«Раз мы всё лето продолжаем учиться, как проклятые, то в Хогвартсе просто обязаны будем веселиться! Заклинания и трансфигурация мне уже снятся. А на просьбу отца показать мне министерство он ответил отказом, сказав, что сделает это, только когда увидит табель со всеми превосходно по СОВ. Но самое главное — я соскучился! Мари, забери меня отсюда… Твой друг и пленник книг, Барти!»
Читая эти строки, Мари понимала, как сильно скучает по друзьям, по веселью, по спорам и нарушениям отбоя, как они вместе вычитывали вслух интересную информацию. Даже учиться с Барти и Кейт было веселее и интереснее, часто прерываясь на смех и перекусы. Всё это было бесценно как для сироты, богатенького мальчика из семьи мракоборца, метившего на место чуть ли не министра, так и для Кейт, сестры оборотня, для которой друзья были тоже семьёй. Кейт на протяжении всех каникул приезжала на пару дней каждый месяц, а именно в полнолуние. Директор приюта была очень добра и позволила ей ночевать в приюте вместе с Мари, и эти дни были самыми счастливыми для подруг, наполненные весельем и смехом до поздней ночи. Мари прогуливалась по парку с мыслями о том, что заведующая одобрила просьбу Теда, чтобы Мари покинула детский дом за неделю до начала учебного года. Из раздумий её вывело хулиганство пятерых ребят из её приюта. В каждом обществе — и магическом, и немагическом — есть своя элита. Эти пятеро были именно ею. Они явно что-то требовали, нападая на какого-то мальчишку. Ненароком Мари вспомнила, как когда-то была на его месте. Из-за магии окружающие считали её ненормальной, прозвали «ведьмой», и часто издевались всё те же ребята. Но благодаря помощи Теда Тонкса, что заступился за неё, издевательства прекратились, ведь за девочку теперь могли и в челюсть дать. Хотя Тед совсем не драчун, скорее добряк, но в стороне не может стоять, когда страдают окружающие. Этим он вдохновлял Мари, она старалась быть похожей на него. Громкая пощёчина, ещё и ещё. Нет, так нельзя. Мари подбежала к компании, встав перед жертвой, она схватила руку, замахнувшуюся для очередного удара. — О, поглядите, кто тут у нас… — начали ребята. — На его место хочешь? — Прекратите немедленно. Только и можете, что обижать людей слабее вас, нападая толпой, — с холодной сталью в голосе сказала Мари, хотя её сердце бешено стучало. — Старины Теда здесь нет, тебе больше никто не поможет, — сказал другой и грубо толкнул её в сторону, и девочка упала на землю. Она тихо зашипела от боли под издевательский смех обидчиков. «Здравствуй, жестокий мир!» — пронеслось в её мыслях. — «И почему я такая беспомощная и слабая? Папа». Девочка вспомнила мародёров и Снегга, да и несколько других жертв. «Неужели мой брат поступает так же?!» — Как грубо! Джентльмены не должны так вести себя с леди! — низкий, внушительный голос раздался неподалёку. Все дружно обернулись в его сторону — к ним подходил высокий солидный мужчина лет сорока. Чёрные волосы и усы, седая короткая бородка, губы изогнуты в коварную улыбку. Сначала лицо было обманчиво-добродушным, но затем стало холодным и строгим. Мужчина тихим вкрадчивым голосом произнёс: — Пошли вон отсюда! Ребята испугались и поторопились убраться подальше от жертв. — Тебе повезло! — плюнув, сказал один из хулиганов, собираясь уйти, но тут все разом будто споткнулись и повалились в грязь. Обидчики настороженно посмотрели сначала на Мари, затем на мужчину, не понимая, отчего это произошло. Мари же заметила лёгкое движение кисти мужчины. «Волшебник!» — пронеслось у неё в голове. И напряжение немного отступило. — Бу! — неожиданно произнёс мужчина, и, не теряя минуты, ребята, путаясь в ногах друг друга, испуганно вскочили и бросились наутёк под весёлый смех девочки и самого джентльмена. — Ведьма! — крикнул один из них, не оглядываясь. Мужчина подошёл к Мари, подал ей руку и помог ей встать. — Сильно ушиблась? — Всё в порядке. Невербальная магия? — удивление мужчины лишь на мгновение промелькнуло в глазах, но затем он усмехнулся. — Хогвартс? — Второй курс, сэр! Позвольте представиться — Мари Блайм! — девочка протянула руку для рукопожатия. — Альфард… дядя Альфард, зови меня так, — протянул ей руку в ответ мужчина. — Спасибо вам большое. — Не за что. Дай угадаю. Ты на Гриффиндоре! Отчаянно вступить в бой, да ещё и неравный, — предположил мужчина, когда они оба пошли по парку. «Неужели это так заметно даже после года на Слизерине?» — рассмеялась про себя девочка. — Вообще-то нет. Я — слизеринка, — с гордостью ответила Мари. — А вот это интересно. Не скрою, ты меня поразила, — Альфард искренне удивился. — Нет ничего удивительного в том, чтобы заступаться за человека. — Ну, это как посмотреть… Слизерин… — начал мужчина... — Не для слабонервных! — Интересный вывод, — усмехнулся мужчина. — Знаете, в нашем приюте также есть своя элита — хулиганы, в магловских школах есть своя элита — хулиганы, богачи. Все они стремятся показать, что они здесь главные, реализовываясь за счёт слабых или бедных. Да и во взрослой жизни, я думаю, действует та же система. Мужчина ненадолго задумался, понимая, что девочка действительно интересна, как в поступках, так и в суждениях. Он был несколько шокирован. — Значит, ты из приюта? Поверить не могу. И как ты проучилась целый год на Слизерине?! — мужчина нахмурился. — Раз спрашиваете, значит, тоже были слизеринцем и