Through The Body, Through The Wind

Изуку приходил в сознание постепенно, пока густой туман волнами накатывал на его мысли, лишая всякой ясности. Картинка перед глазами наконец обрела все цвета, и Изуку медленно моргнул. Его тело было будто налито свинцом, неподвижное и бесчувственное. Зажмурившись, он попробовал пошевелиться. Неохотно, но его пальцы подчинились, медленно сжимаясь в слабый кулак, и обессиленно разжимаясь обратно. Раскрыв глаза, Изуку оглядел пространство вокруг. Блеклый потолок, голубая краска на стенах. Яркий свет падал на такой же блеклый пол из широкого окна, заставляя его буквально светиться, ослепляя Изуку даже сквозь ресницы. Поморщившись, он перевел взгляд на другую половину комнаты. Две широкие кровати, две тумбочки, раковина, шторки… Беззвучно охнув, Изуку наконец понял, что это было за помещение. Опустив взгляд на себя, он лишь убедился в своих мыслях. Он и правда был в больнице. Его тело было накрыто тяжелым, громоздким одеялом, а от одной руки тянулось несколько трубок. На фоне слышался тихий писк, дублирующий его неспешное сердцебиение. Откинувшись обратно на подушку, Изуку тихо вздохнул, сразу же ощущая явственный запах антисептика и порошка, которым застирали добела его постельное белье. Спустя пару минут, пока он пытался привести свои мысли в порядок, Изуку вдруг кое-что осознал. Пусть его тело и было тяжелым и непослушным, это было совсем не от холода. На самом деле… ему было тепло. Очень тепло. Настолько, что он мог ощущать горячий румянец на его обычно бледных щеках. Медленно раскрыв глаза, Изуку снова уставился на огромное одеяло. Неужели оно с подогревом? — Мидория? — послышалось сбоку. Подпрыгнув на месте, Изуку повернул голову. Он не заметил, но в паре метрах от его кровати стояла еще одна. На ней сидела фигура в бледно-голубом халате, опираясь на подушку. Ему не понадобилось много времени, чтобы различить черты лица фигуры. — Тодороки, — пробормотал Изуку. — Ты тоже здесь? Не отрывая от него взгляда, Тодороки кивнул. — Ты проспал всю ночь, — приподнявшись, он убрал свой телефон на тумбочку, и повернулся к нему. — Как ты себя чувствуешь? Медленно втянув теплый воздух в легкие, Изуку пожал плечами. — Порядок, я думаю. Склонив голову, Тодороки окинул взглядом его кровать. — Мне позвать медсестру? Облизнув высохшие губы, Изуку мотнул головой. — Нет, все хорошо. Аккуратно приподнявшись, чтобы не потревожить провода и трубки, он кое-как уселся на кровати, тут же поежившись от прохладного воздуха палаты. Он натянул одеяло по самую шею и облегченно откинулся на подушку, усаживаясь поудобнее. — Вот, — пробормотал его друг, сползая со своей кровати. Подняв какой-то пакет, он подошел к кровати Изуку и положил ему на колени яблоко, какой-то батончик и бутылку с водой. Глаза Изуку округлились, и вся его оставшаяся сонливость сразу же улетучилась. — Что т-ты! Я не м… — Можешь, — прервал его Тодороки. — Ты голоден. Я знаю. Подняв взгляд на друга, Изуку ощутил, как стыдливый румянец покрыл его и так розоватый щеки. И как долго ему пришлось слушать его урчащий живот? — Спасибо, — пробормотал Изуку, подтягивая к себе воду свободной рукой. Моргнув, Тодороки подхватил бутылку, открыл все еще запечатанную крышку, и вернул бутылку обратно. Закусив щеку изнутри, Изуку принял смирение, и благодарно тому улыбнулся. — Спасибо. — Пожалуйста, — кивнул Тодороки и вернулся на свою кровать, снова усевшись лицом к нему. Он не знал, насколько сильно у него першило горло, пока он не прислонил бутылку к губам. Наверное, стоило этого ожидать, учитывая, что произошло прошлой ночью… Чуть не подавившись, когда воспоминания начали появляться в его голове одно за одним, Изуку резко обернулся к Тодороки. Тот все еще наблюдал за ним спокойными глазами. — Подожди, а ты что тут делаешь? Я