Вместе до самого конца

      В Лондоне стояла отличная погода, предпраздничное настроение, и хлопоты были как в магловском мире, так и в магическом. В Косом переулке было полно народа, волшебники делали последние покупки, отчего очередь в магазины достигала входных дверей.       Сириус Блэк, как и многие другие, оказался здесь ради рождественских подарков. Мальчик уже посетил магазин «Всё для квиддича», «Флориш и Блоттс», «Твилфитт и Таттинг» и «Волшебное оборудование для умников». И уже целый час он стоял у небольшого магазина. Сириус не решался зайти, а все потому, что в голове велась борьба с совестью. « — Почему эта девчонка так и не купила себе сумку? — Она же сирота! — Тогда почему не починила? — Там уже чинить нечего. Её сумка и до этого выглядела убого, я это ещё на первом курсе заметил. — И надо было «дифиндо» использовать? — Но ведь было смешно. Она сама виновата. — Ложь. Я даже конкретно не помню, почему порвал эту треклятую сумку. — Нет. Это бред. Кто она мне, чтобы дарить ей подарок?»       Мальчик развернулся, чтобы уйти, но увидел девушку с красиво повязанным шарфом и сумкой в руках. Он стиснул зубы и опустил голову.       — Дура, — он вспомнил, как совсем недавно ученики шли к теплицам на травологию, и Блайм в эту холодную погоду не надевала шарф. Им она красиво перевязала ручку сумки, чтобы скрыть повреждения.       «Ну же, Блэк, где твои манеры?! Ты же долбаный аристократ»,— выругался гриффиндорец и, глубоко вздохнув, вошёл в магазин.       Что-что, а чувство стиля, элегантности и утончённости у Сириуса было воспитано с малых лет. И вместо обычной сумки на плечо он выбрал красивый кожаный рюкзак, но и тут он решил остаться при своём мнении. Рюкзак мальчик выбрал не черного или изумрудного цвета под стать Слизерину, а в стиле Гриффиндора — кожа бордового цвета с металлической эмблемой Хогвартса. Когда он вышел из магазина, то был очень даже довольным.       Вернувшись домой, Сириус быстро упаковал подарки друзей, а вот с подарком «очкастой-заучки-слезинки» возникли трудности. Положив на стол, рюкзак, мальчик долго примерял, в какого цвета бумагу его упаковать. То изумрудный, то красный, то сиреневый по каким-то причинам, но не подходили, и он бросал не понравившуюся бумагу на пол. Потом психовал, ударяя ногой по несчастной тумбочке и говоря «И так сойдёт. Я даже брать сумку не должен был», падал на кровать. Внезапный хлопок отвлёк мальчика.       — Кикимер пришёл передать молодому хозяину Сириусу, что пожаловал мистер Альфард Блэк и хозяйка велит вам спуститься, — прохрипел Кикимер, домовик семьи Блэк.       — Дядя! — счастливый Сириус вскочил с кровати и бегом покинул комнату, держа в руке золотую упаковочную бумагу. Он резво спустился по лестнице, но, подходя к гостиной, замедлил шаг. Альфарду не были особо рады в Блэк-мэноре из-за разных взглядов на то, что позорит чистокровных. Но вот племянники любили своего дядю, для них он был словно глоток свежего воздуха.       — А вот и мои любимые племянники! — в гостиную за старшим вошёл и младший Блэк. Он поочерёдно пожал руку одному и второму, а потом по-отцовски обнял сразу двоих. — С наступающим Рождеством, мальчики!       Ребята искренне улыбнулись и ответили на объятия. В роду Блэков, как помнили мальчики, только дядя Альфард открыто проявлял чувства, что вызывало недовольство у остальных. Ведь в семье считалось дурным тоном проявлять чувства, даже когда ты в тесном кругу семьи.       — Кха-кха, брат! — деликатно, но строго прервала их Вальбурга.       — Что ты, сестра, они же дети! Не лишай их радости семейного праздника, — сказал добродушно Альфард и потрепал племянников по головам под недовольным взглядом матери.       