Скульптор своих чувств.

– Что ж, Микки... В этот раз ты хотя бы не распался на атомы.- хихикнула Эйприл, смотря на перевязанную голову пораженного бойца. Рыже-русые волосы смешно торчали через полосы бинтов. В то время, как Дон перевязывал брата, тот прищурился, и с неким недоверием посмотрел на Эйприл. Бледное уставшее лицо с темными кругами на прищуренных глазах напоминали сонную панду, что заставило девушку подавлять смех. Эта битва определенно была одной из самых непростых. Тела присутствующих были в бинтах, да в пластырях. Кейси уже успел словить подзатыльника от Рафаэля, а тот получил осуждающий взгляд от Леонардо. Майки обвел взглядом мутанималов. Кожеголовый что-то заклеивал на спине Слэша, доктор Роквелл сидел и медитировал. У-у... А вот и Мона Лиза... Она аккуратно положила руку на здоровое плечо Рафа и наклонившись, что-то прошептала, отчего тот явно взбодрился. Интересно, что они планируют? –Ой!- еле слышно прошипел Микки. – Прошу прощения...- пробормотал сосредоточенный на перебинтовывании Донателло. Казалось бы, все хорошо. Все на месте, все живы. Но все так беззаботно себя ведут? Неужели не помнят, что произошло день назад? Наверное, все просто очень устали. Слэш громко посмеялся с чего-то, Эйприл о чем-то возмущалась, разговаривая с Кейси, Шинигами и Карай что-то громко обсуждали, Лео включил сериал, добавив громкость... Голова трещала по швам. Сейчас бы просто побыть одному. – Все! Голос Дони как будто пробудил Микки. Тот сразу же вскочил, тут же покосившись корпусом назад. – Осторожно! Не делай резких движений! Дони подхватил его, поставив на ноги. – Спасибо, Ди!..- немного прохрипел Майки. Он сонно, но стремительно побрел в свою комнату, шаркая ногами. – Микеланджело, ты куда?- Кожеголовый удивлённо посмотрел на друга. Наверное, тот был удивлен, что энергичный и общительный Микки, так быстро уходит из компании друзей первым. – Я в отдыхать, приятель... Скажем, я смертельно устал! Каламбур Микки заставил Кейси громко усмехнуться, а Эйприл серьезно прокачать головой. Остальных он просто заставил улыбнуться или просто хихикнуть. – Да, Микки. Постельный режим! Постарайся не особо активничать! Я скоро загляну к тебе с лекарством.- прокричал в след брату Дони. Негромкий хлопок двери. Неразборчивый шум приглушённо слышен через дверь. Совсем без сил, Микки плюхнулся на кровать. Резкая посадка отдалась в голову. Болезненный стон вырвался из сомкнутых челюстей Микеланджело. Головная боль не отпускала его, постепенно нарастая. Медленно и аккуратно опускаясь на подушку, парень задавался вопросом: почему не сообщил о головной боли Дону? Но сейчас уже и не важно. Облегчённо вздохнув, Микки расслабил локти. Мягкая подушка казалась бревном, но это не слишком мешало. Сон постепенно подбирался к ниндзя, туманя разум. Тело расслаблялось от пальцев ног. Веки тяжелели и закрываясь, вели ща собой пелену тьмы. Совсем обманув, Майки провалился во тьму и начал тонуть во сне. Неприятный хлюпающий звук разносился эхом по всему темному пространству. Угловатый кусок плоти упал в темноту, немного отпрыгнув, брызнул алыми каплями. За ним упал ещё один, образовав багровую лужу. Скальпель скользил по лицу, без препятствий прорезаясь в кожу. Руки ловко отсекали кожу, ещё гуще покрываясь алыми потеками. Сейчас он скульптор, высекающий на своем лице эмоции. На лице не осталось живого места. Водопадами кровь стекала с него по шее, впитываясь в чёрное одеяние. Широкая улыбка постепенно образовывалась. Скульптор, смотря в парящее в пустоте зеркало, безмолвно радовался своей работой. Остались лишь мелкие штрихи для правдоподобности, которые он как раз и прорезал, утопая в собственной крови. Серебристый скальпель так ярко отблескивал в зеркале, хотя света здесь никак не найти. Этого и не нужно. За столько лет работы, никто так и не заподозрил ничего. Его маска ломалась под давлением эмоций, но с каждой работой его мастерство возрастало. Великолепные работы. Они бесподобны настолько, что даже самые близкие за всю жизнь не раскрыли его обмана. Настолько тонко и детально всё сделано, что никто в этом мире не углядел фальшивости в эмоциях. Искусственное счастье закрывает собой неподдельное отчаяние. Удивительная работа. Но как же без практики? Без нее никак... Скульптор низко поклонился своему отражению. То осталось неподвижным, лишь довольно щурив глаза. – Браво, скульптор! –О, Браво! – Браво! – Микки! Парень тут же резко распахнул глаза, испуганно втянув в себя воздух с характерным звуком. Дони отшатнулся назад, тут же вернувшись к заливающемуся кашлем брату. – Ну, Ну... Не пугайся так. На, возьми лекарство. Похлопав брата по спине, он всунул ложку с горькой дрянью в рот Микки, дав ему запить водой. Тот поперхнулся, но все же проглотил. –Чт- – Обезболивающее.- перервал Дони брата на полуслове.- все уже выпили, так что не кривись! Микки глотнул еще, чтобы промыть рот от горького привкуса. – Спасибо, Дон. Тихо поблагодарил ученого Майки. – Ха, да не за что! Давай, ложись и спи дальше. Дон аккуратно закрыл дверь комнаты и она снова залилась темнотой. Но сейчас Микки уже не так легко будет уснуть. Этот неприятный сон крутился в голове. Ему уже снилось подобное, но это играло более яркими красками, чем предыдущие. Мышцы все ещё болели, но головная боль все ещё лидировала. Тяжесть в груди колола душу. Сейчас ему предстоит снова провести ночь с беспокойством и страхом.