Eiswein

      Текстовый курсор на экране застопорился посреди строки. Рихард уже десять минут гипнотизировал тонкую мигающую полоску, пытаясь дать жизнь новому витку событий. Но в голове возникали лишь рубленые фразы. Угловатые, куцые, несуразные. Фантазия отказывалась проступать из темноты, такой же неприветливой, как за окном. Сегодня он написал только половину того, что задумывал. Конфликт героев дался легко, а вот сцена примирения никак не укладывалась в общую канву. Разочарованно выдохнув, он откинулся на спинку кресла и потер уставшие глаза, а затем взглянул на наручные часы. Пауль должен был вернуться примерно через час.       Сегодня Рихард собирался устроить для своей половинки романтический вечер, тем более что повод для маленького праздника был: в этом году Пауль закончил учебу в университете и его взяли сначала на испытательный срок в одно конструкторское бюро, а с этого понедельника он уже начал работать полноценно. В честь этого события в духовке дожидалась своего часа утка, запечённая с яблоками, а в холодильнике — бутылка хорошего шампанского. Пора было идти в душ, но в голове снова завертелись обрывки рассказа. Рихард задумался. Может, обратиться к личному опыту? Как они обычно мирились с Паулем? Их последняя ссора была уже давно, больше полугода назад. И то, какая-то пустяковая. С Паулем было легко. Было легко быть собой. Он не ожидал от Рихарда никаких ритуалов и брачных танцев, характерных для столичной тусовки. Он не требовал ежесекундного внимания, будучи самодостаточным, но при этом ценил каждую их совместную минуту. Порой, когда вечером Рихард поздно вставал из-за ноутбука и выбирался из кабинета, он обнаруживал Пауля читающим на диване в какой-то немыслимой позе или же перебирающим какой-нибудь прибор на столе в кухне. Тогда он подходил к нему и, ласково обняв, шептал, что пора отдохнуть. Иногда случалось наоборот. Пауль прокрадывался к нему с книгой, и Рихард понимал, что это намёк: пора отвлечься. Когда же наступали выходные, у них не возникало проблем с идеями о том, как провести время вместе. Но так спокойно было не всегда. Первый год, когда они только начали жить вместе, они еще притирались друг к другу, обозначали границы.       Рихард прикрыл глаза, воскрешая в памяти одну из первых размолвок.       Вечер пятницы дышал текилой и похотью. Клуб был забит под завязку. Рихард уже вторую неделю знакомил Пауля с ночной жизнью Берлина. Они пропустили несколько шотов и теперь покоряли танцпол. Громкий бит и стробоскоп над головой дезориентировали. Когда Пауль понял, что в этом заведении много таких как они, то быстро расслабился. И теперь, сияя улыбкой, двигался в каком-то рваном ритме, позволяя Рихарду периодически притягивать себя ближе и нахально красть поцелуи. Наконец, решив передохнуть, они отправились к барной стойке, где как раз освободились места. Едва они сели, как у Рихарда за спиной раздался гнусавый голос, а на плече повисла татуированная рука: — Риччи! Сколько лет, сколько зим! А я все думал, куда ты запропастился?       Рихард крутанулся на барном стуле, сбрасывая с себя чужую руку. Он прекрасно знал обладателя голоса. Встреча с этим пронырой была ложкой дегтя для столь чудесного вечера. — Привет, Гейб. Познакомься, это — Пауль.       Гейб, тощий низкорослый парень чуть старше самого Рихарда, сверкнул вставным посеребренным зубом и неловко приподнял соломенную шляпу, болтавшуюся на затылке. Пауль настороженно кивнул. — Вижу, парни, вы отдыхаете. — Именно. Ты что-то хотел? — сухо поинтересовался Рихард, надеясь отвязаться от надоедливого знакомого как можно скорее. — Нет-нет, я даже не думал мешать. Наоборот! Хочу помочь, — Гейб ухмыльнулся и вытянул из кармана пять пробирок с разнообразным содержимым: порошки, разноцветные шарики и белые таблетки. — Выбирайте, парни! Сделаю хорошую скидку.       Рихард не успел ничего ответить. Пауль спрыгнул с барного стула и подошел ближе. — Это что? Наркотики? — Нет, малыш, карамельки. Ты откуда такой взялся? — фыркнул Гейб.       