Вечер прошёл довольно мирно и спокойно. Сириус весь вечер засматривался на серебряную брошь с изумрудного цвета камнями и змеей — герб факультета Слизерин. «Вот оно, то, что завершит образ рюкзака. И почему я сразу не догадался?» Времени на покупку нет, а у родителей спрашивать бессмысленно. Провожая Альфарда, Сириус отошел вместе с ним в сторону.       — Дядя, послушай, не мог бы ты сделать мне сейчас дубликат своей броши. Она идеально подойдёт для завершения моего подарка, в магазин я уже не успею. Альфард снял брошь и вложил в руку племянника.       — Вот, дарю её тебе, надеюсь, твой подарок придётся по душе твоему другу.       — Но она ведь стоит немало, да и семейная, наверное… — начал отказываться племянник.       — У меня достаточно средств, а фамильные безделушки мне ни к чему, как тебе известно, наследников у меня нет.       — Спасибо, тогда я приму её в счёт своего подарка на следующий день рождения.       — Нет уж, лучше пиши мне чаще, хорошо?       — Благодарю, дядя. Ждите сову.       Попрощавшись с дядей, братья пошли наверх, Сириус был невероятно довольным, сжимая в руке значок.       — Всё-таки наш дядя лучший!       — Согласен.       Открыв дверь в свою комнату, Сириус вспомнил о том, что забыл упаковочную бумагу внизу, и побежал за ней.       Регулус, проходя мимо открытой комнаты брата, невольно заглянул в комнату. На столе мальчик увидел рюкзак. «Женский рюкзак?». Услышав приближающиеся шаги, младший брат поспешил уйти.       Вернувшись в свою комнату, Сириус подошел к столу и приколол брошь Слизерина рядом с эмблемой Хогвартса. «И все же бордовый рюкзак это круто, ещё и в золотую бумагу упакую. Гриффиндор — во всём Гриффиндор», — усмехнулся он.       — Надо поскорее избавиться от этого, а то чувствую себя идиотом.       Праздничная суета, яркие, сверкающие гирлянды на улицах, светящиеся фасады зданий и витрины магазинов, ярмарки, на которых можно приобрести роскошные украшения для рождественской елки, и музыка — всюду царила сказочная атмосфера приближающегося праздника.       Но как добро и зло, истина и ложь, красивое и безобразное, — в системе человеческих понятий счастье выступает в паре с несчастьем.       В первой половине дня Мари надела свою лучшую одежду и с помощью домовика Монти трансгрессировала в заснеженную Годрикову впадину. Она была одета в тёплую мантию, тоненькие пальчики девочки были одеты в чёрные кожаные перчатки, а в руках она держала плетеную корзинку, в которой были спрятаны рождественские венки. Сегодня была годовщина смерти родителей, за день до Рождества… Сочельник… К сожалению, этот праздник потерял все своё волшебство для девочки.       Мари подходила к красиво украшенной площади. По узеньким улицам то и дело бегали счастливые дети и играли в снежки, а из церкви, что стояла на площади, доносилось пение хора.       Мари... нет, Джейн, сейчас она Джейн Поттер, весь ее вид говорил, что она из благородной семьи: утончённость, грациозность, прекрасная осанка и движения. Кольцо с фамильной гравировкой и отцовские очки — единственные драгоценности, которые у неё остались, ведь родительский дом и сейф перешли к единственному главе семейства Поттер — Флимонту. А все потому, что девочку считают мёртвой. И сейчас её якобы могила находится рядом с родительской.       Ноги девочки скользили по плотно утоптанному за день снегу, проходя через площадь в направлении к кладбищу, что стояло за церковью. Подходя все ближе, Джейн чувствовала, как сердце колотится где-то в горле, а во рту появился горький привкус. Хоть и прошло столько лет, но воспоминания о том дне удушливой петлей год за годом опускались на шею хрупкой девочки, и сейчас, на подходе, её понемногу охватывал страх.       На кладбище вела узенькая калитка. Через неё открывался всё тот же вид: ряды тянущихся надгробий, укрытых пушистым снежным одеялом.       