Взволнованный, Инк ходил вокруг пня, наворачивая круг за кругом. Он нервно перекатывал между пальцев пузырёк синей краски, что недавно отпил. Благодаря ей он ощущал страх, страх того, что их обманули; что это какая-то очередная ловушка Найтмера; что Дрим не очнётся… Но также Хранитель понимал, что это глупо и нелогично, так как в таком случае это несёт вред и самому Кошмару, ведь всем им будет трындец, если не воскресить их Мечтателя.
— Инк, сядь уже! — раздражённо прикрикнул на того Разрушитель. Он сам стоял в стороне, а рядом сидевший Блу лишь покачал черепом на это, и вновь уставился на «спящего» друга. Он был уверен, что тот проснётся, не могло быть иначе, надежда всё также ярко горела в его душе.
— Тц, ладно. — вздохнув, отозвался названный и, подойдя к Блу, плюхнулся на землю рядом с ним. — Мы ждём уже сколько? Часа три? Четыре? — переводя разные и постоянно меняющиеся зрачки с Блу на Эррора, спросил чернильный.
— Эм, Инк, прошёл всего лишь час. — подал голос до этого молчавший Голубика, он перевёл взгляд на Хранителя. — Я думаю, нам осталось подождать чуть-чуть.
— Но… — хотел начать говорить чернильный, как его перебили.
— АгрХ, ИнК! ХваТИт развОдИть паНикУ! Мы сделали всё от нас зависящее, и теперь нам остаётся только ждать результатов! — сорвался на Хранителя Эррор, к концу кое как успокаивая свои лаги. Он тоже волновался, хоть и старался этого не показывать. Да и в отличие от чернильного, он умел ждать.
Инк хотел возмутиться, но заметил сбоку движение. Он повернулся в ту сторону и так и застыл. Двое недоумевающих скелетов так же перевели взгляд в ту же сторону. Немного приподнявшись, возле пня сидел Дрим, его зрачки светились немного бледновато, по сравнению с тем, какими они были ранее. Он со слабой улыбкой смотрел на своих друзей. Яблочный очнулся всего пятнадцать секунд назад, но успел уловить суть разговора. Правда, его немного удивило нахождение здесь Эррора, но сейчас он не чувствовал опасности и сильной агрессии со стороны того. Это его успокоило.
— Дриииим! — первым от ступора очнулся радостный Блу, что мигом вскочил и накинулся на воскрешённого с медвежьими объятиями. — Я знал, что ты очнёшься, я верил в это, я говорил! — с выступившими слезами, тараторил скелетик.
Мечта не успел ничего ответить, так как Инк за это время так же очнулся, осушив флакон жёлтой краски, чуть ли не наполовину и, глотнув немного оранжевой, так же кинулся обнимать старого товарища.
— Ты жив! Слава Создателям, т-ты вернулся. — начиная всхлипывать, при этом улыбаясь, проговорил Хранитель. Он правда был рад, нет, счастлив, что его друг снова с ним. Тот, что всегда поддерживал его на паре с Блу и протягивал руку помощи в трудные минуты.
— Кха, за.души.те. — сдавленно просипел Мечта, но… он так же улыбался и проливал слёзы, в ответ обнимая приклеившихся к нему с двух сторон скелетов.
— Ой, прости! — в лёгком испуге воскликнул Блу и немного разжал объятия, но не выпустил его из них.
Радость всё также переполняла скелетика, и это помогало Дриму. Ведь как только он очнулся, то ощутил сильный дисбаланс эмоций в мультивселенной. Было слишком много… негатива? Он давил и не давал ему дышать, забирая силы. Благо, что рядом был Голубика, тот, сам того не подозревая, служил некой мощной батарейкой, и Дрим, немного подпитавшись положительными эмоциями того, почувствовал себя лучше. По крайней мере теперь он мог смело утверждать, что сможет передвигаться на своих двоих.