А дальше Рихард просто не успел среагировать. Пауль кинулся к Гейбу и с размаху ударил его кулаком в глаз. Отшатнувшись, тот схватился за поврежденную часть лица. Девушки, сидевшие рядом за стойкой, вскочили и завизжали. С Рихарда моментально слетел весь хмель. Он бросился к Паулю, сгреб его в охапку и потащил к выходу. Гейб что-то кричал им вслед. Когда они оказались на улице, Пауль вырвался. — Что на тебя нашло? — воскликнул Рихард. — Откуда ты его знаешь? Ты что, принимаешь наркотики?! — Пауль сделал шаг назад. На его лице горело негодование. — Нет! Черт возьми, нет! — теперь до Рихарда дошло, как это все выглядело. — Гейб — мой информатор! Я статью пишу про наркобизнес! Но после твоей выходки он вообще не захочет идти на контакт!       Пауль растерянно приоткрыл рот и моргнул. Кажется, он поспешил с выводами. — Пошли! Нам теперь тут лучше не отсвечивать, — Рихард схватил его ладонь и потащил к машине. — Прости! — промямлил Пауль, виновато втягивая голову в плечи.       Вспомнив эту сцену, Рихард усмехнулся. Сейчас она выглядела комично, но тогда было не до веселья. Нет, он, конечно, потом рассказал Паулю дома, что когда-то экспериментировал с разными веществами, но заверил, что это осталось в прошлом. Пауль весь вечер был тише воды, ниже травы. Зато на утро у них случился умопомрачительный секс. Правда, долго ходить в виноватых Паулю не пришлось. Обратная ситуация не заставила себя ждать.       Ключ привычно легко скользнул в замок и повернулся. Открыв дверь, Рихард обнаружил на коврике в прихожей чьи-то ботинки. На вешалке висела чужая куртка. С кухни доносился шум воды, оживленный разговор и громкий смех. Кажется, у Пауля гости. Рихард медленно прошел по темному коридору и остановился. Кухня предстала как на ладони. Справа Пауль мыл посуду, что-то рассказывая про клеммы, а слева незнакомый темноволосый парень сидел за столом и увлеченно пялился на его задницу, обтянутую спортивными штанами. Гость, видимо, не заметив чужого присутствия, встал и, подойдя к Паулю, положил руки ему на талию, пытаясь отодвинуть от раковины. Вроде бы ничего такого, обычный дружеский тактильный контакт, но у Рихарда внутри зажегся опасный огонек. — Все, хватит, давай я помогу. — Да тут немного осталось. Сиди.       Чужие руки излишне медленно, как-то разочаровано скользнули вниз, отпуская. Пауль продолжил как ни в чем не бывало свою историю. Другой парень нерешительно замер позади него, собираясь то ли сказать что-то еще, то ли сделать. Но Рихарду уже хватило увиденного. Он шагнул из темноты на свет, громко здороваясь. Оба присутствующих на кухне развернулись к нему. Пауль с радостной улыбкой, а незнакомец с испугом. Правда, надо отдать ему должное, он быстро натянул на лицо вежливое выражение. — Рихард! Познакомься, это — Руди. Мы с ним учимся на одном направлении, только он в другой группе, — Пауль выключил воду и уже вытирал руки полотенцем. — Очень приятно, — холодно произнес Рихард, отвечая на неуверенное рукопожатие.       Он шагнул к Паулю, но на секунду заколебался. Знает ли этот Руди про них? И если нет, то стоит ли демонстрировать ему, чья это территория? Некоторые одногруппники Пауля были в курсе их отношений, но тот рассказал им сам, потому что посчитал, что они заслуживают доверия. С другой стороны, если бы Пауль не доверял этому хлыщу, то не пригласил бы его домой… Пролетевшие за секунду в голове сомнения были развеяны самим Паулем. Он шагнул к Рихарду и быстро чмокнул в губы. — Кофе будешь? — Да, — Рихард перевел торжествующий взгляд на гостя. — Я, наверное, пойду, не буду вам мешать, — промямлил Руди. — Может, останешься хоть на полчаса? Я хотел, чтобы вы познакомились, — Пауль непонимающе посмотрел на него. — Думаю, как-нибудь в другой раз, — гость поспешил в коридор. — Я документы забыл в машине, я быстро. Заодно провожу его, — нашелся Рихард, успокаивающе поцеловав Пауля в лоб.       Они ехали в лифте в гробовом молчании и как только оказались на нижней площадке, Рихард развернулся к Руди и, подойдя вплотную, четко произнес: — Если ты до него еще хоть раз дотронешься, я тебе все кости переломаю. Иди, и чтоб я тебя здесь больше не видел.       