не помню, чтобы ты был ранен… Чуть раскрыв рот, тот мотнул головой. — Ты уже был без сознания, когда это случилось. Склонив голову, Изуку лишь еще больше нахмурился. — А что случилось? На минуту опустив глаза, Тодороки задумался. Когда он взглянул на Изуку снова, его брови были слегка опущены. — Ному. Я даже не заметил, откуда он взялся. Впрочем, с ним быстро расправились. — Ному? Сколько же их там было? — невольно удивился Изуку. — Мы были не так уж близко к основным атакам, неужели пара человек достаточно, чтобы их приманить? — Не знаю. Все случилось быстро. Я успел прикрыть нас, но… Почему-то, оно решило напасть именно на нас, — тихо вздохнул Тодороки, положив руку на бок. Задумчиво хмыкнув, Изуку кивнул. — Ты сказал, что успел прикрыть нас? — Кто-то закричал, и я среагировал. Я успел закрыть нас льдом, но Ному это не остановило. — Хм. Ну, не могу сказать, что эти монстры отличаются интеллектом, — выдохнул Изуку. — Правда, — кивнул Тодороки. — Оно сильно тебя ранило? — Нет, — мотнул тот головой. — Ному хотел поднять меня в воздух, я думаю. Я вовремя смог оторвать его от себя. — Вот как, — пробормотал Изуку. Летающий Ному? Еще один, или тот же самый, которого они видели, пока искали Мануала? Значит, если считать того, что был на поезде, в городе вчера было как минимум четыре Ному. Были ли замечены кто-то из Лиги злодеев? Эти Ному тоже были арестованы? Если они появились настолько внезапно, скорее всего тот, с телепортирующей причудой, точно был замешан. Неужели… они заметили кого-то из них в Хосю? Или они каким-то образом узнали места их стажировки? Старателя легко заметить, и Изуку точно знал, что Тодороки был в Хосю все эти три дня, так что с помощью минутного поиска в интернете без проблем можно было узнать, где точно будет один из них. Чем больше он об этом думал, тем труднее ему было остановиться. — Думаешь, оно напало на тебя, потому что… ну, из-за USJ? Взгляд Тодороки сместился на пол, и в тишине прошла еще минута. — Возможно, — ответил тот, в конце концов. — Но я не успел помочь в USJ так уж сильно. Тем более, ты был там раньше меня. — Ты о чем? — непонимающе нахмурился Изуку. Тодороки поднял на него взгляд, чуть наклонив голову в сторону. — С Айзавой-сэнсэем. Ты был там еще до того, как Всемогущий, я и Бакуго с Киришимой пришли на помощь. Это… было хорошее замечание. Но кое-что все равно не сходилось. — Да, но… я был невидимым тогда. Лига злодеев не знает, что это был я. — Я видел тебя, — снова мотнул головой Тодороки. — Когда Всемогущий взял на себя того Ному, ты понес Айзаву-сэнсэя обратно. Ты уже был видимым. В своей… призрачной форме. Моргнув, Изуку невольно задумался. Он мало что помнил после того, как пришел Всемогущий, но если поднапрячься… Он помнит, как передал Айзаву Шинсо. Он с ним говорил, но может ли быть, что он потерял свою невидимость к тому времени? Если Тодороки видел его еще на поле боя, и, учитывая то, что это был его первый раз использования невидимости… Значит, Лига злодеев видела его в призрачной форме. — Шинсо рассказал мне. Ты защитил Айзаву от злодея, который контролировал Ному, — подал голос Тодороки. — Думаю, ты мог его разозлить. Поморщившись, Изуку закусил губу, вспоминая оскал и крики злодея. Это было недалеко от правды. — Достаточно, чтобы меня запомнили? Даже если он видел мою причуду, вряд ли он мог… — прервав себя на полуслове, Изуку выдохнул. — Спортивный фестиваль. На периферии зрения, Тодороки кивнул. Изуку сглотнул, и махнул головой. — Он не мог знать, что я буду в Хосю в тот день. Даже я не знал, что буду там. — Верно. Может быть, это было как в USJ. Тоже ловушка, чтобы разобраться со Всемогущим. Прикрыв глаза, он откинулся на подушку. А ведь он и вовсе об этом не думал. — Только Всемогущий так и не появился, — продолжил Тодороки. — Может