Аксиома параллельности

— Успел желание загадать? — спросил Какеин, легонько толкая Джотаро в бок. — Почти, — ответил тот. На самом деле желаний у него было не так уж и много. Они лежали рядом на крыше дома и смотрели на звезды. В августе над северным полушарием проносился метеоритный поток, и желаний за одну ночь можно было успеть загадать очень много. — А если она не вернется? — вздохнул Какеин. — Мы с самого начала знали, что так будет. — Джотаро! А вдруг она вляпается в какие-нибудь приключения, или попадет в тюрьму, или с ней что-то случится! — Какеин Нориаки, твоя дочь сейчас в Нью-Йорке у своей подруги. Думаю, пытается переосмыслить свою жизнь, — ответил Джотаро. Не то чтобы он не волновался, но и сделать больше ничего не мог. Неделю назад Джолин сбежала из дома. В подростковом возрасте расспросы о биологической матери стали все настойчивее. И если то, что Джотаро и Какеина связывают совсем не родственные отношения, девочка начала понимать сама и пыталась принять это, то остававшиеся без ответа вопросы о маме волновали ее очень сильно. В старшей школе она поставила ультиматум: или ей говорят о матери, или она сама ищет ее по всей Америке. — Может быть, стоило придумать красивую историю? — Ты сам-то в это веришь? — Джотаро притянул Какеина поближе к себе. — Мы бы не смогли ей все время врать. — Дурацкая черта характера. — Согласен. Джолин ожидала услышать все, что угодно. Кроме одного. Того факта, что замечательный и добрый Нориаки, которого она все детство называла «папочкой», на самом деле, куда ближе к родительству, чем она это себе представляла. Конечно, у нее был шок. И никакие объяснения Джотаро о хромосомах и генных мутациях не помогли. Сначала Джолин отрицала, затем умоляла сказать, что это ложь. Ей предложили сделать тест ДНК, и она поняла, что над ней не шутят. Принять это было тяжело. Отрицание переросло в гнев. Ей самой было от себя противно, ведь она, по-настоящему, любила тех, кто всегда был рядом. Когда Какеин попытался ее утешить, Джолин оттолкнула его руку, обозвав чудовищем. Тот как-то сразу сжался, бессильно застыв на месте. Так и замерли друг напротив друга, жалкие и опустошенные. Это был единственный раз, когда Джотаро ее ударил. Какеин повис на его руке, Джолин взвизгнула, получился безобразный скандал и она, схватив с дивана рюкзак, убежала из дома. Какеин плакал, осев на пол, умолял Джотаро бежать следом, но тот, конечно же, остался рядом. Потом они обзвонили все полицейские участки, больницы, морги, всех друзей и знакомых, объехали весь город. Джолин нашлась на следующий день в Нью-Йорке, у одной из подруг. Назад она возвращаться отказалась. — Скоро сентябрь, ей колледж заканчивать в следующем году, — Какеин подергал Джотаро за рукав. — Вернется. Ты сам это знаешь — она хорошая девочка. Надеюсь. Даже не знаю, в кого она такая упрямая. — Ужасные гены у родителей. Джотаро скосил глаз, рассматривая профиль Какеина, усмехнулся. Тот сделал вид, что не замечает взгляд. Они давно уже стали слишком взрослыми, слишком разумными и все понимающими. Под ними была кровля обычного американского дома, а не песок Сахары, и из соседнего двора доносилась музыка. Но звездное небо было таким же, как и десять, и двадцать лет назад, даря чувство эфемерной стабильности. — Я иногда думаю о том парнишке, помнишь? — Какеин положил голову на плечо Джотаро. — Помню. — Нашел ли он своего Джайро, как думаешь? — Да, — ответил Джотаро. — Ты так уверенно говоришь. — В природе не бывает бесполезных и случайных вещей. Раз ему выпал шанс, и он не струсил — что-то у него получится. — Что-то… что-то не считается, — хмыкнул Какеин. — Он неплохой человек и обязан найти свое счастье. — Может быть, он научился отматывать время? Или нашел подходящего человека в нашем мире? Или путешествовал еще по другим мирам. — Второе точно нет. Ты бы смог заменить меня другим Нориаки? Джотаро не ответил, ткнувшись, как и тысячи раз до этого, в рыжую макушку. Нет, он не смог бы заменить Какеина Нориаки другим. Время лечит, оставляя шрамы, но замен не существовало, и не будет существовать никогда. И больше думать об этом Джотаро не хотел. Свой шанс он использовал. Какие еще ему желания загадывать? Тихо пискнул телефон в кармане Какеина. — Да, милая. Как ты? Мы очень любим и ждем тебя, — он нахмурил брови, прося Джотаро не сопеть в трубку. — Ты все еще любишь его? — сухо спросила Джолин. — Конечно. Без него не было бы тебя. — Дай ему телефон. Теперь Какеин прислонился поближе, чтобы слышать их разговор. — Ты все еще любишь его? — повторила свой вопрос Джолин. Она давно знала ответ, еще с тех детских времен, когда неосознанно ревновала «папочку Нориаки» к «папе Джотаро». И все-таки ей хотелось услышать это от них. — Люблю. Безумно. Они втроем помолчали. На экране телефона светилось время разговора. — Дорогу домой знаешь! — громко сказал Джотаро и отключил связь. — Ну и ну…. Какеин тихо засмеялся, от сердца у него отлегло. Джолин не сердилась на них по-настоящему. — Будет еще нервы мотать, — вздохнул Джотаро. — Будет, еще как будет, — Какеин снова положил голову ему на плечо. — Вот такие мы ужасные родители. — Но мы справимся. — Обязательно. Они долго лежали на крыше и считали падающие звезды. Когда теплая рука держит другую руку, переплетая пальцы, а родной тихий голос бурчит в висок, считается и любуется намного лучше, чем в одиночестве. И эта наивная простая истина работает в любом мире и любом времени. Джотаро довольно вздохнул. Под звездным небом они больше не были одиноки.

