Ацуши давно смирился с мыслью, что Портовая Мафия никогда не перестанет охотиться за ним, даже если со стороны кажется, будто они бросили эту затею. Но когда одна из опаснейших организаций Йокогамы начала покушаться на его друзей, терпение медленно, но верно приближалось к нулевой отметке. Хотелось пойти и хорошенько дать по морде каждому, кто пытался навредить Кёке и… тебе.
Ты. Девушка, с которой он познакомился всего месяц назад, но уже успел привязаться так, что по ночам всё чаще начинали сниться сны с твоим участием, где вы вместе гуляете на цветочном поле, бродите по магазинам и кафе, смеётесь, болтая на скамейке в парке. Непонятные чувства бурлили в груди, словно изголодавшиеся по человеческой теплоте и ласке, но расшифровать истинное значение Ацуши не мог, потому что в детстве слишком часто сталкивался с их отсутствием и страшно боялся провала.
Он встретился с тобой впервые в Агентстве, когда ты обратилась туда за помощью. Сначала это была просто просьба спасти от неизвестных преследователей, цель которых также таилась во мраке. Но когда выяснилось, что на тебя положила глаз Портовая Мафия, ситуация резко ухудшилась. Ацуши на собственной шкуре понимал, каково это. Бродя по улицам, вечно оглядываться в страхе по сторонам, постоянно ощущать себя виноватым, источником неудач и магнитом для неприятностей. Вот почему он первый вызвался защищать тебя, даже если сам едва ли преуспел в разборках с мафией. Ценой собственной жизни. Тогда ты не понимала, почему парень, который едва ли знаком с тобой, так отчаянно рвётся в бой, полностью осознавая смертельную опасность и огромный риск провала.
— Я обещаю, что сделаю всё, чтобы с тобой ничего не случилось! — громко заявил он, внезапно растеряв смущение и застенчивость, которые постоянно присутствовали во время общения с тобой. Ты никогда слепо не доверялась чужим людям и, даже когда решила обратиться в Детективное Агентство, держалась настороженно, заранее убедив себя не надеяться слишком на благополучный исход. Но в тот момент Накаджима выглядел необычайно мужественно: невозможно было не поверить ему. Казалось, он действительно готов был свернуть горы в попытке защитить тебя, и давно забытое чувство неожиданно пробудилось в сердце. Глупое сердце.
Эти слова стали точкой отсчёта для вас обоих. В тот день, не сдержавшись, ты активировала свою способность и взглянула на нить, тянущуюся от твоего сердца к сердцу Ацуши. Зелёная. Вы едва познакомились, а она уже зелёная. Волнение в груди усиливалось, заставляя щёки предательски краснеть. Неужели Накаджима уже считает тебя своим другом? Другом, которого ты всегда хотела, но не могла отыскать. Неужели больше не придётся быть одной? Тревожное чувство зародилось в душе: всё складывалось слишком хорошо, словно где-то затаился подвох.
Стрелка часов перевалила за восемь часов вечера, но улицы Йокогамы ещё не опустели. Посидев немного за кухонным столом, так и не решив, что приготовить на ужин, решаешь немного прогуляться. На улице тепло, фонари хорошо освещают пешеходные дорожки: жаль упускать последние летние вечера и сидеть в душной комнате наедине со своими мыслями. Смотришь несколько долгих секунд на телефон, но отказываешься от мысли позвонить Ацуши, не желая беспокоить его перед сном. Хотя было бы здорово прогуляться по ночному городу с ним, захватив мороженое и ещё что-нибудь вкусненькое, где-то глубоко в подсознании внутренний голос навязчиво твердит, что у Накаджимы наверняка есть дела поважнее, но ему придётся согласиться и пойти с тобой, потому что обещание связывает вас двоих.
Бездумно шататься в гордом одиночестве по тротуару среди кучи веселых компаний, влюблённых парочек и счастливых семей оказалось не лучшей затеей. Прогулка, которая должна была проветрить и привести в порядок мысли, лишь сильнее разобщила и усложнила их, зародив глубокое чувство опустошённости и ненужности. Не было наслаждения, не было умиротворения, только осознание обречённости, когда глаза смотрели по сторонам и видели одни лишь серые нити, отражающие полное безразличие окружающих к твоему скромному и жалкому существованию. Одна посреди множества людей, связанных красными, зелёными и розовыми нитями. Связи, в которых нет места для тебя.