знакомы с порядками. — Да, там сложно оставаться собой, если в тебе нет твердого стержня, тебя ломают или ты просто закрываешь на всё глаза. — Неудивительно. Я не считаю себя малодушной, но ситуации, как сегодня, заставили почувствовать себя бессильной. Конечно, с магией я чувствую себя уверенней, но палочкой не всегда можно воспользоваться, — Мари чувствовала, что этому человеку можно доверять, поэтому она свободно говорила то, что думает. — Представляю, как тебе тяжело. — Всё не так уж плохо, на факультете я встретила друзей, настоящих. Мой друг был замкнутым, его отец постоянно терроризирует, заставляя учиться, хотя он и так один из лучших. Так нельзя, в итоге всё, чего отец добьётся, — это ненависть собственного сына. И знаете, у меня сложилось такое ощущение, что полфакультета таких — запуганных собственными родителями, которые навязывают свое мировоззрение. Любящие родители дают детям крылья, доверие, они не навязывают, а подсказывают. Я думаю так. И мне жаль по-настоящему таких ребят, они не живут… — А существуют, — продолжил Альфард. — Да, всё так и есть. Ты очень умна и добра, всегда мечтал о дочери, но как-то не сложилось… — с грустью и потухшими глазами сказал Альфард. — Если ты не против, я хотел бы навещать тебя. И, если хочешь, научу паре приёмов самозащиты, — мужчина улыбнулся. — Вы серьёзно? — С каждым годом будет всё сложнее в школе. Скажи, они позволяют тебе находиться в гостиной? — девочка покачала головой, а мужчина нахмурил брови. — Ничего, прорвёмся. — Буду очень рада, если вы поможете, пожалуйста, — глаза девочки загорелись. Так Мари встретила дядю Альфарда. Он приходил в приют два раза в неделю и помогал девочке в самообороне, рассказывал о некоторых защитных чарах. Его советы касательно факультета были ещё более ценными. Девочка быстро училась, чему мужчина радовался. Они сильно сдружились за время каникул. Мари знала, что он чистокровный аристократ, это было сильно заметно. Альфард вызывал уважение, все его слова и действия, прирождённая грация говорили, что он поистине благородный мужчина. Но несмотря на всё это, он не кичился, старался быть простым добряком. «Отец был таким же» — постоянно проносилось в голове Мари. Этим двоим было необходимо общение, и вот они встретили друг друга. Ведь оба нуждались в семье.***
Родовое гнездо Блэков находится в Лондоне, по адресу площадь Гриммо двенадцать. Старший сын — Сириус Блэк — был вынужден находиться под домашним арестом, словно принцесса, заточенная в замке. Мальчику велели пребывать в комнате, ни с кем не общаться и выходить только на завтрак, обед и ужин. Миссис Блэк была очень разочарована, когда её старший сын, будущий лорд, попал на Гриффиндор, став позором древнейшего рода. И хоть лучшим другом и стал мальчишка из чистокровной семьи Поттер, это совсем не обрадовало Вальбургу, так как та семья считалась предателями крови за уважение и лояльность к маглам. Двое сыновей — Сириус и Регулус — остались единственными представителями династии, поэтому миссис Блэк не могла позволить им забыть девиз семьи Блэк: «Чистота крови навек». После возвращения домой миссис Блэк встретила сына с равнодушием. В надежде, что он одумается, она стала ещё чаще говорить о значимости чистой крови, приглашая на ужин скучных и надменных родственников. Не забывая повторять, что быть Блэком — чуть ли не то же самое, что быть королевской крови… Вальбурга велела забрать у мальчика пергамент, чернила и сову, чтобы тот не смел переписываться со школьными друзьями, и всячески пыталась подружить сына с достойными, по её мнению, сверстниками. К их числу относились наследники таких же семей, тех самых, что были причислены к «Священным двадцати восьми», входящих в список чистокровных фамилий, изданный в 30-е годы двадцатого века. Лестрейндж, Малфой, Нотт, Мальсибер, Розье и другие. Но сын совсем не разделял взглядов матери, поэтому все её попытки были изначально обречены на провал. Вновь друзьями мальчика стали книги. В школе он не так часто их читал, посвящая свободное время друзьям и шалостям. Но это никак не влияло на знание тех или иных предметов. Он был талантлив и умён, всё схватывал на лету. Джеймс Поттер был таким же. Им удавалось вскользь прочесть текст новой темы — и они уже могли ответить на вопросы учителей, набирая очки, которые сами же потом и теряли. Порой заключённый в стенах родного дома Сириус часами глядел в окно, где весело играли магловские дети, с родителями и без. Сириус смотрел на них и понимал ценность свободы. Иногда рядом с дверью, с другой стороны, садился Регулус, и они разговаривали. Сириус рассказывал про Хогвартс: про учителей, устройство школы и даже про своих лучших друзей. За время учебы гриффиндорец совсем забыл брата, он не писал ему, и они стали отдаляться друг от друга. — А та девочка, которой ты помогал первого сентября, на какой факультет она попала? Повисла тишина, Сириус уже долгое время не вспоминал её, хотя образ помнил отчетливо. — Мари? О, тебе понравится… — с издевкой протянул старший, — Слизерин! — А почему ты так реагируешь на неё? Мне казалось, что она тебе понравилась. — Понравилась? Она? Тебе явно показалось, брат. Она зануда, — вспыхнул Сириус и, понизив голос, продолжил — забудь о ней. Регулус улыбнулся. «Если бы она тебе не понравилась, ты бы даже не вспомнил её имя». Но он не стал