Джейн проходила всё дальше вглубь, увязая в снегу, оставляя за спиной могилы многих волшебников и волшебниц. Здесь было много известных фамилий чистокровных семей, многие из них поколениями покоятся здесь. Однажды девочка, обнаружила здесь и могилы родственников Альбуса Дамблдора.       Безмолвная тишина, старые и запущенные могилы, имён на которых уже не прочесть, — это было не лучшим местом для встречи Сочельника.       Дойдя до цели, Джейн уже не слышала пение, доносившееся из церкви, и шум деревенской площади.       Она подошла к надгробной плите родителей и ладошкой убрала снег с их имён. «Здесь лежат Чарльз и Мариэтта Поттер», ниже даты жизни и смерти и цитата: «Любовь — это не решение. Это чувство. Если бы мы могли решать, кого любить, все было бы гораздо проще. Но куда менее волшебно», — прочитала девочка, а вслух сказала: — Ведь любовь — это сильнейшая магия. — К глазам подступали жгучие слёзы, но, приложив изрядную силу воли, она проглотила ком, стоящий в горле, и улыбнулась. — Привет. Я очень соскучилась.       Девочка поделилась своими успехами, рассказала смешные истории, достала рождественский венок и приставила его к плите, затем прошла к могилам остальных родственников, также оставляя венки.       — Монти хотел передать молодой хозяйке, что чета Поттер приближается.       Джейн схватилась за капюшон и накинула его на голову. На кладбище стали раздаваться голоса. Джейн пошла в противоположную сторону и спряталась за фамильным склепом.       — Монти, следы! — и в туже минуту он щелкнул пальцами, и все их следы исчезли.       — Здравствуй, дорогой брат… невестка и Джейни! — раздался немного хриплый спокойный голос мужчины, — прости меня, Чарльз, … я очень скучаю!       Эти слова эхом отозвались в голове Джейн, а сердце забилось быстрее. Она медленно пошла дальше от склепа, пройдя довольно далеко, она протянула Монти руку.       И только в кабинете директора девочка дала волю слезам. Профессор неумело, но обнял сотрясающуюся от рыданий девочку, поглаживая её спину.       — Почему… почему только после смерти дядя просит прощения у отца!.. Сейчас... сейчас, когда все уже бессмысленно?!       — Люди легче прощают чужую неправоту, чем правоту… Джейн, ты должна.       — Простить и отпустить прошлое? Жить дальше, верно?!       — Ты сказала даже лучше меня, — сказал директор и добавил, — у меня есть для тебя кое-что, иди за мной. — Дамблдор отвёл её в коридор на восьмом этаже, а затем трижды прошёл мимо неё под ее изумленным взглядом. И тут на стене стали проявляться красивые незатейливые орнаменты, вырисовывая дверь. Он молча прошёл в неё, девочка следовала за ним. Комната была большой и пустой на стенах горели факелы, а в центре стояло большое золотое зеркало в пол. На раме была надпись, но прочесть её Джейн не смогла.        — Это зеркало Еиналеж! — сказал Альбус, видя непонимание девочки.       — Я не слышала о таком артефакте, что это значит?       — А ты подойди поближе. — Девочка задумалась, но любопытство брало своё, и она подошла. Но в зеркале она не увидела себя. В нем появились двое.       — Мамочка… Как? — она подошла ближе, все вокруг замерло, а сердце забилось невероятно быстро.       Мама, её мама смотрела на неё ласково и нежно, а заразительная улыбка дарила свет. Она была такой хрупкой, милой и утонченной. Тёмные волосы были красиво уложены в длинную косу. Весь её вид дарил спокойствие и уют, любовь — вот что излучала эта красивая женщина. А рядом, положив левую руку на талию женщины, стоял широкоплечий высокий мужчина в круглых очках, волосы каштанового цвета хоть и были непослушны, но уложены. Он был статным и уверенным, истинный глава семьи и ее опора.       