Рихард взъерошил волосы на макушке. Эта попытка обозначить свою территорию стоила ему клейма ревнивого собственника и недели холодного молчания со стороны Пауля. Руди конечно же нажаловался. Благо, Пауль, сначала утверждавший, что Рихарду померещилось, чуть позже сам раскусил незадачливого ухажера, и быстро свел общение с ним на нет. И тогда Рихард был полностью прощен. Но если про мелкие ссоры можно было окончательно забыть с помощью романтических вечеров и хорошего секса, то вот с крупными…       И зачем он только поехал в этот бар? Решил надраться в одиночестве после того, что они наговорили друг другу. Он просто сорвался. Это новое расследование выпило из него всю кровь. Несколько подчиненных, которых доверил ему Макс, абсолютно не справлялись с работой. Где-то в голове мелькала мысль, что шеф просто подкинул ему испытание, пытаясь понять, сможет ли он занять в будущем руководящую должность. Но постоянные проколы подопечных в самый неподходящий момент доводили до белого каления. В итоге он просто помешался на контроле всего и вся. И принес эту паранойю домой. Он сам не заметил, как начал контролировать каждый шаг Пауля. Оправдывал себя тем, что заботится о нем, оберегает его. Глупости. Он просто перекрыл ему кислород. Звонил по пять раз на дню, расспрашивал, куда и когда он пойдет. Начал решать за него, думая, что так будет лучше. И Пауль, который никогда не отличался пассивностью, терпел какое-то время ради него. Вяло анализируя ситуацию, Рихард счел, что он еще долго продержался. А потом просто не выдержал. Все вспыхнуло в один день, когда Рихард не хотел отпускать его на студенческую вечеринку. Разговор на повышенных тонах перетек в припоминания всех мелких грехов, выплескивание накопившихся обид и завершился словами «Делай что хочешь, мне плевать!» и громким хлопком дверью со стороны Рихарда.       И теперь он, изрядно напившийся, добрался домой на такси в темную пустую квартиру и завалился спать, думая, что Пауль все-таки ушел к друзьям. А утром оказалось, что он ушел насовсем, забрав чемодан с вещами.       Рихарда передернуло от этого воспоминания. Поняв, что Пауль ушел, он почувствовал внутри такую пустоту, что стало больно. Чувство вины и страх впились острыми когтями в горло. Сознание затопила идиотская паника: вдруг Пауль сменит номер? Вдруг запретит родителям говорить, где он? Как он будет его искать? Поиски действительно затянулись на неделю. Пауль не брал трубку. Рихард довел себя до отчаяния. Он названивал Эрике и умолял ее передать сыну, что он хочет извиться. Та холодно обещала подумать. Он понимал ее, прекрасно осознавая свою вину.       Дверной звонок квартиры Джо уже пять минут испускал надрывную трель. Рихард знал, что во всей этой истории его лучший друг был полностью на стороне Пауля. Но ему нужна была помощь. Наконец по ту сторону послышалось глухое шарканье. Сонный Джо в растянутых спортивках и мятой футболке с пятном от кетчупа распахнул дверь и уперся рукой в противоположный косяк, не давая незваному гостю войти. — Ты в курсе, который час? — Я идиот! Я не могу без него! Я все для него сделаю! Помоги мне его найти!       Джо флегматично окинул его взглядом, задержавшись на двухдневной щетине и возвращаясь к покрасневшим глазам. — Паршиво выглядишь. Заходи, — он отступил, пропуская приятеля в квартиру.       Рихард сделал шаг за порог и замер. В другом конце коридора прислонившись к стене стоял Пауль. — Если не захочешь давать ему второго шанса, скажи мне. Вытолкаем его вместе за дверь, — обратился к Паулю Джо, затем бросил предупреждающий взгляд на друга и скрылся на кухне.       