Подошва ботинок шаркает по асфальту, когда ты отводишь взгляд вниз, не желая больше смотреть по сторонам. В голове начинают появляться странные мысли: может, сдаться и присоединиться к Портовой Мафии — не так уж плохо? Детективное Агентство не может вечно защищать тебя, рано или поздно они откажутся от тебя или предложат выход, который окажется неприемлемым. И Ацуши… ему столько раз доставалось. Хотя у него абсолютно нет причин сражаться за тебя, ставя на кон свою жизнь. Ведь ты никогда не говорила о зелёной нити, связывающей вас.
Он так мягок и добр, что кажется, не умеет злиться по-настоящему. Его невероятно мягкие случайные прикосновения, искренняя забота и поразительная способность видеть истинные эмоции людей — душа ныла от тоски и желания стать нужной. Нужной такому, как он.
— Почему ты здесь одна?
Неожиданно поднимаешь голову, забыв об активированной способности, и видишь перед собой сначала тонкую розовую нить, а затем и того, к кому она вела. В миг замираешь, едва не раскрыв рот от шока.
— Ацуши-кун? — растерявшись, прижимаешь руки к груди, всё ещё не веря в происходящее.
Розовый — цвет влюблённости. Когда чувства становятся сильнее, становится красным.
— Разве я не говорил тебе, что опасно выходить из дома одной? — он, кажется, искренне расстроен, и ты вдруг чувствуешь себя виноватой, за то что подумала, будто ничего не может случиться. Только сейчас понимаешь, что вместо Накаджимы мог подойти кто угодно, а ты бы и не заметила вовремя, не успев даже закричать.
— Прости, не хотела тебя тревожить.
— Не делай так больше. Хорошо, что я случайно встретил тебя первым, — Ацуши облегчённо вздыхает, стараясь не думать, что могло произойти в противном случае.
И мысли неожиданно плывут в ином направлении, вдруг обостряя внимание на происходящее. Вы вдвоём в свете вечерних фонарей посреди постепенно пустеющей улицы… ему вдруг хочется взять твои руки в свои, но он сдерживается, боясь проявлять инициативу и показаться навязчивым. Ведь Ацуши не может видеть розовой нити, соединяющей ваши сердца.
Всё развивается слишком стремительно. Ещё вчера он схлестнулся с Акутагавой, наотрез отказавшись выдать тебя. Благо, регенерация делала своё дело. Всё внутри трепетало от его действий и слов: ты впервые за долгое время ощущала себя значимой, но тревога не давала спокойно радоваться этому. Из-за тебя он страдает. Из-за тебя теряет время. Из-за тебя подвергает себя опасности. Потому что ты не можешь защитить себя сама и даже хоть как-то помочь ему.
Ты не можешь не заметить, как парень буравит взглядом твои руки, на уровне подсознания понимая, что ему хочется сделать. Но даже розовая нить не может избавить тебя от неуверенности. Ты боишься. Боишься быть отвергнутой, даже когда подобный вариант практически исключён. Или это нечто иное?
— Хочешь мороженое? — неловко переводишь тему, на что Ацуши послушно кивает, скривив уголки губ едва заметно, но для тебя его мысли в тот момент очевидны.
— Шоколадное или клубничное? — спрашивает с некой тоской и печалью в голосе.
Не выдержав, быстро цепляешься за его руку, волоча за собой до ближайшего киоска. Пальцы небрежно соприкасаются, вызывая тонны новых эмоций, от которых хочется восторженно вскрикнуть.
Ты жалеешь о своей маленькой слабости уже на следующий день, когда снова видишь израненного Ацуши, который едва держится на ногах, но всё ещё находит силы улыбаться тебе и говорить, что всё в порядке. В порядке? Всё в порядке? Ты так не думала. На этот раз ему досталось даже больше, чем обычно, и, если бы не бешеная регенерация тигра, парень с вероятностью в сто процентов был бы уже мёртв.
— Зачем? — тихо спрашиваешь, стараясь сдержать слёзы. Руки прижимаются к губам, когда всё внутри сжимается и отзывается неприятным жжением.
— Я же сказал, что всегда буду защищать тебя ценой собственной жизни.
Он, наверное, думает, что выглядит круто, говоря такие вещи, но тебе совсем так не кажется. Ожидание доктора из агентства мучительно долгое и раздражающее, но лицо Ацуши в тот момент — точка кипения, предел смирения. Этот парень не заслужил всего того, что с ним происходит. Его жизнь? Такая цена была тебе не нужна.
Ты всегда хотела лишь обычных тёплых отношений, не связанных с опасностью, риском или чем-то подобным. Вечерами пить чай в уютном кафе, спорить о том, какое кино посмотреть, что приготовить на завтрак. И Ацуши наверняка хотел того же. Так уж вышло, что, пока вы рядом, пока вы вместе, это невозможно.
