🖤Для атмосферы🖤 K.Flay — High Enough Slowed Down
***
Он выскажет ей все! Сидит сейчас такая правильная, пишет конспект, слушает старуху Макгонагалл, а на самом деле прыгает по факультетским койкам. Может у Грейнджер и на Пуффендуе парень есть? Она по расписанию к ним ходит? Всех так целует, как Драко? Ко всем так жмётся? Драко весь урок наблюдал за Грейнджер. Он следил за ее рукой, которая аккуратно выводила буквы на пергаменте. Этой же рукой она обнимала Голдстейна. Фу! Малфой рассматривал открытые шею и запястья Грейнджер. Он искал на них следы засосов, оставленных когтевранским уродом, но кожа девушки оставалась все такой же бархатной и чистой. Если бы Малфой нашёл хоть одно пятно сине-красного цвета на Грейнджер, оставленное НЕ ИМ, то можно было сразу запускать Аваду в голову. Без раздумий. Драко не смог бы спокойно жить, зная, что Голдстейн трахал Грейнджер, что она отдалась ему, легла под этого убогого когтевранца. Драко встретил сегодня Голдстейна утром. Благо, что тот был на другом конце коридора, иначе Малфой разбил бы ему рожу и размазал его мозги по стенке. Голдстейн был так доволен, светился на все тридцать два, будто выиграл миллион, а не заполучил грязнокровку. Сука! Я бы все состояние отдал за неё. Все, что у меня есть, если бы это навсегда привязало Грейнджер ко мне. Драко посетила мысль, что может Голдстейн не просто нагнул Грейнджер. Уж больно он веселый. Что, если Грейнджер взяла у него? Блять, нет… Отсосала в ближайшем туалете, стоя на коленях перед ублюдком. Прямо как шлюха. Голдстейн накручивал волосы Грейнджер на кулак и насаживал ее маленький ротик на свой грязный член. А та заглатывала, вылизывала и давилась его спермой, как первоклассная блядь. У Малфоя тогда, в кабинете Прорицаний, брать не захотела, состроила из себя невинность, даже слезу пустила, а как Голдстейн, так ее рот сам по себе открылся. Фу! Наконец, урок закончился. Драко быстро вылетел из класса и спрятался за ближайшим углом, поджидая Грейнджер. К счастью, она выходила последняя, поэтому Драко быстро покинул своё укрытия и схватил ее за руку. — Малфой! — девушка от неожиданности взвизгнула. — Что ты творишь? — Закрой рот! — прорычал слизеринец и потащил ее в свободный кабинет. Он даже забыл поставить заглушку и закрыть дверь, просто немного прикрыл ее. Парень швырнул девушку с такой силой, что она налетела на парту, чуть не ударившись головой. — Опять то же самое, Малфой? Сколько раз говорить, что я не вещь, чтобы так со мной обращаться! Драко медленно развернулся и скользнул взглядом по гриффиндорке. Щеки красные, блестящие глаза метают молнии, волосы немного растрепались, грудь вздымается от неровного дыхания девушки. Драко сжал челюсти. Его неимоверно бесило то, что такая девушка может быть не его, что она может дарить всю себя Голдстейну, а не ему. — А кто ты тогда, Грейнджер? Подстилка Голдстейна? — Ты о чем? — Хочешь сказать, что не ты вчера вечером обжималась с ним возле озера? Давай, найди себе оправдание — Я. Вот так просто. Одним словом она смогла разрушить ВСЕ. Так спокойно, будто не понимает, как Драко сейчас хуево, будто не она пронзила его сердце этим своим «я». Драко не мог сказать ни слова. В его душе была надежда на то, что он обознался, что это была не Грейнджер, или Голдстейн заставил ее. Если так, то ему точно не жить. Драко уже стольких убил, что одним трупом больше, одним меньше… — Он предложил мне встречаться, — подала голос Грейнджер, и только тогда Драко снова посмотрел на неё. — И я ответила… — Нет, — перебил ее Малфой. Гермиона прикрыла на секунду глаза, вздохнула и продолжила: — И я