Чарльз Поттер — центр мироздания этой маленькой, но счастливой семьи. Он, будучи храбрым и воспитанным сыном, рос в хорошей и любящей семье, которая хоть и чтила традиции чистокровных, но не принижала магглов, магглорожденных и была категорична к темной магии. Истинные гриффиндорцы, вот кем был род Поттеров. Но как бы сильно родители ни любили младшего сына, они не могли понять и принять его любовь к Мариэтте Гамп, эта фамилия принадлежала её матери, но во Франции многие знали, что она дочь Грин-де-Вальда… Нет, у родителей Мариэтты не было никакой любви или семьи. Просто тёмный маг силой взял мать Мариэтты (чистокровную волшебницу). Ее мать много раз хотела уничтожить и себя и жизнь, зародившуюся в ней, но не решалась отнять жизнь у невинного ребёнка. Так на свет появилась Мариэтта, нежданный ребёнок от темнейшего волшебника тех времён.       Мисс Гамп со своей новорожденной дочерью оставили мир магии, живя в подполье и среди магглов. Сбегая то ли от позора, то ли от смерти. С террором её биологического отца было покончено, но осадок у людей остался, именно поэтому мать и дочь были оставлены и гонимы всеми. Но и это не спасло от магов, что хотели мести. Поэтому было принято решение отправиться в Америку. Также, живя в мире магглов, девочка поступила в школу волшебства Ильверморни, она стала талантливым зельеваром, но это, к сожалению, не спасло её мать от тяжелого проклятья. Похоронена мисс Гамп в семейном склепе во Франции, куда вернулась Мариэтта. Она работала колдомедиком в спортивном клубе квиддича, когда её пациентом стал ловец Чарльз Поттер, приехавший во Францию на чемпионат. Несмотря на сплетни и угрозы, он полюбил хрупкую добрую молодую девушку чистой и искренней любовью. В ней не было ни капли от Грин-де-Вальда, а лишь стойкость, сила духа и безмерная любовь к жизни.       «Моя гриффиндорка» — часто звал Мариетту Чарльз. Как и предполагалось храброму и честному гриффиндорцу, он женился на Мариэтте, несмотря на протест родителей и брата. Он с уважением относился к родным и никогда не отрекался от них. Он говорил так: «это поистине волшебство. На чемпионате я не снитч поймал, а своё счастье. И иногда наши лучшие решения лишены всякого смысла…».       Чарльз покинул дом Поттеров, как и его обитателей, но он писал письма отцу и брату, хотя те оставались без ответа, каждый праздник присылал подарки, а на Рождество Мариэтта пекла вкуснейшее печенье для родственников. Так Юфимия стала понемногу налаживать контакт с Мариэттой, в дальнейшем они стали близкими подругами. По стечению обстоятельств их дети родились в один день, и имена они придумали похожие, Джеймс и Джейн — маленький секрет двух женщин, которые все же надеялись, что брат и сестра смогут помирить одну большую семью.       — Это несправедливо. Почему они должны были умереть. Мы были так счастливы.       — Не жалей умерших, жалей живых и в особенности тех, кто живет без любви. Название этого зеркала, если прочитать наоборот, означает желание. Надпись на раме зеркала гласит: "Я показываю не твоё лицо, но желание твоего сердца"… Послушай меня очень внимательно, Джейн, нельзя цепляться за прошлое, мечты и сны, забывая о настоящем, забывая о своей жизни.       — Но так хочется… раствориться в своих же грёзах. — Глаза девочки были очень красными оттого, сколько слёз она пролила. — Быть нормальной, обычной, получать письма от родителей и приглашать друзей к себе, знать, что при выходе из поезда тебя встретят.       — Знаешь, я позвал тебя сюда, имея скрытый мотив. Я рассчитывал, что, подойдя к зеркалу, ты увидишь дядю и его семью.       — Вы ошиблись. Я не готова. Но спасибо вам за возможность увидеть родителей. А что видите вы, профессор? Хотя, зная вас, вы не ответите, — девочка усмехнулась, прекрасно понимая скрытность директора, как бы они ни были близки, Альбус Дамблдор всегда будет странным гением.       — Я тоже вижу тех, кто ушёл. Моё скрытое желание — это исправление ошибок и прощение, — сказал директор и пошёл к выходу. Девочка последний раз заглянула в зеркало и увидела мальчика, держащего её за руку. Она улыбнулась: его волосы, как всегда, были в полном беспорядке.       — Джейн?       — Скажите, профессор, я могу воспользоваться кухней?       — Кажется, стоит закупить побольше продуктов… — тихо проговорил директор и улыбнулся, предвидя упорные старания девочки.       Рождественское утро для всех было праздничным, дети, проснувшись бежали под ёлки в поисках подарков.       И даже в строгой семье Блэк мальчики наперегонки мчались вниз. Оба уселись на полу перед большой ёлкой и вытягивали присланные им подарки.       Доставая очередной подарок, Сириус заметил коробочку с адресатом "Мари Блайм", глаза сверкнули, показывая горячий интерес. «Интересно, что же смогла подарить брату это заучка», — гриффиндорец с нетерпением подглядывал, когда же Регулус возьмёт этот подарок. Складывалось впечатление, что даже его подарки уже не вызывали такой сильный интерес, как то, что прислала Блайм. И вот момент настал — Регулус открывает красивую коробку шоколадного цвета, на которой золотыми красками написано «С Рождеством». Только приоткрыв коробочку, они почувствовали приятный запах домашней выпечки. Ребята принюхались и почувствовали, как во рту стала появляться слюна, а желудок издал характерный звук.       Открыв коробку, ребята ахнули, а Сириус уже вплотную сидел рядом с братом. Внутри были печенья удивительной красоты с яркими изображениями. Здесь был герб школы и гербы каждого факультета, распределяющая шляпа, вывеска платформы 9 ¾, золотой снитч, сова и метла.        — Это? — спросил опешивший Сириус.       — Это испекла Мари, — спокойно со счастливой улыбкой ответил Регулус.       — Вряд ли… скорей всего, купила, точно тебе говорю, — уверял его старший брат.       — Сам-то в это веришь? Они приготовлены маггловским способом, разве ты не чувствуешь?! Здесь нет магии.       — Вижу, вижу, ну и ладно. — Сириус наблюдал за тем, с какой радостью брат распаковывает подарки от друзей. Он любил брата, как бы мать ни сталкивала их, но Регулус все больше поддерживал родителей с их манией чистой крови, поэтому гриффиндорец чувствовал, что скоро Регулус совсем прогнется под идеями семьи. И сейчас больше всего его удивила дружба младшего брата с Блайм, искренне удивила. Регулус становился более живым рядом со своими друзьями.       — Я очень рад, что у тебя появились друзья. С Рождеством, брат! — поздравил старший и передал свёрток с подарком.       — Спасибо, Сириус, и тебя с Рождеством.       Тут старший брат схватил из коробки пару печений.       — Прости, не могу позволить слизеринцу съесть гриффиндор, — вскакивая, весело сказал мальчик и побежал вверх по лестнице.       — Эй, а ну отдай! Это моё, не смей брать мои вещи, — негромко, но злобно оскалился младший брат, пытаясь догнать старшего.       Сириус убежал в свою комнату, безудержно смеялся, держась за живот. Положив одно из печений в рот, он закрыл глаза от удовольствия: оно таяло во рту, вкус был очень приятным — пряным, но не сильно сладким. Гриффиндорец посмотрел на последнее печенье в виде герба любимого факультета и отложил его в письменный стол предварительно сказав Кикимеру наложить заклинание сохранности продуктов. «Интересно, она уже получила мой подарок?» — Мальчик лёг в кровать, предварительно взяв зеркало, которое совсем недавно мародёрам удалось зачаровать.       — Джеймс, Джеймс, приём!       