— Я тоже рад вас обоих видеть, но что происходит? И… почему я жив? — мягко улыбаясь, с неким беспокойством спросил Мечтатель, оглядывая своих друзей и кидая взгляд на Глюка. — И тебя я тоже рад видеть, Эррор.
Разрушитель же всё это время молча стоял и наблюдал за разворачивающейся картиной. Он испытал облегчение, когда Хранитель положительных эмоций всё же очнулся. Душа приняла это тело, и кроме того, как он убедился дальше, Дрим всё помнит и это хорошо, по крайней мере, одной проблемой меньше. И что ж, он гордился своей работой, считай вернул мертвеца с того света, буквально увёл того из-под «носа» Рипера, хе-хе. Но вот слова этого Мечтателя, обращённые к нему, его удивили. Так разговаривать с бывшим врагом, говорить, что рад ему, при этом не зная намерений? Впрочем, о чём это он, это же брат Найтмера, тот так же считывает эмоции, что крайне раздражало его.
— Ну… после твоего ухода, положительные эмоции начали постепенно исчезать из мультиверса. — наконец-то целиком оторвавшись от Дрима, произнёс Голубика немного задумчиво, он выглядел слегка помятым и специально проигнорировал второй вопрос.
— Ага, а на их месте появился негатив, который странным образом с чего-то решил трансформироваться в ненависть. — хмыкнув, принял в разговоре участие Разрушитель. Руки его покоились в карманах, а взгляд выражал ликование и лёгкое раздражение в перемешку с удивлением.
— Хей, я хотел об этом рассказать! — отцепившись от друга вслед за Ягодкой, недовольно пробурчал Инк, смотря на Глюка, что смерил его насмешливым взглядом.
— А нефиг было сопли разводить, тогда и сказал бы. — съехидничал Эррор и, не слушая бурчание со стороны Хранителя, открыл портал к себе в антипустоту. — Раз принцесса очнулась ото сна, то я пойду. Отдохните пока и всё ему расскажите, а завтра днём уж все встретимся у Саенса. — и с этими словами, не дожидаясь споров и уточнений, Глюк прошествовал на другую сторону и портал закрылся.
— Вот наглец! — притворно обиженно воскликнул чернильный, на что Дрим с Блу улыбнулись. — Так, идёмте все тогда ко мне, заодно, как и сказал Глючи, всё обсудим. — вставая, предложил он.
— Хорошо. — посерьёзнев, согласно кивнул на свои же слова Мечтатель.
Что ж, ответ лишь на один из его вопросов вызвал у него шок и опасения. Как негатив мог трансформироваться, как сказал Эррор, в ненависть? И какие последствия это несёт для вселенных? С чего он взялся, а главное, откуда? В этом замешан Найтмер? Как его воскресили, ведь он помнил свою смерть? И… где же его брат, ведь именно тот захватил его душу, что сейчас снова была под надёжной охраной рёбер.
— Ура! Мы — Звёздные Сансы, снова вместе под одной крышей! — как всегда громко прокричал Блу, быстро подскочив на ноги. Дрим с лёгкой улыбкой поднялся вслед за своими друзьями.
— Ага, и у меня должно было где-то лежать печенье. — открывая портал, пытаясь вспомнить, где он его видел в последний раз, пробормотал Инк. Впрочем, через секунду возвращаясь в бренный мир. И пропуская друзей вперёд.
Дрим с Голубикой без опаски вошли в портал, они не раз были у Хранителя в доме и даже видели большую часть Дудл Сферы, да и защита там была высшего уровня. И троица скелетов всегда чувствовала себя в этом месте в безопасности. Для их разговора это место было идеальным. Они оказались всё в той же кухне, хозяин дома поставил чайник на плиту, он нашёлся на полу, в нём всё ещё была вода, её, по прикидкам Инка, должно было хватить на три кружки. После этого он вслед за своими друзьями уселся за стол. Что ж, Дрим не стал томить и сразу в лоб повторил свой вопрос:
— Так, почему я жив и… как? — немного нервно спросил он. Всё же ему было трудно сдерживать своё волнение. В той тьме он уже почти смирился со своей смертью, со своей участью вечно быть одному. Но… он почему-то был здесь, живой и здоровый, что было удивительным, как он считал. — Да и что происходит сейчас? Объясните всё по подробней, что произошло пока меня не было?
