Вместе до самого конца

— Флимонт! — раздался звонкий голос, гриффиндорец устремился за двумя третьекурсниками и, чуть обогнав, остановился. —Нет, — протянул парень в очках. — Что вы собираетесь делать? — продолжил первокурсник в очках. — Мы собираемся на тренировку, — ответил Флимонт. — И не собираемся брать тебя с собой. — Но мне нравится квиддич! — Мне тоже. Без тебя. Его лицо сморщилось. — Но почему? — протянул первокурсник, очень похожий на одного из старших ребят. Такие же черты лица, цвет волос и очки. — Потому что ты прилипала! — отрезал Флимонт. — А почему Энтони идёт? — Потому что он ровно сидит на трибуне, а не проверяет высоту бортиков. — Ну пожалуйста, Флимонт! Поттер-старший тяжело вздохнул. Он бы взял младшего брата, но тот ведь не сидит спокойно на месте. И вряд ли капитану понравится, что загонщик постоянно отвлекается. — Ну, может быть, в виде исключения? — протянул Энтони. — Эй, — чуть тише шикнул на друга третьекурсник. — Ты забыл, как он облил всех нас водой из Чёрного озера? Или как чуть не сломал себе шею в прошлый четверг? Мерлин упаси… Я ведь поседею раньше, чем мой отец! — Да ладно тебе, я за ним пригляжу. К тому же девочкам нравится Чарли, не знаю, как он это делает. — Отлично! — глаза мальчишки загорелись, и он подпрыгнул, словно удивлённый кот. — О, Энтони, спасибо! Ты лучший! Лучший из лучших! — Затем младший Поттер прищурился и метнул пугающе недетский взгляд на брата: — А ты — нет. Флимонт отплатил ему той же монетой: — С удовольствием побуду худшим из худших, — рассмеялся он и сгрёб младшего в охапку. — Но если он упадёт с трибун, я с тебя шкуру спущу, — предупредил лучшего друга Флимонт, безжалостно щекоча Чарльза. Детский смех зазвенел на весь коридор, привлекая внимание учащихся. Энтони тихонько прыснул. — Кстати! Я слышал, ты сегодня проведёшь леди Дриану на Астрономическую башню. Годрик, это же так круто! Возьмите и меня! Мы с ребятами поспорили… Рейнолс бросил панический взгляд на Флимонта, однако помощи не последовало. — Я тебя предупреждал, — напомнил тот, не скрывая своего веселья. Он-то знал, как хотел Энтони удивить однокурсницу, чтобы та перестала задирать его. — Ну так что? — требовательно спросил мальчуган. — Нет, — выпалил Энтони. — Нет? — переспросил Чарльз, не сводя с него пристального, немигающего взгляда. — Не могу. Мы будем заняты. — Чем? Флимонт кашлянул. Дважды. — Делами. — Какими делами? — Разными. — Энтони чувствовал себя ужасно и попытался сгладить неловкость: — У нас с леди есть кое-какие планы. — Ну ладно. — Юный гриффиндорец вздохнул и сдался. — Тебе вообще нельзя подходить к девчонкам, ты в прошлый раз чуть не спалил волосы леди Крауди. Только представь, если бы она написала своему отцу? Он написал бы нашему, а тот мне, улавливаешь цепочку? — И пришлось бы бедному Флимонту жениться на леди Крауди, ведь её честь задета. — Эй, не наговаривай на Юффимию! И в таком случае была бы договорённость, умник, — буркнул Флимонт. — Ого, уже Юффимия? — издевался Энтони. — Зато ты выглядел как герой, — заявил младший. Энтони взял в охапку Чарльза, довольный тем приключением. — Верно. Кажется, тебя удостоили поцелуя в щечку. Флимонт покачал головой, пряча улыбку, и пошёл дальше. Улыбчивый, уверенный в себе, открытый и энергичный, Чарльз Поттер со всеми находил общий язык и был хорошим лидером, способным мгновенно принимать решения как в серьезных делах, так и во всякого рода шалостях. Их отделяли три года. Младший брат был привязан к нему, Флимонту. «Делай как брат» — часто говорил их отец, когда чему-нибудь обучал сыновей. Поэтому неудивительно, что в первый год Хогвартса старший Поттер незамедлительно превращался в объект преследования: Чарльз, как щенок, ходил за ним по пятам в первые месяцы. И Флимонту это нравилось. Постепенно они разделились на свои компании: однокурсников и друзей. Но все точно знали, что тронешь