***
Четырнадцать игроков носились по небу, преодолевая силы природы. Ветер сшибал с мётел. Болельщики прикрывались от ветра, пытаясь высмотреть игроков среди раздуваемых канареечно–желтых мантий пуффендуйцев и серебряно-зелёных слизеринцев. — Мяч у сборной Слизерина, Кейтлин Паркер устремляется к кольцам Пуффендуя, — громко оглашал комментатор. — Досадно — квоффл перехватывает Брустор. Он летит к… Оу… его останавливает бладжер. Отлично, Розье! Лоэлотт сумел прорвать оборону противника, обыграл вратаря — и да! Первый гол! Невдалеке небо осветила первая вспышка молнии, а следом раскаты грома вторили крикам болельщиков. Но игроки слетались и разлетались в воздухе, падали в крутых пике, взлетали в совсем потемневшее небо, гонялись друг за другом. Играли так, будто от этого зависела их жизнь. К счастью, снитча нигде не было видно, что давало Джейн возможность отвлекать охотников и загонщиков противника, позволяя своим забирать квоффл и получать очки. — Работа Бустера и Хочкиса… Бладжер с подачи Крауча. Паркер теряет мяч… Это были последние слова комментатора, которые расслышала Поттер до того, как начался настоящий ливень. Она постаралась оглядеться, прикрывая глаза от буйных капель. Как тут разглядеть крошечный снитч? Девушка чуть не налетела на кого-то. Свой или чужой? Из-за плотной пелены дождя было не разобрать. — Не сахарные, не растаем! — послышался чей-то крик, когда было очевидно, что все вымокли и продрогли до костей, товарищей по команде не различить, а крохотный снитч и подавно не видно. Джейн два раза чуть не сбил с метлы бладжер: из-за воды, заливающей глаза, она не заметила его приближения. Сколько уже длится игра? Метлу все труднее держать прямо, хотя, как и хвастал Розье, древко безупречно в послушании. И волшебник, и метла как один организм. Свирепый ветер срывал шарфы, капюшоны с болельщиков, не позволяя даже раскрыть зонтики. К счастью, магический купол защитил трибуны от дождя, но сделал видимость игры совсем плохой. Джеймс нетерпеливо покинул своё место, перебежав туда, где не было щита, а был реальный ход событий. — Теперь это будет сражение ещё и с бурей… — прокомментировал Джеймс друзьям, накладывая чары на свои очки. — Жестко, — ответил Блэк, прислонившись к перилам. — Играть уже опасно, кому-то надо скорее поймать снитч. Общий встревоженный писк и крик заставил всех застыть. — Какого дьявола творят эти кретины? — выругался Джеймс, заметив щекотливую ситуацию в воздухе. Римус подался вперёд, вцепившись в перила. Всеобщее внимание было приковано к сбитой с метлы Кейтлин. Болельщики Слизерина с замиранием сердца следили за тем, как девушка держится двумя руками за метлу, поражаясь, как та не накренилась вниз, а зависла в небе. Блондинке потребовалась вся сила воли, чтобы контролировать метлу. От дождя руки так и норовили соскользнуть, а порыв ветра был готов сорвать её, словно листочек с дерева. Всё происходило как в страшном сне. Неожиданно бладжер со страшным свистом пронёсся в опасной близости от головы волшебницы. Метла накренилась, и одна рука всё же соскочила. Теперь она одной рукой держалась за рукоятку. Весь стадион ахнул. Зрители вскочили на ноги и, раскрыв рты, с ужасом смотрели на происходящее. Барти рванулся на помощь, рассчитывая протянуть руку и перетащить ее на свою метлу. Но расстояние и сильный порыв ветра давали о себе знать. Лоэлотт пытался перекричать вой ветра, прося тайм-аут. Кейт со страхом посмотрела вниз. Казалось, что до падения осталось недолго и она разобьется. Но, сжав зубы, девушка перевела взгляд вверх к метле. Правая рука стальной хваткой держалась за метлу и онемела от напряжения. Считаные секунды, а казалось, замедленный ритм осознания происходящего. Сердце замерло, когда пуффендуец замахнулся на бладжер, направленный в охотницу. Паркер давно не испытывала такого ощущения беспомощности. — Дерьмо… — сквозь зубы проговорил Джеймс, покасившись на побледневшего друга. — Висеть ей на метле осталось недолго, этот бладжер собьёт её, — озвучил Питер то, что и так было очевидно. Римус окаменел, а удары сердца неровно и настырно отзывались в груди, втягивая его в состояние оглушения. Секунды отбивали приговор. — Нет, — прошептал Сириус, когда отбитый бладжер и охотницу разделила вытянутая вперёд правая рука. Мяч отскочил и тут же ударился о биту подоспевшего Розье, к несчастью для загонщика Пуффендуя, который получил удар в грудь. Кейт расширила глаза от потрясения. Джейн старалась улыбнуться, но улыбка получилась кривой. Её кисть была неестественно изогнута. Шок постепенно угасал, пропуская адскую боль. Паркер, отвлеченная последним бладжером, всё же подтянулась, ухватившись и левой рукой. Она покачнулась и замахнулась одной ногой, без посторонней помощи ей удалось снова оседлать метлу. Слизеринцы сомкнулись. Игра была остановлена. — Спасибо. — Не за что. Вернёшь мне долг, набрав сотню очков, — вымученно ответила Джейн. — Твоя рука… Лоэлотт ухватил под руку Поттер и полетел вниз. Мадам Помфри была уже там. — Боюсь, тебе стоит покинуть поле, ты не можешь пользоваться рукой. — Да, но летать могу, — выпалила Джейн, наблюдая, как