Двое скелетов нервно переглянулись, им было неприятно говорить на тему смерти их друга, да и о прочих проблемах. Но они понимали, что тот должен знать ответы, ведь, не смотря на воссоединение и их переживания, им всем предстоит серьёзная и довольно опасная работа. И без Мечты им не обойтись, именно он их ключ ко спасению всех вселенных.
— Ты… — Инк запнулся, но, взяв себя в руки и сглотнув ком чернил в «горле», продолжил уже более уверенно. — Да, ты погиб и… после этого вселенные начали поглощать негатив, как и сказал Эррор. Но он не был обычным, нет, он был странным и даже… даже действовал на меня. — Дрим в шоке посмотрел на рассказчика. На Инка не действовала ни его аура и силы, ни его брата, ведь у того не было души и не на что было воздействовать. Но… что же это за негатив тогда такой, и является ли оно им? — Позже, на сколько я узнал, Найтмер не был причастен к его появлению, он сам пытался разобраться в природе негатива. А тот же взялся после… после твоей смерти. — Блу сжался на стуле и отвёл взгляд в бок, Инк же не смел отводить взора, он всё также смотрел на Мечтателя. — И около… через неделю… — чернильный запнулся, стараясь вспомнить точную цифру.
— На восьмой день с появления негатива. — тихо исправил того Голубика. Он всё ещё был подавлен, что прекрасно ощущал Дрим, но при этом скелетик старался участвовать в разговоре. Всё же Саенса он лучше слушал, да и память у него была лучше, чем у их чернильного друга.
— А? Да, точно, на восьмой день негатив, по неизвестной нам причине, эволюционировал в ненависть. Да и её воздействие на людей и монстров изменилось. — нахмурившись, сообщил ещё одну неприятную весть Инк. — Раньше те просто были подавлены, словно находились в депрессии, а после «эволюции», стали очень агрессивны и нападали на всех, кто появлялся в поражённой вселенной.
Скелет замолк, желая ненадолго прерваться и собраться с мыслями, что нужно было сделать не ему одному. Благо, в этот момент засвистел чайник, Инк подскочил и принялся молча, в спешке доставать из шкафчиков кружки с заваркой. В этот раз он взял зелёный чай, для успокоения нервов так сказать.
Дрим же в это время размышлял над всем ему сказанным.
«Так значит Найтмер не виноват во всём этом? Можно было догадаться, энергия этой… ненависти крайне не похожа ни на что, что я ощущал прежде, тем более на ауру моего брата. Её бы я не забыл ни при каких обстоятельствах, как и его самого. Того, каким он был, каким стал и… надеюсь, каким он в чём-то и остался.» — с грустью подумал он, но, встряхнувшись, начал думать об исправлении ситуации. — «Значит, эта штука может и на бездушного действовать. Тогда эта ненависть не совсем то, чем кажется. Это что-то другое, более изменённое и страшное. Ведь будь иначе, на Инка бы не подействовала эта «аура»? Что эта ненависть собой представляет? И… как Найтмер её ощущает? Она не влияет на него негативно? Надеюсь, что с ним всё в порядке.» — Дрим снова вернулся к мыслям о своём брате. Тут на стол Художник поставил две кружки, что заставило Хранителя эмоций очнуться от мыслей.
— Думаю, я не на все вопросы ответил, да? — нервно, с волнением и лёгкой грустью произнёс Инк. Он успел отпить нужных красок для такого состояния.