продолжать эту тему, зная, как будет реагировать дорогой братец. Ровно через месяц Сириусу сообщили неприятную новость. Вечером должен был состояться светский приём. И всем членам семьи нужно было находиться там. — И только попробуй опозориться, — гневно сказала Вальбурга. — Там будет находиться очень важный гость. — Да, мадам, — кивнул Сириус. — Могу я узнать имя этого гостя? — Лорд Волан-де-Морт. Сириус отправился в комнату, ожидая вечера, улёгся на кровать и мечтательно закрыл глаза, вспоминая Хогвартс. В такие вечера Сириусу казалось, что прежняя привольная жизнь в стенах школы исчезает всё дальше и дальше, словно сладкий сон. Вместо него мальчик возвращается к своей старой жизни на Гриммо, к чопорной натянутости в семье, мрачности родного дома и нелепым светским вечерам, где каждая семья хочет показать своё превосходство, хвастаясь своими достижениями. Сириус спустился в гостиную, когда гости уже начали приезжать. На нём была мантия бутылочного цвета, и хотя, на взгляд, мальчика она была некрасива, он выглядел в ней бесподобно, да и одежда была страшно дорогая. А это главное, как учила его мать. Миссис Блэк недовольно посмотрела на него, но Сириус проигнорировал взгляд и безмолвное замечание. Вальбурга была одета в своё лучшее и самое дорогое платье. Она с притворством мило улыбалась гостям. На Орионе же была надета тёмно-синяя мантия. Отец холодно кивал при встрече гостей, но некоторые удостаивались внимания и небольшого диалога. Регулус, подобно брату, облачился в зелёную мантию, с интересом разглядывал гостей и их наряды, также мило улыбался каждому из них, чем очень радовал родителей. Сириус же со скукой на лице смотрел на людей. Все были слишком высокомерными и жеманными. Раньше на таких приёмах он мог поговорить со своей кузиной Андромедой. Но сейчас, после того как Андромеда сбежала из дому и без согласия родителей вышла замуж за магглорожденного Теда Тонкса, её больше не пригласят. Мать даже выжгла Андромеду из родословного древа Блэков. А вот Сириусу Тед Тонкс казался смелым и храбрым, хоть он и не видел его ни разу. Выкрасть девушку из такого строгого чистокровного рода, славящегося своей причастностью к чёрной магии и ненавистью к магглам. Это действительно заслуживало уважения. Парень не испугался этого, прекрасно осознавая риск преследования. Да и уйдя из семьи, девушка осталась без цента, но и это его не смутило. Когда-нибудь Сириус обязательно пожмёт ему руку. А вот и ещё две кузины Сириуса — Беллатриса Лестрейндж со своим мужем Рудольфусом и Нарцисса со своим женихом Люциусом Малфоем, хотя оба были только на четвёртом курсе. Нарцисса обворожительно улыбнулась Сириусу, тот ответил ей тем же. Беллатриса холодно и с неприязнью посмотрела на кузена — так уж сложилось, что с самого детства они терпеть друг друга не могли. А вот Регулуса Беллатриса приветствовала более-менее радостно. Тот же с восхищением смотрел на кузин. Вот Кикимер объявил имя последнего гостя, и Сириус, да и все присутствующие напряглись. — Лорд Волан-де-Морт. В дом вошёл мужчина средних лет в чёрной мантии. В его лице ещё сохранился след былой красоты, но он был мёртвенно бледным, а глаза отдавали красным цветом, как у змеи. — Очень рад приветствовать вас, уважаемый лорд, — поклонился Орион. — Позвольте представить вам мою жену Вальбургу и сыновей Регулуса и Сириуса. Регулус низко поклонился, приветствуя гостя, а вот Сириус остался стоять в прежней позе. Даже после толчка матери в спину он не пошевелился. Волан-де-Морт улыбнулся, но не по-доброму, а с усмешкой и неприязнью. Беллатриса чуть ли не с обожанием глядела на лорда и, когда он подошёл к ней, начала быстро что-то говорить. А вот муж её — Рудольфус — спокойно стоял со своим братом Рабастаном, который учился, как и Малфой, на четвёртом курсе, и глядел на свою жену совершенно отрешенным взглядом. Все гости прошли в большие дубовые двери, возле которых стояли небольшие скульптуры, изображающие волшебников в полный рост, у ног их располагались несколько магглов в уменьшенном виде. Многие задерживались у скульптур, восхищаясь работой мастера. Большой зал, как и холл, был оформлен роскошно, в лучших традициях аристократов. Зал имел большое центральное пространство, окруженное небольшими диванами, обитыми дорогим серо-зеленым шелком, где можно отдохнуть или поесть. На стенах картины в массивных рамах, тяжелые драпировки и портьеры. Помещение было освещёно огромной хрустальной люстрой, дополненной настенными лампами. Живая красивая музыка разлилась по большому залу родового гнезда Блэков. Орион с Вальбургой подозвали старшего сына, явно нервничая, там же с ними стоял и Волан-де-Морт. — Молодой наследник чистокровного рода, — сказал гость. Голос у него был больше похож на шипение змеи. — Скажи, как ты относишься к магглам? — Я ничего не имею против них, — Сириус вздёрнул подбородок. Родители побледнели. — И к гр… магглорождённым? — Да. Со мной учатся несколько магглорожденных девочек. И в знаниях они готовы утереть нос любому чистокровному, — сказал он, вспоминая Мари и остальных. Волан-де-Морт издал злобный смешок и гневно взглянул на мальчика. — Можешь идти. Сириус кивнул и направился к Регулусу, который скучал в стороне. Волан-де-Морт повернулся к родителям: — Мало того что он гриффиндорец, так он ещё и любитель грязнокровок. Он очень дерзкий