В этот момент в бедном квартале Коукворта на невзрачной улочке под названием Паучий тупик, где находился дом Снеггов, мальчик по имени Северус спустился вниз. Заглядывать под скудно наряженную ёлку уже не было традицией, но детство на то и детство, чуду и волшебству всегда есть место. Он шёл на встречу с Эванс. Глаза мальчика открылись от удивления, когда, проходя мимо ёлки, он увидел красивую маленькую коробочку шоколадного цвета.       Взяв коробочку, он прочёл, что подарок от Блайм. Мальчик прищурил глаза — «мы не друзья».       Комната, да и он сам выглядели намного темнее, чем красочные печенья, обладавшие удивительным запахом, что лежали в коробочке. Невольно на губах мелькнула тень улыбки. Затем он фыркнул, оставив подарок на столе, но не успел покинуть зал, как вернулся и забрал коробочку. Сладости он скушал вместе с лучшей подругой. Лили очень порадовалась тому, что у него появились друзья, он же не был так позитивно настроен, но в глубине души был сильно тронут.       В небольшом поселении на юго-западе Англии, в Годриковой впадине, в месте, где издавна бок о бок живут маги и магглы, находился дом семьи Поттер. В этом году их тоже ждал приятный сюрприз. Джеймс достал большего размера коробку коричневого цвета с золотыми буквами «Семье Поттер».       — Пап, мам… Тут нам ещё подарок. Только вот… отправителя нет. — К сыну подошли родители. Отец тут же взмахом палочки левитировал подарок из рук сына и опустил его на стол.       — Отойдите назад, — сказал Флимонт, и домашние тут же выполнили указания. Мистер Поттер проверил коробку на скрытые свойства. Ничего. Тогда, снова взмахнув палочкой, открыл коробку, и тут же до хозяев донёсся ароматный запах пирога с патокой.       — Может, пропитан ядом?       — Милый, но зачем кому-то…       — Мама, тогда почему не подписались?       — Кто-то каждый раз приносит венки на могилы наших родных в канун Рождества, и ничего плохого не случилось, сынок.       — Что тоже подозрительно, — заключил Флимонт.       Эльфы с помощью своей магии проверили пирог на наличие яда. И не обнаружив ничего, Поттеры все же приняли решение попробовать его. Вкус пирога был изумительный.       — Кто бы это ни был этот человек, хорошо приготовил десерт.       — Согласен, мам, даже в Хогвартсе этот пирог не настолько вкусен.       — Вкус и правда хорош, но все же кто это может быть? — не унимался отец.       — А может, какая-нибудь девчонка в меня влюбилась? — задрав нос, сказал Поттер младший. — После матчей многие стали обращать на меня внимания.       Флимонт усмехнулся наивности Джеймса, а мама мягко потеребила непослушные волосы сына.       Сладости от Мари получили ещё Тонксы, Барти, Кейт, дядя Альфард и директор, не забыла она и о своем помощнике домовике Монти, что всю эту ночь помогал ей в приготовлении и рассылке.       Сама же Блайм крепко проспала до вечера. Она всю ночь пекла пирог с патокой, который получился у неё не сразу… далеко не сразу. Печь печенье оказалось проще, но вот их украшение… именно оно затянуло весь процесс. Испачканная, но не сдавшаяся девочка радовалась тому, что хоть упаковывала подарки с помощью магии. Ведь как оказалось, чтобы использовать магию в приготовлении, этому тоже нужно обучиться. На что совсем не было времени. К утру подарки были упакованы, а сил уже совсем не осталось.       Вечером, приняв душ, Мари пошла к ёлке, что стояла в гостиной. Под ней стояло много подарков, и первой в глаза бросилась красивая золотая обёртка. Бережно развернув свёрток, девочка обнаружила невероятно красивый бордовый рюкзак с эмблемой Хогвартса и Слизерина, серебряная брошь выглядела довольно дорого и изысканно. Она бережно погладила свой подарок, а затем обняла, начав глупо весело кружиться. Из-за аварийного состояния сумки ей приходилось копить каждый кнат, ведь тех монет, что выдавала школа, не хватало. И теперь ей не придётся думать об этой проблеме. «Рюкзак никто не носит здесь, но мне так даже больше нравится».