Мечтатель кивнул и вперил взгляд в чернильного, что поставил третью свою кружку на стол и сел на своё место. Про печенье тот уже давно забыл, но сейчас было не до них. Дрим же кинул быстрый взгляд на зажатого Голубику и, подумав, он с небольшим трудом распространил свою ауру позитива на небольшой радиус. Инк всё равно не заметит, а Блу станет лучше, главное на долго её не оставлять, а то у него и так мало сил. Голубике и вправду стало немного лучше. Он поднял взгляд и с благодарностью и лёгкой улыбкой посмотрел на Мечту.
Дрим же внутренне нахмурился. Раньше его аура сама постоянно проявляла себя, её было очень трудно скрыть, да и то только на небольшой срок, но сейчас он слишком обессилен, слаб. И той практически нет, приходится прикладывать усилия, чтобы её хоть сколько то распространить. Это одновременно и радовало его в какой-то мере, но и пугало. Ведь даже после изматывающих битв, его аура всегда была с ним и никогда настолько сильно не подавлялась. А это говорит о том, что дела в мультивселенной и правда плохи, позитивных эмоций слишком мало.
— Эх, тебя помог воскресить Найтмер. — излишне спокойным голосом сказал бездушный. Он, на автомате взглянув нужную дозировку на шарфе, выпил нужное количество красок, что сделало его куда спокойней и рассудительней. Его друзья заметили это, но уже давно привыкли к таким махинациям. Даже Блу привык. — Он со дня твоей смерти хранил твою душу и, осознав в какую передрягу всех втянул и в какой яме оказался, согласился помочь тебя воскресить.
Мечтатель в который раз за этот день замер в шоке. Его челюсть отвисла, и если бы могла, точно бы отвалилась и проломила пол. Он правильно всё услышал? Его брат хранил его душу, а не поглотил, как обещал сделать с самого начала их противостояния? Но… почему он этого не сделал? И почему всё же помог вернуть его? Может, дело не только в резко изменившемся балансе и возникшей проблеме? В душе Дрима вновь разгоралась тусклая надежда поговорить и разобраться во всём с братом. Вернуть его себе, чтобы они были вместе, чтобы он был рядом.
— Да, нам ещё помогал Эррор, он хороший парень, как я вам и говорил! — разбил ненадолго повисшую тишину Блу. Он опёрся на стол локтями и уже выпил половину чашки чая, в то время, как двое его друзей ещё даже не сделали глотка.
— И он действительно сильно помог, он вписал код воспоминаний из Dreamtale в твою душу! Я и не знал, что он так умеет. — с лихвой отпив жёлтой, с улыбкой воскликнул Инк. Но тут же он резко замер. В следующую секунду его стошнило чернилами, благо не на стол, а на пол. Сегодня он слишком переборщил с дозировкой.
— Инк! С тобой всё хорошо? — обеспокоенно выскочил из-за стола Блу и подбежал к другу.
— Всё хорошо. Не беспокойся. — немного более тускло отозвался названный, утирая рот рукой. Часть красок вышла, что дало такой эффект, он встал из-за стола и проведя Бруми по полу, убрал чернила. — Я схожу переоденусь, я быстро. — и с этими словами спокойно вышел из кухни. Голубика с беспокойством посмотрел вслед тому. Это была своеобразная норма, и это он понимал, но всё же привыкнуть к такому никак ещё не смог.
— С ним и правда всё в порядке, ты же знаешь. Так что давай спокойно подождём нашего забываку. — мягко усмехнувшись, предложил Мечта, поднося наконец чашку к челюсти. — Заодно и ты мне расскажешь, какие фантастические фокусы вытворяли при моём воскрешении. Это наверное было необычно.
— Это и правда было необычно. Даже довольно жутко. — подхватил тему Блу, садясь на своё место. Ему конечно всё ещё была неприятна тема смерти и воскрешения, но на это же можно смотреть и иначе, да? Под другим углом, как на увлекательный рассказ. — Сначала Инк создал твоё тело и одел будущего тебя в твою одежду. — на этом моменте Дрим слегка покраснел от неловкости и смущения, но перебивать не стал. — Потом Эррор взял твою душу у Найтмера и стал с ней что-то делать, мне было непонятно, но как говорилось, он вплетал код в неё и в тело, чтобы ты всё помнил. А дальше ты сам знаешь. Мы ждали пока ты проснёшься. — вздохнув и немного улыбнувшись, как можно быстрее закончил тот свой рассказ.