и непокорный. — Возможно, он еще образумится и встанет на путь истинный? — вставила Вальбурга, хоть ей и самой плохо в это верилось. — Возможно. Сириус и Регулус стояли в дальнем углу гостиной и разговаривали, активно избегая взглядов маленьких леди, что желали покружиться в танце. Старший сын ловил на себе не только взгляды блестящих глазок девочек, но и гневные взгляды родителей, которые он упорно игнорировал. Стоит ли говорить, что после этого приема дела у Сириуса стали еще хуже? Мать часто наказывала сына, не скупясь на проклятия, но Сириус упорно оставался при своих взглядах, он не собирался поддерживать то, к чему не был предрасположен, а вот Регулус, видя боль брата, делал свои выводы. Глядя на Сириуса, Регулус думал: «Смогу ли я быть таким же сильным? Да и вообще, есть ли смысл в борьбе?». Так проходили каникулы в благороднейшей чистокровной семье Блэк. Младший Блэк, забытый братом, остался один на один с родителями, озлобленными из-за старшего сына, на целый год. Они все чаще указывали Регулусу на превосходство магов и ничтожность грязнокровок и маглов. «Они должны знать свое место», «Слизерин — вот твоё место, помни, кто ты» — часто говорили ему старшие. И мальчик постепенно стал придерживаться взглядов своих родителей. Каникулы подходили к концу, и за неделю до начала учебного года Тед забрал Мари из приюта. Во время её учёбы Тед с женой много трудились и смогли позволить себе небольшой домик. Тед был «отчаянным романтиком» — так называла его Мари. «Это же надо, влюбиться не в простую девушку, а в дочь чистокровной семьи, к тому же Блэк», — добродушно смеялась девочка. Мари очень полюбила Андромеду, словно та была ей старшей сестрой. А после того как проучилась в Хогвартсе пару недель, она увидела на факультете отношение чистокровных к полукровкам и магглорожденным. И только тогда поняла глубину чувств Теда и Андромеды. Явно безрассудные влюблённые. Для них любовь оказалась важнее предрассудков, родителей и денег. Они поставили на карту всё, чтобы быть вместе. И этим её друзья напомнили ей родителей, наверное, именно поэтому она ещё больше прониклась этой парочкой чудаков. «И я тоже хочу однажды так полюбить, безгранично и взаимно…», — восхищалась Мари. Домик Тонксов находился на окраине маггловской деревушки. Одноэтажный коттедж с небольшим садом. Возможно, постепенно Тед начнёт строить и второй этаж, но пока они тянули только скромное жильё. В доме было светло и уютно, во всём чувствовалась утончённость. В саду распускались красивые цветы, которые периодически могли и укусить, их старательно высаживала ласковая рука хозяйки дома, а пара фруктовых деревьев была посажена хозяином. Тот даже умудрился дать им имена, на что Андромеда и Мари звонко смеялись. Молодая пара была так добра, что позволила Кейт также остаться у них до конца каникул. Так что добродушный Тед разместился на диванчике, что стоял на кухне, а Андромеда и две подруги с помощью заклинания расширения спали вместе в спальне. Но после пары ночей, когда под мягкий смех Теда Мари просыпалась на полу, было решено одолжить палатку. Благородный и милостивый хозяин дома решил и здесь выделиться, обосновавшись в довольно просторной палатке, но его быстро скрутили, и на женском консилиуме было принято решение всем вместе перейти в палатку. Дни были наполнены радостью и смехом. Вечерами все дружной компанией сидели у костра, играли и пели песни под гитару, которые они сами же и написали. Именно Тед научил Мари игре на этом инструменте, летом они вдвоём часто устраивали выступления в парках, а разжившись монетами, объедались мороженым. Не так давно Мари пела песню под гитару, когда романтик Тед делал предложение Андромеде, и невероятно красная наследница чистокровной семьи ответила "да", окончательно сбрасывая с себя оковы рода Блэк. Во всех песнях, что написал Тед, всё было пропитано мыслями о любимой девушке. Для Андромеды это было безграничным счастьем — всё это. После роскошного поместья жить в крохотном домике, много работать, самой заниматься домашней работой — всё было ново для девушки её круга. Но здесь ей было тепло, рядом всегда был Тед, который бесконечно дарил счастье. Именно о такой семье мечтала девушка, чопорно улыбаясь таким же аристократам на светских балах. И ей было жаль сестёр и многочисленных родственников, что продолжали держаться за бессмысленные предрассудки, лишая себя настоящего и живого чувства — любви. Вдохновлённая творчеством ребят, Кейт тоже стала учиться игре на гитаре. Мари же не отходила от Андромеды, учась у неё кулинарному искусству, что явно давалось ей не так легко, как программа по трансфигурации. — Пирог, рецепт которого ты давала мне, получился очень вкусным, спасибо. — И где ты умудрилась его приготовить? Уж не в кабинете ли у Слизнорта? — усмехнулась Андромеда, и они обе рассмеялись. — Я подружилась с одним домовиком, и он любезно показал, где кухня. — Надеюсь, кухня осталась цела после твоей работы. — К моему стыду, я раз пять всё испортила, прежде чем получился пирог, — с досадой сказала девочка. — Успокойся, тебе только двенадцать, если часто практиковаться, то всё получится. До жизни с Тедом я вообще ничего не умела, а тут хочешь не хочешь, а надо. И ничего, не отравила же его, — рассмеялась хозяйка, на что Мари нежно улыбнулась. — Смотри, а то откормишь, и в