На самом деле не так-то просто быть второстепенным героем.

В конце концов, Чжао Сихэ и Создатель имели особый способ поддерживать контакт. Очень скоро Создатель прислал ответ. Поскольку Синь Синь уже была подстрекаема Мо Цзыю уничтожить назначенную ей систему, Создатель напрямую определил ее как разрушителя. Даже если другая сожалела об этом, не было никакой возможности получить отпущение грехов. Создатель был апатичным. У него не было никаких эмоций. Все его действия подчинялись заранее установленным положениям. С тех пор, как правило было нарушено, не было никакой свободы для раскаяния или второго шанса. Суй Юань и Чжао Сихэ уже давно предвидели подобную ситуацию. Они вдвоем вернулись к тому месту, где была заключена Синь Синь, и жестоко объявили ей смертный приговор, встретившись с выжидающим взглядом другой. — Нет! Нет, ребята, вы не можете этого сделать! Я никому не причинила вреда! Меня просто обманул Юэ Минхэ! Это все тот парень виноват! — Синь Синь изо всех сил старалась бороться, стараясь держать дистанцию между собой и двумя другими. Однако все было напрасно. Она могла только впасть в истерику, наблюдая, как Суй Юань приближается к ней шаг за шагом. Он положил свою правую руку, которая содержала разрывающую душу силу, на ее лоб, когда она рухнула в слезы. Она никому не причинила вреда? А как же тогда система, которую она уничтожила?! — с негодованием пожаловалась 5237-я. Вы, системы, не люди, — спокойно ответил Суй Юань, — по крайней мере, то, что она сказала, не было ошибкой. 5237: На чьей ты стороне?! Разве мы не можем быть в хороших отношениях друг с другом? Большинство действующих лиц не будут рассматривать свои системы в качестве партнеров. В их глазах система была не чем иным, как цепью, которой они были скованы. Они были монитором наблюдения, клеткой. Между тем, разрушить их систему было все равно что освободиться от оков и получить доказательство своей свободы. Они не только не будут сожалеть об этом или чувствовать себя виноватыми, но, напротив, будут чувствовать себя счастливыми и свободными. Как система, 5237 понимала этот момент, но не могла принять его. Они также обладали самосознанием и могли чувствовать гнев или обиду. К сожалению, очень немногие люди думали о них, как об «инструментах». — Хотя ты только что стала разрушителем и еще ничего не сделала, ты уже перешла черту. Мне очень жаль, но Создатель не сделает никаких поблажек, — Суй Юань равнодушно посмотрел на Синь Синь, приподняв уголки губ, — так что прощай. — Подожди! Подожди! Почему ты должен это делать?! Почему ты должен слушать подсказки системы?! Ты также являешься ведущим актером второго плана. Неужели ты не понимаешь, что я чувствую?! Не может быть, чтобы ты сам захотел?! Готов ли ты всегда быть объектом манипуляций, делать то, что ты не хочешь делать, сталкиваться со всевозможными трудностями, обидами и мучениями?! Никто не хочет страдать от таких вещей. Ты ведь такой же, правда?! — Синь Синь бессвязно кричала, пытаясь убедить Суй Юаня. Однако она могла впасть в отчаяние только тогда, когда обнаружила, что в спокойных глазах собеседника не было ни единой ряби. Они были апатичны и беспощадны. — Ты — актер, которого вернул Создатель. То есть твое изначальное тело уже умерло. Это Создатель позволяет твоей душе и сознанию продолжать жить. Поэтому ты обязана выполнить все поручения, данные им. Я не понимаю, с чем ты еще не смирилась, — медленно произнес Суй Юань. Синь Синь покачала головой, слезы катились по ее щекам, стучали, стучали. — Я просто не хочу… Я просто не хочу так страдать… Эта сделка совсем нечестная… — Если ты не хочешь, то должна была отказаться с самого начала. Создатель не заставил бы продолжать жить. Даже став актером, легко покончить