колдует над запястьем колдомедик. Боль притупилась. — Это не запрещено правилами. — А как управляться с метлой? — Я справлюсь! Мадам Трюк! Вы ведь это прекрасно знаете, для этого и рука не нужна! — Джейн поочерёдно смотрела то на колдомедика, то на тренера, то на Лоэлотта. Дождь стал понемногу стихать, а игроки и трибуны ждать решения мадам Трюк. — Тайм-аут закончен, господа, вернитесь в игру, — смирилась тренер, заслужив неодобрения колдомедика. Слизеринцы заулюлюкали, когда вся команда вернулась в небо. — Ты как? — прокричал Регулус, поймав летевший в кольцо квоффл. Пуффендуец выругался, заставив Блэка довольно оскалиться. Джейн, парившая неподалеку, оценила вид друга с разбитой губой. Вид у него был зловещим. Вратарь бросил мяч в направлении Лоэллота. — В норме, — крикнула она, когда они снова остались одни у ворот. — Лучше, чем у охотника Пуффендуя. Это и правда было так, тому бедолаге не повезло врезаться в трибуны. Специально или нет, но Барти на полном ходу врезался в охотника команды соперника. Свистка не последовало, хоть удар и был очень сильным. Игроки носились туда-сюда, мимо мелькали зелёные и желтые пятна. Что происходит, какой уже счет, непонятно — голос комментатора утонул в вое ветра. Вместо болельщиков — море мантий. В течение десяти минут Слизерин забил еще дважды, упрочив свое лидерство, что вызвало шквал оглушительного рева и аплодисментов со стороны украшенных зеленым болельщиков. Игра пошла еще быстрее, но стала жестче. Загонщики лупили по бладжерам со всей свирепостью, целясь в охотников, и старались помешать им применять их коронные приемы; два раза подряд Регулус стойко отбрасывал квоффл, но вот наконец капитан Пуффендуя сумел прорвать оборону противника, обыграл вратаря и забил гол. Дождь прекратился, и Джейн подняла голову, оценивая погоду. Высоко в небе она заметила свой мяч. — Ты заметила его? — спросил Регулус. — Да, — ответила та, не сводя взгляда с соперника, который рыскал глазами в поисках снитча. — Что собираешься делать? — Пока не знаю. — Не рискуй. Скоро счет перевалил в пользу Слизерина, и вероятнее всего, даже снитч не поможет Пуффендую, но нельзя было знать наверняка. Джейн отпустила древко метлы, чтобы размять руку. Холодно. Она занемела от холодной мокрой одежды. С одной рукой она неуверенно вела метлу сквозь воздушные вихри. Над головой снова громыхнуло, блеснула раздвоенная молния. Гроза не отступала. Соперник развернул метлу и помчался ввысь, туда, где вспышка осветила небо, Джейн за ним. — Сдайся уже! — выпалил ловец пуффендуя, когда они оказались в опасной близости. — Нет, — прохрипела Джейн и, заметив движение соперника, резко нырнула вниз. Тело, казалось, вот-вот поддастся гравитации, поэтому Джейн притянулась к древку и вернулась в удобное положение. Но противник не отступал, и мощное тело сново пыталось сбить хрупкую девушку. Охваченная рефлексом, Джейн снова повторила рискованный для себя приём, но на этот раз что-то пронеслось над ней и врезалось в пуффендуйца. — Извини! — крикнул Крауч, когда семикурсник чуть не упал с метлы, — Я не заметил! Джейн, воспользовавшись шансом, понеслась за юрким снитчем. Желание протянуть руку ограничивалось беспомощностью и риском слететь с метлы на такой высоте и скорости. — Пожалуйста. Припав грудью к метле, она все же постаралась отпустить метлу и резко протянула левую руку вперёд. Но метла стала юлить, а Джейн — терять равновесие. От досады хотелось выть. Она не могла отпустить рукоять метлы. Рядом возник второй ловец, но Джейн упустила момент, когда снитч поменял направление. Охваченная возбуждением, она прижалась к древку и ринулась вниз, пытаясь догнать пуффендуйца. «Давай же, давай! Быстрее!» Волшебники затаили дыхание, когда двое ловцов спикировали прямо через кучу охотников на такой скорости: казалось, они просто спрыгнули с самолета без парашютов. Шанс разбиться был высок, поэтому пуффендуец, чья метла была более скоростная, стал сбрасывать скорость. Но этого оказалось недостаточно, и он вышел из пике и отвернул прочь. Джейн, отстававшая от соперника, продолжила сокращать расстояние до земли. К счастью, снитч свернул влево, что позволило девушке уйти с опасной траектории. «Что делать?» — только этот вопрос пульсировал в её голове, когда она полетела над землей. Левая рука неуклюже пыталась дотянуться, но всё тщетно. «Пожалуйста», — обращалась девушка то ли к снитчу, то ли к ветру, то ли к отцу. Ловец Пуффендуя настигал свою жертву. И тут ей пришла абсурдная и шальная идея. Девушка спешно расшнуровала перчатку на правой руке, выпустив широкий рукав мантии. Охваченная возбуждением, она нагнала снитч, бывший в каких-то двадцати сантиметрах. Метлу снова повело, когда левая рука отпустила древко. Но до земли полтора метра, поэтому стоило рискнуть. Под очередной порыв ветра Джейн распахнула рукав мантии и зачерпнула воздух под золотым снитчем. Стальной хваткой левая рука прижала ткань у запястья правой, пока она спешно теряла высоту, приближаясь к краю поля в направлении деревянных трибун. Джейн рывком развернула метлу, руки прижимала к груди, а ноги скользили по