дверь этот добряк не пройдёт. — Думаю, ближайшее время ему это не грозит, он постоянно на ногах, куда-то бегает, что-то делает. Много трудится, и порой кажется, что я его не заслуживаю. — Не говори ерунды, он старается ради вас и этого карапузика, — сказала Мари, намекая на округлый животик Андромеды. — Это девочка, Тед недавно обучился распознаванию пола. — Ты до сих пор не показываешься в публичных местах? — Нет, думаю, сейчас это особенно опасно, я даже трансгрессировать не могу в случае чего. — Понятно. — Кстати, для кого же был пирог, который ты готовила с таким усердием? — прищурив глаза, спросила Андромеда, на что Мари лукаво улыбнулась и задумалась. — Для близкого, но такого далёкого. — Как всё сложно, это, случайно, не мой кузен? — Что? Блэк? Нет! Он придурок, — насупилась девочка, но пробурчала: — прости. — Ничего, — усмехнулась миссис Тонкс, — но он и его младший брат Регулус не плохие. Во всяком случае, такими я их помню. Сириус отличается от родственников, а Регулус тянется за братом. Они непохожи на нас с сёстрами, у них другие отношения, мальчики защищают друг друга, и если старший делает это открыто, то младший всегда это делает скрытно, отвлекая внимание окружающих. Надеюсь, кузены сохранят свои братские отношения. Что, кстати, редкость для рода Блэк. — Братья это хорошо, — мечтательно произнесла Мари. Вспоминая Джеймса. Возможно, если бы она была рядом с ним, то он вёл бы себя иначе. Но никто не может знать, что было бы, сделай мы другой выбор.***
Сегодняшний день был особенным для единственного сына Краучей — день его рождения. После немного чопорного и жеманного праздничного стола, на который соизволил всё же прийти отец семейства, в комнату залетела сова. Письмо, что принёс крылатый почтальон, осчастливило мальчика, ведь на конверте были написаны имена его лучших подруг. «Многоуважаемый и незаменимый Барти! С днём рождения! И если не хочешь остаться без подарка, то ждём тебя к четырём часам у Дырявого Котла. С любовью, твои девочки» — Матушка, можно мне пойти на встречу с друзьями, знаю, что… — Конечно, ты можешь пойти. Не волнуйся, я поговорила с отцом. — Откуда ты?.. — Твоя подруга Мари, очень вежливая девочка, написала мне вчера. Всё в порядке. — Спасибо, матушка. Ты лучшая! — мальчик подбежал к матери и оставил поцелуй на её щеке. Барти поспешил к себе в комнату, ведь как и Блэк, он был, казалось, заточён в стенах родного дома. Отец был строг и не желал, чтобы сын общался с местными детьми, а может, просто боялся, что тот проявит магию при маглах, создавая неприятности отцу. А мать то ли боялась, то ли уважала мнение отца, придерживалась порядка, лишь порой брала его с собой на прогулки. А тут такое. «Да, Мари просто герой!» — думал Барти, натягивая на себя одежду. У Дырявого Котла девочки чуть ли не сбили друга с ног, сжимая в объятиях. Они были одеты в стиле магглов, а вот Барти пришёл в красивой лёгкой мантии, как полагается волшебнику. Мари и Кейт добродушно рассмеялись и повели его в маггловский магазин. Там девочки выбрали немного необычную для волшебника одежду — футболку и шорты. Переодевшись, Барти отдал свою одежду домовичке Винки. Погода была отличная, будто кричала о последних днях каникул, маня выйти из душных домов. Друзья пошли по красивым многолюдным улицам к парку. — Вы всё уже купили к школе? — Нет, завтра мы с Кейт отправимся за покупками. — А я уже закупился, вчера были с мамой. Представляете, вышла новая модель метлы, какая же она классная… — Наверное, и стоит, как все мётлы нашей школы, — усмехнулась Кейт. — Какая бы ни была метла, главное — кто ей управляет. Наверняка один из наших богачей приобретёт такую и не сможет раскрыть и половины её потенциала, — заметила Мари. — Будешь пробоваться в команду? Ты отлично летаешь. — Верно, ты будто рождена для полётов. — Не говорите глупостей, кто меня туда возьмёт. Да и повышенного внимания окружающих мне достаточно! А то я так звездой школы стану, — рассмеялась Мари. Неподалеку Мари заметила мальчишку их возраста с чёрными, немного вьющимися волосами и в одежде, нетипичной для магглов. Посмотрев на его лицо, она задумалась, вспоминая, где же могла видеть его. Любопытный, изучающий и в то же время настороженный взгляд, гордая осанка, подбородок чуть выше, чем необходимо, будто барон шествует по своему имению. Проходя мимо велосипеда, приставленного к фонарному столбу, мальчик случайно задел его, и тот упал. Мари подбежала к велосипеду, наклонившись, стала его поднимать. Мальчик не сразу опомнился, но, заметив действия девочки, стал ей помогать. Всё же хорошие манеры никто не отменял. Посмотрев на неё, он тут же узнал её, спасибо прекрасной памяти. «Этот цвет глаз, — в свою очередь подумала девочка. — Похож на его, хотя нет, у того идиота он темнее. И черты лица тоже похожи. Без сомнений, это тот мальчик с вокзала. Мари даже усмехнулась про себя. К ребятам подбежали Барти и Кейт. — Благодарю за помощь! Простите, мисс, вы ведь та девочка, которой помог мой брат в прошлом году у платформы 9 и ¾? — Да это я — Мари Блайм, — протянув руку, сказала девочка. — Регулус Арктурус Блэк, — ответил мальчик и принял её руку, поцеловал тыльную сторону ладони, как полагается этикетом. — Брат Сириуса. Из состояния ступора, в который впала девочка, её вывел Барти. — То-то я думаю, лицо знакомое, — Регулус