Понять и простить

      Усаги нехотя оторвалась от губ брюнета, и с некоторым остервенением во взгляде посмотрела в ярко-красные глаза кинмокской принцессы, едва услышав про Мамору.  — Оливия! — Укоризненно сказала Усаги, всё ещё сверля красноволосую женщину неодобрительным взглядом. — Мы с Сейей раздетые вообще-то! Выйди пожалуйста!  — Дожили, меня из собственной спальни выгоняют! — Хохотнула Кинмокская принцесса. — Ладно, одевайтесь спокойно, не буду мешать. Через десять минут жду вас на кухне!       Как только Оливия удалилась из спальни, Усаги вновь взглянула в синеву глаз своего любовника, и поддавшись внутреннему соблазну, снова припала к его губам, и их уста слились в долгом и горячем поцелуе. Но как только они плавно завершили свой поцелуй, Усаги вдруг кое-что вспомнила и озадачилась.  — Сейя, скажи мне пожалуйста… Что имела ввиду Оливия, когда спросила у нас, что нам понравилось заниматься любовью? То, что мы сейчас мы с тобой занимались сексом, это было моим обдуманным решением, и я об этом нисколько не жалею. Но что…вчера было?! — Усаги изо всех сил напрягла свои извилинки, пытаясь вспомнить события вчерашнего вечера и бурной ночи, но изрядное количество алкоголя сделало свое дело и она плохо помнила о случившемся.  — Ты совсем ничего не помнишь, куколка? — Негромко произнёс Сейя, надевая чёрные боксеры и серые спортивные штаны, и всё ещё не отводя своего восхищённого взгляда от красивой точеной фигурки блондинки.  — Ну-у… — Усаги вновь напрягла свою память, пытаясь вспомнить то, что произошло этой ночью, но пока ей это не удавалось. — Я помню только то, что я шастала пьяная по ночному городу. И потом смутно помню, что я пьяная целовалась с Оливией, и…       Вдруг Усаги вся раскраснелась, и неожиданно воспоминания постепенно начали возвращаться к ней, и молодая женщина в ужасе закрыла своё лицо руками, с каждой минутой вспоминая всё новые и новые подробности прошедшей ночи.       Ей вдруг стало очень стыдно за своё развратное поведение, в особенности перед Сейей. «Что я наделала? Что я натворила? Я так себя опустила в глазах Сейи, я ещё удивляюсь, что он до сих пор общается с такой развратной женщиной, как я… Хотя, то что было у нас с Сейей ночью, мне очень понравилось… У меня повсюду его засосы… На шее, на ключице, на груди… Похоже, что и Сейе всё понравилось, вон какое лицо у него довольное!!!»  — Ты вспомнила, да? — озадаченно произнёс брюнет, протягивая для Усаги одежду Оливии. — Мне всё понравилось, пончик. Ты восхитительная женщина, прекрасная любовница, и…  — Мне так стыдно, Сейя! — принялась оправдываться Усаги. — Но… «Я должна ему это сказать… Уже больше десяти лет я храню эту тайну в своем сердце…свою любовь к Сейе. Я думаю, он должен знать о моих чувствах…»  — Сейя… Я… — Усаги растерянно посмотрела на брюнета. — Я ни о чём не жалею, всё было супер! — на светлых бархатных щеках девушки появился лёгкий румянец. — Можно будет…даже… ещё раз повторить. Или не раз… «Господи, что я несу?! Что он обо мне подумает?»  — Ну так мы вроде недавно же повторяли наш ночной жаркий секс… Что, ещё хочешь? — брюнет хитро усмехнулся и подал одежду Оливии для Усаги. — Одевайся скорее, или я опять тебя трахну, куколка. Лучше не провоцируй меня!       Усаги тут же замолчала, и отвернувшись от Сейи, стала медленно надевать своё нижнее бельё, а вот остальную одежду ей пришлось взять из гардероба Оливии, так её собственная одежда была постирана и ещё сушилась. «Я так и не сказала ему. Что люблю его…»       Спустя десять минут, Сейя с Усаги вошли на кухню, где уже вовсю сидела Оливия и наливала в свою стопку бренди, старательно закусывая это дело бутербродами с чёрной и красной икрой. Едва завидев Усаги, Какью тут же ей показала бутылку, но блондинка отрицательно помогала головой, вспомнив весь тот разврат, что они с Оливией вытворяли вчера ночью.  — Да не дрейфь ты! — подмигнула ей красноволосая, которая очевидно, была уже слегка подшофе. — Похмеляться обязательно нужно! Сейя, налей ей!  — А вот не стану! — неожиданно резко возразил кинмокской принцессе брюнет. — Ты зачем Усаги спаиваешь? — Сейя вопросительно посмотрел на Какью, которая уже протягивала златовласке стопку с бренди. Усаги несколько секунд гипнотическим взглядом смотрела на стопку, и вспомнив всё то, из-за чего она собственно и ушла из дома, решила махнуть на всё рукой и выхватив из рук красноволосой стопку с алкогольным напитком, быстро осушила её, даже не поморщившись.  — Какие же всё-таки мужики козлы, Оливия! — печально вздохнула Усаги и присев рядом с Оливией, начала закусывать.  — Однозначно — козлы! — погрустнев, произнесла Оливия, вспомнив ночный визит своего, теперь уже бывшего, бойфренда Майкла. — Думают, родились с дубинкой между ног и всё им позволено!!!  — Я вам не мешаю, дамы? — тактично поинтересовался у двух выпивающих принцесс Сейя, которому в общем-то неприятно было это всё слушать. — Я поеду домой, Лив. Завтра у меня интервью, надо подготовиться мне и отдохнуть немного. Если что, звони!       Усаги и Оливия попрощались с Сейей и он поспешно уехал от Оливии, решив, что теперь Усаги находится под надёжным надзором и в ближайшее время в руки нелюбящего и эгоистичного Мамору она точно не попадёт.

***

      А тем временем, Мамору сидел в просторной гостиной своего большого дома, и нервно постукивал костяшками пальцев по столу, удивляясь тому факту, что Усаги не пришла ночевать домой и уже второй день отсутствует, а на связь не выходит. «Усаги, Усаги… Я искренне жалею, что связал свою жизнь с такой бестолковой женщиной как ты… Но я всё ещё верю в то, что когда-нибудь Земля покроется льдом, и во мне пробудится Эндимион. Я стану Королем, а ты моей Королевой, и вместе мы будем управлять этой планетой! Но почему Земля не меняется…может… Усаги следовало сделать аборт, когда она забеременела второй дочкой, Чиби-Чиби? Вдруг именно из-за наличия Чиби-Чиби испортилось будущее… Нет, не может такого быть. Видимо Усаги гульнула от меня и этим самым испоганила будущее. Погоди у меня, стерва. Вот вернёшься домой, я на твоём теле место живого не оставлю, я даже пойду сейчас плеть приготовлю специально для такого дела!!! Да, оборзевших женщин надо ставить на место, а именно — бить!» Мамору вновь позвонил на телефон Оливии, но теперь уже и кинмокская принцесса не отвечала на вызов, и Мамору решил наведаться к ней в гости, пусть даже и без приглашения. Дом Оливии.       В доме кинмокской принцессы было шумно, так как у них на всю громкость играли песни группы «Die antwoord», а Оливия беззастенчиво танцевала стриптиз для Усаги, оставшись лишь в тоненьких красных стрингах, которые с неё пыталась стянуть лунная принцесса. И вдруг раздался дверной звонок.       Подойдя к двери и заглянув в глазок, Оливия чуть не подпрыгнула от ужаса, узрев там мужа Усаги — Мамору.  — Там Сейя, да? — полюбопытствовала Усаги, тоже выходя в холл и смотря на Какью вопросительным взглядом. — Открывай же, чего ты ждёшь! —  — Нет. — В глазах кинмокской женщины мелькнула еле заметная тень страха. — Там Мамору!       Когда Усаги услышала такое, у неё от испуга чуть земля из-под ног не ушла, и тем более, что Усаги стояла в холле мало того что пьяная в хлам, накуренная кальяном, так ещё и абсолютно голая.       Женщину просто бросило в дрожь и она прижалась к Оливии, вцепившись своими тонкими белоснежными пальцами в плечи красноволосой. Женщины решили проигнорировать звонки Мамору в дверь, пытаясь одурачить того.  — Не будем ему открывать, Уса. Пусть думает, что дома никого нет! — хладнокровно воскликнула Какью. — Пошли лучше ещё кальянчик покурим! У меня и на винограде есть, хочешь?  — Не. Что-то надоело. — Задумчиво произнесла Усаги, смотря в сторону окон, и наблюдая как Мамору отошёл от двери и подходит к окнам, чтобы посмотреть, есть ли кто дома. — Я…  — Нагибайся, дурочка!!! — воскликнула Оливия и с нажимом надавила на обнажённую спину Усаги, и две молодые женщины присели на корточки возле самых штор.       