земле, стараясь остановить метлу до столкновения. Девушка съёжилась и зажмурилась. — Расслабься, — усмехнулся подлетевший семикурсник. Джейн выдохнула и посмотрела за спину. Улыбка облегчения смягчила напряженность. Она торопливо раскрыла рукав и достала оттуда слабо сопротивляющийся снитч. — Я поймала, — прошептала Джейн, не веря своим глазам, — Боже! Я все-таки поймала! — в восторге воскликнула она, делясь счастьем с ловцом Пуффендуя. Парень растерянно, но всё же рассмеялся простоте её восторга. — Я заметил, красотка. Прозвучал свисток и громкий возглас комментатора. Лоэлотт спрыгнул на землю и пылко обнял девушку, следом поднял её руку со снитчем, наслаждаясь буйной радостью бурлящих зелёных трибун. Темное небо осветили зелёные фейерверки, выпущенные болельщиками. Резинка, державшая густые волосы, по волшебству лопнула, секунда — и вспышка колдокамеры. Джейн не успела отреагировать, как её подхватили и закружили. Всюду восторг и довольные игроки Слизерина. — Потрясающе! Видимо, по генам что-то да передаётся, — смеялась Паркер обнимая подругу. Обе смеялись и кричали, как зачарованные. — Отец не зря был чемпионом мира, — хохотала брюнетка. — Твой отец был чемпионом мира? Этот вопрос из уст брата огорошил слизеринку. Она, будучи окрылённой и возбужденной, не задумывалась о том, что он придёт в гущу змеиного факультета, а в шуме голосов хоть кто-то прислушивается к словам. — Да. Чемпион по квиддичу. Ловец, — осознанно ответила Джейн, чувствуя, как лучшая подруга дергает её за пальцы. — И ты молчала? — с интересом спросил Джеймс. — Блайм… Подожди, я не знаю игроков по фамилии Блайм! — Возможно, ты забыл, — пыталась выкрутится Кейт, но Джейн решила иначе: — Потому что фамилия ненастоящая. Она поддалась внезапному порыву, хотя тут же испугалась своей неосмотрительности. К счастью, помощь пришла, когда тяжелая рука обхватила плечи слизеринки. — Так-так, докучаешь моему ловцу, Поттер? Не пытайся её очаровать. И иди готовиться к игре, — по-хозяйски довольно протянул Лоэлотт, за что нельзя его винить. — Пытаться? Ха! Ты же знаешь, я люблю принимать вызовы, — довольно протянул Поттер, переглянувшись с Питером. Следом Крауч смахнул руку семикурсника с плеч подруги и, зыркнув на капитанов, увёл девушку в Больничное крыло вместе с остальными.***
Джейн подошла к столу Слизерина, где ребята скучковались, ведя о чем-то беседу. — Что обсуждаем? — спросила девушка, положив обе руки на плечи сидевшей Кейт. — Тебя, конечно, — бодро ответил Нотт. Джейн скептически посмотрела на однокурсника, но тот не продолжил речь: — Можешь не благодарить, Блайм. Это, конечно, не первая полоса, а лишь рекламная колонка в конце, но тем не менее… Барти передал газету «Ежедневный пророк». На последней странице среди объявлений красовалось небольшое фото, где она, счастливая, сидит на метле, держа в руках снитч, порыв ветра заставил волосы взлететь красивой волной… рядом логотип — «Ровитес». И подробное описание модели метлы. — Розье! — Так уж и быть, я даю три процента от выручки за первую проданную партию, — широким жестом начал француз. — Ты зачем это сделал? — Нужно ковать железо, пока горячо.* Ты думала о карьере в большом спорте? — Розье! — тихим угрожающим голосом повторила староста, ругая себя за повреждённую руку. — Да ладно тебе. Ты здесь как конфетка получилась. Я же молодец? — В журнале фотка получилась ещё удачнее, — подтвердил Мальсибер. — Я убью тебя, — призналась Джейн, вызвав недоумение Эвана. — В журнале? — переспросила Кейт, взяв журнал о квиддиче у Барти. — Если тебя заметят, я мог бы быть твоим покровителем, ладно-ладно — твоим представителем. Мы бы о себе заявили! — поправил сам себя темноволосый красавец, заметив быструю смену эмоций у Блайм. — Лучше найди себе покровителя, который будет носить цветочки на твою могилу. Француз всплеснул руками. — И это благодарность? Хорошо, хорошо, мисс Неблагодарность*. — Когда ты уже начнёшь…— Джейн сжала газету в ладони. — Сволочь! — А это уже дурной тон, милая! *— иронично возмутился Розье. — Ах, дурной тон…* — Джейн попыталась ринуться на Эвана, но Нотт забрал её сумку и, прижав обе руки девушки к телу, развернул её в противоположную сторону. И без обиняков скомандовал: — У нас как раз окно, идём делать домашку. Джейн недовольно кинула взгляд на француза и пошла вместе с Ноттом и Элорой делать совместное задание по травологии. — Не думал, что услышу бранные слова от нашей Блайм, — роптал Эван. — Как ты пропихнул это? — поинтересовался Мальсибер. — Надо иметь хорошие связи, — похвалился Эван. — В Париже всё просто: в одном из издательств мой кузен, а здесь… Крауч и Блэк переглянулись. — Подожди-ка, в Париже? Ты ведь не… — невинный взгляд Розье сказал всё за него. — А какая мне выгода помещать рекламу только здесь, мастерская же там. А здесь адская конкуренция. — Ты безмозглый тупица! Надеюсь, тираж был небольшим? — Конечно! Как говорят, закинул удочку… — беззаботно отмахнулся Эван. — Зато сэкономил. — Молись, Эван, чтобы никто не клюнул. И лучше не говори об этом Джейн. — угрожающе произнесла Кейт. — Кстати, её зовут Мари! Почему Джейн-то? Мне