скептически окинул знакомого взглядом, явно не ожидая увидеть Крауча — чистокровного волшебника — в маггловском наряде. — Позволь представить, Барти Крауч-младший и Кейт Паркер — мои лучшие друзья, — Регулус поочерёдно поприветствовал друзей Мари. — Что-то мне подсказывает, что ты потерялся! — в мыслях смеясь над схожестью ситуации со старшим братом, сказала Мари. — Нет, я в любой момент могу позвать домовика, но ты права, я здесь впервые, поэтому не совсем ориентируюсь, — совершенно спокойно ответил мальчик. А Мари подметила, что младший ведёт себя более продуманно. — Ничего страшного, мы поможем. — Не стоит, не хочу вас смущать. — Слушай, если у тебя есть время, то ты можешь пойти с нами. У Барти сегодня день рождения, поэтому мы идём покорять парк аттракционов. Что скажешь? — с энтузиазмом спросила Мари. — Прими мои искренние поздравления, Бартемиус. Но я вынужден отказаться, это невежливо с моей стороны, — протараторил мальчик, заворожённо смотря, каким озорным огоньком горели глаза девочки, немного напоминая взгляд брата. — Всё в порядке, — заверил Барти. — Идём, вместе веселее! — по-доброму сказала Кейт. Регулус молчал некоторое время, переводя взгляд с одного на другого, и, остановившись на кивнувшей Мари, снова перевёл взгляд на Крауча. — Тогда, если именинник не против, я согласен. Ребята развернулись и пошли дальше. Регулус поверить не мог, что, встретив незнакомых волшебников, тут же согласился принять их приглашение пойти в парк. «Это точно происходит наяву?» — рассуждал мальчик, всё еще не веря в происходящее. Обычно всё веселье крутилось вокруг Сириуса, отчего Регулус порой чувствовал себя его тенью. Даже сегодня, когда родители уехали на встречу, обещав вернуться к утру следующего дня, брат тут же схватил рюкзак. Сириус сказал, что вернётся к вечеру, и исчез в камине, произнося «Поттер-мэнор». Так Регулус остался один в огромном пустом доме. Сегодня младший брат как никогда ощутил пропасть, возникшую между ними за этот год. Его охватила дикая обида от поступка брата, поэтому он решил пойти прогуляться в мире магглов в надежде отвлечься и заглушить отвратительное чувство, что расползалось в груди. И вот теперь он идёт в компании вроде неплохих ребят. Бартемиус Крауч-младший был чистокровным волшебником из весьма влиятельной семьи, он был умён и горделив. И Блэк, опираясь на эти слухи, посчитал, что тот не стал бы общаться абы с кем. Ребята подошли ко входу в парк аттракционов. Девочки, увидев раскрытые рты мальчишек, не смогли сдержаться и прыснули. Те с недоумением и любопытством смотрели на большое колесо обозрения, множество высоких дорожек, каруселей, палатки, счастливые лица. — Ну, как вам? Готовы к веселью? — А что насчёт денег? Это наверняка дорого, вы уверены? — забеспокоился Барти, зная материальное положение Мари. — Это подарок! Тед раскошелился, сказал хорошенько повеселиться. — Но, может, оставишь их? Я просто рад тому, что провожу этот день с вами. — Это, конечно, очень мило, но материальные вещи не заменят счастливых воспоминаний и чувств, которые испытываешь, — поучительно сказала Мари. — Барти, сегодня мы отдыхаем, не занудствуй. — Ладно, тогда вперёд! — согласился Барти в предвкушении чего-то нового. — А ты, Регулус, не стесняйся, все свои, — мягко сказала Кейт. Мари помнила о высокомерии чистокровных отпрысков и то, как стеснялся её общества Сириус. — Мы всего лишь дети, веселиться и быть беззаботными мы просто обязаны. Когда, если не сейчас?! — добавила девочка. Регулус взвешивал все за и против. Наверное, впервые позволил себе вольность — без влияния брата довериться своему сердцу. В семье Блэк не было веселья, радости, добрых улыбок и искренности. С раннего возраста их учили скрывать истинные чувства, держать лицо, а детские шалости были под строжайшим запретом, который, впрочем, они нередко нарушали вместе с братом, но это было давно, слишком давно. В тёмном, холодном доме, без родительской нежности и ласки, братья были друг для друга всем. До того как Сириус уехал в Хогвартс, найдя себе друзей. Регулус злился и ревновал оттого, что брат променял его на чужих людей. Вечные правила, манеры, и единственные друзья — книги — вот что осталось сейчас у младшего Блэка. Поэтому эти несколько часов ему очень хотелось почувствовать себя просто ребёнком. Он вздохнул полной грудью и с лёгкой улыбкой поблагодарил ребят. Друзья, купив билеты, побежали на карусели, затем на американские горки. Всё это время смех и счастливые улыбки не оставляли детей. Мальчишки оказались в полном восторге и готовы были кататься снова и снова. Одна из крутых горок очень понравилась ребятам, но, к сожалению, для неё дети ещё не доросли, поэтому они клятвенно обещали друг другу, что вернутся сюда, когда подрастут. Скованность и манерность, которые вначале преследовали Блэка, исчезли сразу после первого аттракциона, держать эмоции оказалось весьма сложно, поэтому он и Барти наперебой делились впечатлениями. Мари незаметно улыбалась, видя эту перемену в Регулусе. — А это что? — с неподдельным интересом спросили разом оба мальчика. Они глядели на каких-то ребят, в руках которых были белые облака. — Это, мальчики, сахарная вата невероятной вкусноты… — облизнулась Кейт и, взяв их под руки, повела к киоску. После, довольные сахарной ватой, мальчики долго вели разговор, почему её не