******
Давно
В этот день Цзянь Шу была необычайно весела. Ее приподнятое настроение словно передавалось окружающим ее людям — даже солнце грело не так обжигающе. День свадьбы, который так ждала старшая из сестер Сюй, наконец, настал, и девушка стремилась поделиться охватившей ее радостью со всеми, особенно с братом. От Цзянь Шу не могло укрыться его подавленное состояние, и ей искренне хотелось вызвать улыбку на его хмуром и недовольном лице. Ведь Исин всегда улыбался, видя свою младшую сестру счастливой. Однако не брата ей суждено было встретить: на пути встала Сы И. — Сегодня такой прекрасный день! — одарив ту лучезарной улыбкой, произнесла старшая из сестер Сюй. — Несомненно, — вместо ответной радости в голосе Сы И неожиданно полоснуло гневом. Странное поведение сестры не на шутку взволновало Цзянь Шу: никогда прежде Сы И не говорила в подобном тоне, оттого подобная ее реакция вызвала у старшей полное непонимание. А все потому, что не замечала Цзянь Шу творившегося у нее под носом. Будучи слишком наивной и доверчивой натурой, девушка и подумать не могла о том, что сестра влюбилась в ее жениха. Не говоря уже о чувствах Исина. Да ей даже в голову не приходило, что брат любит ее далеко не той любовью, которая обычно бывает между братьями и сестрами. Что чувства его глубоки и порочны. — Сы И, что случилось? — все еще пребывая в растерянности от необъяснимой злости сестры, спросила Цзянь Шу. — А ты не знаешь? — голос добродетельной Цилинь незнакомо прожигал кислотой, которую ее природа должна отторгать, а не синтезировать. — Сестра???... Пораженная Шу не сводила с нее встревоженных глаз. Они всегда были так дружны, Сы И постоянно ее поддерживала, придавала сил и храбрости. Что могло настолько ее изменить в один момент? — Сколько еще ты будешь ему лгать? Почему не скажешь ему, кто ты есть? — Сы И говорила намеками, но так, чтобы дать понять главное: она знает все, что так старательно пыталась скрыть старшая Сюй. — Сколько еще ты будешь это скрывать от семьи? Лицо Цзянь Шу стало мертвенно бледным. Ее тайну раскрыли. А единственным, кто знал ее секрет, был Исин. Неужели... Неужели брат, которому она так доверяла, предал ее? всадил нож в спину, не преминув провернуть его, чтобы сделать больнее?... Зачем??... Почему???... — Как ты узнала? — спокойно спросила девушка, пытаясь подавить еще неведомое ей, рождающееся в груди чувство. — Кто тебе сказал? Исин? В сердце, словно в кипящем вулкане, поднимался неуправляемый столб лавы из разочарования, злости, обиды и всепоглощающей ярости. Предательство стало для нее губительным, махом пробив смертоносную брешь в барьере, предназначенном для подавления гнева, ненависти и жестокости. — А это важно? — усмехнулась Сы И, с вызовом глядя на сестру. — Важно лишь то, что ты завралась. Ревность, что копилась годами и разъедала благодетель Цилинь, сейчас толкала Сы И на несвойственные ей слова и поступки. Чистота и непорочность покрылись грязным налетом желчи и зависти. — За что ты так со мной? — стараясь сохранить остатки самообладания, тихо проронила Цзянь Шу. — Потому что ты лживая, грязная, злобная. Ты родилась порочной, и ничего кроме горя ты не приносишь, — каждое слово Сы И било больнее розг. — Сестра! — взмолилась Шу. — Не называй меня так. Эти уста более никогда не назовут меня подобным образом, — шипела Сы И. — Ты Цюнци, зло, которое нужно уничтожить, стереть с лица этого мира, — свирепствовала младшая Сюй. — Как ты посмела думать о нем, желать его, быть с ним? Он — хранитель Богов, а ты — враг, которого нужно убить. Злоба, что недавно родилась в сердце Цзянь Шу, уступила место страху и боли, кои испытывала девушка, глядя на сестру. Она не верила в происходящее. Еще несколько минут назад это был самый счастливый день в ее жизни. Сейчас же он обернулся катастрофой. — Нет, нет, нет... Что ты говоришь? Я же твоя, Цзянь Шу, сестра! — в глубине души Шу боролись слишком разные чувства, и эта внутренняя борьба от подобных эмоциональных качелей заставляла ее терять и без того шаткий контроль над собой. — Да как ты... Но договорить Сы И не успела. Появление брата оказалось для нее