всегда казалось это каким-то абсурдом, — сменил тему Эван, и многие его поддержали. — Это ты ходячий абсурд, Розье, — покачала головой блондинка. — Я к Тессе. — Зачем мозолить глаза проигравшей команде? Ты безжалостна, — прокоментировал Барти, заметив, как Кейт слегка подмигнула Регулусу, которого увлекли беседой старшекурсники. — Вот ещё! Я вообще-то ищу тебе подружку на бал. Ты же не пойдёшь снова один? — А ты? Можем позлить твоего благоверного. — Зачем? Я иду одна. Если не с ним, то ни с кем, — гордо ответила другу Паркер. — Так и скажи, что вряд ли тебя кто-то пригласит после того, как узнали о тебе. Даже твой нищий шрамированный сбежал, — фыркнула Гринграсс. Плохо использовать информацию и людей. Но ведь в данный момент Паркер использует лишь предлог, чтобы пройти у столов Пуффендуя и Гриффиндора. И хоть она себя и ругала, но плечи всё же расправила. Тесса приветливо помахала ей, и Кейт хотела ответить, но улыбка исчезла с её лица. Загонщик, норовивший сбить её вчера с метлы, был весьма красноречиво… побит. Это не раны после игры. Пуффендуец, наткнувшись на препятствие, метнул взгляд на стол Гриффиндора. Туда, где сидел Люпин. Кейт заметила руку Римуса, которую он поспешил спрятать. Девушка вздернула подбородок, не обращая внимания на повисшую неловкость и гневное выражение лица Мэри. А Кейт сдерживала улыбку. Вот, значит, как он не думает о ней. Как ничего к ней не испытывает… Всё же обед удался на славу, и мрачное безмолвие Римуса среди друзей тому доказательство. Римус заслуживал наказания за свою очаровательность и несдержанность. — Кажется, Барти прав, иногда я страдаю безжалостью, — вслух произнесла Кейт, последний раз взглянув на Римуса сквозь сидевших учеников. — Ты о чем? — озадаченно спросила Тесса, но Кейт лишь радостно поприветствовала Доркас. Оставить его поступок без внимания было справедливо. Да стоит ли вообще реагировать? Все ее грандиозные планы произвести впечатление на упрямого Люпина рассыпались как карточный домик. Римус почувствовал, что непроизвольно напрягся. Но она лишь встретилась с ним взглядом, после чего пошла дальше. Друзья наверняка не оставят это без комментариев. И Сириус оправдал его ожидания. Со своего места в компании Пруэттов он смотрел на друга с кривой усмешкой. — Держи свои шуточки при себе, Бродяга. Я знаю, что сорвался. Ничего не мог поделать. — Браво. Кажется, мне всё больше нравится Паркер. В своём упорстве она напоминает мне тебя, Сохатый. Не придумав, что ответить на это замечание, Римус принялся молча читать новый выпуск «Ежедневного пророка». Он вовсе не собирался вселять в Кейт какие-то надежды. Это просто его эмоции.***
Джейн пришла к балкону, когда небо ещё было восхитительно сиреневым, а облака вдали подсвечивались необычайно коралловым, розовым, оранжевым и желтым цветами, подаренными солнцем. Как прощальный подарок догоравшего дня. Волшебное время, но очень личное. Это время уединения и размышлений. Но чаще всего Поттер просто наблюдала, как постепенно картина меняется, не заостряя свои мысли. Она считала этот недолгий промежуток временем созерцания. Отстранения от жизненной суеты. Моментом души. — Почему грустишь? Джеймс заметил фигуру Джейн у окон одного коридора на четвёртом этаже. Можно было бы подумать, она любуется на зимние белые пейзажи, но Поттер уже стал различать её настроения. Взгляд её был далеким, глубоким и задумчивым. — Скажи мне, что случилось. Я постараюсь все исправить. Даже в тусклом свете фонарей, светивших в коридоре, Джейн видела, что брат говорит совершенно искренне. — Кажется, у меня появился бравый рыцарь, — улыбнулась Джейн.— Только вот чрезмерно задиристый. Ты опять подрался? Почему кулак красный? — Неудачно оперся на дерево. — Дерево? — с сомнением посмотрела девушка. — Оно самое. Отличное фото, кстати, на вид и не скажешь, что это наша скромная и строгая слизеринка. Девушка сгорбилась, опустив подбородок на руки. — Это смущает. Мне не нравится, когда на меня глазеют… Ну… — Ребята? — улыбнулся Джеймс, получив сконфуженный короткий кивок. — Я так и думал. Но ты правда была хороша на игре. Как рука? — Ещё денек отвратительных зелий — и буду как новенькая. — Отлично. Ты меня напугала. — Я сама испугалась. — Розье вы взяли из-за мётел? — Нет, он правда неплох, да и был единственным вариантом. Мы использовали его, а он нас. Двойная выгода, как говорит Барти. И, как видишь, мне это вышло боком. — И почему я не удивлен… Но он мог вас подставить. Хиггс и остальные до сих пор бесятся. — И погода тому доказательство. Даже профессора не заметили подвоха. Блестящая работа. — Ты серьезно? — встрепенулся Поттер. — Вот говнюк! Слизеринцы как обычно…— он запнулся, прикусив язык, на что девушка рассмеялась. — Извини. Наконец одолев приступ смеха, парень продолжил: — В общем, не делай то, что тебе не нравится. Ладно? — А как же слава и деньги? Джеймс одарил собеседницу скептическим взглядом. — Зачем это той, кто постоянно хочет спрятаться? Не смотри на меня так, я давно это заметил, ты постоянно пытаешься спрятаться ото всех. Я вот не такой. И мне сложно понять. — Счастье любит тишину. Так