быть. Но Хосю все равно не имеет смысла. — Может быть, они хотели, чтобы он был не в лучшей форме. Все-таки, даже ему понадобилось бы немало времени, чтобы добраться от Мусутафу до Хосю, — пожал плечами Тодороки. — Возможно, они хотели получить помощь от Пятна. Его причуда же как-то связана с параличом? За все их недолгое время общения, это был второй раз, когда Тодороки говорил так много. Помниться, даже в USJ он быстро связал все ниточки, и понял, что нападение было спланировано. Прикусив губу чтобы скрыть свою неуместную улыбку, Изуку кивнул. — Я тоже думал о том, что они могут работать вместе. Но… это неважно сейчас. Кто знает, может это просто большое совпадение, — пробормотал он. — Нам следует оставить это расследованию. Тихо хмыкнув в ответ, Тодороки замолк. Изуку вздохнул. Даже если и ему, и Тодороки было что сказать, тема была не самой приятной. Без новой информации, они будут ходить кругами, задавая одни и те же вопросы снова и снова, а пользы от этого никакой. Да и неважно, что они себе надумают, вряд ли это что-то изменит. Без доказательств они всего лишь подростки с буйным воображением. — Кстати, о расследовании. К тебе кто-нибудь приходил? — Изуку вдруг нахмурился. —Пятно же… арестовали, верно? — Арестовали, — кивнул Тодороки. — Нет. Никто не приходил. Изуку слабо замычал, и снова прикрыл глаза, наслаждаясь теплом одеяла. Что бы конкретно ни случилось вчера в Хосю, герои и полиция с этим разберутся. Но все же… что, если Ному, который напал на Тодороки и правда охотился за ними? За студентами Юэй? Чтобы закончить дело, начатое в USJ, Шигараки же хотел… убить кого-то, перед тем, как уйти. Что, если погибли граждане? Ради чего была спланирована эта атака? Резко помотав головой, Изуку хлопнул себя по щеке свободной рукой. Дверь в палату негромко раскрылась. В комнату вошел усталый, перебинтованный Иида, который сразу же столкнулся взглядом с Изуку. Он резко втянул воздух в легкие и повернулся к нему всем телом. — Мидория. За все свои ошибки, за свое поведение и за свои слова, я прошу у тебя прощения, — сказал он вместо приветствия и низко поклонился ему. — Прости меня. Мне жаль. Я не должен был так поступать. Это было глупо и безрассудно с моей стороны. Я глубоко извиняюсь. Молча раскрыв рот, Изуку так не издал и звука. Горечь и дискомфорт на мгновение заполнили его грудную клетку, прежде чем медленно раствориться. Его сердце молча отстукивало свой неровный ритм, а машина дублировала его в повисшую тишину палаты. Он отпустил воздух, который застрял у него в глотке. — Поднимись, Иида, — пролепетал Изуку. Медленно, неуверенно, его друг разогнулся. Глаза Ииды неспокойно бегали по его лицу в поисках чего-то. Опустив взгляд, Изуку пытался найти нужные слова. Он все еще не знал, что сказать. — Я не думаю, что тебе стоит извиняться передо мной, — пробормотал он. Поморщившись, Изуку отвел взгляд. Слова ощущались чужими и неправильными на его языке. Резко выдохнув, Иида сделал несколько широких шагов, подходя к его кровати. Удивленно подняв голову, Изуку невольно отпрянул, когда встретился с его глазами. Он мог видеть, как конфликт и буря эмоций бушуют в их алой радужке. — Нет, Мидория. Я совершил ошибку, и тебе, Тодороки, Шинсо и Айзаве-сэнсэю пришлось поплатиться за это. Если бы не ты, я был бы уже мертв. Мидория, я был не прав,— твердым, но подрагивающим голосом сказал тот. — Ты был рядом, ты разговаривал с учителями, вы все присматривали за мной, я… Мидория, мне так жаль. Если бы не я, никто бы не оказался ранен. Если бы я послушал вас всех, когда вы предлагали мне помочь, я бы… но я… Я виноват. Мне очень жаль. Закончив почти шепотом, Иида снова поклонился. Ссутулившись под натиском захлестнувших его чувств, Изуку почувствовал, как его собственные глаза заслезились. Эмоции