— А Найтмер, он ушёл, когда? — немного помолчав и подумав, осторожно и довольно тихо спросил Дрим.
— Ну, сразу как Эррор закончил. А что? — наклонив голову в бок, с лёгким любопытством спросил Голубика.
— Да просто стараюсь не упускать мелочей. — немного приврал Мечтатель, отводя взгляд от глазниц друга. Он просто хотел знать, как долго тот находился рядом и… хотел его увидеть.
Скелетик с голубым шарфом что-то угукнул, а после уставился в свою кружку. Его посетили грустные мысли, он волновался, как его Паппи? Он поступил не совсем хорошо и сейчас жалел об этом, но ему нужно было уйти, что тот, скорей всего, не позволил бы сделать.
— Блу, что случилось? — серьёзно, но мягко спросил Мечта, ставя кружку на стол. Он почувствовал эту грусть, эту тоску и вину. Он хотел помочь Свапу, ведь этот жизнерадостный скелетик не должен печалиться и унывать.
— Я… всё нормально. — попытался отмахнуться Блу, но, поймав довольно строгий и требовательный взгляд, всё же сдался. — Просто… я ушёл с Инком и не предупредил Паппи об этом. Я знал, что он меня не отпустит, слишком опекал после… после случая с тобой. И я ушёл, когда он отлучился к Маффет, лишь оставил записку на столе в кухне. А он наверное крайне разозлился, что я ушёл и беспокоится, а вселенную покинуть не может. И… я правда не хотел, чтобы он переживал, но не пойти и не помочь тебе, я не мог. — переплетая пальцы своих рук, что лежали на столе, скелетик обеспокоено взглянул на них, словно они центр его проблем и вины.
— Ох, Блу, твой брат не будет на тебя злиться, ведь он любит тебя. — встав, он подошёл к другу и заключил того в объятия, его тут же обняли в ответ. — Да, он чересчур беспокоится, как и ты о нём, и это нормально. И ты поступил не красиво, это так, но также ты можешь вернуться и попросить прощения. Вы можете обсудить всю ситуацию, и ты сможешь доказать, что твоя помощь действительно необходима, я тебя знаю, ведь Великолепный Санс и не на такое способен, верно? — с задором улыбнувшись, а так же с лёгкой хитринкой во взгляде, протянул Дрим, отстраняясь и тут же видя, как преображается его друг.
— Да! Ты абсолютно прав! Я — Великолепный Санс, смогу всё! Мье-хе-хе-хе! — подскочив и приосанившись, радостно и гордо заявил Блу.
Тут потолок растворился и прямо на стол грохнулся Инк, скинув все чашки на пол и заставив двух друзей замереть в ступоре. Хранитель приподнялся и, потерев затылок, посмотрел на друзей своими цветными зрачками.
— Упс, я случайно пролил растворитель, вот и вышла быстрейшая посадочка. — не совсем в тему пошутил чернильный, подмигивая тем.
Блу с Дримом переглянулись и, несмотря на неудачную шутку, прыснули, а потом и вовсе засмеялись в голос. Вскоре к их смеху присоединился и Художник. Да, им определённо не хватало таких старых, но каждый раз весёлых и спонтанных чаепитий.
***
Когда Дрим очнулся, Найтмер это сразу же почувствовал. Этого невозможно было не заметить. Положительные эмоции перестали так заметно убывать, они почти полностью укрепились в ещё не поражённых вселенных, словно расцвела надежда, что давала отпор ненависти. Но та всё равно, хоть довольно медленно, но верно продолжала наступать. В прочем, уже один этот результат довольно хорош, по крайней мере у мультивселенной теперь больше времени.