говорила моя мама. Джеймс сделал лукавое лицо и уже готов был снова задавать лишние вопросы. — Даже не думай. — Ладно, не сейчас. По правде говоря, самые разные мысли бродили в ее голове, вплоть до самых фантастических, но она сумела найти, как ей казалось, естественную форму их выражения. Только как во всём этом теперь разбираться. Пристальный взгляд Джеймса остановился на ее лице, и она едва удержалась, чтобы не поежиться. Что бы он ни увидел в ней, это была Мари Блайм. И Джейн не могла понять, радоваться ей или обижаться на то, что он не узнавал ее. — Я запуталась, Джей… Кажется, что я всё делаю не так, и это снедает, наводит тоску и… хочется перемотать назад. Будто я самый ужасный человек. Слизеринка замолчала и продолжила смотреть, как ночь обретает свою власть над миром. — Мне тут захотелось горячего молока от всего этого. Может, спустимся на кухню? Там и теплее, к твоему сведению. Джейн было приятно это вечернее общение с братом — он выглядел таким своим, родным, нежели в те времена, когда они почти не разговаривали. В те, казалось бы, далёкие времена он был совсем другим. Может, они повзрослели? Работа на кухне была закончена. На столах высились горы чисто вымытых и вытертых тарелок, блестели ряды кастрюль разных размеров, аккуратно расставленных по полкам. Трудяги эльфы уже отправились спать или заниматься другими обязанностями. — Нет ничего лучше горячего молока для хорошего сна. — Джейн обернулась, чтобы увидеть победоносное выражение лица Джеймса, когда он попробовал горячее молоко. — За исключением более крепких напитков. Они сидели на стульях возле кухонного стола и с удовольствием пили тёплое молоко. — Извини Сириуса за шутку от Генри. Он не мог знать. — Да, знаю. Просто… — Джейн сжала губы, не зная, говорить ей или нет. Джеймс взял с полки две булочки, оставшиеся после ужина, и протянул ей. — Спасибо. — Что тебя тревожит? Генри? — Нет… да, то есть… Она облизнула губы, поерзала на стуле, устраиваясь поудобнее, повернулась лицом к брату. Сейчас самый подходящий момент поговорить с ним, чего ей хотелось все эти дни. Ну, вперед! Освободи свою душу, если сумеешь. — Я знаю, что не могу оплакивать Генри вечно, — снова заговорила она. — То есть могу и буду, но… — она смолкла, чувствуя, что вот-вот заплачет, и ненавидя себя за эту слабость. — Я боюсь его забыть. И самое ужасное, что мне хочется влюбиться и в то же время я этого боюсь. Брат ничего не ответил, ждал, что Джейн продолжит. — Боюсь оскорбить его, сделать ошибку. Сделать неправильный вывод или выбор. И мои чувства растопчут. С губ ее сорвался горький смешок. — Представляешь ситуацию? Генри посмотрит на того, кого я выбрала вместо него, и скажет: «Это он? Тот, из-за кого ты мне отказала?» Джейн прикрыла глаза. — Возможно, всё было бы иначе, если бы он жил, я бы, возможно, полюбила Генри. Я все испортила. — Джей, — сказал он с силой, — ты не должна винить себя за то, что у вас не было времени. Или за то, что не чувствовала того же, что и тот парень. Вариантов было бы много, но его больше нет. И ты ему ничем не обязана. Он открылся тебе, но он вовсе не принуждал тебя ни к чему. — Да, наверное, ты прав. Я говорю такую чушь. Глупую. Иногда я сама не знаю, чего хочу. Может, я просто прячусь за Генри как за оправданием, может, мне страшно. Такой классный парень был влюблён в меня, даже… таких больше нет. Я не из тех, кто с лёгкостью может привязаться к другому и быстро забывать. Для меня… — Это сокровенное? — тихо сказал Джеймс.— Думаю, я понимаю. Это было правдой, но правда эта нисколько ее не утешила. Она уже знала без всяких сомнений, что снова влюбилась в Сириуса. Какая ирония судьбы. «Ты мне нравишься». «Мне бы захотелось тебя поцеловать». Лёгкая и беззаботная улыбка. Флирт, кокетство, что это? Тот, кто лжёт, боится попасться на лжи. Но то, каким был Сириус в тяжёлое время, окончательно и бесповоротно покорило Джейн. — Джей? Она не подняла на него глаза, собираясь с мыслями. — Что, если тебя не замечают? В том плане, в котором хотелось бы? — Сегодня тебя уж точно заметили, — хохотнул Джеймс. Девушка улыбнулась, заправив волосы за ухо. — Не в том плане, они заметили красивую картинку, но не меня настоящую. — Тогда какая ты настоящая? — Лживая. — Тогда остановись. Прекрати лгать самой себе. Джейн прикусила губы, сидела и моргала, стараясь не обращать внимания на обжигающую горечь подступавших слез. Если она не остановится, то обязательно расплачется. Тогда уж ее ничто не остановит. И она, возможно, уничтожит то, что сейчас между ними. — Ты должна жить дальше, — сказал Поттер с вызовом. — Должна. Я не хочу, чтобы ты снова была где-то в забытье. Будто в мире теней. Забей на идиотов и хамов. И если появится хороший парень, который подкатит к тебе не из-за снимка или выгоды, то дай ему шанс… если он тебе понравится, конечно. Я всегда могу сказать нормальный, он или нет… ты только спроси. Джейн улыбнулась. — По поводу безответной… Мне нравится Лили, я тысячу раз признавался ей и столько же звал на свидания. Я её ни к чему не обязываю. Но я не прекращу и продолжу добиваться. Я так чувствую, и этими