сплетались в клубки и расплетались заново, превращая его сердце в кашицу смешанных чувств, заполоняя собой все, выталкивая воздух из его груди. Усталость навалилась на его плечи, разливаясь по телу неприятной тягой. Сглотнув, Изуку стер влагу с глаз. — Ты же знаешь, ты всегда можешь попросить о помощи? — тот поспешно кивнул пару раз. — Просто… просто не делай так больше. Иида поднял на него глаза, полные сожаления и благодарности, и кивнул. — Конечно. Изуку кивнул, и слегка отвернулся, боясь, что если он глянет на Ииду еще один раз, точно не выдержит. Он… не злился на Ииду. Ну, может совсем чуть-чуть, но Изуку понимал его чувства. Не надо было быть гением, чтобы понять, насколько может быть больно терять что-то дорогое. Иида всегда так гордился своим братом, восхвалял его героизм, а теперь, когда у него это отняли… Брат Ииды был жив, но его герой – был повержен. Изуку был уверен, что и его брату наверняка было тяжело. В конце концов, для таких людей как он, герой это что-то гораздо большее, чем просто профессия. Нет, то, что он чувствовал на самом деле, было... разочарование? Бессилие, и какая-то… бесполезность. Поморщившись, Изуку постарался отогнать от себя давно знакомые чувства. Тодороки, молча сидевший в телефоне все это время, вдруг поднял голову. — Иида. Вздрогнув, тот обернулся. Он был всего в шаге от своей кровати. — Я хочу задать вопрос. Ты можешь не отвечать, если не хочешь. Поправив очки, Иида сел на кровать. — Что за вопрос? Выпрямившись, Тодороки слегка вытянулся в его направлении. — Пятно что-нибудь говорил о Лиге злодеев? Или об этом злодее… Шигараки? Удивленно приподняв брови, Иида на мгновенье замолк, опустив взгляд на одеяло. — Нет. Я не помню ничего такого. — Ясно, — выдохнул Тодороки. — А о Всемогущем? Иида сразу же кивнул. — Он размышлял о том, что нынешнее геройское общество… прогнило, и что настоящих героев осталось единицы. Всемогущий был одним из настоящих героев в его мировоззрении. Он говорил, что Всемогущий это единственный, кто достоин остановить его. А что? Тодороки глянул на Изуку. Склонив голову, он словно задал ему беззвучный вопрос. — Мы с Тодороки думали, почему Лига злодеев объявилась в одном городе с Пятном, — ответил Изуку. — Однако, не похоже, что они заодно, если он действительно сказал так. Тодороки согласно кивнул. — Выходит, совпадение? — Скорее всего, — пробормотал Изуку спустя время. — Вот как, — вздохнул Иида. Так вот, что было в голове Пятна. Это… имеет смысл. То, что он говорил Изуку в той аллее... Крупная дрожь пробила Изуку. Он действительно играл с ним. Он действительно мог закончить все за минуту, и ни Ииды, ни Изуку здесь бы уже не было. Ему просто очень, очень, повезло. Каким-то образом Изуку понравился Пятну настолько, что тот передумал его убивать. Ему просто повезло. Закусив губу, Изуку накрыл глаза рукой. — Мидория? — осторожно позвал его Иида. Медленно выдохнув, он мотнул головой. — Я просто… еще не осознал до конца. Правда, но лишь наполовину. Изуку не знал, как об этом сказать и вообще… стоит ли. Его рука сползла с лица и упала на одеяло, натыкаясь на оставленное Тодороки яблоко. Глянув на него, он, недолго думая, вонзил во фрукт зубы и сполз по подушке, стараясь не встречаться ни с кем взглядом. Яблоко оказалось с кислинкой. Сморщившись, Изуку невольно подумал, что наверняка ощущение будет таким же, когда Айзава и Гран Торино доберутся до него. Обреченно вздохнув, он продолжил жевать свое кислое яблоко.

