Vivre ensemble

POV Strawberry Какой бы сволочью не был Франсуа, сколько бы зла не было сделано по его вине, в одном я его обвинить не могла - он не врал. Он действительно ждал нас, как и говорил. Поджидал, зараза. - Так-так… Ну, требуйте, требуйте, - милостиво разрешил француз, усмехаясь почти добродушно. - Мы с ребятами с удовольствием вас послушаем. - «Ребята» насупились. За моей спиной была дверь, и, может быть, стоило попытаться сбежать, но… вряд ли Франсуа занял бы высокий пост, если бы был дураком, а, значит, и охрану в коридоре он выставил. Во всяком случае, я бы так и сделала. Да и убегать, не достигнув цели, было как-то стыдно. Зачем же тогда было приходить, спрашивается? Снейк отодвинул меня за спину, намекая, что говорить будет он. А я что? А я не против. Была сначала. - Думаешь, спрятался за чужими спинами и все в порядке, гнида? - прошипел Змей. Я напряглась. - Так меня эти козлы не остановят. Пусть я и сам подохну, но вас всех положу! Я уцепилась за его плечо. Нет-нет-нет! Меня такой исход не устраивает! Эта зараза жить должна и жить долго! - Вы же цивилизованные люди! Хватит размахивать оружием, все можно решить иначе! - закричала я, пытаясь вырваться вперед. Снейк небрежно придержал меня ладонью. - Строуберри… Глаза Франсуа вдруг блеснули. - Да, ты персона интересная: ты своей цели обязательно достигнешь, даже если и умереть за это придется… - Он задумался - или сделал вид, - и широко улыбнулся. - А вот жизнью подружки рисковать не станешь! - Мужчина сделал знак, и из-за спины Змея вынырнула широкая рука в шрамах. Она схватила меня за шиворот и выдернула на середину комнаты. К виску прижалось холодное дуло чего-то внушительного. - Итак… Снейк - верно? - сейчас ты спокойно положишь все оружие, что у тебя есть, на пол. А потом возьмешь вон тот рупор и скажешь своим людям, чтобы они сдались, - голос француза стал жестким, улыбка - злобно-торжествующей. - Тогда девочка не пострадает. Если откажешься - придется ее убить. А мне бы этого не хотелось, - он скользнул по мне сожалеющим взглядом. Я все еще была нужна ему, он все еще хотел меня, но… главной фигурой для него был Змей (хотя, похоже, изначально все планировалось иначе), а, значит, чтобы надавить на него, меня могли запросто пустить в расход. И ничего личного. Просто политика. Снейк вскинул на Франсуа разъяренный взгляд и… послушно откинул железяку, вытащил из ботинка нож, из-под ремня - второй. Теперь мы были совершенно безоружны: мое-то ружье отобрали еще в самом начале. И пока я ошалело хлопала глазками, несгибаемый дикарь, опустив голову, взял в руки ярко-красный рупор, поднес к губам… Ну нет! Я с неожиданной - даже для самой себя - силой ударила своего охранника в пах и, почувствовав, что пальцы на плечах исчезли, торопливо присела на корточки. Тут же прозвучал выстрел, правда, уже над моей головой. - Снейк! Не смей! Тот дернулся и, прежде чем по комнате засвистели пули, огрел рупором ближайшего к себе солдата и, выхватив у него пушку, всадил в грудь несчастного весь заряд дроби. Несмотря на хваленую военную подготовку, все вокруг замерли, а Змей швырнул прочь бесполезную игрушку и поднял свой ствол. Я в два счета переползла за диван. И затрещали автоматы, стена за моей спиной окрасилась кровью. Шумно разбился мой любимый аквариум. А я сидела, свернувшись в комочек, и грызла ноготь большого пальца, не имея возможности посмотреть, как там Змей. То есть, можно было бы, конечно, высунуть голову наружу, но… как-то не хотелось, чтобы ее напрочь снесли, даже не заметив при этом. Так что приходилось тихо страдать. А потом вдруг все стихло. Я шумно сглотнула и подняла нос над кожаной спинкой дивана. Снейк стоял около стола, широко расставив ноги. Палец - на курке, глаза - прищурены. На полу вокруг - аккуратненькая лужа крови. И горка трупов. Интересно, сколько их было? - Всего пять? - словно отвечая на мой незаданный вопрос, насмешливо оборонил дикарь. - Плохо же ты подготовился к нашей встрече. - Я ждал только