чувствами я хочу поделиться. Ты отдаёшь дань уважения тому маглу. Если так посудить, носишь своего рода траур. Возможно, будь я на его месте, я бы это оценил, мне было бы приятно, но недолго. Ведь жизнь идёт дальше у живых. Я бы расстроился, что та, кто мне нравится, во всём себе отказывает: в радости, мечтах и счастье. Возможно, нет, скорей всего, он думает так же. Пора снять траур, Джейн, не запрещай себе влюбляться. Нам по шестнадцать, лёгкая влюблённость — приятное состояние души. — Джей, — начала она нерешительно. — Может, она не верит тебе? Лили. Думает, будто она одна из многих. — Она единственная, кого я добиваюсь все эти годы! Да весь Хогвартс знает про безнадежно влюблённого Поттера. К твоему сведению, любой нормальный уже оставил бы девчонку после третьего отказа, к тому же унизительного! — защитился Джеймс, подбоченившись. — Да, но ты делаешь это напоказ и при этом, заметь, встречаешься с другими. Джеймс раскрыл было рот, как рыба, но девушка продолжила: — Ты бы поверил человеку, который просит у тебя денег, зная, что он тратит их направо и налево? Брат призадумался. — Солидарность и жалось тут ни при чем. Имея небольшие средства, человек не может рисковать и лишиться того, что имеет. — Хорошо, а как же любовь? — Ты сейчас о любви к самому себе? Это жесткий эгоизм по отношению к ней. Это не любовь, Джеймс! Любишь — будь верен своим словам. — Да я ведь не обжимаюсь с ними! Джеймс бросил на однокурсницу взгляд и осознал, что вогнал её в краску. — Флирт и заигрывание тоже считаются. Ты постоянно в центре внимания, и Лили это видит; видит, как девчонки смотрят на тебя и ты этому только способствуешь. Таким образом она не доверится. Она серьёзная и ранимая. Я бы не поверила. Ты пригласил её на бал? — В первый же день, — выдохнул Джеймс, склонив голову. Джейн с жалостью посмотрела на брата. — На самом деле я тоже пришёл к тем мыслям, что ты озвучила, и теперь я точно в этом уверился. — Тогда поступай правильно и попробуй снова. — Да только вот… я не очень… всем известно о моей неуклюжести, я не умею танцевать вальс. Джеймс настолько честно и по-мальчишески стыдливо признался в этом, что Джейн рассмеялась. Он не сдерживался при ней, и это было приятно — значит, считал ее близкой, доверял, был откровенен. Уже спустя двадцать минут Джейн поругала себя за гордость. Уметь самой не значит уметь научить другого. Ей казалось, что брат отдавил ей все ноги, пока они пытались воспроизвести что-то похожее на вальс. Но девушка отдала должное: брат со всей серьезностью подошёл к делу и стоически исполнял рекомендации. Посторонний звук заставил Джеймса отскочить от слизеринки, делая вид, что он не пытается научиться вальсировать. Джейн закатила глаза на подобную стыдливость. — Даже не хочу знать, чем вы тут занимались. — Саркастичный голос привлек внимание Поттеров. — Звучит так, будто, наоборот, хочешь, — в тон лучшему другу ответил Джеймс. Стоило Сириусу перевести взгляд на слизеринку, как это послужило нужным толчком. — Тоже оперся на дерево? — не удержалась Джейн. — Надеюсь, он носит галстук не моего факультета? Джеймс и Сириус с трудом подавили смешок молча обменялись многозначительными взглядами. — Удивительно, но нет. Сириус непринуждённо подошёл к столу с кувшином, когда Джейн поспешно покинула компанию гриффиндорцев. — Молоко? Ты серьезно? Блэк покачал головой: великая жертва для Поттера пить нелюбимое молоко. Иногда тётя Юффи приносила мальчикам горячее молоко, и Сириусу перепадали обе кружки. — И как ты это объяснишь? — спросил Блэк. — Тому остолопу просто повезло. В противном случае ты бы ни за что не пропустил тот удар, — сказал Джеймс, проходя к выходу из кухни. — Замечательное оправдание! Даже я бы не придумал лучше, — фыркнул Сириус. — Парень просто похвалил привлекательность Блайм. Заметь, на тебя иногда тоже находит, у Лили такая… — Заткнись. Это было раз. Ладно, пару. О чем я искренне сокрушался. Да и сейчас слушать… — О маленькой груди Блайм? — Хорош насмехаться. Хорошая ведь девчонка! Тут Блэк не мог возразить. Даже до драки с парнями он был в чем-то даже солидарен с ними. Блайм действительно наводила на сексуальные фантазии, только разгоряченная после душа, а не когда бедняжка продрогла до костей. Малышка Джейни превращалась в настоящую красавицу, это было очевидно. — Джеймс Поттер, да вы настоящий рыцарь! Скажи мне, а Блайм знает, что ты тайком защищаешь ее от неразборчивых поклонников? — И не дай бог тебе кому-нибудь об этом рассказать. — Но я еще не назвал свою цену. Джеймс замахнулся, и ему не хватило лишь нескольких сантиметров, чтобы дотянуться до плеча лучшего друга. Тот отклонился вправо и в следующую секунду бросился вверх по лестнице. Поттер рысью побежал за ним. Ничего, когда он доберется до этого улыбчивого дурака, он сумеет спустить с него шкуру.***