***

Когда спустя час тестов, сдачи анализов и непонятного медицинского жаргона Изуку наконец отпустили обратно в палату, одеяло с подогревом исчезло. Остановившись прямо в дверях, он уставился на свою кровать. Уголки его губ сами по себе разочарованно опустились, и с разбитым сердцем, он поплелся к своей холодной кровати. Его медицинская рубаха и штаны неприятно скользили по телу, кажется, не впитывая и капли тепла. И к какому-то его личному кошмару, чуть ли не в каждом кабинете, куда ему надо было попасть, был включен кондиционер, гоняющий свежий прохладный воздух туда-сюда. Это было терпимо, у него бывало и хуже. Однако. Изуку ждал возвращения в палату только ради этого. Пусть он и знал, что рано или поздно кто-нибудь да придет отчитать их, он был готов встретить все проблемы лицом к лицом, с теплым одеялом за спиной. Разочарованно надувшись, он плюхнулся на кровать и обернул грустное подобие одеяла вокруг плеч, морщась из-за жесткой, будто накрахмаленной ткани пододеяльника. — Как твои дела, Мидория? — подал голос Иида. Неясно замычав в ответ, Изуку дернул плечом. — Вечером будут в-выписывать. Со мной все в порядке. — Рад слышать, — облегченно выдохнул тот. Его плечи расслабленно опустились, а губы на мгновение озарились слабой улыбкой. Кажется, Иида действительно переживал. — Как насчет тебя? Ты потерял довольно мн-ного крови. Стушевавшись, Иида кивнул. — Мне нужно будет пройти небольшую реабилитацию. Нерв в моей руке был поврежден, так что я не смогу вернуть всю подвижность. По крайней мере, пока что. — Пока что? — склонил голову Изуку. — Врачи сказали, что это можно поправить с помощью операции. Однако… я хочу, чтобы это служило мне напоминанием. Пока я не стану настоящим героем. Иида кивнул сам себе, дрожащими пальцами сжимая кулак. Рот Изуку сам по себе приоткрылся в изумлении. Если у него и остались какие-то затаенные обиды или разочарования, то они тут же испарились. Тиски, неприятно сжимающие его сердце, испарились, и он почувствовал, как его плечи отпустили все напряжение, которое он даже не догадывался, что держал. Изуку был не единственным, кто сделал выводы. — Ты уверен? — негромко спросил он. — Да, — твердо кивнул Иида. — Помимо этого, я в порядке. Моя семья заберет меня сегодня. Изуку выдохнул, и уткнулся спиной в подушку. — Хорошо. А ты как, Тодороки? Все еще сидя боком, он лишь качнул головой. — Пришлось наложить швы. Если не появится никакой инфекции, завтра с утра меня отправят домой. — Значит, ты здесь один останешься? — Похоже на то. — Тебя есть кому забрать завтра? — Фуюми заедет за мной. — Твоя сестра? — Угу. Кивнув, Изуку осел на кровати. Конечно, Старатель вряд ли бы стал заморачиваться такими мелочами, как навестить сына в больнице. Ну и придурок. Дверь резко распахнулась. — Нашелся, — прогудел знакомый голос. — Шинсо! — сразу же обернулся Изуку. В комнату вошел его друг и Айзава-сэнсэй. Вслед за ними появились Гран Торино и Мануал. Усевшись на его кровать, уже в обычной одежде, Шинсо протянул ему телефон. — Ты так и не забрал вчера. — Спасибо, — улыбнулся Изуку, втягивая вещь обратно в свой кокон. — Ты в порядке? Шинсо выглядел нормально. Все такие же мешки под глазами, растрепанные волосы, но никаких бинтов или пластырей Изуку не заметил. — Конечно, — фыркнул тот, и заговорчески приподнял бровь. — Не то что некоторые. Изуку насупился. — Я еще не могу использовать п-причуду слишком долго. Полет довольно быстро меня изнуряет. — Да, да, конечно, — вздохнул Шинсо, закатывая глаза. — Я над этим р-работаю, — фыркнул он. Усмехнувшись, Шинсо слегка подпрыгнул, когда Айзава уселся на край кровати. Внезапно занервничав, Изуку вжался в одеяло, плотнее прижимая его к себе. — Айзава-сэнсэй, а вы?.. — Я цел, Проблемный ребенок, — лишь выдохнул тот. Кивнув, Изуку позволил себе робкую, облегченную улыбку. — Мы еще поговорим позже, — смерил он его оценивающим взглядом. Стушевавшись, Изуку покорно кивнул, отведя взгляд. Иида о чем-то говорил с Мануалом, периодически падая в поклонах, а Тодороки без особого интереса наблюдал за их перепалкой. — Я-то думал, я четко сказал тебе сидеть на