продают в волшебном мире и как её можно усовершенствовать. Вдруг перед собой они увидели выступление уличного артиста. Он показывал фокусы, называя это волшебством, маленькие дети были в восторге, а четверо юных учеников Хогвартса не могли сдержать смех. Насмотревшись на представление, ребята решили пойти в комнату ужасов. По дороге туда они заметили мальчика, который сидел на скамейке и плакал, держа в руке сломанный цветок. Девочки без раздумий побежали к нему, а мальчики последовали за ними. — Привет, малыш! Что случилось? — спросила Кейт. — Я… — начал лепетать ребёнок, вытирая слёзы, — цветок сломался, я сорвал его для мамы, когда искал её. — Бедняжка, надо найти твою маму, — предложила Кейт, переглянувшись с друзьями. — А… как же цветок? Что я ей подарю? — ребята умилились такой простоте и искренности малыша. Регулус подошёл к нему и, присев на корточки, обвил своими руками маленькую ручку ребенка, в которой был цветочек. Внезапно цветок снова стал целым. Глаза мальчика засветились неподдельным счастьем. — Думаю, твоя мама будет рада цветочку, — с мягкой улыбкой сказал Регулус, а ребята добродушно улыбнулись. Мари огляделась по сторонам и решила, что стоит подняться повыше и поискать женщину сверху. Заметив киоск неподалёку, открывавший обзор на три пешеходные дорожки, девочка устремилась к нему. Ребята, не до конца понимая намерения подруги, отправились за ней. Девочка ловко взобралась на крышу киоска и принялась высматривать женщину. Регулус стоял внизу, залюбовавшись смелой девочкой. В голову приходили воспоминания, когда маленький Регулус так же потерялся на одном из званых вечеров, тогда он впервые был допущен на светское мероприятие. Испугавшись, что потерял маму и не видит брата, он стоял в растерянности, сглатывая уже подступавшие слёзы. И тогда его нашёл именно брат, он забрался на решётку внутреннего балкона и высматривал его, а затем с облегчением и радостным видом махал ему свободной рукой. Сириус светил, будто путеводная звезда, и Регулус с лёгкостью дошёл до брата, тот, спустившись, обнял его, словно почувствовав, как это необходимо. В этот вечер мать сильно наказала брата, как будто пропажа сына ничто по сравнению с поступком Сириуса, который, по словам родителей, опозорил род Блэков. Мари увидела, что какая-то женщина с игрушкой в руке оглядывалась вокруг и, подходя к каждому прохожему, спрашивала о чём-то. Сделав выводы, девочка стала активно махать руками, привлекая её внимание. И вот уже счастливая мамочка, прижимая маленькое тельце сына, слёзно благодарила ребят за помощь. — Мам, мам, а этот мальчик добрый волшебник! — восторженно сказал мальчишка. — Как здорово, милый. Может, тогда угостим их мороженым? Женщина купила каждому по мороженому в знак благодарности, хоть ребята и отказывались. Продолжив свой путь, Регулус и Мари немного отстали от Кейт и Барти. — Спасибо тебе, Мари. — Меня не за что благодарить. — Нет, стоит. Сегодняшний день, наверное, самый счастливый с момента, как брат получил письмо из Хогвартса. — Всё так плохо? Регулус прикусил язык, ругая себя за проявленную слабость. Ведь откровенность опасная и коварная вещь, так учила миссис Блэк. Мари поняла, что Регулус, как и Сириус, печётся о репутации, и даже если всё плохо, то они ничего не скажут, а будут держать всё в себе. Он молчал, обдумывая, как выкрутиться. — Можешь не отвечать, — улыбнулась девочка, а потом посмотрела на приятеля и дополнила: — Но я буду ждать. А пока… вот, — она сняла с себя чёрную бейсболку и надела на голову мальчика, лучезарно улыбаясь, затем взяла его ладонь и вложила в неё две карамельки. — Сувенир из мира маглов и витамин радости. Не грусти — ты молодец. И хоть твой братец… редкостная скотина, — при этих словах мальчик удивлённо посмотрел на девочку, но та лишь развела руками, на что Регулус в сердцах рассмеялся. — Прости за грубость, но это факт. Так вот, я думаю, что ему, как и тебе, тоже нелегко. — Эй, ну вы где? Давайте скорее, — позвали их друзья. — Слушайте, пока очередь, может, сфотографируемся? — подойдя к кассе, спросила Кейт. — Отличная идея! — У Мари, как и у подруги, загорелись глаза, ведь у них ещё не было ни одного совместного фото. А вот мальчишки немного не поняли смысла, но согласились. Неподалёку от очереди стояла фотобудка, и девочки тут же в неё забежали, а мальчики не спешили и остались снаружи. Когда же Барти решился залезть, то недоумённо спросил: — Почему тут так мало места? — после этих слов залез любопытный Регулус. — И правда? — подтвердил второй. — Это фотобудка — устройство для автоматической съемки и изготовления фотографий. — Видя непонимание ребят, Мари продолжила: — Фотографии это почти то же самое, что и колдофото, только изображение не двигается. — Это как? — спросили оба, на что девочки рассмеялись. Спустя час ребята наконец вышли из будки. В руках у каждого было по фото, на них кто-то смеялся, а кто-то корчил рожицы. — Это не просто фото, это наше счастливое воспоминание! — философски заключила Кейт и подмигнула. — И давно ты стала такой сентиментальной? — в тон ей ответил именинник, за что тут же получил пинок от девочки под звонкий смех остальных. Яркое солнце сменилось прекрасным закатом, а ему на смену пришла темнота. На ночном небосводе наверняка светили яркие звёзды, но их было совсем не видно, потому что весь парк