Хоть он сам себе и не хотел признаваться, но он нервничал, и довольно сильно. Кошмар с самого прихода в замок заперся у себя в комнате. Он пытался читать книги или отвлечься мыслями о чём-либо другом. Но всё было бесполезно, всё сводились к одному, к его ненавистному брату. Он не хотел о том думать, переживать, но ничего поделать с собственными эмоциями не мог. Хах, как печально, других он может запросто ломать, чуть ли не промывать души монстров негативом, навязывать мысли. Но вот со своими душами, что были чернее самой тёмной ночи, справиться не мог.
И когда он ощутил, что брат очнулся, он испытал облегчение и даже лёгкое удовлетворение или… радость? Нет! Он не был рад этому, его заботит только сила и господство над всеми вселенными. Но… он так же хотел, что бы Дрим был рядом. Стыдно и противно было признавать, но он сильно привык к ауре золотого яблока, к ауре брата рядом с собой. И без неё было как-то неуютно и пусто, внутренний зверь ворочался и недовольно порыкивал от этого.
Всё же, не сдержавшись, он открыл небольшой и совсем незаметный портал поодаль от холма, на котором возвышался пень. А то вдруг его заметят, а этого нельзя было ни в коем случае допустить. И Найтмеру так «повезло» застать именно момент обнимашек троицы. Увидев это, в нём вскипела злость, раздражение и… ревность? На мгновенье, всего на мгновение он захотел, чтобы брат обнимал так его, с этой дурацкой нежной и радостной улыбкой. Кошмар закрыл портал и, еле сдержав себя перед новым разрушением мебели, попытался успокоиться.
Ну и обнимется тот со своими мнимыми друзьями, ему то что? Главное, чтобы не мешал его планам, ведь так? Успокоить самого себя не вышло, поэтому одно из щупалец хлестнуло по стене. По той пошли многочисленные трещины, но Найтмер не обратил на это внимания. Он хотел встретиться с Дримом, но сдерживал себя. Сейчас было не время, да и зачем ему так рваться сейчас к тому? Потом, как и было уговорено у них с Глюком, они все встретятся завтра у Саенса, вот тогда-то всё и обсудит с этой Мечтой.
Найтмер напряжённо выдохнул, но тут же замер, поняв до конца свои мысли. Он правда…? Ему нужен его братец? И… он считает того своим братом до сих пор? Это непостижимо! Как! Ну вот как?! Как он мог привязаться к тому, когда по существу, Дрим был мёртв? Да и после стольких сражений?! Он же убил того, не дрогнув, без сожалений, так ведь? Или…? Найтмер обречённо полупрорычал, полупростонал, ну вот что ж за напасть такая?! Это его настигла кара за все те убийства и пытки, за все страдания и боль, что он принёс? Ему было плевать, главным было то, что ему нужен был Мечтатель, нужен рядом. Но… он всё ещё не мог его простить. Тот никогда не поймёт, что такое настоящее страдание. Чувство, когда тебя ненавидят и презирают все. Дрим никогда не поймёт, что все те годы в их вселенной чувствовал он, а значит, и разговаривать им не о чем. Тот же, Мечта, его все любят и лелеют, а он паршивый и никому не нужный Кошмар и… не смотря на прошедшее время, такое противоположное отношение к двум братьям не изменилось, да и вряд ли изменится когда-нибудь.
Найтмер поднял свой холодный взгляд и, отперев дверь, молча вышел из своей комнаты, но… в глубине его холодного бирюзового зрачка была злость и… горечь? Это мог знать лишь он сам и тот, кто так же как и он умел, несмотря на внешнюю оболочку, считывать эмоции, что запрятаны глубоко, в самые дальние дебри, чтобы их никто не нашёл и не осмеял.
