Понять и простить

      Мамору просто весь побагровел, когда он хотел забрать Усаги домой, но ему не дали — Сейя резко встал между ним и спящей Усаги, которую тут же поспешила унести в свою спальню Какью и укрыть ту одеялом, несмотря на то что из коридора доносились нецензурные ругательства Мамору.  — Вы что, — ругался Мамору на Сейю и Оливию, — совсем так ничего и не поняли? Усаги — моя жена, и она должна вернуться домой. А вы двое — маргинальные личности, совращающие мою принцессу! Где её одежда? — рассерженный взгляд Мамору яростно перебегал с Сейи на Оливию и обратно.  — Сушится! — сузив глаза, процедила Оливия. — Да ты не волнуйся, Мамору. Мне завтра уже на работу, а вот Сейя приглядит за твоей любимой, — на этом слове красноволосая добавила сарказма, — женушкой. Им хорошо с Сейей, уж поверь. Ибо то, как она вчера и сегодня стонала в его объятиях, и как страстно выкрикивала его имя, говорит о многом!       Мамору похолодел от одного лишь осознания того, что Усаги могла ему изменить с кем-то. И от одной лишь этой мысли, ему хотелось убивать всех и всё, а особенно несносного метеора, который посмел подобраться так близко к его Усаги.  — Он её изнасиловал! — сердито возразил Мамору и ломанулся в спальню к Оливии, но Сейя опять перегородил ему дорогу.  — Ошибаешься, Мамору. Усаги сама, добровольно отдалась мне. Нам было так хорошо, мы ловили оргазм за оргазмом… — Сейя не успел договорить свою фразу так как тут же получил кулаком по лицу от разгневанного Мамору.  — Я тебя за решётку упеку, Коу! — прошипел Мамору, злобно смотря на своего соперника. — За изнасилование, за мошенничество в особо крупных размерах, за воровство…  — Или я тебя — за клевету в мой адрес! — метеор начал раздражаться и подойдя к Мамору, с силой схватил того за ворот футболки и со всей дури впечатал его затылком в стену, отчего земной принц на мгновение отключился. — Кому-то явно пора в психушку! Через пару минут Мамору вновь пришёл в себя и мужчины снова начали свои разборки, а Какью, испуганно охая и ахая, вся в переживаниях из-за Сейи, стала вызывать полицию.  — Лив, не стоит! Полицаи тут не помогут! — возразил ей её защитник, и Оливия перестала звонить.       Вдруг дверь спальни открылась и оттуда вышла, довольно сильно шатаясь, обнажённая Усаги Мамору тотчас же бросился к ней, но она отскочила от него, как от огня и подойдя к Сейе, прижалась к нему, уткнувшись лицом в его крепкую грудь.  — Сейя…я…я не хочу возвращаться к нему! — прерывистым и дрожащим голосом произнесла Усаги, с нежностью поглаживая своей тоненькой ладонью щеку брюнета, и вжимаясь в него ещё больше. — Прости, что не сказала раньше, Сейя… ИК…ИК… Я люблю тебя, и всегда любила… — прошептала она ему на ухо, отчего брюнет слегка изумился, но не придал особого значения её словам, решив, что в женщине говорит алкоголь.  — Успокойся, Оданго… Всё будет хорошо! Затем златовласка двумя руками аккуратно обхватила лицо Сейи, и развернув к себе — со всей страстью и желанием впилась жадным, полным вожделения и инстинктов, поцелуем, проталкивая свой язычок в рот мужчины и лаская его язык.       Поскольку Усаги была очень пьяна, сейчас её совершенно ничего не заботило — ни проблемы с мужем, ни стоящие рядом Какью и Мамору.       Последний же, увидев такое, разозлился не на шутку, и подойдя к целующейся парочке, с силой схватил ничего не подозревающую Усаги за запястье, притягивая ту к себе.  — Домой, я сказал. — Понизив голос, и чуть не взрываясь от раздражения, медленно проговорил Мамору, с чувством превосходства смотря на соперника. — Дома мы ещё как следует поговорим, моя сладкая!  — Я сказал — НЕ ТРОГАЙ ЕЁ! — рявкнул Сейя, хватая светловолосую женщину за другую руку, и резким рывком выдергивая её из рук земного принца. — Ты никогда не ценил её как женщину! А я люблю её и она любит меня… «Как бы мне хотелось, чтобы её слова были правдой, но кто знает… Усаги же пьяная в дрова… Боже мой, девочка моя любимая, мне так жаль тебя… Я просто не могу смотреть на такое твоё состояние. Нет, больше у Оливии она не будет ночевать. Она сегодня же поедет ко мне, там куколка будет в безопасности!»       Усаги вновь прижалась к Сейе, а по её щекам заструились прозрачные горючие слёзы. Сквозь слёзы Усаги посмотрела на разъяренного Мамору, который сдерживал себя из последних сил, а затем девушка повернулась к метеору и посмотрев на него, произнесла:  — Это всё из-за меня. Прости меня, Сейя, что втягиваю тебя в это… Я на самом деле никогда не любила Мамору… — прерывисто произнесла лунная принцесса, и трясущейся рукой взяла ладонь Сейи, положив её на свою правую грудь, а затем с довольным видом повернулась к Мамору. — Я прошу развода, Мамору. Будь молодцом, дай мне…  — А вот хуй тебе, а не развод, Усаги! — ядовитым шёпотом произнёс Мамору, вкладывая в эти слова всю свою жгучую ревность и дикую злость.       Он по-прежнему не жалел о том, что периодически изменял Усаги с другими женщинами, вытворяя с ними в постели то, что не хотел делать с Усаги, так как считал, что его дорогая жена слишком чиста для всех грязных сексуальных игр. Вообще, они с Усаги практиковали только классический секс, и то, в последнее время Усаги старательно уклонялась от выполнения своих супружеских обязанностей, словно интуитивно чувствуя предательство её как женщины.       В последний раз окинув парочку злым взглядом, Мамору нехотя удалился из дома Оливии, напоследок как следует хлопнув входной дверью. Дом Усаги и Мамору.       Когда Мамору вернулся домой, а вернулся он довольно поздно, семнадцатилетняя Чибиуса и четырнадцатилетняя Чиби-Чиби уже были дома и занимались своими делами, и казалось, даже не обратили внимания на то, что домой вернулся их отец.  — Чибиуса, что у нас на ужин? — безучастливо поинтересовался Мамору, проходя в столовую, оформленную в бело-золотистых тонах.       Ответом ему было молчание, обе дочери старательно игнорировали своего отца и не хотели вступать с ним в диалог.       Чибиуса сидела за ноутбуком и увлечённо смотрела какой-то клип, а Чиби-Чиби склонилась над учебником, что-то конспектируя в тетрадь.  — Кажется, я задал вопрос! — рявкнул Мамору, и подойдя к Чибиусе, с силой захлопнул её ноутбук. — Доча, где ужин?  — Позавчерашний рис с запечённой рыбой в холодильнике! — нехотя ответила Чибиуса, поджав губы. — Встречный вопрос, пап — где мама? Как, ты до сих пор не извинился перед ней за измену?       Мамору начал раздражаться об одном лишь только упоминании о случившемся, но всё-таки постарался сдерживать захлестывающую его ярость и ревность.  — Ты ещё слишком мала, Чибиуса. И ничего не смыслишь в отношениях. Так что не лезь туда, куда не следует! — грубо отрезал принц Земли. — А твоя мама на блядках сейчас, бёдрами крутит перед Коу, ноги раздвигает перед ним! — как не старался Мамору сдержаться, всё-таки ревность затмила ему разум.       Чиби-Чиби и Чибиуса сразу же встрепенулись, и в упор посмотрели на отца.       Выдержав минутную паузу, Чибиуса вновь метнула разъяренный взгляд на отца, не зная даже, верить или нет его словам.       