с собой. Отказаться от своей жизни — это очень легко, — нахмурился Суй Юань. У него не было никаких нежных, защитных чувств по отношению к прекрасному полу. Он думал только о том, что сыт по горло поведением Синь Синь. Как одно из творений Создателя, Суй Юань, естественно, стоял на его стороне во всем. Он не мог понять, почему эти люди, которые явно были неправы, все еще принимали этот невинный, праведный вид. — Ты пользуешься благами, которые дает Создатель, и полагаешься на него, чтобы выжить, но все равно предаешь и выступаешь против, превращаясь в Разрушителя. Человеческий род действительно жаден и уродлив, — усмехнулся Чжао Сихэ, скрестив руки на груди и с презрением глядя краешком глаза на жалкое состояние Синь Синь. — Я… я просто не хочу умирать… Я хочу жить… жить хорошей жизнью… Это неправильно?! — испуганно возразила Синь Синь. Она остро чувствовала, что двое людей перед ней были нетерпеливы и полны решимости убить. — Да, ты не ошибаешься. Если нужна сила, то все, что ты сделала, было правильно. Просто жаль, что путь, который ты выбрала, обречен на жертвы и смерть, и что ты потеряла все это еще до того, как достигла того, чего желала, — небрежно сказал Чжао Сихэ небрежным тоном. Он повернул голову, чтобы поторопить Суй Юаня. — Поторопись немного. Сделай это быстро. Нам от нее ничего не нужно. Суй Юань кивнул и снова улыбнулся Синь Синь — в глазах Синь Синь это была самая близкая к демонической улыбка, которую она когда—либо видела — и выпустил накопленную энергию. Душа Синь Синь была разорвана в клочья и рассеяна в воздухе. Суй Юань встал и посмотрел на труп Синь Синь, лежащий на земле. Как же нам его уничтожить? — Во-первых, оставь все как есть. В этом есть смысл, — улыбнулся Чжао Сихэ. Он удобно вставил манипуляционную опору в труп Синь Синь. — Тело Юн Шань уже умерло. Срок действия реквизита еще не истек. Мы можем использовать его, чтобы контролировать Синь Синь. Суй Юань наблюдал, как Синь Синь молча поднялась с земли и послушно встала перед ними. Он безразлично пожал плечами: — Что нам делать дальше? Как объяснить исчезновение Юэ Минхэ и смерть Юн Шань? — Юэ Минхэ убил Юн Шань. Это чистая правда. Это не имеет никакого отношения к нам, не так ли? — Чжао Сихэ лениво приподнял бровь, особенно весело улыбаясь. Суй Юань: … На следующий день дело об убийстве взорвалось, застав всех врасплох. Всегда нежный, как нефрит, уравновешенный и вежливый Юэ Минхэ из семьи Юэ неожиданно убил Юн Шань. Это было просто ошеломляюще шокирующе для всех. Кто бы это ни был, первой реакцией на эту новость было недоверие. Однако действия Юэ Минхэ вовсе не были скрыты. Когда полиция вмешалась, не тратя никаких усилий, они в конечном итоге собрали довольно много веских доказательств, сбив уголовное обвинение против Юэ Минхэ. Кроме того, местонахождение подозреваемого Юэ Минхэ в настоящее время неизвестно после совершения преступления. Независимо от того, была ли это полиция, семья Юн или семья Юэ, не было найдено ни единого следа. Семья Юэ не верила, что Юэ Минхэ способен на такое. В конце концов, он всегда был умен и никогда не доставлял неприятностей с тех пор, как был молод — он был гордостью семьи Юэ. Семья Юэ искала способ очистить имя Юэ Минхэ, одновременно пытаясь скрыть эту информацию. К сожалению, семейные обстоятельства жертвы, Юн Шань, были не совсем обычными. Хотя она была всего лишь частью ветви семьи, она опиралась на семью Юн. Когда семья Юн заявила, что этот вопрос абсолютно не может быть решен вне суда, даже несмотря на то, что семья Юэ имела много средств и широкие связи, они также не могли получить то, что хотели. Его вина была неопровержима, но больше всего людей озадачивал его мотив. Какие глубокие обиды были между Юэ Минхэ и Юн