одного, придёт второй. Два Поттера — два брата. Мужчина смотрел на жидкий янтарь в своем стакане затуманенными глазами. Всегда собраный и ответственный Флимонт Поттер сидел в пабе «Центурион». Подпольный паб, когда-то служивший притоном темных магов и головорезов. Чтобы раскрыть это место, у мракоборцев ушло восемь месяцев внедрения с последующим арестом преступников. Но теперь это место досталось сквибу из рода Гэсбл, и это место стало другим. Почти. Флимонт даже не взглянул на шум бранных ругательств перебравших волшебников. Бармен извинился перед посетителями, когда двоих разгорячённых волшебников вывел охранник. Бутылку рядом с Поттером обновили, а он всё так же смотрел на содержимое стакана, будто загипнотизированный. Мракоборец на попойке. Юффимия будет очень расстроена… Это второй вечер, когда он не возвращается домой. Сделав еще глоток мадеры, он снова покачал оставшуюся золотистую жидкость в рюмке. Пьяная туманное выражение сменилось улыбкой. Такой далёкой, полной мыслей о прошлом. — Что ты опять задумал? — поинтересовался юноша у рядом стоящего брата. — Поговорить с Юффимией приватно. Брови младшего приподнялись от полученного ответа. — Поттеры, конечно, известны своим нескромным отчаянием. Отца даже отстранили от Визенгамота, но… ты не мог сделать это в школе? Чарльз слегка поклонился проходившим мимо хорошо одетым гостям. — В школе не так интересно, верно, Флим? Поттер-старший пропустил слова друга, выглядывая в зале прелестную девушку, скромно стоявшую около своих родителей. — А если серьезно? Вы что-то задумали. И даже не думайте отрицать это. — Я… хочу обручиться с мисс Крауди. — Я такого же… — начал Рейнолс на реакцию Чарльза, но, заметив взгляд младшего, остановился. — Ты что, поддержишь его? Чарльз по-мальчишески легко улыбнулся. — Ну да, кого я спрашиваю. Романтик Поттер-младший. Литературный герой, а не смертный парень. — Рейнолс сам же ответил на свой вопрос. — Обо мне так говорят? — с интересом спросил Чарльз, посмотрев на брата и его лучшего друга. — Не строй из себя скромнягу! — возмутился Энтони. — Я реалист. И не такой красавец, как ты и многие другие. У меня другие интересы. — Ну хоть в квиддиче пригодился. И ты мечтатель, а не реалист. — Вы явно не помогаете, — обречённо выдохнул Флимонт. Его пятое чувство подсказывало, что необходимо действовать. Вопреки всему. Чарльз наблюдал, как брат переглядывается с Юффимией, и смысл их переглядываний был понятен. Всё из-за вчерашней бомбежки на окраине Лондона. Поттер-младший улыбнулся. Едва заметно. — Ладно, я приглашу Юффимию на танец… Две пары глаз через линзы очков с сомнением посмотрели на обаятельного Энтони. — Нет. — Определённо нет. — Да ладно вам, её отец не такой уж страшный. — Я могу это устроить. Через час, — с уверенностью полководца ответил Чарльз. Хоть писаным красавцем он не был, но воспитанность всегда была его визитной карточкой. — Я приглашу леди Крауди на танец, а Энтони заболтает её отца вопросами. Танцующих будет достаточно много, чтобы потеряться в толпе, как бывает на подобных мероприятиях. Только десять минут, не больше. Не хотелось бы испытывать гнев отца. — Спасибо. Флимонт был благодарен младшему брату за поддержку тогда. Сам он и Энтони были на шестом курсе, оба мечтали о карьере в Министерстве. Поттер даже надеялся вернуть место в Визенгамоте своей семье. Но планы рушились, как карточный домик. На тот момент мысль о Юффимии Крауди захватила сердце Поттера. Милая, нежная и ответственная девушка из хорошей чистокровной семьи, желанная награда любому джентельмену. До скромного вечера среди волшебников Флимонт никогда не оставался с ней наедине, лишь взгляды, улыбки и общение среди друзей. Он не думал спешить. Но потом события, захлестнувшие весь мир, пошатнули понятия о завтрашнем дне. — Очнись! В мире чертовщина творится! Какая свадьба? Лондон постоянно бомбят. На поверхности скоро невозможно будет находиться. Маглы на пороге чего-то невозможного, и Грин-де-Вальд способствует этому. — Именно поэтому. Лучшая подруга Юффимии с семьей не успела покинуть Норвегию. А наш однокурсник Коллум погиб в Бельгии в доме бабушки. Энтони сжал губы: их друг погиб незадолго до рождественских праздников. — Нас будто истребляют, — осипшим голосом сказал Энтони. — Потому что мы не согласны с политикой Грин-де-Вальда, — ответил Флимонт.