девчонку, - просипел Франсуа, не отрывая глаз от сеточки трещин на плазме Солюса. Он замер напротив Снейка, и пальцы его, цепляющиеся за край столешницы, дрожали. В душе поднялась невольная гордость за друга: он-то рядом с вице-президентом выглядел настоящим супергероем. Во всяком случае, от страха не трясся. Зато у меня зубы стучали так, что дрожь Франсуа терялась на этом фоне. - Ты глупец. Никто не отпустил бы ее одну. - Дуло автомата ткнулось французу под кадык. И только тогда Змей вспомнил обо мне. Да еще как вспомнил! - Эй, Строу, ты, кстати, там жива? В обморок не упала, нет? Тогда дай мне веревку. Живо! - Интересно, где я ее найду? Здесь не канатная фабрика, - на автомате огрызнулась я и выползла из своего укрытия. Ноги скользили по паркету, развозя кроваво-грязное месиво, а я старалась не смотреть вниз. Ведь как бы я не убеждала себя, что война это не так уж и страшно, что убивать - надо, привыкнуть к виду выпученных остекленевших глаз, дымящихся дыр в груди, вывернутых рук и ног я не могла. - А вот хоть из волос своих свяжи, мне все равно, - елейно произнес Снейк, не отрывая взгляда от своего пленника. Как ему удавалось оставаться таким спокойным, я не знала, но искренне завидовала. Сама-то я тоже пыталась вести себя так, будто ничего не произошло, чтобы не падать в его глазах, но на самом деле… Я залезла в один ящик, в другой. В третий… Но кабинет политика, он и в Африке кабинет политика и никаких веревочных изделий в себе не предусматривает. К сожалению. Зато я нашла один до ужаса знакомый шприц с тремя иголками и странноватую ампулу с кислотно-желтым раствором. А ведь Адам клялся мне, что уничтожил все! Да и разговора ни про что, кроме нейролептиков, не шло… Но времени возмущаться не было, и я рассудила, что еще успею выпытать все у мальчишек. Потом. Тем более что на глаза мне неожиданно попался скотч. Неспешным, почти крадущимся шагом я приблизилась к мужчинам, увлеченным друг другом. Франсуа внимательно следил за руками дикаря, тот - за выражением лица противника. Я покачала головой, любуясь этим зрелищем, и, сцапав со стола липкую ленту, подошла к Снейку со спины. - На. Змей аж подпрыгнул от неожиданности, его пальцы чуть дрогнули. Грянул выстрел, и я уже приготовилась увидеть, как по белоснежной рубашке француза расплывается алое пятно, но вместо этого с потолка посыпалась побелка: Снейк вовремя успел поднять дуло вверх. Я чуть устыдилась: нашла время для шуток! - а Франсуа замер, зажмурив глаза. Даже сбежать не пытался, хотя и была возможность. Надо же. Наверное, напугался. - Совсем того? - холодно осведомился Снейк и вырвал у меня из пальцев скотч. С силой надавил на плечо вице-президента, усаживая его обратно в кресло. Я стояла рядом, опустив взгляд в пол и сложив руки за спиной. - Ну что застыла? Рупор принеси, сейчас господин француз говорить будет. Я метнулась к брошенному конусу, а Змей ловко примотал Франсуа к стулу импровизированной веревкой. Вице-президент то и дело бросал на нас бешеные взгляды. Снейк почесал небритый подбородок, прикидывая, как быть дальше. - Я мог бы дать тебе все, - неожиданно прохрипел француз, глядя на меня мертвым взглядом. - Почему же ты выбрала его? Помоги мне, переходи на мою сторону, и я создам идеальный мир. Мир для тебя! Я застыла, судорожно сжимая ручку рупора, словно боясь, что он упадет. Змей тоже замер. Мне была видна только его спина, но по тому, как она напряглась, я могла судить о его выражении лица. - Со мной ты будешь королевой, а он? Что даст тебе он? Он же даже не ценит тебя… - Неправда! - Рупор все-таки выпал из моих рук. Мне же на ногу, но я этого не заметила. А Снейк… Он с силой впечатал колено в живот пленника. Франсуа сдулся, будто из него выпустили весь воздух, и обвис на прозрачных полосках. А потом он… засмеялся. Задушено-хрипло. Страшно. - Он не сделает тебя счастливой, глупышка. Зря ты таскаешься за ним хвостиком, с ним твоя жизнь превратится в ад, - пророчил француз, улыбаясь. С уголка его губ спешно