Сириус заметил старосту Слизерина во внутреннем дворе. Парень лукаво улыбнулся и пошёл по направлению к ней, пока не услышал её вопрос: — Как думаешь, Джеймс пригласил Эванс? — Твой Джеймс может и сам о себе позаботиться. А вот ты – нет. До бала пара дней, чего ты ждёшь? Ты отказала двоим, — ответила подруге Паркер. Парень остановился, а потом ушел прочь. Оставшись незамеченным. В комнате мальчишек сидел лишь Питер, который, наморщив лоб, читал учебник по истории магии. — Где все? — Лунатик где-то здесь, а Джеймс ушел к своей слизеринской подружке. — Опять? На этот вопрос Питер лишь пожал плечами. — Разве у нас мало совместных уроков? — запальчиво спросил Сириус. — Он даже лучше учиться не стал, что они делают по вечерам? — Ну, как по мне, так ничего особенного. Ты знаешь, к чему это приведёт, — спокойно ответил Питер, делая запись на листе. Блэк сел на подоконник. — Все здесь? — в комнату зашёл Римус. —Почти, —ответил Блэк, развязывая галстук. — Мэри сказала, что ты ухаживаешь за Маккинон. — Раз сказала Макдональд, значит, скоро будут знать все, — пробубнил Блэк, на что Питер фыркнул. — Слава меня не покидает, одна сменяет другую. — Какие только сказки ни придумывали о вас с Блайм, но как только вы вернулись, все поняли, что вы не общаетесь. И всё твоё внимание занимает Марлин. — Верно, стоит только предложить другую новость, как к предыдущей потеряют интерес, — ответил Сириус. Римус недоверчиво посмотрел на друга. — Бродяга, это специально? Ты ведь не думал о Маккинон в этом плане. — Ошибаешься. Я уже давно стал задумываться; думаешь, почему я тогда веду целомудренный образ жизни? — И как? — Пока не знаю, — честно ответил Блэк, поигрывая чужим кулоном в руке. Голова его была забита другим. Ему не давали покоя найденная вещица и её владелица. Он пытался выудить из неё столько, сколько было возможно. Но глупые сплетники и разговоры явно смущали ее и приносили дискомфорт. Да и стоит ли интересоваться тем, что и так красноречивее некуда. Она влюблена. А зная Блайм, та хоть и отличается некой смелостью, совершенно стеснительна. Она из той категории девушек, что не подойдут первой. И разве запрещено тайно любить кого-то? Сириус взглянул на Люпина и усмехнулся. Сколько здесь таких вот глупых романтиков. Блэк усмехнулся и покачал головой. Он обвёл взглядом разложенные на столе книги. Джеймс собрал всю коллекцию книг, связанных с игроками в квиддич. Блайм загадала загадку Джеймсу, которую он с интересом пытается разгадать. Квиддич — излюбленная тема лучшего друга. Спрятав золотое украшение, он взял одну из них. Пролистывал страницу за страницей с разными игроками — то с азартными, то с самодовольными, а то и с серьезными лицами чемпионов. Отпечаток времени отражался в стиле колдофота и внешности волшебника. Знакомые фамилии заставляли гриффиндорца задержать внимание на тексте. Очередная фамилия привлекла внимание. «— Ваш брат был чемпионом мира? — Да, верно. Ловец. Но недолго. Вскоре, как получил этот титул, он ушел из спорта и осел во Франции», — в памяти всплыл разговор с Флимонтом Поттером. — «Да. Чемпион. Ловец. — Сириус вспомнил голос старосты Слизерина. — Фамилия ненастоящая». «Помню, как он частенько тренировал Джеймса и Джейн…» Джейн… Сириус бросил взгляд на цепочку, которую намотал на запястье, — да так и застыл. Его поле зрения сузилось до одной точки, и мир как будто замер. Нет. Это невозможно. «Джей и Джей», — Сириус снова посмотрел на аккуратную золотую подвеску с буквами JJ, парные подвески. «Сейчас Джеймс и Мари Блайм зовут друг друга Джей». Бред, но мыслительный процесс уже не остановить. «Нам было по девять лет». «Я родилась во Франции, в городке под названием Шеврёз. Но переехала в Англию, когда мне было девять». Её отец умер. У неё есть родной дядя. Жить с которым она не желала. Которого, судя по всему, недолюбливала, может даже презирала. Ведь родня у неё была. Но те отказались от её отца. «Чтобы Флимонт Поттер отказался от своего брата? Никогда. Это же Поттеры». Бред. «Мой отец был привязан к своему старшему брату… Но когда отец выбрал свой путь, родители отказались принимать это. Они отвернулись от него, и брат сделал то же самое. Братья много лет не общались, игнорируя друг друга. А когда умер отец, то они уже не могли сказать друг другу то, что хотели. И дядя… Он говорит «прости» теперь только перед могилой, но отец не услышит, потому что его больше нет». «Кто-то постоянно посещает могилы дяди и всей нашей родни в сочельник. Я оставил там кулон сестры… тот человек в капюшоне украл его», в воспоминаниях раздавался голос Джеймса. Сириус откинулся в кресле и прикрыл глаза, отшвырнув от себя злосчастную книгу. На душе скребли кошки. «Представляешь, наши дни рождения совпадают, забавно, правда?» Ни черта не забавно, Сохатый. Потом обхватил голову руками и стал лихорадочно соображать. Карта. Взяв из ящика карту Мародёров, он нашёл лишь Мари Блайм в компании Джеймса Поттера. Карта не врет. Не врет же? — Бродяга. Что-то не так? Сириус не сразу отреагировал на слова. — А если я скажу… — он умолк. Римус в ожидании устремил на него взгляд. Но это же действительно полный бред. Мертвые не воскресают. Говорить об этой безумной мысли глупость и жестокость по отношению к Джеймсу. У него не было желания бередить глубокие раны лучшего друга. Что, если это ошибка? Просто совпадения, просто влюблённость, одержимость. Сириус понимал, что может перевернуть