Midnight Blue

Коснувшись кончиками пальцев тёплого стаканчика с капуччино, который мне только что передал бариста одной из самых любимых кофеен, недалеко от офиса, я почувствовала приятное покалывание замёрзшей кожи. С радостью обхватив источник тепла обеими ладонями, подошла к небольшой продолговатой стойке у окна, где каждого посетителя ждали разноцветные пакетики с сахаром на любой вкус, дополнительные сливки и деревянные палочки для помешивание вместо ложек. Неохотно разлучившись с ароматным напитком, поставила его на стильную дубовую поверхность, и схватив один пакетик коричневого сахара и ту самую палочку, осторожно сняла крышечку со своего стакана «на вынос». Под ней меня ждало нечто неожиданное. Не знаю с чего я придала этому значение, но чёрт. Я больше не верю во все эти совпадения. Каждый раз бариста по имени Ник, что-то рисовал для меня на воздушной пенке капучино, оставляя на ней мини произведения искусства, хотя зачастую это было просто сердце или миниатюрная веточка с листьями. На этот же раз меня там ждала… Чертова бабочка. Другая девушка сейчас бы обрадовалась, будь она на моём месте, такому милому созданию, что нежно трепетало своими крыльями, стоило только покачнуть стакан. Но всё, что видела я, было напоминание о Стайлсе. Гарри. Чёртовом. Стайлсе. Слишком часто он любил разгуливать в расстёгнутых рубашках, или и вовсе без них. Перед глазами всплыло воспоминание о его концерте, когда я стояла с Ким за кулисами, и просто не смела отвести от его идеально скульптурного тела своего взгляда. И прямо сейчас мне ни коим образом не хотелось думать о нём, но я, чёрт возьми, опять это делаю. Чёрт. Кажется, в последнее время, я злилась на себя нон-стоп. Интересно, это тоже он подстроил? Это какое-то очередное послание? Или всё же я вижу знаки там, где их нет? — Гадаешь на кофейной гуще? — Голос Бена заставил меня вздрогнуть. Сегодня ему всё же удалось вытащить меня на обед. — Скорее на пенке, — схватив тонкую деревянную палочку, стала так яростно колотить свой капучинно, что он слегка расплескался в стороны, зато бабочка исчезла. Я не намеревалась выбрасывать кофе, как вчерашнюю розу. Хотя, должна признать, что поднеся стакан к губам, всё же усомнилась стоит ли его пить? Но в итоге, таки сделала большой глоток, зажмурив при этом глаза. Открыв их снова, поняла, что всё ещё жива, и вполне здорова, а это всё тот же, мой любимый капуччино на овсяном молоке. Накрыв его обратно крышкой, покрепче сжала в руке, и поспешила следом за Беном. Хотелось бы сказать, что к моему безмерному счастью, улицы города были щедро залиты солнцем, но всё было с точностью до наоборот. Хмурые тяжелые тучи нависали слишком низко, а густой туман скрывал верхушки небоскрёбов в своих объятиях, но при этом приобретая оттенки красного, желтого и синего, отбирая у неоновых вывесок часть света. Порывы ледяного ветра подгоняли нас быстрее в спину, заставляя ускорить шаг. Я крепче сжала стаканчик, и стала перебирать ногтями рельефные бороздки, которыми он был исчерчен. Лёгкая тень улыбки коснулась моих губ при мысли о том, как я чувствовала себя рядом с Луи этой ночью. Кажется, у меня всё ещё есть шанс быть ему хорошей девушкой, другом, партнёром в этой жизни. По крайней мере, я буду очень стараться. — У кого-то вчера был секс? — Бен явно потешался надо мной. — Боже ты мой, мы посреди улицы, — оглядевшись по сторонам, поняла, что на светофоре стоим мы совсем не одни. — И ты умеешь думать о чём-то другом? — Я просто называю вещи своими именами, ничего зазорного в этом нет. Но результат у тебя на лице, и его не скрыть, — бодрой походкой мы перешли дорогу, и дальше двинулись более размеренно, время до окончания обеда у нас всё ещё было. — Просто радуюсь, что хотя бы нет дождя, и что выспалась, — это была часть правды, потому что без секса тут и правда не обошлось. Но после, мне удалось уснуть, хотя и не собиралась. И к своему абсолютному удивлению, провалилась в царство Морфея так быстро и сладко, что никакие сны не смели меня тревожить, за что была несказанно благодарна. А угрозы Стайлса остались только угрозами. — Хорошо, как скажешь, — он пожал плечами. — Хорошо, — больше не сказав ни слова, просто шла рядом, погрузившись в свои мысли, которые снова унеслись к бабочке, только не той, что порхает над цветами, а той… мысленно оборвав себя, сделала очередной глоток всё ещё тёплого напитка. Я не стану больше думать об этом. Не стану. *** — Вот так, дорогая, смотри, как тебе идёт, — я рассматривала своё отражение в зеркале, окружённом яркими лампами и невольно улыбнулась. — Да, мне очень нравится, — кончиком указательного пальца коснулась маленького сердца на правой щеке, что мне только что нарисовала Бриана, визажист из команды Тейлор Свифт. Её «свита», как они сами себя называли, подошла супер ответственно к организации промо компании, и сегодняшнего вечернего шоу, в том числе. Всем нам, кто работал над подготовкой