Шань, чтобы неожиданно заставить этого благородного молодого господина лично убить ее с таким безрассудством и даже не потрудиться скрыть это? Как будто он внезапно сошел с ума. Пока все анализировали ситуацию, лучший друг Юн Шань, Синь Синь, вышла вперед. Она сказала, что, скорее всего, понимает, почему Юэ Минхэ убил Юн Шань. А все потому, что она однажды слышала, как Юн Шань жаловалась ей, что Юэ Минхэ питает непристойные мысли по отношению к бойфренду Юн Шань, Хао Нину. Когда об этом узнали, это сразу же вызвало большой шум. Теперь, когда у них было направление для расследования, все фракции мобилизовали своих людей и быстро нашли улики. Они подтвердили, что то, что сказала Синь Синь, было правдой. Юэ Минхэ любил Хао Нина. Эта любовь была так сильна, что он практически сошел с ума. Он признался Хао Нину, но тот не мог принять привязанности своего доброго друга. Когда у него не было никакой возможности сбежать, он принял преследование Юн Шань и стал ее парнем. Они даже обсуждали вопрос о браке. Юэ Минхэ не мог бесчувственно наблюдать, как его возлюбленный женится. Поэтому он и сошел с ума. Никто не знал, о чем он думал в тот момент. Очевидно, у него были лучшие способы справиться с этим — он мог убить Юн Шань, сохраняя свои собственные руки чистыми. Однако иногда с безумцами невозможно договориться. Сын, которым они безмерно гордились, стал известен как человек, которого привлекали однополые отношения, который сошел с ума и убил кого-то, потому что его любовь была неудачной. Семья Юэ не могла принять этот факт, но у них не было доказательств или способа отмыть грязную воду, которая была выплеснута на Юэ Минхэ. В конце концов, смерть Юн Шань, казалось, была вызвана рукой их сына. У семьи Юэ не было силы, чтобы противостоять семье Юн, поэтому они вымещали свою ярость на Хао Нине и семье Хао. В глазах семьи Юэ Хао Нин был главным преступником, который причинил вред их сыну. Он соблазнил Юэ Минхе, а затем заставил Юэ Минхе сойти с ума. Естественно, они хотели заставить Хао Нина впасть в немилость, и позволить семье Хао почувствовать вкус страданий семьи Юэ. В то же самое время Синь Синь внезапно попала в «аварию» и не смогла быть спасена вовремя. Она умерла безвременной смертью. Несчастный случай на этот раз также указывал на семью Юэ. Говорили, что именно потому, что Синь Синь разоблачила скандал Юэ Минхэ, семья Юэ затаила злобу и поэтому заплатила за ее убийство. Смерть Синь Синь вновь подтолкнула семью Юэ в самое сердце конфликта. Семья Хао тоже была втянута в это дело, и они отомстили семье Юэ. Семья Юн стояла на стороне семьи Хао и даже приютила Хао Нина, против которого была направлена семья Юэ. Даже старый мастер Юн решительно заявил, что Хао Нин был человеком, которого любила Юн Шань, зятем, признанным семьей Юн. Даже если Юн Шань умерла, он все равно был бы «одним из них» и был под их защитой. Что же касается Юэ Минхэ, то он причинил вред другим и себе. Он получил по заслугам и не заслуживал никакого сочувствия. Семья Хао, семья Юэ и семья Юн, которые когда-то были в дружеских, семейных отношениях, теперь стали враждебными. Семья Юэ была подавлена и полностью разрушена совместными усилиями семей Хао и Юн и утратила свой статус семьи, принадлежащей к верхушкам общества. Кроме того, это было сенсационное дело, освещенное по всей стране, и занавес над ним опустился только после того, как полиция объявила Юэ Минхэ разыскиваемым преступником. Хотя все, казалось бы, осело на поверхности, это все еще оставляло клеймо в тех, кто был действительно вовлечен. — Неужели Минхэ действительно это сделал? Неужели он убил Юн Шань и Синь Синь? — Юн И одним глотком осушил свой стакан. Вся его личность была совершенно подавлена. Он больше не был своевольным