ответила «да», Малфой. Все, спусковой крючок снят. Тормозов нет. Внутри Драко загорелся огонь, мощнее Адского пламени. Он вмиг оказался возле Грейнджер, сжимая ее горло так сильно, что в уголках ее глаз проступили слёзы. Плачь, дрянь! Больно тебе? Это даже и рядом не стоит с тем, насколько больно ты сделала мне! — Как ты посмела, сука? — он кричит. Не рычит, как обычно, не шипит, как иногда, а именно орет так, что если бы не гул в коридоре, то вся школа сбежалась бы на этот крик. — Отпусти, я задыхаюсь, Малфой! Задыхайся, Грейнджер. Задыхайся так же, как я задыхался без тебя все эти дни, пока ты была с Голдстейном. — С какого хуя ты с ним? Говори! — Мне больно! — Говори! — Какая тебе разница! Иди дальше развлекайся с новенькой! — выплюнула она. Драко подавился тем ядом, что был в ее голосе. Малфой слегка ослабил хватку, и девушка смогла глотнуть свежего воздуха. — Не переводи тему, — прошипел слизеринец. — Это ты переводишь тему, Малфой! Заметь, не я первая начала встречаться с кем-то, раз уж ты об этом заговорил. — Что ты несёшь, дура? Я не встречаюсь и никогда не встречался с Анной. — Не встречался? — слегка недоуменно спросила Гермиона. Выражение ее лица на пару секунд стало расслабленным, прежде чем на нем снова отразилась злость. — А знаешь, это ничего не меняет! Ты получил, что хотел! Как ты там говорил? Отомстить Гарри? Придумать для него издевку? — Гермиона со всей силы оттолкнула Драко и, на удивление, он отошёл на один шаг. Опять слёзы. Опять она кричит с надрывом в голосе, дрожащими руками вытирая стекающие капельки со своих щёк. — Так поздравляю! Можешь рассказывать Гарри, как я сама целовала тебя! Мерлин, какая я дура! — Гермиона схватилась за голову. — Хватит орать! — не выдержал Драко. — Ты, тупоголовая тварь, сама придумала себе что-то, а теперь оправдываешься этим! Только ты сама прыгнула к Голдстейну, как только тот позвал! Скажи мне, какого хрена ты с ним вообще начала встречаться? Ответь, только не молчи… — Он… — неуверенно начала Гермиона. — Он мне нравится, ясно? — Не смеши меня, — фыркнул Драко, подходя к гриффиндорке. — Он тебя не достоин, Грейнджер! — А кто достоин? Ты?! А кто, блять? — Да! — Ты насиловал и унижал меня, Малфой! — Хочешь сказать, что не специально начала с ним встречаться, чтобы забыть меня? МОИ поцелуи, Грейнджер? МОИ прикосновения? Ещё ближе. С каждым сантиметром Драко давил на Гермиону своим присутствием. Она уже начала чувствовать его запах. Его восхитительный запах. — Нет. Неправдоподобно. Вообще. Драко слегка склонил голову влево. — Скажи мне, — тихо. Нельзя заблуждаться. Это всего лишь тишина перед бурей. А в случае с Драко Малфоем перед концом света. — Что? Он уже в сантиметре от неё. В миллиметре. А дальше отступать некуда. Гермиона наткнулась на парту. Ее кинуло в жар. Мерлин, в этом классе всегда было так жарко? Нет. Это Малфой. Феномен человечества. Растопит своим пламенем Антарктиду и заморозит Ад холодом ледяных глаз. Гермиона уже ощущала его дыхание. Мятное. Отойди Малфой, чтобы я не сделала то, за что буду себя ненавидеть. — Скажи мне, что ничего ко мне не чувствуешь, — почти бесшумно. Лоб в лоб. Его закрытые глаза и ее распахнутые. Гермиона заранее поняла, что в этой игре она проиграла. Она не смогла соврать Драко тогда, на Астрономической Башне, не сможет и сейчас. Лучшее решение — просто молчать. Но его губы… Дьявол лично создавал Драко Малфоя по лучшим своим эскизам. — Знаешь, Малфой, — голос, пропитанный болью. Слёзы стекают и падают на его ботинки, делая обычную обувь бесценным сокровищем, — единственная причина, по которой я не смогла тебе