Он действительно думает, что поступает правильно. Его слова всегда соответствуют действиям, никакие препятствия не смогли бы сбить этого человека с выбранного пути. И ты не сомневалась, что в один ужасный день Ацуши в самом деле не побоится отдать жизнь за тебя. Но что твоя жизнь без его? Красная нить, связывающая вас, причинит тебе столько боли, что смерть показалась бы более удачным исходом. Печаль и горечь от утраты обжигают сердце до состояния обречённости и слабости. Ты не хотела, чтобы человек, который стал тебе настолько дорог, лишился будущего, и не хотела лишиться его сама.
Картинка в глазах Ацуши постепенно мутнеет, но он всё ещё может видеть выражение сомнения на твоём лице, которое почему-то тревожит его не на шутку. В последнее время ты вела себя странно, словно скрывала от него какие-то неприятные мысли, но теперь подозрения всё глубже закрадывались в душу, придавая сил поддерживать сознание. Он просто знал, что, если позволит себе отключиться сейчас, случится что-то неприятное или, может быть, даже страшное.
Ты настолько погружена в мысли, что не замечаешь, как Ацуши медленно приближается к тебе, едва волоча ноги. В голове слишком много волнения, и боязнь ошибки отдаётся дрожью в руках, которые непроизвольно тянутся в карманы. Если сделать это сейчас, никто из вас не пострадает. Но что-то в глубине души отчаянно умоляло одуматься, попробовать найти другой выход. Только времени оставалось слишком мало.
Приходишь к единственному решению, которое кажется правильным: оборвать красную нить. Тогда для Ацуши ты снова станешь обычной знакомой, никаких чувств, никакой любви. Как и он для тебя. Ему не будет нужды рисковать собой ради этого. Он останется жив, а что станет с тобой — больше не важно. В конце концов, это не первый раз. Метод всегда работал: стоило обрезать нить — чувства исчезали, и, хотя память оставалась на месте, она не таила в себе больше эмоций. Казалось, будто всё было ошибкой, а теперь остыло: так бывает, жизнь — суровая и жестокая штука.
Медленно вынимаешь из правого кармана маленькие ножницы, чувствуя, как пальцы начинают трястись сильнее.
— Не смей!
Вздрагиваешь, поспешно пытаясь сделать вид, будто не понимаешь, о чём он. Ты даже слегка подзабыла, что Ацуши всё ещё был рядом.
— Если ты сделаешь это, я никогда тебя не прощу!
Угроза кажется смешной, но бьёт по больному. Смотришь в его широко раскрытые глаза, находя в них смесь ужаса и печали, и всё сильнее хочется отказаться от задуманного и броситься в его объятия. Но так неправильно. Обрекать дорогого человека на страдания — неправильно. Между вами меньше метра, рука Накаджимы тянется к тебе, но нерешительно останавливается на полпути. Его голос показался тебе таким злым и враждебным, но пронизанным самой глубокой горечью, которую ты когда-либо слышала.
— Ацуши-кун, поверь, так будет лучше.
— Лучше для кого? — тихо спрашивает он, жалостливо глядя прямо в твои глаза, словно потерявшийся котёнок, ощутивший на себе всю горечь и боль предательства, которым ты собиралась одарить его в следующие секунды.
— Для нас обоих. Я не могу больше смотреть на то, как дорогой для меня человек едва не умирает каждый божий день в попытке спасти мне жизнь, — сдерживать слёзы более невозможно, и они вырываются с тихим всхлипом. — Это слишком… больно.
— Я делаю это, потому что хочу сам! — снова кричит Ацуши, всё ещё не решаясь взять тебя за руки. Его тело словно парализовано, застыло в неверии, что всё это происходит в реальности с ним. Он мечтал не об этом. Он мечтал, что защитит тебя от Акутагавы и любого, кто посмеет посягнуть на твою жизнь, а потом ещё больше наберётся смелости и признается в чувствах, подарив новое обещание, связывающее вас двоих чувствами, которых Ацуши не испытывал раньше. Ты собиралась лишить его такой возможности.
— Когда я обрежу нить, ничего страшного не произойдёт, — отводишь взгляд, пытаясь убедить себя в своих же словах: — Просто чувства между нами исчезнут. И хотя воспоминаний о том, что я сделала, не останется, мы не забудем остальное, не переживай.
Последние слова звучат для Ацуши как издевательство. Потому что в тот момент он уже знал, какого цвета нить связывает ваши сердца. И ему не нужна для этого способность.
— Не переживай? Как ты можешь такое говорить? Думаешь, играть с чувствами так просто? Просто взять и уничтожить их, потому что тебе кажется, что станет проще? А моё мнение для тебя совсем не важно?