***
Скелет с голубым шарфом неуверенно мялся перед дверью в свой дом. Он страшился, но при этом ждал встречи с братом. Поговорив с друзьями ещё около часа, он всё же решил возвращаться домой, на предложение друзей пойти с ним, он ответил мягким отказом. Ему нужно самому поговорить с братом.
Вздохнув, Свап решился и открыл дверь, заходя в дом, что встретил его неприятной тишиной. Дверь закрылась за спиной, что сподвигло его пройти вглубь, и, немного помедлив, он заглянул в зал. На зелёном диване сидел Папайрус, как обычно в своей оранжевой толстовке с капюшоном и сигаретой в зубах. Как не пытался Блу, но отучить своего брата от этой вредной привычки так и не смог. Но вот сам старший скелет выглядел не очень: согнутый позвоночник, опущенные плечи, усталый и какой-то обречённый взгляд зрачков в стену.
Да, тот даже и не заметил прихода своего брата. Всё время, что того не было, он волновался. Не находил себе места, постоянно расхаживал по подземелью и надеялся наткнуться на Голубику, что будет бурчать, что он как обычно ни на минуту не вынимает сигарету изо рта, исключая моменты, когда не спит и не пьёт мёд. Но того не было, ведь его неугомонный брат как всегда отправился на выручку, что ж, Блу — самый благородный и крутой брат в мире.
Папайрус хмыкнул, но… почему его брат просто не может сидеть дома, в своей вселенной? Ведь там, где он путешествует, уж слишком много опасностей, всяких монстров, что могут навредить. Да и этим двум скелетам — Инку и Дриму, он не особо доверял, уж слишком часто те ввязывались в неприятности и, соответственно, ввязывали и его бро. Почему же они не могут оставить его брата в покое?
— Паппи? — тихо и взволнованно позвал Голубика того. Он сделал шаг вперёд.
Названный замер, а затем медленно повернул череп в направлении голоса, наконец заметив брата, он, не медля больше, поднялся и в два шага подошёл к тому и обнял, крепко прижимая к себе.
— Ты жив… жив… — прошептал высокий скелет. После рассказа Блу о том, что его друг погиб, Папайрус стал ещё сильнее переживать за брата, его захватила паника, он один раз поддался на уговоры и отпустил брата с Хранителем, но… на второй раз его сил бы не хватило.
— Эй, со мной всё в порядке. И знаешь, у нас получилось! Дрим вернулся, я был всё это время с ним и Инком. — несмелые, но всё равно яркие звёздочки загорелись в глазницах улыбнувшегося скелета.
Видя своего бро таким здоровым, целым и радостным, Папайрус наконец-то почувствовал облегчение. Но он всё равно нахмурился и, отойдя от брата, серьёзно на того посмотрел, засунув руки в карманы толстовки.
— Я рад за него, но ты ничего не хочешь мне объяснить?
Блу опустил череп. Да, всё не так легко и просто объяснить, как он думал, но он постарается. Низкий скелет сжал кулаки, что не скрылось от его брата, и серьёзно посмотрел в глазницы Папайруса. От чего тот весь собрался. Уж крайне редко его брат показывает эту свою сторону.
— Да, я… я должен объяснить всё, это будет правильно и честно. Я сожалею, очень сильно сожалею, что заставил тебя волноваться, но иначе ты бы меня не отпустил, и ты это понимаешь. Но… — Свап стал нервно перебирать пальцы рук. Ему было тяжело, но он решил выговориться и сказать всё, что должен был. — В моём поступке есть и твоя вина.
— Моя? — скелет в оранжевой толстовке удивлённо посмотрел на того, в какой-то мере понимая, к чему ведёт его брат.
— Да, ты слишком меня опекаешь, я ведь не ребёнок! — Блу комично топнул ногой и с крайним возмущением продолжил смотреть на брата. — Да, возможно иногда я веду себя слишком наивно, и мои мысли и идеалы для кого-то действительно покажутся детскими. Но! Я всё понимаю, все риски и опасности на которые часто иду. И я всегда могу себя защитить, ведь я сильный, ты же знаешь.