был усеян яркими огнями. Чудесно проведённый день подошёл к концу, и как жаль, что нельзя отмотать назад и снова прожить его, оттягивая момент расставания. — Эй, кто мне закрыл глаза? — спросил Барти, ощупывая чужие ладони. — С днём рожденья тебя… — начали петь девочки, и Кейт убрала руки с глаз Барти. Он увидел Мари, в руках которой было небольшое пирожное с одной свечкой. «Как же я сейчас счастлив. Мне повезло повстречать хороших друзей, ничего не ждущих и не требующих от меня. Кажется, без них я не смог бы дышать полной грудью, а погряз бы под вечными упрёками и нравоучениями отца. Что же пожелать… Хочу и дальше быть в кругу лучших друзей», — подумал мальчик и задул свечу. — С днём рождения, Барти, пусть мечты сбываются. — И помни, что мы рядом, — продолжила Кейт. — Спасибо, вы сегодня милее, чем обычно, — пытаясь скрыть смущение, ответил мальчик и чуть не лишился своего пирожного. На такой счастливой ноте друзья попрощались. Кикимер — эльф-домовик рода Блэк — забрал Регулуса, и тот с характерным хлопком появился в богато оформленном зале. — Эй, ты где был?! Я волновался вообще-то! — кинулся к Регулусу старший брат, и хотя он стремился по давно сформированной привычке не выказать эмоций, в глазах его Регулус прочёл волнение. — Что это на тебе? — Сириус схватил с головы брата бейсболку и начал рассматривать. — И чего такой радостный? Неужели Белла решила навсегда покинуть нашу страну? — Не думаю, у них с Рудольфусом просто годовщина. И отдай, это моё! — ответил младший и выхватил свою бейсболку. — Сам-то когда вернулся? — Часа два назад. Это что? Маггловское? — Не твоё дело. И кстати, — он полез в карман и достал две карамельки. Одну Регулус протянул брату и, как только Сириус принял её, раскрыл свою и отправил в рот. Он похлопал брата по плечу и сказал: — Доброй ночи, брат. — Доброй, Рег, — всё ещё недоумённо ответил старший, скептически приподняв одну бровь, смотря в спину уходящего брата. «Какие мы стали важные», — подумал Сириус, следуя примеру брата. Сладкий вкус таял во рту, а на губах расцвела мягкая улыбка. Регулус, дойдя до своей спальни, лёг в кровать и поднял руки, рассматривая фото. Улыбка Чеширского кота расползлась по лицу. Приближалось первое сентября. Все необходимое девочки закупили на Косой аллее, которую посетили вместе с Андромедой, изменившей внешность. Накануне отъезда Мари позвала молодую хозяйку на прогулку. — У меня есть домовой эльф, — совсем не зная, как начать, выпалила Мари. Андромеда вскинула брови и посмотрела на собеседницу. — Это невозможно, они есть только… — Я пока не могу рассказать тебе всего, но я помню свою жизнь до приюта. Андромеда широко раскрыла глаза, но ждала продолжения. — После смерти моих родителей ко мне перешёл домовик Монти. И всё это время он помогал другим домовикам в Хогвартсе, но сейчас я бы хотела, чтобы он помогал тебе и Теду по хозяйству. Скоро родится малышка, и станет ещё хлопотней, он очень пригодится. А я буду спокойна, что он в хорошей семье. Андромеда всегда была умной и догадливой и быстро поняла, что Мари, будучи из чистокровной семьи, прячется нарочно. И, возможно, ради безопасности. Взвесив всё, миссис Тонкс ответила: — Хорошо, спасибо за заботу. Знай, что можешь нам доверять, и… — Поттер, Джейн Мари Поттер. Это всё, что я могу сказать, — призналась девочка. Андромеда была по-настоящему удивлена, но требовать большего не стала, ведь как никто уважала чужие тайны. — Монти! — позвала Мари, и маленький домовик средних лет возник перед ними. Одет он был в джинсовый комбинезончик и выглядел очень опрятно и молодо. — Хозяйка звала Монти! Монти очень рад снова быть полезным хозяйке, — счастливо звонко проговорил домовик. — Монти, я же просила, — девочка одарила его доброй улыбкой. — Монти не смеет обращаться к хозяйке иначе. Какие будут указания, хозяйка? — Я хочу, чтобы ты теперь жил в семье Тонкс и служил им, как и мне. Они хорошие люди и позаботятся о тебе, пока я буду в Хогвартсе. — Если таково желание молодой хозяйки, то Монти с радостью всё сделает. — Спасибо, я буду скучать, — и в порыве чувств Мари обняла эльфа, а тот, немного растерявшись, прослезился и маленькими сморщенными ручками осторожно обнял девочку. Мари хоть немного, но раскрылась Андромеде, тем самым ещё больше сплачивая их дружбу. Миссис Тонкс стыдилась своих мыслей, но ей стало даже как-то легче, что она не единственная, кто оторвался от семьи. Возможно, глупо, ведь скоро она станет матерью, но небольшой страх от того, что она сбежала от родителей, остался. И порой ей всё же не хватало этой связи. Бывали времена, когда Андромеда чувствовала себя одиноко, ведь Тед в маггловском мире был как рыба в воде, а она, Андромеда, совсем из другого теста. А может, это всё гормоны от приближавшихся родов, она не знала. Но тот факт, что Мари уроженка чистокровной семьи, обрадовал её и придал сил. Раньше миссис Тонкс поражалась самой себе, как смогла так прикипеть к сироте, ведь особой любви между ней и сёстрами не было. Но сейчас Андромеда ощутила, будто Мари стала ближе ей по духу. Она точно не одна — любимый муж Тед, чудо, что она хранила под сердцем, и Мари — именно они её семья. И все те по-настоящему полезные ценности, которые взращивала мать Андромеды, Друэлла Блэк, будущая мать хотела принести в новую семью, только взращивать это в любви и понимании.