столь внезапным, что слова застряли в горле. Исин опоздал всего на несколько минут, не задержал Сы И, не смог предотвратить то, что уже случилось. — Прекрати, ты же ее сестра! — Сы И не стала спорить; она прекрасно видела глазах Чжана ярость, готовую вырваться и поглотить ее. — Да в тебе благодетели меньше, нежели в той, кого ты клеймишь! — Исин, почему? — при виде брата вновь поддавшись обиде, с горечью всхлипнула Цзянь Шу: — Почему ты меня предал?... Правду говорят: «Из собачьей пасти не жди слоновой кости» Чжан не знал, что сказать, ведь все это вышло случайно. Он просто хотел помочь. Только сплоховал, и его слова, сказанные в порыве Сы И, были обращены как против Цзянь Шу, так и против него. Не думал тогда Исин, что благословенный Цилинь способен на такое. — Я не хотел... я... Исин замолчал. Говорить что-либо не имело смысла. Сы И же не успокоилась. Ее ревность находила все новые лазейки, чтобы сделать больнее и выбить окружающих из привычной колеи окончательно. — Не хотел?... Да ты мечтал, чтобы этой свадьбы не было! — Сы И рассмеялась; сейчас она более всего походила на Цюнци, нежели на Цилиня. — Он же любит тебя! Цзянь Шу непонимающе уставилась на сестру. Ее слова привели девушку в замешательство: разве не следует брату любить сестру? разве есть в этом что-то предосудительное? — Глупая сестра! Он любит тебя не как брат. Он любит тебя так же, как ты любишь Юнь Си. Эти слова прозвучали подобно оглушительному выстрелу в самое сердце. Самоконтроль Цзянь Шу дал роковую трещину, и тот мгновенно разлетелся на куски. Сущность Цюнци вырвалась наружу. Волна ярости, обиды, разочарования накрыла все вокруг. Молодой человек чувствовал всю боль, что испытывала Шу, но что он теперь мог?... Ненавидеть Сы И?... А это поможет? Вернет что-то? — Прости... прости меня... — сокрушенно повторял Исин, умоляюще вглядываясь в полные отчаяния глаза Цзянь Шу. Перед ним больше не было его прелестной сестры. Был зверь. Жуткий, ожесточенный. И только печальные глаза выдавали в этом существе некогда добрую и прекрасную Сюй Цзянь Шу. Пробуждение Цюнцы не останется незамеченным, это понимали все: кто-то ждал этого с нетерпением, а кого-то снедал страх. Оставалось только бежать, что и сделала Цюнци, не имея возможности обратиться вновь в человеческую форму. Она в одночасье потеряла все, и теперь ее ничто не волновало. Душу до краев заполнила всепожирающая пустота, которая убивала любые зарождающиеся внутри чувства. Лютый рык Цюнци раздался на тысячи ли, однако Исин слышал в нем лишь мучительную боль и отчаяние, а вот Сы И испытывала первородный ужас, чувствуя в нем неминуемую угрозу.Некоторое время спустя
Ло Юнь Си получил четкие указания от Богов — Цюнци нужно уничтожить, пока его зло не расползлось по округе, уничтожая все на своем пути. Новоявленный Тяньлун согласился на подобное задание с удовольствием, поскольку считал, что именно Цюнци виновен в смерти его возлюбленной. День великого счастья для Ло обернулся днем траура. Никто не открыл ему правды. Сы И молчала, потому что лелеяла надежду на то, что смерь Цюнци откроет ей дорогу к сердцу Юнь Си. Исин же просто не желал ни с кем говорить, закрывшись в своем мире. Юнь Си чувствовал, что Сы И и Исин знают гораздо больше, чем говорят, но не мог добиться от них ни слова. Сы И почти все время рыдала, обнимая себя за плечи и трясясь от страха, а Чжан злобно смотрел на всех вокруг, однако больше всего эту его злость ощущал сам Ло. Поиски Цюнци давались нелегко, и здесь не последнюю роль для Ло сыграли людская молва и слухи: кто-то видел, кто-то слышал, и пропажа нашлась. Никогда прежде Тяньлун не видел истинного зла. Облик Цюнци заставил его усомниться в своих силах, однако ненависть подстегивала и придавала храбрости. И все же Ло остановился, прежде чем нанести удар существу, которое даже не сопротивлялось: глаза Цюнци слишком напоминали глаза его Цзянь Шу — это сбивало, путало, выкручивало душу, заставляло сомневаться. Но долг, месть и ярость возобладали. Главное зло было уничтожено. Быстро, легко и безболезненно. Исин опять опоздал. Он не успел укрыть сестру, не смог отвести беду, потерял