месте, — цокнул кто-то совсем рядом. Вздрогнув, Изуку тут же виновато опустил голову. — Это было до появления Ному, — пробормотал он. Тсыкнув, Гран Торино лишь оперся спиной о стену. — Ты умнее Тошинори. Но не менее безрассудный, а? — Я, эм… Простите. Громко выдохнув, герой лишь качнул головой. — Вам еще выболтают все уши. Ты лучше скажи, тренировки не пошли попусту? На этих словах Изуку выпрямился, а губы сами собой разъехались в улыбке. — Да! Я все еще не могу летать долго, иначе быстрее мерзну, н-но это невероятно полезная способность! Иногда мне все еще тяжело к-контролировать направление и остановку, и использование полета с другими приемами сильно меня истощает, однако… Споткнувшись, Изуку вдруг осознал кое-что. Он… мог просто воспользоваться призраком. Оставить свое тело на крыше, а самому спуститься туда призраком, полностью бестелесным и практически неуязвимым к атакам и причуде Пятна. Господи, какой же он идиот. — Что такое, Проблемный ребенок? — подал голос Айзава, исподлобья поглядывая на него. Бледные щеки Изуку покрылись стыдливым румянцем. Молчаливо раскрыв рот, он тут же захлопнул его, стукнув зубами. Шинсо толкнул его коленом. Выдохнув, Изуку накрыл голову одеялом. Айзава выразительно приподнял бровь. — Если тебе есть что сказать, говори, пацан, — хмыкнул Гран Торино. Смирившись, Изуку отвел взгляд. — Я просто понял, что мог поступить… умнее. Мне необязательно было быть там физически. Я слишком увлекся новым приемом, — пробормотал он. Айзава моргнул и уставился на Шинсо. — Именно поэтому мы всегда должны возвращаться к основам. Шинсо, прочитав подтекст, отвернулся от героя, уставившись куда-то в потолок. — Ха! Именно поэтому ты умнее Тошинори, — неожиданно оскалился Гран Торино. — У тебя есть мозги, мелкий. Пользуйся ими! — Верно, — прогудел Айзава. — Нет смысла думать, что можно было сделать лучше сейчас. Однако это хорошо, что ты можешь увидеть и оценить свои ошибки. Учись на этом. Ты тоже, Шинсо. Ошибок не надо бояться. По крайней мере, пока вы все еще студенты. Гран Торино одобрительно закивал. Шинсо и Изуку переглянулись, но так и не успели ничего сказать, как дверь снова раскрылась, и в палату вошел высокий мужчина… с собачьей головой. Пробежавшись глазами по комнате, тот удовлетворенно кивнул. — Вижу, все уже в сборе, гав, — Изуку моргнул. Гав? — Меня зовут Тсурагамае Кенджи. Я глава полицейского департамента города Хосю. А вы те студенты, что были задействованы в поимке Пятна. Иида опустил голову, а Шинсо едва заметно кивнул. Шумно вздохнув, Тсурагамае присел на край свободной кровати. — Каждый из вас так или иначе связан с этим делом. Кроме Тодороки, но я осведомлен, что ты уже знаешь, что произошло. Верно? — Да, сэр, — не стал отрицать тот. — Тогда к тебе вопросов нет. Не буду тянуть. Среди пятерых, взаимодействовавших с Пятном, трое - несовершеннолетние студенты без лицензии. При обычных обстоятельствах, нелицензионное использование причуды должно быть наказуемо. Вы нарушили закон. Изуку почувствовал, как его горло словно начали сжимать чьи-то невидимые руки, и он тяжело сглотнул. Неприятное, темное чувство сжало его сердце в тиски. Перед глазами стояла картина, кровавая и безжалостная, где Пятно успел вонзить свой клинок в сердце Ииды, а Изуку так и остался на той крыше, застыв с телефоном в руках. Изуку распознал заполняющее его чувство, как гнев. Сжав руки в кулаки под одеялом, он попытался расслабиться, старательно превращая свое лицо в нечитаемую маску. — Некоторые из вас действовали самостоятельно, некоторых можно частично покрыть приказами наставника, а некоторые действительно следовали приказам. В любой другой ситуации, я бы не смог это игнорировать, — мотнул головой Тсурагамае. — Но вам повезло. У вас не было свидетелей, и при аресте на месте уже был