя кто, шельма ты треклятая! — худощавая старушка уже вооружилась клюкой, грозно надвигаясь на парня. — Баб Нюр, — просипела девушка. — - Меня просто к врачу везет Ванька…оставьте его в покое.        Евстигнеев внимательно вел машину, пока рядом досыпала разморенная болезнью Лизка. Волосы разметались по подголовнику, лоб был горячим, глаза красные, словно свежий помидор. Пухлые губы были приоткрыты, выпуская хрипы, отчего Ване ну ой как было не по себе, хоть на стенку лезь, чесслово.        Дорога заняла много времени, поэтому, когда ваня занес девушку в здание горбольницы, Лиза выглядела чуть свежее. — — Я знаю, почему я болею.