и проведением концерта, рисовали сердца в знак поддержки нового альбома певицы. — Но ты уверена, что хорошо себя чувствуешь? Мне всё же кажется у тебя жар, — девушка обеспокоенно сдвинула брови. — Эм, да… уверена, — соврала ей, отводя взгляд, хотя всё тело и правда знобило, как перед лихорадкой. От дальнейших расспросов меня спас телефон, который стал вибрировать, я тут же взяла его в руки и извинившись вышла в коридор, чтобы ответить на звонок. — Привет, малыш —это был голос Луи. — Привет, — облокотившись спиной о стену, проговорила, поправляя короткую черную юбку. — Как ты? — Отлично, у Лиама в баре. Готовимся к выступлению, и ума не приложу, как ты могла променять наше умопомрачительное шоу на концерт какой-то Тейлор Свифт, — сказал он, явно при этом улыбаясь. — Меня заставили, иначе ни за что на свете не стала бы такого делать, — закусив нижнюю губу, обняла себя за плечи, пытаясь хоть как-то согреться. — Но надеюсь на персональный концерт дома. — О, это я могу устроить, только ты не задерживайся там сильно. — Нет, не буду, — я покачала головой, будто он меня может видеть. — Ладно, пора идти, — на заднем плане отчётливо слышался голос Лиама, и Луи, накрыв рукой динамик телефона, что-то сказал ему в ответ. — Что там? — Не важно. Вообще просто звонил сказать, что люблю тебя. Он однозначно чувствовал, что со мной творится что-то неладное в последнее время, и стал более внимательно следить за всеми моими передвижениями, да и просто чаще звонить. — И я тебя, — оттолкнувшись от стены, пошла по коридору в сторону выхода на сцену, потому что концерт вот-вот уже должен был начаться, да и может там удастся найти какую-то аптечку с жаропонижающим? — Что ты меня? — Люблю, — ответила, понизив голос. Прекрасно зная, что от него не отделаешься рядовым «и я тебя». — Передавай всем привет. — Обязательно. Вау, как там громко у вас. — Да, фанаты сходят с ума. Ладно, хорошего вам выступления, буду идти на наше нудное, что начнётся уже через пять минут, — естественно я шутила, потому что настрой поклонников был просто невероятный. — Целую, — быстро добавил Луи. — Целую, — повторила за ним и нажав кнопку сброса разговора, поспешила на поиски таблеток. Только заболеть мне ещё не хватало. Как оказалось, аптечку найти труда не составило, да и «Тайленол» в ней тоже был, так что, я выпила его и ждала эффекта, который пока не успел последовать, а знобило меня всё больше и больше. Ладно, скоро лекарство подействует, и всё пройдёт. С этими мыслями я подошла к Бену, который к счастью тоже присутствовал на концерте, и слушала все указания, что раздавали перед началом. По сути, нами уже всё было подготовлено заранее, сейчас же должна пойти часть, где работает артист, а мы только следим за происходящим с удовольствием со стороны. Тейлор не заставила себя ждать, и вышла минута в минуту, как и было согласовано, выказывая свой профессионализм и уважение поклонникам и персоналу. Мы же заняли свои позиции и просто наслаждались зрелищем. Свет медленно стал приглушенным, на смену ярким софитам зажглись тонкие огоньки, которые усеяли всю сцену прозрачными фиолетовыми лучами. На фоне звучала как одна из тех заставок из кино, когда по коже тут же разбегается мороз от этих невесомых звуков и неизвестности, смешанной с предвкушением и ожиданием того, что же ждёт тебя впереди? Это было некое эмоциональное путешествие, в которое нас увлекали за собой, дёргая за ниточки, как тех марионеток. И судя по той тишине, что воцарилась в зале, каждый был на это готов. Вдруг, из глубины камерной сцены зажегся яркий прожектор, освящая профиль Тейлор, которая сидела за чёрным лакированным пианино в золотистом комбинезоне, который благодаря россыпи блестящих пайеток, превращал её в самую настоящую звезду, как одна из тех, что на небосводе радуют нас своим ослепляющим светом. Она улыбнулась невероятной белоснежной улыбкой, подчёркнутой алой помадой на губах, склонила голову вниз и осторожно коснулась клавиш. Зал взвыл от первых же звуков. Должна признать, я не была её ярой фанаткой, не считая нескольких песен, что временами плотно сидели в голове, но прямо сейчас, зааплодировала наравне с остальными. Всё же есть своя непередаваемая атмосфера в живых выступлениях, тем более, когда прямо перед тобой, в нескольких метрах находится такой талант. Закончив одну композицию, Тейлор поприветствовала зал, перекинувшись с обезумевшими от такого счастья фанатами, несколькими фразами, затем спела другую, более живую песню, сопровождая её танцевальными движениями, с полной поддержкой зала и танцоров из её труппы. Да и мы с Беном за кулисами тоже пытались подражать своими подёргиваниями в такт их неоспоримому умению, владеть своим телом. А далее, свет в зале снова сменился, и лишь одинокий луч света сверху освещал певицу посреди сцены. Её голос звучал настолько завораживающе, что по коже побежали мурашки, и я стала ловить каждое произнесённое ею слово.

