Бунтарка

Докурив, девушка смогла немного успокоиться. Она всё ещё не верила в то, что Кларк Гриффин сама предложила ей встретиться, да ещё и согласилась подойти к её дому. Иногда Лексе казалось, что она слишком превозносит блондинку, слишком идеализирует её образ, слишком обожает. Её можно было сравнить с законченной фанатичкой, которая, случайно встретив на улице своего кумира, тут же подбежит и повиснет у него на шее. В то время Кларк казалась ей настоящим воплощением ангела, сошедшего с небес. Эти белокурые локоны, голубые глаза, милая оболочка, такое правильное поведение… Лекса не могла представить Гриффин другой. Она не хотела, чтобы та когда-либо менялась. Это было ни к чему, потому что ей шло то, кем она являлась. Её внезапно начало бросать в озноб, так как она совершенно не знала, о чём сейчас будет разговаривать с Кларк. Она без проблем находила, что ответить своим обидчикам, но в то же время никогда не понимала, что такая, как Гриффин, смогла бы найти интересного в общении с ней. Лекса присела на ступеньки рядом с домом, теплее укутавшись в свой свитер. Она вдруг отчётливо осознала, что с того момента, когда она начала общаться с Кларк, её любовь к ней переросла в нечто большее. Это, вроде как, называется манией. Пребывая в собственных глубочайших размышлениях над этим, темноволосая не заметила, как быстро пролетело время. Кларк, как и обещала, подошла к её дому ровно через пятнадцать минут. Заприметив её издалека, она снова разнервничалась. Но, стоило однокласснице расплыться в лучезарной улыбке, волнение тут же испарилось где-то в воздухе. Лекса больше не боялась. Она встала со ступенек, чтобы поравняться с ней. — Привет, — живо произнесла Гриффин. — Привет, — улыбнулась бунтарка. — Значит, ты приходишь вовремя только по вечерам? Да, ей захотелось поддеть её, припомнив утреннюю ситуацию. — Не напоминай, — с усмешкой отмахнулась блондинка. Зеленоглазой вдруг так сильно захотелось расспросить её про Финна Коллинза. Она желала знать, что происходит между ними. Что их связывает и почему они снова сидят вместе. Но это был совершенно неподходящий для этого момент. — Так ты куришь? — решила узнать та, указав на пачку сигарет, выглядывающих из кармана её чёрных джинсов. — Да так, балуюсь иногда, — скромно ответила собеседница, полагая, что разговор об этом просто не мог не зайти. — Пройдёмся? — предложила Кларк. — Да, конечно. Две девушки медленно удалялись от дома в сторону парка. Людей в такое время на улице было довольно-таки немного, что создавало приятную атмосферу для разговоров. — Чем занималась сегодня? — спросила Гриффин. Лекса задумалась. Хотелось опустить подробности о том, что весь день она провела дома, а потом ещё и поссорилась со своей мамой. — Да ничем таким, — сказала она. — А ты? — Рэйвен заставила меня съездить с ней и присмотреть мне платье на выпускной, — поделилась знакомая. — В результате, как я и думала, мне ничего не понравилось. — Зачем выбирать платье так рано? — удивилась темноволосая. Пока что она не хотела думать о выпуске вообще. Нет, конечно, её согревала мысль о том, что больше не придётся посещать школу, видеть тех же людей, но… Ей совсем не хотелось выбирать себе платье. Тем более приходить туда, где все будут веселиться, праздновать, а она наверняка будет стоять с кислой миной. — Я сказала ей то же самое, — поведала Кларк. — Но Рэйвен такая Рэйвен. Если чем-то загорится, то её уже никак не остановить. Бунтарка усмехнулась. Последнее предложение напомнило ей чем-то её саму. — Она же только в десятом классе? — Да, — подтвердила Гриффин. — Она учится в одном классе с Октавией. Нас познакомил Финн. С тех пор мы и начали хорошо общаться. При упоминании о ненавистном парне сердце Лексы болезненно сжалось. — Знаешь, мне кажется у тебя есть много общего с ними двумя, — внезапно добавила одноклассница. — Что же? — заинтересовано спросила она. — Они такие же обезбашенные, — блондинка коротко засмеялась. Этот