и уверенным, как в прошлом. — Я не верю этому… — Я тоже в это не верю. Я не хочу в это верить… — Хао Нин закрыл глаза и откинулся на спинку дивана. Лицо его было усталым и изможденным. Похоже, он уже давно плохо спал. Между пальцами у него была зажженная сигарета, из которой медленно поднимался дым, но он не затянулся. Он только позволил дыму подняться в уголки глаз. — …Минхэ, он… он действительно любил тебя и признался тебе? — Юн И взглянул на Суй Юаня. Хотя он знал, что не должен упоминать об этом, он все же хотел знать правду. — …Да. Он сделал. И я решил слепо бежать, — Хао Нин поднял руку, чтобы прикрыть лицо, и тихо всхлипнул. — В то время я ясно знал, что с Минхэ что-то не так, но… Я был слишком напуган. Я не думал, что мне следовало как следует побеседовать с Минхэ и не следовало так грубо отвергать его прямо. Я даже использовал Юн Шань в качестве щита. Это я убил Юн Шань. Это я причинил Минхэ боль. Это я во всем виноват! — Довольно! А-Нин! Никто не знал, что до этого дойдет! — Юн И обхватил руками голову Хао Нина, прижимая его к груди. Он чувствовал печаль и чувство вины, исходящие в этот момент от его брата, а также слезы раскаяния, которые окрашивали его рубашку. Юн И было больно, но он знал, что Хао Нин был в большей боли, чем он. Он нежно погладил первоначально гладкие и блестящие черные волосы Хао Нина, блеск которых постепенно потускнел, и изо всех сил постарался замедлить темп своей речи. — Ты не должен нести все это в одиночку. Минхэ был слишком упрям и слишком хорошо это скрывал. Никто из нас не знал о его истинной природе… и я… я тоже ничего не сделал. Как твой с Минхэ хороший друг, я должен был это заметить… Хао Нин не ответил. Он только крепко сжал кулаки и бессильно прислонился к телу Юн И. Долгое время спустя Юн И услышал его приглушенный голос: — Через некоторое время я хочу уехать из страны… — Уехать из страны?! — Юн И был поражен, но быстро отреагировал. — Уезжай из страны… это тоже хорошо. Уходи прочь от своих забот, это будет хорошо для тебя. Несмотря на то, что он был довольно неохотным, Юн И знал, что пребывание в стране было неподходящим для Хао Нина, если он хотел вернуться к нормальной жизни. Во-первых, все будет напоминать ему о прошлом. Во-вторых, сплетни шли со всех сторон. Даже если Хао Нин был невиновен, он все равно получал всевозможные странные взгляды, будучи втянутым в слухи о гомосексуализме и деле об убийстве. — Да, мы с… Минхэ ушли. Я просто немного беспокоюсь за тебя. Ты всегда был импульсивным и упрямым. В будущем, у тебя не будет нас, чтобы помочь исправить твои беспорядки или дать совет. Что же ты тогда будешь делать, а? — Хао Нин оттолкнул Юн И, заставив себя говорить тем же тоном, что и обычно, поддразнивающе рассмеялся. Однако его страдальческая улыбка опечалила Юн И даже больше, чем если бы он увидел, как тот плачет. — …Я буду более взрослым. Я больше не буду таким, каким был в прошлом, — Юн И опустил взгляд и тихо ответил. — Тогда это хорошо. Таким образом… Минхэ и я можем быть спокойны, — Хао Нин взял бутылку вина и наполнил бокал Юн И. Вскоре после этого он взял свой собственный стакан. — За нашу старую дружбу. — Нет. Это выпивка за нашу дружбу на всю жизнь, — поправил Юн И, мягко постучав своим стаканом по бокалу Хао Нина. Даже если бы один из них сделал что-то не так, даже если бы им пришлось разойтись, они всегда были бы друзьями, вплоть до самой смерти. Через несколько дней Хао Нин вылетел в Великобританию. Юн И и Хэ Сюэмей отправились провожать его в аэропорт. Но неожиданно оказалось, что они видят его в последний раз. Вскоре после этого известие об исчезновении Хао Нина было передано в их страну. Это было точно так же, как то, что произошло с Юэ Минхэ — как будто они растворились