К бою, Я готова к бою, Я сказала, что не хочу этого, А что, если хочу?

— А что, если хочу? — Повторила следом за ней, беззвучно, только шевеля губами. — Конечно хочешь, — Тут же последовал ответ на мой немой запроc, и я обернулась на Бена, который как ни в чём не бывало, продолжал следить за действом, что разворачивалось на сцене. — Что ты сказал? — Повысив голос обратилась к парню. — Что? — Переспросил он, неохотно отвлекаясь на меня. — Ты только что что-то сказал мне, — я опять чувствовала себя ненормальной идиоткой. — Нет, — он нахмурил брови. — Ничего я не говорил. Как твой жар? Спал? Может тебе стоит отдохнуть? — Может… — коснувшись лба, отступила назад. Бен прав, это всё мой жар. — Иди ко мне, Холи, — или не жар? Этот голос был обращён только ко мне. Зажмурив глаза постаралась расслабиться, но всё, что увидела, был маленький зелёный маяк, который уже не впервой звал меня к себе. — Я жду тебя, — громко втянув воздух, я резко открыла глаза и пошла. Просто знала, что должна идти. На голос. На яркий свет. Вниз по лестнице, вперёд сквозь полумрак коридора, минуя вход в зал, где как ни в чём не бывало, продолжался концерт, снова по лестнице, только вверх в зону для особых гостей. Я шла, словно невидимка. Никто меня не смел остановить. Никто. Даже я сама. Только голос в голове становился громче, обволакивал, манил, пугал силой власти надо мной. Распахивая тяжелые бархатные шторы, что отделяли меня от моего маяка, я закрыла глаза, потому что знала, кого сейчас там увижу. Знала. И всё равно вошла. Кажется, я перестала дышать. Но то, что Гарри стал медленно произносить, смакуя каждое слово, отправляя прямиком мне в душу, заставило набраться смелости и жадно следить за каждым движением его мягких губ, нырнуть в омут зелёных глаз с головой, утонуть в бесконечных просторах шелковистого голоса, что окутал своими простынями. — Я не люблю тебя, как свет топаза или розы Как огненные стрелы выстрелов гвоздик. Моя любовь - не свет, а тьма… занозы, Что каждый прятать в глубине души привык… — Откуда ты знаешь эти стихи? — Едва узнав свой хриплый голос, перебила его. Только сегодня утром, сидя в поезде метро, я читала сонеты Пабло Неруда, которые нам задал разобрать преподаватель испанского. И вот теперь мне их читает Стайлс. Как? — Хватит копаться в моей голове! — Я бы с радостью, только ты сама меня туда любезно приглашаешь, — его лицо растянулось в самодовольной улыбке, и закинув руки на спинку диванчика, на котором вальяжно развалился в одиночестве, открыл моему взору великолепие своего тела, украшенного рисунками, которые навсегда теперь будут ассоциироваться только с ним, где бы я их не увидела. Кажется, он намеренно игнорировал обычную человеческую одежду, чтобы сводить меня ещё больше с ума. — К тому же, так уж вышло, что я знаю их наизусть. — Я тебя не приглашала, — не двигаясь с места покачала головой. — Мне бы хотелось, чтобы ты больше не появлялся в моей жизни, — радуясь своей храбрости, я тоже расправила плечи. — Какая же ты лгунья, Холи, — он снова улыбнулся, что невыносимо выводило из себя. — Но мне это нравится. Иди ко мне, — Гарри протянул руку вперёд. — Только я понимаю, как твоё тело сейчас разрывает на мельчайшие атомы от попыток сопротивляться тому, что по-настоящему влечёт, как резко колотится сердце и поднимается жар, только потому, что я попадаю в радиус твоего маленького мирка… — его голос не просто тянул магнитом, он сковывал своей паутиной по рукам и ногам, я снова была маленьким мотыльком в его сетях. — Но у меня для тебя есть и радостная новость. Из этого состояния есть выход. — Какой же? — Кажется, сама того не замечая, успела сделать несколько шагов ему на встречу. — Это ведь очевидно, — Гарри тоже встал, расправляя свои широкие плечи, выпячивая упругую грудь вперёд. — Стать моей.