смех… Бунтарка не могла не ответить ей тем же, потому что он был таким задорным. — Зато с такими всегда веселей, — специально обиженным тоном отозвалась зеленоглазая. — Ровно до того момента, пока Рэйвен не подорвёт кабинет химии, а ты не затеешь драку посреди школьного коридора, — прикалывалась Кларк. — Эй, ты сказала, что это было круто, — с улыбкой посмотрела на неё Лекса. — Так и есть, — счастливо согласилась блондинка. — А ты ещё не думала над выпускным платьем? Какое ты хочешь приблизительно? Девушка вмиг стала серьёзной. — Да я вообще планировала не идти на выпускной, — призналась та. — Как это? — изумилась Гриффин. — А что мне там делать, Кларк? — Ну, — протянула собеседница, — хотя бы радоваться тому, что это последний день, проведённый с твоим классом. И больше ты никогда не увидишь их. Лекса на секунду задумалась. — Чего тебе-то думать об этом? — поинтересовалась она. — Ты хорошо общаешься со всем классом, у тебя есть там друзья. Перед тобой не содрогаются, когда ты просто проходишь мимо. — Из друзей у меня там только Финн… и ты, — ответила девушка. Сердце бунтарки снова сжалось. Она, конечно, была рада тому, что Кларк могла назвать её своей подругой за такое короткое время, но ей всегда будет недостаточно этого. Подругу не хочется поцеловать, обнять так, как не обнимают друзей. Она сомневалась, что они когда-то смогут стать настоящими друзьями, потому что испытывала к ней отнюдь совсем не дружеские чувства. — Лекса, — позвала её Гриффин, побудив её посмотреть ей в глаза. Они остановились. — Даже не думай не идти на свой выпускной. Это твой праздник, тебе вовсе необязательно проводить его в компании всех одноклассников. Держись рядом с тем, с кем тебе комфортно. — Я подумаю над этим, — пообещала бунтарка, в который раз удивившись как в одном человеке помещается так много доброты к окружающим. Она просто таяла рядом с ней, забывая обо всём. О своей неконтролируемой злости, о ссорах, о проблемах, о времени. Лексе было так хорошо с ней, что она и думать о ком-то другом не могла. Кларк меняла её, превращая в более нежное и утончённое создание. Ей удавалось делать её счастливой, но вместе с тем такой грустной… — Так ты расскажешь мне, почему ты курила? — серьёзно попросила блондинка. — Я поссорилась с мамой, — выдавила из себя та. — После того как поссорилась с папой. — Оу, — только и сказала Гриффин. — Что мешает тебе помириться с ними двумя? — Да я и не знаю, — честно ответила собеседница. — Наверное, то, что я никогда не извиняюсь первой. Мне трудно сделать первый шаг из-за своей гордости. Это часто мешает мне в жизни. — Видишь, ты сама верно подметила, что тебе это мешает. Так почему бы не избавиться от этого? — советовала девушка. — Не всё так просто, — вздохнула Лекса. — Конечно, сначала нелегко, — подтвердила Кларк, — но если сделать это сейчас, то с каждый новым разом тебе будет даваться это проще. До чего же интересно было слушать её. Гриффин была не только красивой и умной, но, как оказалось, ещё и такой простой в общении. Выговориться ей было одним сплошным наслаждением. — Наверное, ты права, — согласилась зеленоглазая, на что та лишь слабо улыбнулась. Лекса и не заметила, как снова оказалась возле своего дома. На часах было почти двенадцать, поэтому ей нужно было возвращаться обратно. Кажется, она уже говорила, что время с Кларк летит неуловимо быстро? — Кларк, — позвала её собеседница. — Спасибо тебе. За всё. — Да не за что, — немного удивлённо сказала одноклассница. Видимо, она действительно не понимала, что такого сделала для неё. Лекса потянулась к ней и заключила в крепкие объятья. Блондинка, не раздумывая, обняла её в ответ. Она уткнулась ей в шею, но бунтарка знала, что это ничего не значит. Дружеский жест, не более. Зато это многое значило для неё. — Спокойной ночи, Кларк, — попрощалась темноволосая, отстранившись от неё первой. — Спокойной ночи, Лекса, — тем же тоном ответила Гриффин, направившись домой.