— Он призывает всех не вмешиваться в конфликт маглов. Чтобы они сами уничтожили друг друга, и тогда будет меньше сопротивления перед новой эрой — царствования волшебников. — А что потом, снова истребление? — Разве не мы сами допустили это? — поинтересовался Чарльз, наблюдая, как небольшой оркестр меняет нотные партитуры. — Это расплата. Два шестикурсника вперили взгляд на юношу. — Франция оккупирована. Если мистер Крауди отправится туда, они не вернутся, Грин-де-вальд или маглы их уничтожат. Вы же читали о случившемся в Шармбатоне. — Он не потащит семью на континент, — ответил Флимонту Рейнолс. — Если они останутся без главы семьи, им нужна защита. Стоило Юффимии в тот день сказать «да» на неожиданное предложение Поттера, как, не дожидаясь, он пошёл прямиком к её отцу, чем удивил абсолютно всех. Но Генри Поттер одобрил союз старшего сына. — Матушка, вы прекрасны, как всегда! Семнадцатилетний Чарльз вошёл в зал особняка Поттеров, где была вся семья в сборе. После пожатия руки отца, застывшего у окна, он присел около матери на диване. — Только вы можете заставить мое сердце биться так часто. Флимонт оценил рядовые галантные фразы джентельменов. Но с каким благоговением младший брат сжимал и целовал руки матери, которые уже потеряли привычный цвет и подрагивали. Проглотив подступавший к горлу ком, Флимонт тепло улыбнулся. — Глупости, — заявила матушка, ободряюще похлопав сильные руки сына. — На свете множество очаровательных леди, но, видимо, им стоит взять в руки биту или квоффл, чтобы ты заметил их. — Это неправда, — покачал головой Чарльз. — Какой шанс на то, что ты не попытаешься воспользоваться этим приемом, чтобы найти мне невесту? — Очень слабый. — Так я и думал. — Обещаю, мы только присмотримся. — Поцеловав сына в лоб, женщина опёрлась на его руку и встала. — Только обещайте, что она будет такой же хрупкой, как вы, матушка. — Чарльз перевёл взгляд от счастливой матери. — Ну что, братец, готов отдать якорь? Да ты, я гляжу, волнуешься? Флимонт счастливо улыбнулся, когда младший брат потрепал его по плечу. — Не прошло и полжизни, как ты уже женишься на Юффи. — Ты же знаешь, мы не могли устроить это раньше. — Вечно ты осторожничаешь, когда не надо. Скажи, ты же любишь её? — Флимонт посмотрел на родителей, чуть смущённо, но старики лишь улыбнулись на открытый вопрос младшего сына. Дождавшись кивка от старшего брата, Чарльз продолжил: — Тогда зачем осторожничать? Заметь, это твои слова! Женщина улыбнулась младшему и подошла к старшему, бросив укоризненный взгляд. — Флимонт! Я ждала этого дня очень долго, будь добр, не расстраивай меня. — Тонкая и совсем лёгкая ладонь погладила щеку сына, а мать поцеловала другую. Моменты нежности не были проявлением невоспитанности в этом доме, а методом достойного воспитания. — Это твой день, милый. Я знаю, как сильно ты этого ждал. Они оба поняли друг друга. Слишком много было горя и траура за последние годы, что откладывали свадьбу юных волшебников. Молодой мужчина посмотрел на хрупкую мать, которая явно наслаждалась происходящим. Несмотря ни на что, волшебница отказывалась омрачать этот день. — Нет, нет, Чарльз, — отказалась от помощи женщина и неторопливо пошла к дверям. — Оставляю вас, джентельмены, наедине. Не опоздайте к алтарю! Три пары глаз внимательно смотрели, как дверь бесшумно закрылась, будто боялись, что хрупкая женщина упадёт. — Что с лекарствами? — поинтересовался Чарльз. — Поставщик не