Сотриголова. Никто в итоге не должен знать, что произошло, и никто не должен будет понести наказание. Но и ваше участие будет скрыто. Всем это понятно? Изуку кивнул вместе с Шинсо и Иидой. — Вот и хорошо. Напомню, все это должно остаться в секрете. Ни одно слово не должно покинуть эту комнату, это ясно? — дождавшись очередного круга кивков, Тсурагамае поднялся. — Вот и отлично. Последнее. Лично от себя, я хотел бы вас поблагодарить. Пусть и не полностью легально, но вы спасли несколько жизней вчера, и кто знает, сколько спасли в будущем. Спасибо. С этими словами, глава полиции низко поклонился. Поднявшись, он переглянулся с Айзавой. — Официально, Убийцу героев обезвредил некий подпольный герой, пожелавший остаться неизвестным. Айзава кивнул. Усмехнувшись, Тсурагамае откланялся. Слепо глядя тому в след, Изуку разжал кулаки. Он и не заметил, как его плечи и спина задеревенели от напряжения за время беседы. Как только дверь в палату закрылась, он почувствовал, как снова может дышать, когда липкий, сжимающий все его внутренности гнев начал отступать. Прикусив язык, он заставил себя перевести взгляд в окно, стараясь найти хоть что-нибудь, чтобы отвлечься от холодной пустоты, оставленной после его злости. Медленно выдохнув, Изуку расслабил челюсть. И все же, это все было не ново для него. Несправедливость, двуличность закона, безразличие тех, кто писал эти законы. Он давно перестал думать о том, как это неправильно, но сейчас, когда он студент Юэй, все открывается с новой стороны. Здесь его учителя действительно не терпят дискриминации, не закрывают глаза на очевидный недобрый умысел и использование причуды в таких же целях. И где был этот закон раньше? Мир просто был таким, и Изуку уже давно с этим смирился. Однако сейчас, его словно резали ножом по старым шрамам. Прикусив губу, он изо всех сил оттолкнул неприятные мысли. Айзава поднялся с его кровати. — Вы сами все слышали, — обернувшись, он встал перед ними, и все глаза обратились на него. — Иида, это первый и последний раз. Если сделаешь что-то такое снова, больше ко мне в класс не вернешься. — Конечно, Айзава-сэнсэй! — вскочил Иида с кровати, в который раз низко кланяясь. — Я глубоко сожалею о своем поступке. Спасибо вам за второй шанс! Махнув рукой, Айзава лишь перевел взгляд на Изуку. Он не смог встретить его взгляд. — Мидория, закон говорит, что твои действия были неправильными, — послышался вздох. — Но ты бы не был бы в Юэй, если бы поступил иначе. Постарайтесь не попадать в такие проблемы, это всех вас касается. Вам повезло, что в этот раз мы сможем вас защитить. Так будет не всегда. И снова это. Им всем, и ему в частности, просто повезло. Набравшись сил, Изуку исподлобья взглянул на учителя. Встретившись с его глазами, Айзава лишь мотнул головой, и добавил чуть тише: — Мир в хаосе. Именно поэтому нам нужны хорошие герои, — переведя взгляд на его друга, он продолжил: — Шинсо. Тот едва заметно выпрямился. — Ты хорошо постарался. Но даже не думай зазнаваться. Не ищи проблем на голову, понял? — И не мечтал, — прогудел в ответ Шинсо, сдуваясь. — Отлично. Тодороки. Ты поступил правильно, вызвав подмогу. На этом все, — развернувшись, тот зашаркал к двери. — Иида, на минуту. Мануал? — Есть, сэр! — тут же шмыгнул за ним тот. Кивнув, герой последовал за ними и прикрыл за собой дверь. В палате вновь воцарилась тишина. — Что ж, — хмыкнул Гран Торино, и хлопнул Изуку по коленке. — Сотриголова прав, мелкий. Закон не всегда справедлив. И это точно не значит, что тебе надо соваться, куда не положено. Оставь все про и сосредоточься на том, чтобы стать этим самым про. Не принимай близко к сердцу, но и не забывай об этом, понял? Как бы сильно не хотелось, если ты хочешь стать героем, ты не можешь ходить направо да налево, нарушая закон. Кивнув, Изуку