сбегала струйка рубинового цвета. Я растерянно подергала Змея за локоть, но он не удосужился повернуться ко мне. Зато рассеянно похлопал ладонью по протянутым пальчикам и пробормотал: - Не пугайся. Он просто знает, что уже проиграл, вот и несет всякую чушь. - Он прокашлялся и вдруг задушевно попросил: - Строу, будь добра, выгляни в окошко, посмотри, дождика нет? Я щелкнула челюстью, ошеломленная сменой тона и темы. Ошеломленная - это мягко говоря. - Какой, к черту, дождик? - Кислотный, - съязвил дикарь. - Нет, серьезно. Пойди, погляди, может, наши где бегают? Ладно. Хорошо. Раз ты так хочешь. Покивав, я отошла к подоконнику: говорят, с психами лучше не спорить. А мысль о том, что у Снейка на нервной почве съехала крыша, уже давно настойчиво билась о черепушку. Я приблизила нос к стекляшке. Внизу явно что-то происходило. За спиной - тоже. Я резко обернулась. Низко наклонившись над пленником, Змей методично бил его разодранными в кровь костяшками, куда придется. Методично, но яростно. Жестко, четко, профессионально и наверняка очень больно. Все встало на свои места. Снейк не сошел с ума. Снейк заботился обо мне. Снейк видел во мне ребенка и не хотел травмировать детскую душу. И, кажется, был прав. За этот день я успела увидеть много всего, но от этой простой процедуры мне вдруг стало плохо. Мерзко, гадко. Но иначе, наверное, поступить было нельзя, раз Снейк за это взялся. С другой стороны, он гуманизмом никогда не страдал… Я снова уткнулась в стекло, зажмурившись. Мне не нравилось, что происходило сейчас, но Змею я привыкла доверять. Особенно, в таких делах. Раз он это делает, значит, это нужно. И точка. Глухой удар. Судорожный полу-вздох, полу-стон. Кашель. Тихий смех. И еще удар. Едва слышная ругань, шипение. Сердце чуть ускоряет темп биения. Ноги подрагивают. Удар. Стон. Кашель. По кругу. Как на карусели. В дополнение к звукам буйная фантазия рисовала мне то, чего я не видела, плюс то, чего быть даже не могло. Я готова была начать биться головой о подоконник, лишь бы прекратить эту пытку. А вместо этого распахнула глаза и уставилась вниз. Там ведь тоже было что-то «интересное», я помнила. Чья-то светлая макушка мелькала между деревьями на мирной половине города. За ней табунком неслись болотные блины фуражек. Блондин (то, что это был мужчина, выдавала его фигура) на ходу отстреливался из маленького - словно игрушечного - черного пистолетика. И я могла поклясться, что этот человек знаком мне. То, как неловко держал он оружие, как все время одергивал край порванной рубашки, как смешно вскидывал колени на бегу - все говорило мне о том, что это… - Адам! Господи, это Адам! Снейк, иди сюда скорее! - Ну что? Что ты там увидела? - Да говорю же, Адама! Дикарь мгновенно оторвался от своей «жертвы» и подбежал ко мне. Мимоходом, будто по привычке, будто это нормально, положив руку мне на плечо, прижался к стеклу, глядя, куда указывал мой дрожащий палец. - Они убьют его! - Прекрати истерить, - поморщился Змей и оттер меня в сторону, распахивая раму. - Ничего они с ним не сделают. - Он сдернул с плеча автомат, передернул затвор и прицелился. - Стой, подожди! Вдруг ты попадешь в него? - Я не такой мазила. К тому же, другого варианта нет. Мы не можем оставить его без помощи. - Мы можем бежать ему на помощь! - Ага, а этого ты куда денешь? - Снейк кивнул на француза, упрямо кусавшего губы. Выглядел он ужасно, просто невероятно ужасно, но молчал. Может, он и был мерзавцем, но слабаком, как и лгуном, - нет. - Пусть тут посидит. Уж не заскучает. - Строуберри… - Адам твой друг, ты не можешь его бросить! - А Ева? - Она задушит нас, если мы не поможем ее мужу. Змей тяжко вздохнул, закатывая глаза. - Я тебя ненавижу, ты об этом знаешь? - Догадываюсь. А теперь идем! Я схватила его за руку и поволокла к выходу. До парка, где я заметила Адама в последний раз, было минут пять бегом. Но он же не стоял на месте, как и солдаты, преследовавшие его, а, значит, оставалось только надеяться, что мы сумеем их догнать.