самое дорогое, что нашел с таким трудом. Чжан рухнул на колени рядом с телом Цюнци, и сей поступок вызвал в сердце Юнь Си еще больший гнев, ведь он не знал правды о Цзянь Шу. И лишь когда пыль осела, и последние языки пламени Небесного Дракона угасли, Ло в ужасе воззрился на брата, прижимающего к себе не безобразную плоть злобного существа, а его Шу. Именно в этот момент Тяньлун и лишился сердца. Оно сгорело в ту же секунду в том же огне Дракона, что и его любимая. Наблюдавшая за происходящим в тени деревьев Сы И медленно оседала на землю, сдерживая всхлипы, открывая рот в немом крике. Она могла спасти сестру, могла рассказать Ло все, что ей было известно. Она могла даже остановить его сейчас от этого рокового удара, только ревность вновь не позволила, пеленой застилая глаза, окутывая сердце едкой дымкой. В момент когда Сы И поняла, что натворила, душа Цилиня впустила в себя тьму Цюнци. Сердце Исина наполнилось звенящей тишиной. Ему больше не для кого было жить. Он потерял не меньше Юнь Си, превратившись просто в оболочку, потому что душа его сейчас была мертва, как и любимая, тело которой он сжимал в объятиях. — Высокомерная ящерица... Это ты! Это все ты! — яростно вскричал Чжан, которому пришлось на время оставить Цзянь Шу, чтобы приблизиться к застывшему без движения Ло. Секунда — и в небо воспарил Черный Дракон. Клубы темного дыма окутывали его. Сюаньлун готовился нанести удар, хоть силы и были не равны. — Твои Боги удовлетворили свои высокомерные душонки... тщеславные, мерзкие... — голос Черного Дракона все сильнее пропитывался ядом, — все ваши устои и глупые суеверия... — казалось, поизнося это, он становился больше, сильнее, страшнее. — Да она была чище всех вас! НЕНАВИЖУ! Дракон гибельной стрелой рванул вперед на все так же неподвижно стоящего и безжизненно взирающего на него Ло. Но, почти достигнув своей цели, вдруг резко остановился: перед ним, будто призрак, появился образ возлюбленной. Этого времени оказалось достаточно для Цилиня, которая навела морок на брата. В моменты ярости, разум противника становился наиболее уязвимым, и, зная это, Сы И воспользовалась его растерянностью. Она просто-напросто стерла все воспоминания Исина о Цзянь Шу, переписала его прошлое, как сумела, полагая, что это поможет вернуть все на место и сохранить жизнь Юнь Си и ему самому. И это действительно помогло. Вот только где-то глубоко в душе Чжан все же ощущал жгучую ненависть к Ло и младшей сестре. Лишившись воспоминаний о той, кого любил, он вновь покинул дом, не предупредив никого, не объясняясь ни перед кем. Вид Сы И вызывал у него вспышки неконтролируемого гнева, и Исин сам себе не мог их объяснить. Проще было уйти, оборвав все связи с семьей. К тому же, в памяти остались неприятные воспоминания о том, как родители пренебрегли сыном с появлением любимой благословенной дочери. Сы И же надеялась, что со временем она найдет способ стать ближе к брату, ведь этому ничто не мешало. Да и путь к сердцу Юнь Си теперь был свободен, тем более, он знал не всю правду о тайне Цюнци. Единственным полноценным хранителем сей тайны являлась сама Сы И, но она точно ничего никому рассказывать не планировала. Однако попытки все утаить от Ло ни к чему не привели. Правда выплыла наружу, и теперь оставалось лишь ждать, когда все вспомнит Исин. В этот момент все и встанет на свои места.Лечебница 600 лет спустя
Исин почувствовал острую головную боль, словно его пронзили тысячи острых раскаленных игл. Перед глазами замелькали картинки прошлого. Тяньлун. Цилинь. Цюнци. Цзянь Шу… Шу… Его любимая Шу… Душераздирающий крик Исина наполнил всю лечебницу, после чего он рухнул на пол, так и не расцепив объятий, увлекая Хуан Шу с собой, ибо поддерживать Ци он больше не мог. Сила Феникса огненным вихрем рванулась на свободу, уничтожая Хуан. Черная пелена окутала сознание Чжан Исина и Сяо Хуан Шу, и их потоки Ци утратили спасительное равновесие. Сы И застыла в ужасе. Она понимала, что тот блок, который она установила на память брата, только что потерял свою силу. А еще понимала, что кроме Чжоу Цзе они сейчас могут потерять еще и Исина с Хуан Шу.