Trust me

— Чонгук-и, не злись, пожалуйста. После инцидента с потерявшейся младшей сестрой, ну и Хосоком за компанию, Чонгук решил больше свои нервы не испытывать, поэтому они с Джинхо ушли почти сразу после Чимина, наплевав на то, что они не высидели ни одной пары сегодня. Пусть его хоть отчисляют, в самом деле, но больше с этим маленьким чертенком в универ не ногой! — Джинхо, что ты пообещала мне сегодня утром? — Чонгук был максимально серьёзно и не собирался поддаваться этим щенячьим глазкам, которые сейчас были наполнены слезами. — Джинхо. — Никуда не уходить. — Так, Хорошо. Почему тогда ты убежала от Тэхена? — Не знаю, — Джинхо всхлипнула, утирая скатившиеся по щекам слезы рукавом пижамной кофты. — Мне просто было интересно посмотреть, где ты работаешь… Не ругайся, пожалуйста и на Тэхена тоже не ругайся. И на того мальчика! — Какого мальчика? — Я забыла как его зовут, — Стыдливо призналась девочка, опустив голову вниз так, что та почти доставала подбородком до груди. — Маленький мальчик. Кудряшка! — Там был ещё какой-то ребёнок?! — Ужаснулся Чонгук, не припоминая, чтобы Чимин или Хосок упоминали об ещё одном потерявшемся ребенке. — Да нет же, Чонгук-и! Кудряшка! — Милая, давай так, отпиши мне своего Кудряшку. — Предположим, старший догадался, что речь идёт о каком-то кудрявом парнем, но вопрос все также остается открыт. — Он рыженький, представляешь?! — Большего описания, чтобы понять о ком говорит его сестра, Чонгуку и не понадобилось. Он знал только одного человека с рыжей шевелюрой. — Я никогда раньше не видела такого цвета! — Ты наверное говоришь о Хосоке, да? — Да, Хоскос! — Не Хоскос, а Хосок, милая. — Ты же не будешь его ругать? Он хороший, правда, Чонгук-и! — Почему ты думаешь, что я собираюсь наругать его? — Не понимает старший. — Ты был таким злым, когда кричал на другого мальчика в коридоре, и этот мальчик забрал Кудряшку, и они ушли. Вы из-за меня поссорились? Чонгук на мгновенье застыл, оставив рот и глаза широко открытыми. Так, выходит, Хосок его слышал? «Бля. Это пиздец, товарищи» *** Чонгук долго думал, как все-таки лучше начать разговор со старшим. Думал, когда пытался до него дозвониться. Думал, когда искал его по всему универу. И продолжал думать, пока вспоминал адрес, откуда недавно забирали Чимина. Но, уже стоя перед дверью квартиры, он понимает, что так и не знает, что ему сказать. Просто извиниться? Сказать, что был не в себе? С чего он вообще решил, что его будут слушать или вообще откроют дверь? — И снова, я не верующий, но здесь только с Богом. — Чонгук был готов даже перекреститься, но подумал, что это будет уже перебор и просто нажал на дверной замок. — Черт, я так не нервничал, даже когда в магазине просил второго кассира за кассу. От глубоких размышлений его отвлекло тихое шарканье ног по паркету, а после звук провернувшегося в двери ключа. — Ч-чонгук? Хосок стоял на пороге с широко открытыми глазами и пытался выдавить из себя хотя бы банальное приветствие, но выдавить получилось только имя неожиданного гостя, и то, шёпотом и с запинкой, от чего, кажется, он покраснел. Он открыл дверь, не посмотрев в глазок и ожидал увидеть на пороге Чимина, который еще с утра убежал на свидание с тем старшекурсником. Хосок, увы, не запомнил его имени, но уверен, что услышит его еще тысячу раз, когда Чимин будет рассказывать о прошедшем свидании. — Привет, хен? — Чонгук готов ударить себя прямо сейчас, желательно побольнее. Что за вопросительная интонация? Он так сильно растерялся, когда увидел старшего. Хосок сейчас такой домашний, в огромной футболке, которая будет висеть даже на Чонгуке и которая доходит старшему до середины бедра, и он может только предполагать надеяться, что под ней есть шорты. Младший ужасается, когда ловит себя на мысли, что в этом всем Хосок выглядит чертовски сексуально. И никто не знает, как далеко зашли бы его мысли, если бы не тактичное покашливание. — Я пришёл поговорить, угостишь кофе? — Я дома один, поэтому… — Хосок стыдливо опустил глаза в пол и сильнее впился ладонью в дверную ручку, слегка потянув дверь на себя, готовый в любой момент ее захлопнуть. — Н-нет. — Прости? — Что и требовалось ожидать, Чон Чонгук. — Нет, хен, правда, давай поговорим. «Ему что, пять лет? Дома он один, как это трогательно, твою мать» «Так, нет, Чонгук, ты пришёл извиниться перед Хосоком за то, что считаешь его несамостоятельным ребёнком, а не назвать его им еще раз» — Я-я не хочу, — Голос старшего дрожал, хоть он и пытался это скрыть, но дрожащие ноги и руки он скрыть не может никак, хотя Чонгук сейчас сосредоточен только на его побледневшем лице, поэтому не может заметить всего остального. — Почему? Это из-за того, что я сказал про тебя? Хен, пойми, я потерял сестру и был взбешен! Я так правда не думаю! «Если только совсем немного» Ну вот как ему прикажете смотреть на Хосока и не то, чтобы не видеть в нем ребенка, а видеть в нем старшего? Чонгук выше его на полторы головы, шире в плечах, да и в принципе гигант по сравнению с ним. Хосок выглядит настолько хрупко, что страшно порой бывает, а когда Чонгук замечает его где-то в университете ненароком пугается, что его кто-нибудь растопчет. Даже девушки на его фоне выглядят более мужественно. И многократные слои одежды не смогут скрыть его миловидной фигуры. В этом Чонгук, кстати, уже убедился. — Прости, хен, правда. Я уже понял, что поступил по-свински и втык уже получил от парней, но если хочешь можешь тоже высказать мне все или ударить. — Чонгук уже готов начать выслушивать многочасовую тираду или подставлять лицо под кулак (хотя сомневается, что хен ему даже синяк оставит своим ударом), но Хосок так и не двигается с места и не поднимает глаз. — Хосок-хен? — Я не обиделся, все нормально. — Все, что смог выдавить из себя Хосок, пуская все силы на то, чтобы сдерживать рвущуюся наружу истерику и слезы, которые уже застыли в глазах, ожидая, когда им разрешат пролиться. — Почему тогда не хочешь пускать меня в квартиру? Почему даже в глаза мне не посмотришь, хен? — Потому что я тебе не доверяю, понятно? — Старший резко поднял голову вверх, чтобы встретиться глазами с Чонгуком, как тот и хотел. И только сейчас второй может увидеть слезы в глазах Хосока, заметить подгибающиеся ноги и потное лицо. — Я боюсь, поэтому уходи. Дело не в тебе, дело во мне. — Хосок сам же скривился от банальности той фразы, которую произнёс, но по другому ситуацию объяснить не мог. А Чонгук очнулся только тогда, когда дверь перед ним была уже захлопнута. «Нет, настоящий пиздец наступил сейчас»