Маленькая коллекция.

Раэль знал, что слишком часто цепляется к Регису, но он не мог назвать себе причины агрессии, с которой это делал. Не мог признаться себе, что начал незаметно меняться, начал беспокоиться о людях, которых ненавидел. Отговорки о том, что они всего лишь будут мешать, перестали действовать. Блондин понял, что привыкает к ним, к изменениям в жизни. И к перепалкам с Регисом он тоже привык. Вокруг ещё летала пыль, неприятно оседая на коже, хрустел под подошвами песок. На сегодня тренировку они закончили. Раэль сидел на земле, подтянув одну из ног к груди, на плечах висели остатки некогда белой рубашки. На голой коже ещё горели следы от чужих ударов, щипали мелкие царапины. Регис, лежавший напротив, выглядел не лучше - Картье его хорошо приложил. Они опять сцепились языками во время боя и сумели вывести друг друга из себя. Тогда адреналин всё больше выделялся в кровь, которая быстро бежала по венам и артериям, снабжая организм кислородом. Грудь вздымалась от частого дыхания, мышцы ныли от напряжения, сердце громко билось под рёбрами. Такой спарринг пьянил лучше любого алкоголя, заставлял всматриваться в чужие зрачки, которые чёрным пятном почти закрыли всю яркую радужку. От поднявшегося давления слегка розовели щёки, Регис то и дело облизывал сухие губы, невольно заставляя Раэля отводить взгляд и сглатывать вязкую слюну с небольшим количеством крови, которая появлялась из-за случайно проткнутой острым клыком слизистой. Черти с готовностью танцевали на гробу покойного здравого смысла и некой морали - иногда ближний бой становился похож на какую-то разборку двух подростков в подворотне. Благородные перекатывались по земле, вцепившись друг в друга, словно уличные коты, поднимали клубы песка с пылью, слишком сильно сжимали пальцы на чужом теле, оставляя следы, смыкали челюсти, помечая укусами солоноватую кожу. Слишком порывисто, необдуманно, страстно они жались друг к другу, тёрлись, рыча и постанывая от горячего удовольствия. Регису требовалось время, чтобы прийти в себя, привести мысли в порядок, затолкать недавние события глубоко в закрома разума и попытаться не вспоминать о них в обществе других людей. Слишком яркими, волнующими были те воспоминания. Он не мог терпеть, когда Картье иногда ловил его одного в пустой кухне или коридоре, зажимал, оставлял укусы на загривке, трепал уложенные волосы, разрушал маску спокойствия и лёгкого высокомерия. Но Регис сполна отыгрывался на этих уединённых тренировках, показывая всё своё недовольство. Раэль не был против, ему нравилось наблюдать за тем, как заводится благородный, как хмурится и набирает побольше воздуха в грудь. Со временем это всё превратилось в некую традицию, они спускали пар и возвращались домой умиротворённые. Их давно перестали сопровождать удивлённые взгляды, было всё равно. Оставался лишь пустой полигон, прохладный вечер и они, двое, что смотрели друг на друга с нескрываемым желанием...