может достать ингредиенты из Египта, — ответил Флимонт. — Говори, как есть. Эти глупцы предали нас. Перебежчики. Ни капли чести. Гори вся Европа адским пламенем! Вся сдержанность Генри Поттера сошла на нет. Он вымученно оперся руками на подоконник, сгорбив спину. — Завтра я отправлюсь в Египет. — Отец, но мы теряем колонии в тех районах. Ситуация там накаляется каждый день, а как ты собираешься добираться? Кругом война! — Немного безрассудства и самонадеянности, но это и есть ответственность, я не собираюсь смотреть на то, как она умирает на моих глазах, — сказал мужчина тихо и вкрадчиво, но голос чуть подрагивал от отчаяния. Уход из жизни миссис Поттер сильно отразился на всех. После войны Чарльз, как и хотел, ушел с головой в спорт. А Флимонт и Юффимия на многие годы были лишены возможности произвести на свет долгожданное потомство. Флимонт с болью вспоминал слёзы жены и её разочарование, когда она встречала счастливых матерей. Да и сам он находил предлог, чтобы избежать разговоров о победах маленьких наследников друзей и коллег. Флимонт хорошо помнил день, когда Чарльз вернулся из длительной поездки во Францию на чемпионат. — Это случилось, брат, — заявил младший, поприветствовав старшего. Мужчина удивленно заморгал, не понимая восторженности Чарльза. — Я влюбился! — пояснил тот. — Отличные новости! — поздравил Флимонт Чарльза и обнял его от всего сердца. — И? — поинтересовался он. — Она удивительно интересная. Марриэта веселая и приятная девушка, и при этом она не прихорашивается и не кокетничает, в отличие от большинства светских особ. А еще она мягкая и привлекательная, нет, она очаровательна — почти ангельски прелестна. Ее овальное лицо очень аристократично, глаза лучатся золотом, носик чуть вздернут, а губы изящно изгибаются. Она станет прекрасной женой. Флимонт ошеломленно уставился на брата. Он успел лишь налить в стакан воды, как Чарльз тут же осушил его. — Я бы не смог так описать Юффи даже в школьные годы. — Да ты только и мог поедать её глазами, — отмахнулся от него младший. — Хотя я тут вспомнил стихи, которые ты… — Так как зовут твою ненаглядную, Ромео? — сменил смущающую тему Флимонт. — Мариэтта Гамп, скоро Поттер. Она из Франции, ей двадцать, и, черт возьми, она обворожительна, когда сосредоточенно варит зелья. Флимонт уже хохотал в голос: они оба не отличались усидчивостью на зельеварении, Чарльз и вовсе его завалил. — Ты чокнулся, — смеялся старший брат; Чарльз был активен, как выпущенный на поле снитч. Волшебник отрывисто хохотнул: — И славно! Отец у себя? Старший брат искренне радовался счастью младшего. Тот был окрылен, светился изнутри, заряжая своей энергией окружающих. Печаль тяжелой ситуации с бездетностью, что так сильно давила на Флимонта, на время покинула его. Он вместе с женой накрывал праздничную трапезу. Мысль о том, что грядёт значимое событие, воодушевила молодую чету Поттеров. Но счастье было скоротечным. Хлопок двери отцовского кабинета ознаменовал раскол в семье. Одухотворенность младшего брата исчезла, и хмурость запятнала родные черты. Все это казалось ошибкой, превратностью судьбы. — Чарльз. Стой. Мужчина средних лет так и остался стоять, не понимая, что же пошло не так? Говорят, любовь — это великое благо. Так почему всё сложилось именно так? — Одумайся, Чарльз. Ты совершаешь ошибку. Да, влюбился, но… Мерлина ради, только подумай! Она дочь проклятого Грин-де-Вальда! Он убил миллионы людей. Устроил настоящий геноцид, развязал глобальную войну! Сколько наших было уничтожено. Ты о чем только думал? — Я это знаю! Я лично участвовал в сражениях. Но Мариэтта здесь совершенно ни при чём. Она и её мать также страдали из-за его безумия. Да он даже не знает, что она существует! — И ты в это веришь? Они просто прятались от озлобленного общества. Ты хоть что-нибудь знаешь о ней? Сколько вы знакомы, что ты решил дать ей свою защиту? — А чем