* * *

— Джорно, четыре! Ты понимаешь, четыре! Миста ходил по комнате большими шагами, укачивая на руках сверток из одеяльца. Второй, похожий сверток, баюкал на коленках Джордано. По лицу мальчишки блуждала довольная улыбка. — То есть последнего сына ты любить не будешь? — Джорно выразительно посмотрел на Мисту и перевел взгляд на близнецов, которые играли в центре комнаты. Был обычный вечер в итальянской семье. На столике лежали конфеты, недоеденные пирожные и кусочки салями, ярко горел камин. В январе в Неаполь неожиданно пришла настоящая снежная зима. — Очень смешно, — обиделся Миста и бережно поправил одеяльце Джоакино. — Вообще-то нас шесть. Шесть мужчин и одна девочка, — объяснил Джорно. — Четыре сына и одна девочка. Почему нельзя было двух девчонок? — Потому что две особи с генетическими XY-хромосомами теоретически, и как доказано, практически…. — Считай, что я все понял, — перебил Миста. Он уже догадался, что Джорно попросту издевается. О том, что будут двойняшки, сам Джорно знал примерно месяца с четвертого. Он, действительно, хотел только девочку, но получилось немного больше запланированного. Впрочем, Миста только ворчал, на самом деле расширение семьи его ужасно радовало. Вся Пассионе давно смирилась с тем, что правая рука крестного отца — закоренелый холостяк, тайно влюбленный в своего босса. Некоторые даже сочувственно вздыхали, глядя на то, как тот умиленно нянчится с «чужими» детьми. Уже за одно только это публичное смирение, Джорно готов был сделать для Мисты что угодно. В том числе, и дочку. — Как думаешь, еще когда-нибудь появятся эти, как ты их назвал, нуждающиеся? — спросил Миста, отдал младшего сына Джордано и забрал у него Джоакину. Девочка, единственная из всех детей, сразу родилась со светлыми волосами. — Надеюсь, что нет. Мне, конечно, не сложно, но, думаю, что хватит. — А пацан-то хитрожопый оказался. Наделал наследников в обоих мирах, чтоб уж наверняка, и устроился на теплом месте, — хохотнул Миста. — Еще и домик от босса мафии получил. Сколько его здесь не было? — Он и сам был не уверен, что получится. Думаю, что ему просто повезло. Он расплатился своим временем. Десять лет там, в родном мире, скорее всего в будущем, будут минус десять лет здесь. Но могут они, оба, в конце концов, быть счастливыми? Это его выбор. — Да пусть будут. Я больше не хотел бы знать, каково это — потерять дорогого человека. — Поэтому радуйся, что твой босс — очень даже сильный человек, который не намерен теряться. Во всяком случае, пока что, — Джорно легко пересек комнату и последние слова прошептал Мисте в ухо. — Я тебе потеряюсь! Буду Джонни гонять с его перемещениями, пока не найду, — он спешно, чтобы старший сын не видел, поцеловал Джорно. Снежный циклон накрыл все побережье Атлантики, укутывая пушистым одеялом Неаполь, а через несколько дней пересек океан и засыпал Нью-Йорк и его пригороды. Счастье было здесь и сейчас, в звонком смехе, летящих снежинках, вишневом пироге вечером и пицце с моцареллой утром. Оно лилось из светящихся окон домов и ограждало их от мрака окружающего мира. У каждого была своя дорога к этому счастью, невероятная и сложная, но оно того стоило, потому что только одна-единственная сила была выше всех законов мироздания. — Слушай, очень сильный босс, — спросил Миста, еще раз торопливо целуя Джорно. — А если шестого? Чтоб уже наверняка, по количеству моих пистолсов? — В четвертый раз? Нет уж, спасибо. — А если все-таки?.. — Никаких «если». Но у меня есть прекрасная альтернатива. Джорно улыбнулся, и эта улыбка предназначалась только членам его семьи. — Голд Экспириенс тебе поможет, — он рассмеялся, глядя на вытянувшееся лицо Мисты. — В конце концов, свое счастье мы создаем только своими руками.