Феи и роботы

Он уложил Кираз спать, он просмотрел последние обновления по проекту в Измире, погрел остывший уже ужин, и уже собирался поднимать тревогу, потому что Эда по-прежнему не отвечала на звонки, как входная дверь открылась, и она вошла в дом. Вне себя от облегчения, Серкан обнял ее, вдруг осознав, что она очень напряжена, и что не обнимает его в ответ. Он медленно отстранился. — Эда? — полувопросительно сказал он. Ее лицо вроде бы было спокойным, она не казалась расстроенной или испуганной, скорее, задумчивой. — Добро пожаловать домой. — Я тоже рада быть дома, — отозвалась она рассеяно. — Кираз спит? — Да… Эда, время одиннадцать. Где ты была? Она явно изумилась. — Одинадцать?! — Она бросила взгляд на часы и ахнула. — Прости пожалуйста, я совершенно потеряла счет времени! Серкан кивнул. — Ты хочешь есть? — О, я… голодная, как волк. — Эда улыбнулась, заметив накрытый стол и сгоревшие на две трети свечи. — Знаешь, я пойду переоденусь, руки помою, дай мне пять минут, хорошо? Она ушла, а Серкан остался стоять и смотреть ей вслед. Он не мог сказать, что было не так, даже не мог предположить, но смутное чувство, что она чего-то не говорит, не отпускало его. У них ведь все хорошо, правда? То есть, у них правда все замечательно, Машаллах. Компания процветает, Кираз все чаще зовет его папой, а не Серканом Болатом, отчего он не может удержаться от довольной улыбки, Айфер-ханым больше не пытается свести Эду с проклятым Бубой (Серкан не собирался подслушивать их, но жаркая отповедь, которую Эда дала тете, оставила его с заболевшими от улыбки щеками), его собственная мать закрыла вопрос с опекой и кажется растеряла большую часть холодности по отношению к Эде, и с его здоровьем тоже все хорошо… Он отдал колье ювелиру. Нет, он знал, что кольцо будет не тем же самым, но это было даже правильно. И он, и Эда изменились. И, может быть… — Я была у врача, — объявила Эда, спускаясь из спальни — она смыла косметику и надела его футболку, отчего Серкан автоматически довольно прищурился, прежде чем зарегистрировал ее слова. Его сердце упало. Нет, только не это. Только не Эда. Только не она, пожалуйста. — Серкан? — донеслось до него как из бочки, и тут он понял, что до боли в пальцах вцепился в спинку стула, и что Эда расплывается, потому что ему на глаза навернулись слезы. — Серкан, ты в порядке? Сядь, пожалуйста, ты меня пугаешь. — Что с тобой? — разлепил он пересохшие губы. Эда сунула в рот виноградину, и он не мог понять, почему она ведет себя так спокойно, почему… Паника наконец схлынула, и он снова начал думать рационально. Почему она так спокойна? Наверно потому, что ничего страшного не случилось, да? — Со мной все в порядке, — почти по слогам, видимо, чтобы до него дошло, ответила она, усаживая его на стул, и сунула ему в руку стакан воды. — Ничего нового. Мне нужно понизить уровень стресса и принимать больше витаминов. Ну, еще, — добавила она задумчиво, и сердце Серкана снова екнуло, — еще мне нужно будет, чтобы ты тоже показался врачу. — Зачем? Она глубоко вздохнула и широко улыбнулась. Глаза у нее блестели. — Потому что доктор сказал, что у тебя больше не будет детей, и мне очень интересно, каким тогда образом я снова беременна.