руководствовался ты, когда спонтанно и публично просил руки Юффимии, даже не дав взрослым возразить? — Я знал её с детства! Её родителей. А ты ведёшь себя, как одурманенный юнец, предавший свои идеалы ради страсти. — Старший резко толкнул брата в плечо. За что Чарльз грубо схватил брата за шиворот. — Ты прекрасно знаешь моё отношение к подобным чувствам. Я сделал предложение по всем канонам. И я никого не предавал, я защищал наши границы, как и все. И ты совершенно не знаешь мисс Гамп. — Она уже рушит всё. Рушит тебя. — Ты за кого вообще меня принимаешь? Это вы рушите всё своим недоверием. Ты даже не говорил с ней, а уже сделал выводы. Ты такой же… — Как и все? Годрик, да весь мир не поймёт тебя. — А мне не нужен весь мир. — Остановись, — осипшим голосом сказал Флимонт, осознавая, что брат его не понимает. — Нет, я просто хочу жениться на любимой женщине, — ответил Чарльз. В его глазах бушевала злость, отчаяние, но хуже того — разочарование и непонимание. И всё это клокотало и в Флимонте: «Как он может мыслить об этом? Да, влюблён, но это пройдёт, это безрассудно, совершенно нелогично и аморально. Он будет отвергнут всеми — и это лишь меньшее из зол. Чарльз этого не заслужил…» — Мы не особо заботились о репутации, но родители всегда думают о нашем благополучии и счастье. — Тогда почему отец и ты не желаете понять, что именно о своем счастье я и хочу позаботиться? Он шумно вздохнул, явно пытаясь взять себя в руки. — Ты просто перенервничал, и только. — Пройдет несколько лет, и я буду благодарить отца за то, что я отказался от женщины из-за злых языков? Я что, похож на слабака? — Из-за опасности, идиот! Давай остынем, вернёмся домой и обсудим. — Видимо, мне нет места в доме, где не принимают меня и мою невесту. — Ты глупец! — в сердцах крикнул Флимонт. — Возможно, ты передумаешь. Чарльз посмотрел в глаза брату, упрямо вскинув голову: — Но я не передумаю. Ничто не заставит меня изменить мое решение. — А я не имею намерения менять своё мнение. — Флимонт ответил ему оценивающим взглядом. Он кивнул, чувствуя, что больше не может говорить. И старший брат понял, что тот прощается. Исчез навсегда. Поттер в сердцах ругнулся и прикрыл глаза. Он не такой, как Чарльз, нет, просто ситуации другие. Нельзя предавать то, что было, ради странной женщины. Счастье посетило дом Поттеров лишь через год, когда крохотное живое чудо появилось на свет. Наконец-то Всевышний благословил семью младенцем. Флимонт отчётливо помнил слёзы счастья Юффимии, её румяные щеки, крошечный свёрток в своих шершавых руках и рвущуюся наружу радость. Волшебник пустил слезу лишь ночью, у колыбели мирно спящего Джеймса, сжимая в руке первое письмо от брата. Он стал не только отцом, но и дядей. Тревога наравне с радостью возросла. — Им нужно быть осторожней и не привлекать внимание. Отец сказал это сухо, все ещё тая обиду. Но лишь после его смерти Флимонт заметил колдографию семьи младшего Поттера. Оставалось лишь догадываться, корил ли себя Генри Поттер в том, что отверг выбор сына. А затем шли годы. Однажды время перестало давать шансы на примирение. Все изменилось, и надежды Флимонта рухнули. Позже он часто размышлял, как часто судьба даёт возможность всё изменить, а мы чего-то ждём, бездействуем. А иной раз разрываем все связи, думая, что это верное решение. Часто забываем, что жизнь может перевернуться за какое-то мгновение. Да пропади все пропадом! Сделав глубокий вздох, Флимонт залпом допил алкоголь. «Что ж, скоро со всей этой чепухой будет покончено». Он поднялся со стула и на некрепких ногах покинул паб. Раньше Флимонт Поттер никогда бы не произнёс «Рождество» и «проклятое» в одном предложении. Раньше… как часто за последние полгода он бередил прошлое. А ведь он поклялся оставить его в прошлом, чтобы не погибнуть от тоски и сожаления. Флимонт остановился на дороге, ведущей к дому, и лишь посмотрел на блеклую