А Рихард не отрываясь смотрел на Пауля. Боялся моргнуть, думая, что он исчезнет. Он готов сейчас был ползти к нему на коленях, умолять вернуться. Ведь у них так хорошо получалось вместе! Пока он все не испортил…       Рихард помнил, как дрожали пальцы. Как он просто пересилил себя и выложил все как на духу. Выплеснул все свои чувства: вину, боль, страх, тоску и любовь. Говорил и говорил, пока не начал сбиваться, а дальше просто повторял в разном порядке только три фразы: «прости», «пожалуйста» и «я не могу без тебя». Тихо, одними губами. Как заевший автомат. А потом вдруг ощутил, как чужие ладони обхватили лицо, а теплые сухие губы накрыли его собственные…       Экран ноутбука погас, вырывая из воспоминаний. Рихард снова взглянул на часы. Половина шестого. Сегодня он уже ничего не напишет. Эта сцена… Пожалуй, слишком личная для простой истории. Лучше он придумает что-то еще. А пока пора было заняться собой.       Когда он вышел из душа в одних спортивных штанах, то поежился от прохладного воздуха. Окно было приоткрыто. С кухни слышалась возня. Уже вернулся. Рихард протопал по коридору, неловко подпрыгивая из-за едва не потерявшегося тапка. Пауль, еще не переодевшийся в домашнюю одежду, сердито гремел посудой. — Привет, — Рихард чмокнул его в затылок и потянулся за тарелкой. — Как день прошёл? — Паршиво, — буркнул Пауль, захлопывая ящик со столовыми приборами. Рихард, уже заготовивший поздравления, прикусил язык. — Что случилось? — Меня никто не воспринимает всерьез. Они все считают меня наивным ребёнком. Я не мальчик на побегушках! — Ну что ты, солнце! Это ведь не так, — Рихард попытался притянуть его к себе, но Пауль вывернулся. — Я не солнце! Хватит меня так называть!       Он сердито сверкнул глазами и направился в комнату. Рихард набрал воздуха в грудь и медленно выдохнул. Сегодняшнее воспоминание о той крупной ссоре заставило его сдержаться. Вот она, попытка доказать себе, что стал хоть чуть-чуть мудрее. Его половинка редко бывала в плохом настроении, но если солнце заходило за тучи, то гроза не заставляла себя ждать. Что ж, эту энергию можно было попробовать направить в иное русло.       В спальне горел ночник. На кровати была разложена домашняя одежда. Пауль уже стянул свитер и футболку, и теперь расстегивал ремень джинсов. Привалившись плечом к шкафу, Рихард сложил руки на груди. Пауль замер и взглянул на него. — Прости. Я не должен был на тебе срываться. Рихард оттолкнулся от створки и, подойдя к нему, осторожно обнял за талию. — Ты же знаешь, я принимаю тебя всерьёз. Если тебе интересно мое мнение, то я мало знаю людей, которые настолько бы любили свое дело, как ты. — Правда? — Пауль серьезно смотрел на него.       Рихард кивнул. Тогда Пауль обхватил его за шею и потянул на себя, целуя напористо. Кровь, разогнанная негодованием, все еще кипела, и требовала действия. Рихард отстранился ненадолго, обхватывая его за плечи и заглядывая в глаза. Вот она, тонкая грань, когда от одной искры все мгновенно занимается внутри. — А как же ужин? — Подождёт! — Пауль снова настойчиво припал к его губам.       Обычно их настроение удивительным образом совпадало: от чувственной нежности, когда чужой вздох значил больше самого откровенного касания, до пламенной страсти, когда нечто древнее, животное брало верх над рациональным. Они постоянно менялись ролями, хотя в последнее время Рихард чаще оказывался ведомым. Он поймал себя на мысли, что ему нравится это. На работе ему постоянно приходилось пробивать стены. И как же приятно было отпускать поводья, терять контроль здесь дома, где он чувствовал себя в полной безопасности. Правда, сегодня у него были несколько иные планы, но, кажется, придётся их скорректировать. По резким движениям, пальцам, сжимающим чуть крепче, чем обычно, горящим глазам, он понимал, что Паулю нужно выпустить пар. И Рихард сдался. Быстро стянул штаны вместе с бельем, пока Пауль искал смазку. Развернулся, уперся руками в шкаф и, подавшись бедрами назад, расставил ноги шире. Сзади послышался звук расстегиваемой молнии. Холодный гель заставил вздрогнуть. Один, а затем сразу второй, пальцы скользнули внутрь. Какой нетерпеливый! Пауль оглаживал его спину, целуя и прикусывая. Словно хотел оставить свои метки, доказать что-то миру. Отстранился, сжал чужую поясницу, заставляя прогнуться, а затем плавно вошёл на полную длину. Рихард зажмурился и уткнулся лбом в створку, шумно выдыхая сквозь стиснутые зубы. Да! Вот так!       