Затем, не говоря ни слова отцу и сестре, Чибиуса взяла свой телефон и стала набирать номер Усаги, но абонент оказался недоступен, на что Мамору лишь самодовольно ухмыльнулся.  — Вашей матери плевать не только на меня, но и на вас! Она не пришла ночевать домой не из-за моей измены, а потому что кувыркалась под одеялом со своим давним приятелем Коу! И сегодня не придёт… Ваша мать вас не любит!!!       Чибиуса гневно нахмурила брови, но ничего не ответила отцу, и ушла в свою комнату, заперевшись там, а вот Чиби-Чиби не поверила ни единому слову отца.  — Мама не может нас бросить. Пап, ты ревнуешь, да? Но тогда зачем ты сам обманул маму? — большие ярко-синие глаза Чиби Чиби серьезно посмотрели на него.  — Так случайно вышло. Меня…самого эта женщина обманула и… Неважно, доченька! — Мамору вдруг заключил младшую дочь в объятия. — Мы с мамой скоро помиримся, вот увидишь! Дом Оливии.       Наступила ночь и Сейя вновь решил остаться ночевать у принцессы, чтобы проконтролировать ту и не допустить чрезмерного употребления алкоголя, а также возможного спаивания Усаги.       И когда Какью думала, что Сейя мирно спит в гостиной вместе с Усаги, то она как можно тише прокралась на кухню, и достав из буфета очередную бутылку бренди, стала открывать пробку, когда вдруг в помещении кухни неслышно вошёл Сейя.  — И долго это будет продолжаться, принцесса? — Сейя с некоторым укором посмотрел на свою принцессу. — Пить — здоровью вредить, Оливия, и…  — Моё здоровье — что хочу, то и делаю! — отрезала красноволосая. — У меня стресс, я с Майклом порвала… Хотя… — тут вдруг красноволосая окинула жадным взглядом Сейю, который стоял перед ней в одних лишь белых боксерах. — Ты бы мог меня утешить, Сейя… — подойдя ближе к брюнету, Какью осторожно провела ладонью по его красивой крепкой груди, чуть касаясь его соска. — Что скажешь?  — Извини, но нет! — твердо сказал брюнет и быстро удалился из кухни, провожаемый разочарованным взглядом Какью.       Когда Сейя вернулся в гостиную, то с удивлением обнаружил, что постель вся смята и пуста, одежда Усаги разбросана по полу, а самой её нигде нету.       Сейя начал подозревать неладное, но вскоре пропажа нашлась — из ванны выходила полностью раздетая златовласка, чьи шикарные длинные волосы так соблазнительно прикрывали её небольшие розовые соски, давая фантазии мужчины полный простор, и наводя на него самые неприличные мысли.  — Оданго! — восхищённо произнёс мужчина, не в силах отвести своего пристального взгляда от красивой точеной фигурки женщины и её не менее красивого кукольного личика. — Ты такая… такая…  — Какая? — игриво переспросила его лунная принцесса, подойдя к Сейе так близко, что между ними остались считанные сантиметры. — Ну, какая я? — девушка со всей нежностью провела ладонью по плечу спине брюнета, плавно спускаясь к его пояснице, а затем, немного оттянув резинку боксеров, запустила ладонь в них, поглаживая его ягодицы. — Сейя! Скажи мне — КАКАЯ я?       Сейя до того засмотрелся на такую любимую и желанную женщину, к которой он стремился каждой клеточкой своей сущности, что у него моментально вылетели все слова из головы, которые он собирался сказать. Тем более, что Усаги первая нарушила границу, коснувшись его ягодиц и поглаживая их.  — Ты просто секс, детка! — выпалил брюнет, хотя он собирался сказать совершенно иное. — Ты невероятная женщина, Усаги… — руки метеора вдруг плавно заскользили по упругой попке блондинки, гладя и лаская её пятую точку. — Я не могу не хотеть тебя…  — И я… — сбивчиво прошептала Усаги, и первая заключила в свои объятия темноволосого мужчину, а затем оставила на его шее глубокий и чувственный поцелуй.