Луну, безмолвно украшавшую чёрные небеса. А затем прошёл мимо зарослей тиса у ограды. Морозный воздух обжигал лицо, но в нос всё равно ударил запах плесени, гнилости, влажной земли и еще чего-то неопределенного, смешавшегося с ветром. Волшебник с завидной скоростью шёл к своей цели — к брату. Мимо огромных страшных теней, причудливых силуэтов деревьев, мрачно склонившихся над потрескавшимися надгробными плитами. И нельзя было даже примерно определить, откуда доносился лай какой-то собаки. Мужчина лишь на мгновение остановился у могилы брата и его жены. Алкоголь стёр все грани в душе Поттера. Вероятнее всего, завтра он снова напьётся от того, что отдался этой слабой, пустой надежде, что именно она опьянила его. Может, он когда-то пожелал смерти брата? Нет, не мог он. Он не желал его смерти. Он без раздумий был готов отдать свою жизнь, но никогда не видеть серое лицо младшего брата. Почему именно в этом Чарльз опередил его? Местные жители-маглы обычно знают великое множество историй, связанных со старинным кладбищем Годриковой впадины. К счастью, такие истории только на руку проживавшим в этой местности волшебникам. Мальчишками Флимонт и Чарльз забавы ради рассказывали самые страшные истории местным ребятам. Кто бы мог подумать, что, дожив до почтенного возраста, Флимонт станет одной из этих жутких историй. Волшебник очередной раз замахнулся, и вот вместо рыхлой сырой земли лопата ткнулась во что-то твердое. Флимонт почувствовал, как сердце колотится где-то в горле, когда взору открылся полусгнивший ящик, покрытый коркой солевых отложений нетронутой земли. Гроб, необыкновенно детский, хорошо сохранился, ведь по сравнению с другими обитателями старинного кладбища был достаточно свежим и крепким. Затратив силы на раскопки обычной лопатой, мужчина дрожащей в руках палочкой поднял гроб из земли. Флимонт не думал. Всё время, пока отчаянно работал простой лопатой, он не думал. Но сейчас, переводя сбившееся дыхание, он позволил чувству вины безжалостно сжимать его сердце. Голубые глаза посмотрели на изголовье гроба. Флимонт туманно помнил свою племянницу. Тогда в этом гробу она казалась спящей. Её потускневшие каштановые волосы были заплетены в простую косу, лицо было бледным. Хрупкая девочка, определенно слишком маленькая для такого горя. — Джейни, — сказал Поттер, и это было не обращение и не вопрос, а скорее просто вздох. Дрожащими руками он прикоснулся к крышке гроба и сдвинул её. Легкие выпустили звук, похожий то ли на вздох, то ли на стон. Флимонт опустился на землю и оперся лбом на краешки грязных ладоней. — Спасибо, — еле слышно твердил волшебник, подрагивая. — Спасибо. Из темноты показалась палочка, она слабо отпугивала ночную темноту. Её обладатель остановился. Волшебник с сожалением смотрел на надгробие мечтательного и обаятельного Чарльза, на брошенную лопату у образовавшейся горки сырой земли, на глубокую яму и гроб, рядом с которым сидел разбитый отчаянием Флимонт. — Он спас свою дочь. Чарльз отбросил её к домовику, и тот исчез в мгновение, когда заклятие поразило его. — Энтони сказал горькую истину, вселяющую надежду. — Мне жаль. Рейнолс опустился рядом с другом и просто молчал. — Я, как и ты, не выдержал. Я вытянул воспоминания… заключённый, как и предполагалось, помер. Он следил за Мариэттой почти два месяца. Ещё бы немного — и Чарльз бы это понял. У них не было шанса… Рейнолс прочистил горло быстрым движением, неуклюже проведя рукой у глаза. — Ты знаешь, он… любил их. Они обе были его миром. В тот день он смеялся, огромный кот уронил украшенную елку… а он смеялся… Короткие обрывки чужих воспоминаний показали Энтони картинки счастливой семьи, которой так и не смог создать сам Рейнолс. — Она жива, ты только подумай… я… она здесь… а я даже… — Мы найдём её. Возможно, уже. — Если это она… — Мужчина с силой сжал губы, издав гортанный звук боли. — Наша девочка сколько