Пауль начал двигаться. Размашисто, резко. Целясь в одну точку, лаская чужую плоть рукой. Когда он чуть усилил хватку, у Рихарда сбилось дыхание. Он закусил губу, сам подаваясь назад, насаживаясь на член, желая больше, сильнее. Тело свело судорогой в тщетной попытке удержать яркий скоротечный момент оргазма. Мышцы превратились в желе.       Пауль сзади тоже замер и до боли сжал его бедра, утыкаясь лбом в спину. Когда он вышел, Рихард почувствовал, как по бедрам потекло вязкое семя. Проворная легкая рука скользнула по шее вверх и мягко заставила повернуть голову. Пауль поцеловал его с нежной благодарностью. — Пойдем вместе в душ, — шепнул он. — А потом поедим. Я чертовски проголодался.       Когда после ужина они легли, Пауль быстро уснул, уткнувшись носом в сгиб локтя. Рихард отложил книгу и посмотрел на него. На первый взгляд рядом с ним снова был тот солнечный мальчик, которого он встретил когда-то. Но он знал, что это впечатление обманчиво. С интересом и порой с удивлением он подмечал перемены в своем возлюбленном. Новые знания и навыки, приходившие с каждым прожитым годом, накладывали свой отпечаток. Городская жизнь пообтесала его. Сделала тверже, напористей. Рихард многому научил его за то время, что они провели вместе. И учился сам. Поддерживать, уступать, говорить, а в последнее время все чаще понимать без слов.       Сегодняшний вечер стал тревожным звоночком. Потребность контролировать ситуацию вела по скользкой дорожке к тотальной потере доверия. И Рихард знал это как никто другой. Так можно было попросту выгореть, а в худшем случае лишиться самых близких людей. Паулю нужно было снять стресс и хотя бы ненадолго сменить обстановку.       Рихард осторожно встал с кровати, взял с тумбочки мобильный и, оказавшись в коридоре, набрал номер Эрики. — Привет! Какие у вас планы на Рождество? … Нет-нет, все в порядке. Я помню, что говорил, что мы не приедем, но все поменялось. ***       Пока Пауль был в душе, Рихард погасил свет, оставив лишь тусклую гирлянду над кроватью, и посмотрел в окно. Зимний сад, молчаливый и загадочный, хранил под тонким слоем снега дорогие сердцу воспоминания. Здесь он влюбился и здесь же услышал самое важное для себя признание. Он специально уговорил Эрику с Антоном позволить им занять гостевой домик, разумно решив, что им понадобится личное пространство. Если Эрика давно привыкла к тому, что они вместе, и спокойно реагировала на мимолетные нежности, то смущать Антона лишний раз не хотелось. К тому же старая комната Пауля давно превратилась в детскую.       Идея привезти Пауля в родной дом была отличной. Рихард ощущал, как его возлюбленный оттаивает буквально на глазах. Позавчера они виделись с Тиллем. Тот по-прежнему жил бирюком на своей ферме и, кажется, был вполне этим доволен. В прошлом году Рихард помог ему издать сборник поэзии, но от журналистов, желавших взять интервью, герр Линдеманн упорно скрывался. Пауль был очень рад видеть Астру и ее уже совсем взрослого отпрыска, и сразу же предложил отправиться на конную прогулку по зимнему лесу. Снег в этом году выпал рано. День выдался ясный с легким морозом, поэтому они, возвращаясь уже на закате, когда оранжевый диск стремительно катился в чащобу, успели насладиться пейзажами в духе Генриха Гогартена.       Рождество прошло в уютном семейном кругу. Антон был доволен урожайным годом. Эрика, узнав, что они приедут, приготовила гуся. Разговоры текли непринужденно, а в воздухе пахло имбирем и корицей. И на сердце Рихарда стало так тепло, когда он наблюдал за Паулем, с маленькой сестренкой на коленях, звонко смеющимся от какой-то детской нелепицы. В какой-то момент он и сам почувствовал себя дома. А может быть так и есть? Теперь у него есть особое место, где ему всегда рады…       Чужие руки обвились вокруг талии, возвращая в реальность. К спине прижалось разгоряченное тело. — Наконец-то одни, — шепнул Пауль, пробираясь под его футболку.       