— Знаю. — устало выдохнул высокий скелет и плюхнулся на рядом стоящий диван. — Но я не могу перестать волноваться о тебе и заботиться. Ты же мой брат и…
— Папайрус, ты душишь меня своей заботой. — старший вздрогнул и поднял взгляд на стоящего перед ним. Брат выглядел весьма подавлено, но вместе с тем и… решительно? Это было крайне необычное сочетание, особенно необычным было то, что тот назвал его имя полностью, без привычных сокращений. — Я хочу совершать поступки сам и не прятаться ни у кого за спиной. Ведь я хочу стать членом Королевской гвардии, а для этого нужна смелость и умение брать на себя ответственность за свои действия и решения. И… я поступил бы так снова, если бы пришлось. — заметив, что брат хочет что-то сказать на это, Блу поднял руку, призывая к молчанию. Ему нужно договорить, а потом он выслушает всё, что скажет тот. — Я никогда не оставлю того, кто находится в беде, а тем более друга. Инк с Дримом не раз рисковали жизнью ради меня, так же и я поступал и буду поступать и в дальнейшем. Ведь они важны для меня, и я сам вызвался им помогать, потому что им и правда иногда нужна моя помощь. И вовсе не физическая. — с грустной улыбкой закончил Голубика и наконец отвёл взгляд в сторону, ожидая слов со стороны брата.
Папайрус сидел и смотрел на своего младшего брата по-новому, словно увидел впервые. Нет, тот всё также оставался тем прежним Блу, что он знал, но… теперь в нём он видел и серьёзного и довольно ответственного монстра, что не замечал раньше. Или не хотел замечать? Да, ему было приятно оберегать своего младшенького брата от всяких напастей, но видимо, он слишком сильно привык видеть в нём только наивного ребёнка. А тот уже давно вырос и… что ему помогло понять окружающий мир и, несмотря на всю жестокость того, целеустремлённо стараться сделать тот лучше? Всё стало меняться с появлением его друзей Хранителей, или раньше? Он не мог с уверенностью сказать, но, смотря сейчас на брата, всё же понимал, эти изменения пошли тому на пользу.
Высокий скелет протянул руку, к стоящему Голубике и, взяв того за запястье, потянул на себя, усаживая на диван рядом с собой, и тут же обнимая. Блу, только казалось бы очнулся от своих тревожных мыслей и, на автомате обняв брата, с надеждой посмотрел на того.
— Ты прав, я слишком тебя опекаю, постараюсь впредь так больше не давить и… прости меня. Я был слишком слеп и не заметил, как мой бро вырос. — спокойно проговорил Папайрус, продолжая мягко обнимать своего брата, предварительно вытащив сигарету изо рта, конечно же.
— И ты меня прости. — крепче прижимаясь к тому и не сдерживая радостной улыбки, пробормотал Папайрусу в кофту Свап. Наконец-то брат понял его.
— Но если соберёшься пойти к своим друзьям, то я отправлюсь с тобой. — предвидя возмущение, он крепче обнял брата, не давая тому отстраниться. — Обещаю, что это только на несколько раз, пока всё не станет на свои места, ладно?
— Ну вот опять ты… — невнятно пробормотал Блу, ему позволили отстраниться, что скелетик тут же и сделал, выбравшись из объятий. — Ладно, но ты обещал!
— Да-да, не волнуйся, обещаниями я не разбрасываюсь, так как всегда их выполняю. — хмыкнул Папайрус, возвращая сигарету на её законное место. — Вижу, тебе не понравились мои КОСТяные объятья.
— Паппи! — надув щёки, воскликнул Голубика, однако предательская улыбка показывала, что недовольство наигранное.
И всё же разговор двух братьев-скелетов прошёл хорошо, что не могло не радовать обоих. В Блу всё также горел позитив и надежда на то, что всё закончится хорошо. А Папайрус… Что ж, он будет рядом и присмотрит за своим младшим братом, ведь тот — его семья.