боли перенесла… Энтони опустил руку на плечо друга. — Ты знаешь толкового специалиста в области памяти? Нужно понять, кто и зачем стёр её воспоминания, если это она. Он должен молчать. Она достаточно потеряла за шестнадцать лет, — начал здраво размышлять Флимонт. — Есть один, бывший работник отдела тайн. Правда, он чопорный старикан, слова из него не вытянешь. Но для начала нужно найти того, кто нарочно похоронил её. — Вернуть имя и её в семью. Поверить не могу… я такой глупец, Тони! Мне нет прощения перед братом! Все эти годы она… — Одна, знаю. Но в это сложно поверить. Я много месяцев думал, что спятил. Мёртвые не оживают, — бывший профессор, сделав усилие, поднялся на ноги и протянул руку. —Вернёмся в дом, Флим. Юффимия уже наверняка собрала вещи. Ты уж прости, иногда твоя жена меня пугает.

***

Джейн остановилась у магазинчика сладостей в Хогсмиде. Открывшаяся взору картина заставила сердце умиляться. Отец удивлял свою маленькую дочь сладостями, которые то и дело играли и ускользали от неё. Малютке было года три, она обиженно топнула ножкой, когда леденец в форме оленя ускакал от неё. Отец опустился на колени и, что-то говоря, достал лакомство из-за ушка девочки. «Мой папа — самый настоящий волшебник!» Джейн прыснула, вспомнив, как она спорила с забиякой — магловским мальчиком. Тот каждое лето приезжал к своей бабушке из города и без конца хвастался фокусами, а на самом деле был лишь обманщиком и воришкой. Однажды после жаркого спора маленькая Поттер попросила отца наколдовать что-нибудь. Чарльз согласился, и ей оставалось только с вызовом и чувством собственного и папиного превосходства наблюдать за тем, как пара забияк стояли с открытыми ртами и с неприкрытой завистью наблюдали, как в его руках из ниоткуда появлялось лакомство. «Он всегда отдавал мне любимую еду и доедал втайне от мамы нелюбимую». И каждый раз он произносил привычные слова: «Только не говори об этом маме, а то я останусь без обнимашек». Что-что, а это ему никогда не грозило, в этом Джейн была уверена, мама души не чаяла в своём муже. Сколько же энергии и силы было в этом человеке, и лишь однажды Джейн открыла для себя отца с новой стороны. В Годриковой впадине, на родине отца, Чарльз был какой-то не такой. — Папа? Джейн смотрела на отца, застывшего у входа на кладбище. Волшебник держал дочку за маленькую руку, а сам смотрел куда-то вдоль дороги. Девочка повернулась назад, где мама с тоской смотрела на мужчину, а затем утешающе улыбнулась дочери. Джейн дважды подергала отца за руку, чтобы он всё-таки вышел из оцепенения. По доброй и привычной улыбке Джейн осознала, что, пусть даже только в своих мыслях, но он страдает. — Мне жаль, милый… — Никогда так не говори. О счастье не сожалеют. Мужчина взял другой рукой ладонь жены и поцеловал её. — Ну что, дамы, пора исполнить своё обещание и угостить вас самым вкусным мороженым. Джейн закрыла глаза, склоняя голову и отворачиваясь так, будто это могло заглушить мысли. Мышцы её напряглись. Воспоминания о боли вырвались из задворок сознания. И она поспешила к своей цели. Джейн, как и остальные, посещала Хогсмид в предверии бала. Красивая витрина с вечерними нарядами была обильно уставлена новыми платьями для танцев. Был последний день для закупки, дальше тянуть было нельзя. Сложная дилемма разрывала её, как на сдаче СОВ. Какое именно платье? Мнения друзей разнились, как и сама Джейн. Простое, но милое платье, — вот её любовь. Поэтому она всё стояла в нерешительности, глядя на бежевое платье; по словам Кейт, цвет портил общий вид товара, а Регулус без обиняков заявил, что она совершенно теряется на её фоне. Где был Барти, когда все набросились на неё? Сыпал комплименты одной из покупательниц. — Добрый день, мисс Блайм. Джейн резко обернулась, признав голос дяди. Совершенно не ожидая встретить его в Хогсмиде. — Здравствуйте, мистер Поттер. Мужчина, не задерживая