дать обещание тогда, на Астрономической Башне, в том, что я не смогла солгать тебе. Война все равно разделит нас. Я не хочу отвечать на твой вопрос, но и лгать не могу. Одно робкое движение и она прижалась к его губам. Сама поцеловала Малфоя. Провела языком по его нижней губе, очерчивая контур. Не было больше точек соприкосновения. Только их губы. Аккуратный поцелуй, пропитанный горечью и солеными слезами, стекающими с глаз гриффиндорки. Всего пара секунд. Она отстранилась. Драко все ещё стоял с закрытыми глазами. Он боялся, что она всего лишь образ, иллюзия, проделки его больного сознания, и как только он откроет глаза, Грейнджер испарится. — Это будет ответом? Молчание. Гермиона не знает, чего бы ей хотелось больше, чтобы Драко ответил, или не слышать его голоса вовсе. Она сделал шаг в сторону и собиралась обойти Малфоя, но крепкие руки подхватили ее за бедра и усадили на парту. Драко с рыком набросился на ее губы, словно хотел проглотить ее всю, окунуть с головой в свой мир холода и огня. Драко устроился между ног Гермионы, сильнее сминая нежные губы девушки, покусывая их, зализывая раны языком, высасывая ее кровь. — Скажи, что не трахалась с Голдстейном, Грейнджер! Скажи, что он не касался тебя! Скажи, что он тебе не нравится! Сквозь поцелуи. Жарко. Влажно. Ахуенно! Грейнджер такая ахуенная! Ее губы, тело… — Нет, — выдох в его рот, но он услышал, нет, скорее почувствовал это. Грейнджер запустила свои пальчики в его платиновые волосы. Прижала ближе к себе. Притянула, перебирая и оттягивая прядки. Позволила ему делать с ней все, что он захочет. Горячая. Такая горячая. Моя сладкая… Драко до синяков сжимал её талию, не желая ослабить хватку ни на секунду, будто боялся, что она испарится, уйдёт, посмеётся над ним, оставит ни с чем и отправится к Голдстейну. Я никогда тебя не отпущу, Грейнджер. Это не было похоже на поцелуй. Скорее, на медленное убийство, насилие над ее губами, но Грейнджер нравилось. Драко знал, что ей нравится. Он прижал её к себе. Ближе было некуда. Нет! Ему надо ещё! Ещё ближе. Он хотел, чтобы ее жар охватил Драко полностью, чтобы он сгорел в нем, чтобы остался лишь пепел. Треск ткани и ее мантия уже на полу. Ненужная тряпка. Возможно, она починит ее потом, но сейчас это не важно. Ничего не важно, кроме Грейнджер. Лишь она одна. Только ты, Грейнджер, только ты… Он спускается к ее шее. Кусает, засасывает и вылизывает кожу, оставляя свои отметины. Вот так, сладкая… Мои отметины смотрятся на тебе лучше любой одежды. Он разрывает блузку гриффиндорки. Пуговицы рассыпаются по полу, катятся с шумом останавливаются. Грейнджер не хочет его отпускать. Притягивает Драко в новом поцелуе, пока тот отбрасывает блузку девушки в дальний угол класса. Ее пальчики скользят по волосам блондина, по его шее, плечам. Прикосновения Грейнджер как лепестки нежнейших цветов, разбросанные по его телу. Драко опустил руки к ее ногам, проводя от колена вверх линию по внутренней части бедра. Блять! На ней чулки. Обычные чёрные, но такие сексуальные, чулки. Малфой убрал руки, на что Грейнджер недовольно застонала в его рот. Потерпи немного. Я сам едва держусь. Грейнджер все сильнее прижималась к нему. Это очень возбуждало, но он хотел попробовать ее сполна, так что придется ждать. Это того стоит. Драко, не переставая целовать губы гриффиндорки, снял ее бюстгальтер, который сразу оказался на парте. Гермиона почувствовала себя немного неуютно, но видя, с каким желанием Драко целует и раздевает ее, она постаралась засунуть своё смущение в самый дальний уголок сознания. Малфой поцелуями спускался все ниже, подбираясь к