с ног на голову ее маленький мирок и выставить её на посмешище перед Джеймсом, если станет известно, что девушка просто влюблена. Этого ему совсем не хотелось. Отрицательно покачав головой, обессиленный Сириус ответил лишь у двери: — Нет, ничего. Эта ночь, казалось, просто разорвала мозг Блэка на куски. Он сам не знал, что искал в библиотеке после одинокой прогулки по Лютному. Сидел в полутьме у стеллажей архивов, где совсем недавно помогал девушке с ненастоящей фамилией. Он пролистывал альбомы, разложенные строго по годам выпусков, и нашёл то, что искал. С большой вероятностью именно этот альбом заставлял девушку улыбаться. Выпуск про Чарльза Поттера. Сириус точно помнил, что вытянул этот альбом из её рук. Почему он не придал значения её мимике? Какой она была? Старая лампа освещала лежавшие на столе старые газеты, справочники по квиддичу, журналы и книги. Также среди бумаг был старый снимок, который удалось найти у Слизнорта. Лишь один, на котором запечатлён профессор и его бывший ученик и ловец Паддлмир Юнайтед. Рядом было ещё одно фото, где пятикурсница беззаботно улыбалась и кружилась в поле разноцветных цветов. Три сигареты гриффиндорец выкурил, пока хладнокровно разглядывал снимки, пытаясь найти схожие черты. Что уж говорить о снимках из газет с интервью спортсмена. Гриффиндорец надеялся, что мадам Пинс, Филч и остальные спят глубоким сном, пока один из учеников нарушает правила, сидя в библиотеке. Да им наверняка было бы сложно поверить, где сейчас сидит Блэк. Усидчивостью он никогда не отличался. А вот безумными идеями — вполне. И вот очередная. Сириус не смог выкинуть из головы своё навязчивое открытие. Поэтому начал искать что угодно, связанное с Чарльзом Поттером, с Джейн. В доме дяди он появился как вор, ночью. Пролистывая те скудные бумаги, позволившие Альфарду забрать к себе эту девчонку. Прибыла из Франции, зачислена в лондонский приют в начале января 1969. Эта девчонка. Блэк уже не знал, как к ней обращаться. Он быстро пробегал по строчкам спортивных колонок. Победы, поражения, названия клубов. В год прохождения чемпионата было уже что-то. Как и сказал мистер Поттер после финальной игры, Поттер покинул клуб. Прокомментировав тем, что поймал свой долгожданный снитч. И ничего. Даже самая скудная желтая газетенка не поинтересовалась жизнью чемпиона. Конечно, кроме дня его смерти 24 декабря 1968, когда он стал жертвой нападения обезумевшего маглорожденного. Столько всего, но прямой связи не было. Значит ли это, что его фантазия разыгралась? Мари Блайм. Джейн Мари Поттер. Может ли это быть один и тот же человек? И почему? Есть ли скелет в шкафу в такой семье, как Поттер? Парень вспомнил колдографии, что хранила слизеринка. Джеймс, махавший кубком по квиддичу, взятым на четвертом курсе. Где Джеймс, закинув руку на плечо Джейн и демонстрируя золотой снитч, весело переглядывался с девушкой. В их чертах, проклятье, было что-то схожее, Рейнолс тогда сморозил глупость, которая сейчас таковой Блэку не казалась. И ещё одно колдофото. Где Поттеру лет одиннадцать, а рядом его родители. Зачем влюблённой девчонке хранить снимок родителей возлюбленного. Рапс принёс все записи, которые нашёл в комнате слизеринки. И Сириус нашёл, что искал: «Помнишь рождественскую ночь в больничном крыле? Ты поделился со мной мыслями? Мне тоже нужно о многом рассказать, наконец-то раскрыться, но это нелегко…» «Мне страшно, Джей. Хочу вернуться назад…» «Я так скучаю по тебе, по времени, когда…» «Как же было невыносимо видеть тебя рядом, болтать, смеяться и скрывать от тебя себя настоящую. Не хочу молчать, и пусть вы не поймёте, я надеюсь, ты поймёшь мои чувства…» «Пусть вы не поймёте…» Кто эти «вы»? А с каким трепетом она читала письма от Юффимии Поттер и смотрела на неё тогда, летом. Она была скованна. Хоть это может объясняться и иначе. Он сам был таким, когда только начинал приезжать к ним в дом. Она всегда выделяла Джеймса. Сириус не поленился и поспрашивал эльфов с кухни Хогвартса, на что ушло много времени и терпения. Девушка постоянно посещала больничное крыло, когда там лежал Поттер, и даже иногда сама штопала его мантию. «Потом сильный магический выброс — и мне стало страшно, родители успокоили, но утраченное братом не вернуть». Братом… «у Джей произошёл магический выброс, я был рядом с ней… Все мои воспоминания о ней стёрлись, всё то время, что провели вместе». Сердце у Сириуса стучало глухо после тяжёлой ночи раздумий. А в коридоре, как специально, в такой ранний час он увидел ту, о ком думал всю ночь. Кто ты? Мари Блайм или Джейн Мари Поттер. И он не сдержался: — Джейн Мари! Девушка остановилась и не сразу обернулась. Но удивление и некий испуг, когда она обернулась Сириус всё же заметил. Парень, довольный реакцией, расплылся в улыбке. — С добрым утром. Слизеринка заметила подошедшего к ней Нотта. И, недоуменно переведя взгляд, всё же ответила: — Доброе. Эта ночь прошла не зря. Завтра бал, а следом каникулы и сочельник. Они поймают того, кто приходит на кладбище, и тогда Сириус узнает, кто такая Мари Блайм. Воскресшая сестра, влюблённая девчонка или просто совпадение.