взгляд на слизеринке, посмотрел на платье, стоявшее на витрине. — Красивое и нежное платье. Но я уверен, что будь оно голубое… тебе бы очень подошло, — проговорил дядя, заглянув в чистые голубые глаза под оправой очков. В душе теплилось сильное тёплое чувство, и в то же время хрупкое. А может, это была маленькая радость, ожидавшая его. Как рождение ребёнка. Когда-то Флимонт ощущал эту радость, ожидая появления на свет долгожданного сына. А сейчас… Он чувствовал эту радость к своей живой племяннице. Ничего ещё не доказано. Но Джейн Поттер жива и ждёт его. Да, именно его. Возможно, это эгоистично. Но мужчина был в этом уверен. Блайм ли та самая, он не знал, но… Ноги сами привели его в Хогсмид. Он заметил Блайм уже давно. Она ходила по магазинам со своими друзьями. Всё это время Флимонт терпеливо ждал, когда Джейн останется одна. Перед тем, как уехать во Францию, чтобы уладить дела и восстановить имя якобы погибшей Джейн Поттер. Ещё немного, и её официальное имя будет восстановлено, и это поможет скорее найти девочку. И начнёт он со списка учеников Шармбатона, а как вернётся, проверит палочку Мари Блайм. Он мог бы и сразу начать с неё, но чего-то боялся. Может ошибиться или лишить себя хрупкой надежды, что юная Поттер здесь, стоит рядом с ним. И это небезопасно, так обрушивать на неё правду. Сколько боли и страданий выпало на Джеймса, когда ему пытались вернуть потерянные воспоминания, разговорами и вмешательством. — Я… как-то не подумала… Оба замолчали. Можно было бы о многом поговорить, но… с чего начать и стоит ли? Джейн не знала, как себя вести. — Как дела у миссис Поттер? — Она в предвкушении праздников, порхает вся в заботах по дому, — с улыбкой ответил волшебник, вспомнив слёзы радости своей жены. Юффимия разрывалась от счастья, волнения, тревоги и печали одновременно. Поэтому отвлекала себя, выбирая комнату в доме для Джейн и сбором вещей в Париж. В этот раз протесты Флимонта были полностью разбиты в пух и прах. — Это хорошо. Наверное, это женская черта — ждать праздников и с воодушевлением готовиться к ним, — улыбнулась Джейн, не заметив, как покусывает губы, нервничая от будничного общения с настоящим, с её родным дядей. — Я всегда считал это милой чертой, приятно наблюдать за вами в такие дни. Без вас праздники были бы совсем другими. И не думай, что мужчины так же не волнуются и не нервничают. Мы взволнованы предстоящей встречей с тем, кто нам неравнодушен, тем, как одеты, как двигаемся и как начать разговор. Возлагаем такие же надежды и мечты. Джейн улыбнулась, впервые спокойно вспомнив уроки танцев с Джеймсом и то, как он волновался перед приглашением на бал Эванс. — Возможно, не всем молодым людям присуща эта черта. Флимонт приподнял бровь, посмотрев на молодую волшебницу. — Всем, когда это касается настоящих искренних чувств. Джейн было тяжело представить волнение Сириуса. Почему именно его? Барти тоже не выглядел взволнованным, да и Рабастан в прошлом году. «Сириус… дурак испугал меня сегодня. И поделом. Расслабилась». — Я… должна идти к друзьям, они ждут, — не сдвинувшись с места, проговорила девушка, посмотрев на знакомые черты лица. — Да… и мне пора. Мы были бы рады увидеть вас на Рождество или в любой последующий день. Мы всегда рады друзьям Джеймса. — Я постараюсь зайти, — ответила Джейн, поражаясь самой себе. Она не дала ответа Джеймсу, но согласилась сейчас? Когда спросил дядя? И о чём думает? Поклонившись Флимонту, слизеринка неотрывно проводила его взглядом. Хотелось окликнуть или развернуться и уйти, но в том и другом случае она задержала дыхание. Как верный пёс, провожая хозяина. Так и не пришла к решению, когда прозвучал хлопок и легкие снежинки взмыли в воздух, меняя своё направление. Джейн обернулась к витрине. — Голубое… Возможно её мысли были заняты другим, так как совершенно не подозревала, как созданный ей мир начинал рушится за её спиной.