— Ацуши-кун…
Но он не собирается останавливаться и молча наблюдать за тем, как ты совершаешь роковую ошибку.
— Судьба связала нас красной нитью — самой прочной связью из возможных, ты готова навсегда оборвать её только из-за какой-то мафии? Ведь никакую нить нельзя восстановить, я прав? Ты не сможешь вернуть, как было, да? — Ацуши хватает тебя за плечи, отчаянно ожидая ответа, который на самом деле боялся услышать.
Но врать не было смысла.
— Да.
Его сознание охватывает истерика.
— Ты не можешь поступить так! Ты думаешь, что избавишься от проблем? Чувства — это не слабость! Мои чувства к тебе — это не слабость! Это то, что помогает мне подниматься каждый раз, когда я получаю удар! Разве ты не понимаешь?
— Не нужно жертвовать собой так… — твой голос звучит неуверенно, но парень даже не позволяет договорить.
— Разве ты не делаешь то же самое? Только я жертвую, чтобы двигаться дальше, а ты — чтобы сбежать! — чувствуешь, как его пальцы крепче сжимают твои плечи, медленно сползая вниз по рукам.
— Я не пытаюсь сбежать…
— Ты не можешь каждый раз просто обрезать связи с людьми при малейшей опасности! Человек не может вечно быть в одиночестве!
Ты знала это лучше, чем кто-либо. Вот почему верила, что жертва не будет напрасной и принесёт счастье вам двоим, пусть даже таким способом.
— Прости, Ацуши-кун.
Он не может видеть, как щёлкнули ножницы за его спиной, потому что в тот момент сознание неожиданно покидает его, а вдали ты слышишь взволнованный голос Куникиды и шаги доктора Йосано.
***
Очнувшись, Ацуши чувствует себя странно. Почему всё, что он помнит за последний день, — твои слёзы, дикую боль в сердце и страх? Будто что-то важное вырвали из груди, оставив звенящую пустоту, которая не могла больше ничем быть заполнена. Но вроде бы всё, как всегда, ничего необычного не происходило. Почему же?..
— Как ты себя чувствуешь?
Он смотрит в сторону и вдруг видит тебя, сидящую на стуле возле его кровати.
— Хорошо, спасибо, — Ацуши растерянно хлопает глазами, тщательно разглядывая тебя, словно стараясь заметить что-нибудь странное, но быстро отводит взгляд, смущённо краснея от излишнего внимания.
— Вот как, — легко улыбнувшись, поднимаешься с места. — Тогда я пойду…
Накаджима неожиданно хватает тебя за руку, едва ли не вскочив с места от волнения.
— Нет! Подожди! — когда ты оборачиваешься, непонимающе глядя на него, Ацуши вдруг понимает, насколько глупо вспылил, и отступает, виновато опустив голову: — Ой, прости… просто я… я не знаю. Мне почему-то не хочется, чтобы ты уходила. Может, останешься ненадолго?
Серая нить, стремительно окрашивающаяся в зелёный цвет, отчего-то пугает тебя, вызывая необъяснимые чувства, от которых стоило бы вовремя отказаться, но не получалось.
На следующий день вы снова случайно встречаетесь на улице вечерней Йокогамы. И тебе начинает казаться, что всё происходящее — замкнутый круг судьбы, которая негласно управляет тобой и твоими действиями, создавая ложное ощущение самостоятельности. Вы снова едите мороженое, болтая о всяком, но в этот раз Ацуши находит в себе смелость держать твою руку в своей, а на прощание крепко обнимает, прижимаясь слишком крепко и даже отчаянно, словно тонна невыраженных чувств бушевала внутри него.
***
Кровь капает из его раны, когда Ацуши закрывает твоё тело своим, спасая от пули. Нет, он не должен поступать так, ведь теперь ваши судьбы не были связаны больше. И всё же в глазах Накаджимы уверенность и твёрдое желание защитить. Он просто знал, что не хочет видеть, как тебе больно. Нет, лучше пусть это будет он.
— Почему ты делаешь это? — дрожащим голосом спрашиваешь ты, когда парень обессиленно падает в твои объятия, глупо улыбаясь своему очередному безумному поступку.
— Я не знаю, но мне кажется, что просто должен. Что-то внутри твердит, что тебя нужно защитить. Я просто буду следовать этому, — его тёплая улыбка снова вынуждает тебя плакать.
Невозможно. Он не мог чувствовать подобное. Вас больше ничего не связывало, вы стали чужими людьми друг для друга. И всё же он… почему он… ведёт себя таким образом?
Потому что слёзы мешают тебе заметить тонкую нить, выходящую прямо из его сердца, которая снова стала красной.