Но они не учли одного. И если волосы Какью отлично сливались с бордовыми шторами и саму кинмокскую принцессу было почти не видно, то вот золотистые волосы Усаги Чиба как раз очень выделялись на фоне бордовых штор, и в самый последний момент Мамору увидел Усаги, точнее он увидел её со спины.       Он бы никогда и ни при каких обстоятельствах не перепутал длинные золотистые волосы своей жены, которые сейчас виднелись из-за шторы, и брюнет вновь вернулся к порогу дома принцессы Оливии, и начал неистово долбить в дверь кулаком.       Но случилось так, что Сейе неожиданно пришлось вернуться, так как уже на полпути к своему дому, уже находясь в своем синем Бентли, он вспомнил о том, что случайно забыл свой телефон у Какью. И каково же было его удивление, когда возле дверей дома Какью он увидел того, кого бы хотел видеть меньше всего. Главную причину страданий его любимой куколки — Мамору Чиба.       Сейя припарковался возле дома, и заспешил к нему, и подходя к порогу, окинул Мамору презрительным взглядом, и ничего не говоря — заехал кулаком прямо в глаз несчастному.  — Это тебе за то, что ты изменяешь Оданго! Как ты посмел?! — Сейя с нескрываемой неприязнью взглянул на мужа Усаги, и не сумев сдержать свой эмоциональный порыв, вновь заехал ему кулаком в глаз, но уже в другой. — А это для симметрии, кретин!       Мамору, конечно же, ну никак не мог стерпеть такого скотского обращения с собой и ударил Сейю наотмашь по лицу, разбив ему верхнюю губу. Удар был довольно сильным, и Сейя едва устоял на ногах, но тем не менее всё же устоял, и дождавшись когда Мамору замахнется на него кулаком ещё раз, резко увернулся влево и удар кулака Мамору попал в деревянную входную дверь дома. Естественно, рука Мамору тотчас же покрылась кровавыми ссадинами и земной принц взвыл от резкой боли.  — Мудак. — Мамору зло сплюнул на землю и ядовитым взглядом посмотрел на противника. — А теперь будь хорошим мальчиком, позвони в дверь!  — Никого там нету! — соврал ему Сейя, доставая из кармана брюк носовой платок и вытирая кровь со своей разбитой губы. — Оливия на работе, я ей десять минут назад звонил!  — Насчёт Оливии может ты и правду говоришь, — раздражённо произнёс Мамору, — однако же Усаги там, я в окне видел её макушку! — Мамору с остервенением стал нажимать кнопку звонка, словно стараясь выломать её, но всё равно ему никто не спешил открывать. — Усаги — моя законная супруга, она должна вернуться домой!  — Да ничего куколка никому не должна, Мамору. — Сейя опять сжал руки в кулаки, чувствуя как ярость захлёстывает его. — Усаги тебе не вещь, она человек, личность. У неё тоже есть чувства и эмоции, представь себе. А ты…такую женщину как твоя жена, надо на руках носить и пылинки с неё сдувать. Беречь, защищать и ласкать её. А ты ей изменяешь, орёшь постоянно… БЛЯДЬ!       Мамору надоело всё это слушать и он пнул Сейю промеж ног, отчего тот громко выругался и поморщился от боли.       В конце концов, спустя полчаса их пререканий, неожиданно дверь дома Какью открылась и перед взорами двух брюнетов предстали две пьяные, накуренные и полностью обнажённые принцессы — Какью и Серенити.  — Сейя… — ярко-голубые, и слегка затуманенные глаза златовласки засияли нездоровым похотливым блеском, как только она увидела Сейю. — Наконец-то ты приш…ел… — тут вдруг улыбка с лица лунной принцессы моментально исчезла, как только она увидела Мамору. — Не подходи ко мне! — Усаги, изрядно пошатываясь, спряталась за спину Какью.  — Усако! — нарочито ласково обратился к ней Мамору, причём так ласково, будто бы ничего у них не случилось. — Я вижу, в каком ужасном ты состоянии, пойдём домой. Я позабочусь о тебе!  — Нет, Мамору. Нет. Я хочу раз…вода! — заплетающимся языком произнесла Усаги, и вдруг упала на пол, так как была уже изрядно пьяной.