груди девушки. Он обхватил губами один сосок, а второй сжал между пальцами. Кожа Грейнджер была неимоверно нежной и чувственной. Она отзывалась на каждое его прикосновение, покрываясь мурашками. Девушка выгнула спину, подставляя свою грудь. Она опёрлась одной рукой о парту, в то время как вторая все ещё находилась у Драко в волосах, непроизвольно натягивая их от удовольствия. Драко оттянул сосочек и, вылизав его, принялся за второй. Холодный воздух полоснул по влажной коже, и соски Гермионы затвердели, призывно смотря прямо на Драко. Его руки поглаживали талию девушки, сжимая ее. Блять, Грейнджер, какая ты невероятная! Я удивляюсь, как ты прожила столько лет девственницей. Уверен, были миллионы тех, кто хоть раз хотел тебя выебать. Но ты только для меня. Руки слизеринца перешли с талии на бёдра девушки, затем на внутреннюю часть, добрались до заветного места. И… Ох, блять… Какая же она мокрая! Разгоряченная, возбужденная и мокрая из-за него. Для него. Для Драко Малфоя. Слизеринец оставил грудь девушки и снова накинулся на ее губы. Ему нужно было заглушить те стоны, которые сейчас будет издавать Грейнджер. А она будет! Ты будешь орать, сладкая, рыдать от удовольствия, пока я буду трахать тебя. Драко поглаживал ладонью лоно Грейнджер, немного надавливая, чтобы усилить ощущения. Он стянул ее трусики, и те упали на пол. Теперь она полностью открыта для него. Драко слегка отстранился от девушки, чтобы осмотреть ее. Да, он мог бы кончить от одного ее вида. Горячая Грейнджер с задранной юбкой, в чулках и распущенном галстуке сидит с широко разведёнными ногами и прерывисто дышит, закусывая губу. Ты бы сама себя захотела, если бы увидела сейчас, Грейнджер. Мерлином клянусь, захотела бы! Малфой провёл пальцами по половым губам Грейнджер. Надо было видеть ее лицо, полное чистого кайфа. Как она хватала воздух и ещё больше закусила губу, чтобы не застонать вслух. А Драко видел… Он специально смотрит на неё, чтобы уловить все эти детали. Слизеринец резким движением погрузил в неё один палец. Как тут узко и горячо! Как кратер самого мощного вулкана, извергающего лаву. Грейнджер выгнулась ему навстречу безмолвно прося ещё. И она получит. Драко вставил в неё второй палец, немного подождал, пока она привыкнет и начал двигать ими внутри, одновременно потирая клитор большим пальцем. Спустя пару секунд девушка сама начала встречать движения пальцев Драко бёдрами. Парень немного согнул их внутри и принялся ещё сильнее двигать ими. Грейнджер тихонько стонала, закатывая глаза. Она знала, что ей нельзя быть громкой, иначе их услышат. Правильная отличница! Нет, Грейнджер. Хорошие девочки не спят с Пожирателями смерти. Драко видел, что ещё чуть-чуть и приведёт Грейнджер к разрядке, но он не хотел так быстро. Он хотел проучить ее за то, что посмела поцеловать кого-то другого. Не Драко. Слизеринец резко вытянул из неё пальцы, но тут же приставил головку члена к половым губам Грейнджер и стал медленно водить по ним. Девушка разочаровано выдохнула и открыла свои огромные глаза, посмотрев на Драко в немом вопросе. — Что такое, Грейнджер? Ещё хочешь? — Да… — на выдохе простонала она. — На что ты готова, чтобы получить его, — Драко сильнее надавил головкой на промежность девушки. — На все! Малфой, на все! Пожалуйста! — Грейнджер попыталась сама насадиться, но Драко не дал ей этого сделать, быстренько отодвинув член. — Не так быстро… Ты ещё хоть раз поцелуешь кого-то, кроме меня? — Нет, нет, никогда! Прошу! — девушка умоляюще повела бёдрами. — Ты расстанешься с Голдстейном? — Да, да! Конечно! — Хорошая девочка, — Драко поудобней взял