в воздухе, не оставив и следа. Семья Юн и семья Хао потратили много сил и средств, чтобы найти местонахождение Хао Нина. Некоторые люди говорили, что он был обнаружен Юэ Минхэ, который исчез ранее. Был ли он убит, заключен в тюрьму или добровольно сбежал с другим мужчиной, это было неизвестно. Но слухи — это всего лишь слухи. Никто не мог найти никаких доказательств того, что произошло. В это время старый мастер Юн, который всегда был здоров и бодр, внезапно упал в обморок, заболел и был доставлен в больницу для лечения. Старший мастер Юн слишком много страдал в юности. Его тело было полно скрытых опасностей. Хотя он казался здоровым, как только обнаруживались эти скрытые опасности, болезнь обрушивалась так же тяжело, как рушится гора. Хотя они приложили огромные усилия, чтобы спасти его, весть о том, что старый мастер Юн был смертельно болен, все же пришла. Зная, что он скоро умрет, этот пожилой человек, который всегда был спокоен и рассудителен, остался таким же. Он быстро обошел вокруг своего сына и непосредственно передал свою власть своему внуку, Юн И. Во-первых, последовательные исчезновения друзей Юн И. Вскоре после этого его дед, который был опорой его семьи, смертельно заболел. Юн И был в шоке. Вот только, как бы ему ни было больно, у Юн И не было другого выбора, кроме как стиснуть зубы и продолжать упорствовать, потому что ситуация в семье Юн не позволяла ему выказать ни малейшей слабости или желания сбежать. Хотя старший мастер Юн имел дело с этими амбициозными людьми в прошлом — они были ранены, убиты или понижены в должности по мере необходимости — независимо от того, кто это был, пока условия позволяли это, у них не будет недостатка в амбициях, чтобы «сделать шаг вперед». Старый мастер Юн отпустил его. Молодой и неопытный Юн И сразу же взрастил хищные замыслы других. Ему нужно было раскрыть свои собственные стратегии и достоинства. Только тогда он сможет доказать свою ценность. К счастью, у Юн И была Хэ Сюэмей, поддерживающая его. После событий, произошедших с Юн Шань, Юэ Минхэ, Синь Синь и Хао Нином, противоречивые эмоции Хэ Сюэмей по поводу «невесты» Юн И очень быстро исчезли. Она любила и сочувствовала этому человеку, который снова и снова подвергался нападкам и у которого не было другого выбора, кроме как быстро повзрослеть. Она поддерживала его не только из-за своих собственных чувств, но и потому, что Хао Нин доверил его ей в аэропорту. Хэ Сюэмей стиснула зубы, стоя рядом с Юн И. В каких бы трудных и несчастных ситуациях она ни оказывалась, она не отступала. Кроме того, после того, как Юн И понес довольно много потерь, когда он барахтался в начале, в конце концов, он был успешно продвинут как истинный глава семьи Юн. Идя тем же путем, что и Юн И, Хэ Сюэмей тоже повзрослела. Даже если она происходила из простой семьи, у нее все еще был интеллект и сила воли, на которые можно было положиться, чтобы ее признали новой госпожой семьи Юн и чтобы она могла стоять плечом к плечу с Юн И. Если бы кто-то описал оригинальную историю как историю любви и борьбы Золушки и ее принца, то нынешний мир, который был подделан, стал историей о трудной борьбе за власть, чтобы подняться по социальной лестнице. Трудность этого случая была доведена до максимума, заставив Хэ Сюэмей и Юн И стать еще более зрелыми, цепкими и любящими друг друга. Юн И и Хэ Сюэмей поженились, родили детей и оставались вместе, пока их волосы не поседели. Семья Юн с каждым днем становилась все более и более процветающей. Кроме того, они никогда не прекращали своих поисков местонахождения Юэ Минхэ и Хао Нина. Они оба твердо верили, что их друзья все еще живут на этой земле, здоровы и спокойны… и что однажды они смогут снова встретиться и вместе вспомнить прошлое.