Рихард развернулся к нему и обнял. — Все в порядке? — Пауль замер, видя выражение его лица.       Но Рихард уже сбросил с себя сентиментальные размышления. Он провел кончиками пальцев по влажной после душа обнаженной груди и огладил холодное серебристое плетение. Его собственный рождественский подарок. В ту ночь он сделал Пауля своим раз и навсегда. — Хочу, чтобы на тебе не осталось ничего кроме этой цепочки.       Пальцы побежали вниз к обмотанному вокруг бедер полотенцу и скользнули под него вдоль светлой дорожки волос. Дыхание Пауля участилось. Он поймал настрой своего возлюбленного. Эти бархатистые нотки в голосе, этот взгляд… Он всегда вспыхивал от того, как Рихард умело раскрывал свою чувственность. Вот и теперь в нем занялось нетерпеливое желание. Он увлек Рихарда к постели, попутно помогая ему раздеться, а когда тот оказался на простынях, опустился сверху и потянулся к предусмотрительно подготовленному тюбику смазки. — Погоди, — остановил его Рихард. — Что такое? — Ты мне доверяешь? — Да, конечно, — Пауль непонимающе разглядывал его.       Тогда Рихард подтолкнул его на спину, меняясь позициями. Он завел руки Пауля за голову, а затем вытянул из-под подушки свой тонкий черный шелковый галстук, который тут же обвил вокруг чужих запястий и ловко завязал простой узел. — Что ты делаешь? — Пауль дернулся, пытаясь освободиться. — Хочу показать тебе, что терять контроль — это не страшно, — шепнул ему на ухо Рихард. — Просто расслабься.       Пауль недоверчиво глянул на него, но протестовать не стал. Рихард привязал свободные концы галстука к спинке кровати и, огладив ладонями тонкие руки, вернулся вниз. — Сегодня я хочу подарить тебе особенный подарок. — Для этого нужно было меня привязывать? — Пауль скептически изогнул бровь, но игру принял. — Во-первых, ты всегда можешь попросить меня остановиться. А во-вторых, чтобы все получилось, у тебя не должно быть возможности касаться себя.       Последнюю фразу Рихард промурлыкал на ухо. Кончики его пальцев нырнули к внутренней стороне разведенных бедер, выводя загадочные узоры. Пауль почувствовал, как от этих прикосновений по всему телу побежали мурашки. Рихард знал все эрогенные точки своего возлюбленного наизусть. Он мог играть на нем, как на музыкальном инструменте. Они столько раз были вместе, но каждый доставлял необычайное удовольствие, потому что помимо плотского всегда присутствовало нечто большее.       Пауль отозвался поцелуем, увлеченно подаваясь вперед, но Рихард оторвался от него с хитрой улыбкой. Пауль досадливо дернул связанными руками, но уже спустя пару секунд откинулся на подушку и прикрыл глаза, наслаждаясь тем, как Рихард ласкает его грудь и живот губами и языком. Когда тот дошел до крепко стоявшего члена и подул на головку, Пауль непроизвольно дернулся, слабо ударив коленом под ребра любовника.       Рихард легонько ущипнул его за бедро, жалея, что для воплощения этой маленькой игры нельзя привязать и ноги. Он продумал только общие детали, отдав остальное на откуп собственному чутью. Его действия должны были выразить все без слов. Он нанес смазку на пальцы, проник в тугое отверстие и, немного подготовив неподатливые мышцы, нашел простату, а затем принялся ее массировать. — Что ты делаешь? — Пауль закусил губу и выгнулся. — Шшшш. Ты пообещал, что доверишься мне, — напомнил Рихард.       Воспользовавшись возможностью, он наклонился, решительно обхватил губами упругую плоть и, расслабив горло, опустился до конца, уткнувшись носом в выбритый пах. Посасывая, медленно выпустил покрывшийся слюной член, и втянул его полностью снова, продолжая массировать пальцами чувствительную точку внутри.       От его действий Пауль поплыл. Его словно подключили к слабому току, который пробегал по конечностям до самых кончиков пальцев, сводя их судорогой. Когда он был на грани того, чтобы кончить, Рихард вдруг отстранился. — Нет, нет, нет! — запричитал Пауль. — Еще чуть-чуть!       