вновь уставился вниз. — Бывай, пацан. Твоя матушка должна будет приехать вечером. Вряд ли мы с тобой встретимся в ближайшее время. Не забывай про свои тренировки, слышишь? — Да, Гран Торино. Спасибо вам, — наконец нашел свой голос Изуку. Закатив глаза, тот скрестил руки на груди и заковылял к выходу. — Пожалуйста, пацан. Если Тошинори снова будет дурака валять, дай мне знать. Я ему быстро мозги на место вставлю. Слабо улыбнувшись, Изуку помахал тому вслед. Шумно выдохнув, Шинсо повалился поперек его кровати, позволив своей голове свисать с другого края. — Я начинаю понимать Токоями, — прогудел тот. Изуку вопросительно глянул на него. — Безумный банкет тьмы. Или что он там говорит, — фыркнул тот. Тодороки замычал ему в ответ. Глянув на него, Изуку с удивлением отметил поджатые губы и опущенные брови. Хотя… наверное, нечего было удивляться. Учитывая то, что он знал о прошлом Шинсо и Тодороки, можно было с уверенностью сказать, что их чувства были похожи. — Лицемеры, — пробормотал Шинсо в повисшую тишину. Тодороки опустил на него взгляд. Шинсо уставился на него в ответ. — Что? — не выдержал он. Тодороки пожал плечами. — Не думал, что… Шинсо усмехнулся. — Не думал, что я не злюсь? Не ты тут один с хорошим покерфейсом, — он поднялся и уселся на его кровати как нормальный человек. — Вот этот, к примеру, отключает свое лицо, когда злится. Шинсо указал на Изуку. Шумно выдохнув, он подавил желание укусить его за протянутый палец. Тодороки задумчиво взглянул на Изуку. — Ты злишься? И с этими словами, Изуку больше не мог молчать. — Конечно, я злюсь! — взмахнул он руками. — Я что, должен был сидеть и смотреть, как передо мной убивают человека?! Закусив свой язык, Изуку фыркнул, и повалился обратно на подушку. Даже если не думать о том, как глупо это звучало, это было помимо его понимания. Он прекрасно понимал, что это должна быть «мера предосторожности», «способ уменьшить несчастные случаи из-за неумелого использования причуды», некое «предостережение», но это просто… не укладывалось у него в голове. Может, если бы он был обычным жителем, у него бы и мысли второй не возникло, но Изуку был намерен стать героем. И сидеть без дела в таких обстоятельствах для него, да и для любого присутствующего в этой комнате, просто невозможно. А еще Изуку десятки раз видел такое же нелегальное использование причуды. И далеко не в таких благородных целях. И это… это злило его еще больше. Это делало его чувства более… личными. Он знал, что это глупо, но его внутренний ребенок не мог не кричать, мол, где были эти взрослые, когда его кожа горела? Почему все вокруг отводили глаза, а как только он воспользовался своей новообретенной причудой, на него сразу же обратили внимание? Глубоко вздохнув, Изуку отвел взгляд. Все это уже давно в прошлом, и не имеет отношения к происходящему. Что тут еще думать? Как Айзава-сэнсэй с Гран Торино и говорили, мир в хаосе и несправедлив, именно поэтому им нужны хорошие герои. Изуку просто хотел… чтобы у него тоже был герой, тогда. Тодороки тихо замычал в ответ. На уголках поля зрения, Шинсо склонил голову. — Изуку, — вдруг сказал он. Несколько раз моргнув, Изуку удивленно взглянул на Шинсо. А ведь… он не в первый раз называет его по имени. Да и сам Изуку тоже, кажется, пользовался его именем не раз. — Думаю, тебе стоит проверить свой телефон, — сказал Хитоши, прищурившись. Нахмурившись, Изуку достал его из своего кокона и разблокировал. Его глаза невольно округлились. — Ох, боже, — пробормотал он, и его руки начали легонько подрагивать. — Я, эм, мне надо выйти! Кое-как нацепив больничные тапочки, он вылетел за дверь, прижимая телефон к груди. На гаснущем экране было видно двенадцать пропущенных от его матери и еще несколько от Всемогущего. Про себя застонав, Изуку нажал кнопку вызова.