Гермиону за бёдра, склонился прямо над ней и прорычал, словно дикое животное. — Запомни раз и навсегда. Раз и на всю свою жизнь, Грейнджер. Ты, — парень до синяков сжал ее бёдра, — МОЯ! С этими словами он резко вошёл в неё на всю длину, откинув голову. Блять, Грейнджер! Какая же ты охуенная! Я так тебя обожаю! Он резко двигался в ней, насаживая гриффиндорку на себя. — Вот так, малышка. Грейнджер прогнулась в пояснице, обхватив Драко за шею. Она запрокинула голову, пока слизеринец жестко вдалбливался в неё. Гермиона была уверена, что если бы он попросил ее о чем-либо ещё, она бы это сделала в лучшем виде, лишь бы Малфой не останавливался. Драко, придерживая ее за спину, аккуратно положил её на парту. Девушка зацепилась за ее край, практически выламывая ногти. Малфой ускорил темп. Он вбивал ее в деревянную поверхность, оставлял синяки на бёдрах и ногах. По всему телу Грейнджер будут его метки, как подпись, как печать… Внутри тебя так жарко, малышка, будто я в самом центре безумия…* — Моя! — толчок. — Только моя! — ещё один. — И больше ничья! Скажи, что ты моя! — Твоя! Только твоя! Бешеный темп. Оба задыхались от удовольствия. Гермиона ломала ногти об парту, так сильно она цеплялась за неё. До боли выгибала спину. — Малфой! — застонала Грейнджер, выгибаясь так, что ещё чуть-чуть и она согнётся пополам. — Нет, — покачал головой слизеринец. — «Драко». Давай, сладкая, для меня. Один раз. Никто не услышит, — фраза получилась рваной из-за сбившегося дыхания. Ещё немного. Пара завершающих толчков. Грейнджер больно бьется головой о парту, но ей все равно. Гермионе было важно лишь чувствовать слизеринца внутри себя, его властные руки на своих бёдрах, быть с ним единым целым. Они вместе почти у цели. Его животный рык, ее нежный, но такой громкий стон. — Драко! Идеально, блять! Идеально! Мое имя из ее уст в моменты, когда Грейнджер кончает. Никогда ещё оно не звучало настолько невинно-пошло. Это был самый крышесносный секс в его жизни, а их у Драко было немало. С разными девушками. Но лишь одна Грейнджер смогла подарить ему столько наслаждения. Окунуть его в океан настоящего кайфа. Драко положил голову на живот Гермионы. Девушка все ещё содрогалась от испытанного оргазма, ее руки мелко дрожали. Отдышавшись, Драко встал и помог подняться Грейнджер. Гриффиндорка, вспомнив что она совсем голая, закрылась руками, а на ее щеках проступил румянец. Малфой ухмыльнулся от такого дурацкого жеста девушки. Когда ты выстанывала мое имя, это тебя не волновало. Девушка спрыгнула с парты и принялась собирать свои вещи, которые валялись в разных частях класса. Драко уже оделся и вновь выглядел идеально. Он оперся о стену плечом и принялся наблюдать за Грейнджер, которая стыдливо прятала от него глаза. Малфой медленно подошёл к девушке и отнял ее руки от красно-золотого галстука, который она пыталась завязать. Она пристально смотрела на него своими шоколадными глазами, пока Драко помогал ей одеваться. Он застегнул все до единой пуговки на блузке Грейнджер, которую та успела починить, одернул юбку, завязал галстук и накинул сверху мантию. Далее он пригладил непослушные волосы гриффиндорки и оценивающе на неё посмотрел. Драко провёл рукой по скуле девушки пока та, не отрываясь, следила за каждым его движением. Он развернулся чтобы уйти. У самых дверей слизеринец остановился и, не оборачиваясь, холодно произнёс. — Я не шутил про Голдстейна. Ещё раз увижу ублюдка слишком близко к тебе, я убью его, — сказал он и скрылся за дверью. Последние слова заставили Гермиону вздрогнуть. С таким чувством сказал их Малфой. И она знает, что он не шутит.