Но Рихард вытащил из него пальцы и быстро приставил ко входу головку своего члена. Медленно скользнув внутрь, он замер на секунду, наслаждаясь горячим нутром, а затем принялся двигаться. Сначала Пауль держался, покусывая губы, а потом принялся открыто стонать. Рихард перехватил его бедра, с каждым размеренным толчком снова и снова попадая в простату. — Риш, пожалуйста, — взмолился Пауль, натягивая путы. — Дотронься до меня!       Но Рихард не собирался прикасаться к плоти возлюбленного до определенного момента. Он лишь ускорился. На висках выступили капельки пота. Ему самому нужно было держаться. Пауль под ним, такой красивый в свете маленьких желтых огоньков, был обнажен телом и душой. Беззащитно распахнут. — Смотри на меня. Смотри, не отрываясь, — попросил Рихард, тяжело дыша.       Пауль послушался. В этот миг что-то щелкнуло внутри. К физическому добавилось то, чего так не хватало. Вспыхнуло яркой звездой. Опалило жгучей страстью. Отчего этот зрительный контакт в сотни раз откровенней слияния тел? Что за химия происходит внутри в подобный момент? Пауль не знал. Он просто ощутил отлив перед надвигающимся цунами. Словно на секунду увидел их двоих со стороны, а потом снова оказался прикован жаждущим взглядом. Это было настолько эротично. Настолько чувственно. Он просто не выдержал. Протяжно застонал. Его мышцы напряглись, а член дернулся несколько раз и засочился прозрачной жидкостью. Рихард довольно ухмыльнулся. Это была только первая часть. Теперь он перехватил плоть любовника, и принялся ласкать ее рукой в такт собственным движениям. Пауль натянул руками галстук и выгнулся. Оргазм накрыл девятым валом. Тело пробила мелкая дрожь. Из его члена толчками обильно полилось семя. Руки и ноги перестали слушаться. Он никогда прежде не испытывал такого эмоционального и физического истощения. Ему показалось, что он превратился в тряпичную куклу. Рихарда самого хватило ненадолго. Как только чужие мышцы сжались вокруг его члена, он застонал и излился в своего возлюбленного.       Изможденный, Пауль лежал, прикрыв глаза и глотая воздух пересохшими губами. Рихард отвязал его руки, а затем сгреб в объятия, наплевав на устроенный беспорядок. Пауль абсолютно не сопротивлялся. — Ты знаешь, я редко говорю это, но я люблю тебя, — выдохнул он едва слышно. — Спасибо. Мне правда было это нужно. — Я знаю. И хочу, чтобы ты помнил, что не один. У тебя всегда есть я.       Рихард погладил его по щеке и нежно поцеловал. Кажется, его план удался. Когда он стер следы спермы с их тел и укрыл одеялом, Пауль уже клевал носом. Не прошло и пяти минут, как он задремал. Почувствовав, что его дыхание стало размеренным, Рихард чуть сдвинулся и осторожно коснулся губами его виска. Ресницы Пауля затрепетали. Он развернулся к возлюбленному и ткнулся носом в его шею. Руки Рихарда скользнули вдоль чужой спины, обхватывая крепче, оберегая. В эти мгновения он точно знал, как выглядит, как пахнет любовь. Какая она на ощупь. И каково это, ощущать ее самому. ***       С утра они долго нежились в теплой постели, не желая вставать. — Я бы хотел татуировку, — нарушил уютную тишину Пауль, когда пальцы Рихарда ласкали его плечо. — Где? — Вот тут, справа. Какой-нибудь геометрический узор. — Ну хоть не моряка Папая, и на том спасибо, — Рихард улыбнулся, видя, как брови Пауля возмущенно сдвигаются. — Кто бы говорил! — А я что? У меня никаких татуировок нет. Но если бы я собрался сделать, то выбрал бы что-то стильное. — Ага, — скептически протянул Пауль.       Теперь настал черед Рихарда возмущаться. — Ты сомневаешься в моем вкусе? — Скажи спасибо, что я не сбежал еще когда увидел твою коллекцию гавайских рубашек, — Пауль озорно улыбнулся, но тут же ойкнул, получив тычок в бок. — А я до сих пор не могу забыть те твои дурацкие усы, которые ты отрастил, пока я был в командировке. — Ладно. Один-один. — К тому же, если бы у меня был плохой вкус, разве я выбрал бы тебя?       Пауль собирался ответить что-то едкое, но был вовремя остановлен поцелуем и подмят под крепкое тело. Похоже, Рихарду все больше и больше нравились их спонтанные рождественские каникулы.