Vivre ensemble

POV Strawberry Ссутулившись, я сидела на жестком стуле перед зеркалом и угрюмо разглядывала свое отражение. Расцарапанная, украшенная разноцветными синяками рожа с запавшими глазами отвечала мне тем же. И обе мы не представляли, что теперь делать. Ладно, в наше высшее общество я запросто могла бы заявиться и с таким личиком, но Змей… Нет, я не претендовала на любовь до гроба с его стороны. Я даже поняла бы, если он не захотел бы со мной общаться. Все-таки Нина умерла на моих руках, и, наверное, в глазах Снейка я выглядела такой же виноватой, как и в своих. С другой стороны, он позвонил мне сам сегодня. Ну да, по делу, и все же… Может быть, недоспавший мозг отказывался работать нормально, может быть, я просто хотела верить в невозможное, но где-то внутри - там, под ребрами - ярким цветком распускалась надежда. Надежда на счастье. Надежда на любовь. Надежда на свой лучший мир, в конце концов. Тот самый, за который я так боролась. Я вздохнула и яростно почесала затылок, ероша и без того лохматые волосы. Змей обещал прийти в три, до этого оставалась совсем немного времени, а, значит, пора было прекратить строить свои глупые домысли и хотя бы завязать патлы в хвостик. А Снейк… Ну да, целовались мы пару раз, и что? Мы же все равно друзья, друзьями и будем. Я все сказала. Дверь распахнулась от мощного пинка, со звуком пушечного выстрела впечатавшись в стену. - Змей! - взвизгнула я, вскакивая. Не зря говорят: помяни черта… Вот и не верь после этого в поговорки! - Ты с ума сошел? Весь дом разбомбишь же нафиг! - Переживет, - рассеянно отмахнулся Снейк. - Ты готова? Я снова кинула мрачный взгляд в зеркало. А как будто не видно! - Ты издеваешься, да? - Почему? - растерянно захлопал ресницами мужчина. А, ну правильно, он не влюбленная девушка, он воин, ему не понять. Я махнула рукой, мол, не заморачивайся, и вцепилась в расческу. Все, решила: наплевать, как я выгляжу. Снейк вон ничего вокруг вообще не замечает, а кроме него мне нравиться и некому. - Ты как? - начала я светскую беседу, распутывая свалявшиеся пряди. Змей, который уже успел привалиться к дверному косяку и устремить задумчивый взгляд в окно, опомнился: - А? Что?.. Нормально. Ну вот, совсем в себя ушел, бедненький… Переживает, наверное. Если бы я осталась без любимого человека, вообще бы волком выла, а он ничего, бодрячком. Хотя Снейк всю жизнь прятал свои чувства под масками, так что кто знает, что у него там внутри. - Как Адам? - снова спросила я. Конечно, не стоило приставать к Змею, но тишина - почти загробная - меня пугала. - Да что ему сделается? Сидит себе спокойно в кресле, с министрами общается… Парочку политиков уже успел вокруг пальца обвести, - через зеркало я увидела, как губы дикаря растянулись в слабой улыбке, и тоже просияла. Закручивая непослушные волосы в тугой хвостик, я непрерывно болтала. О погоде, которая, как в насмешку, была хорошей-хорошей, о Еве, о Клэрри. Даже об океане, теперь казавшимся таким далеким. Обо всем, что угодно, лишь бы не молчать и не о войне. Змей лениво отвечал и ухмылялся на любые мои слова, вроде, что возьмешь - ребенок. - На улице холодно, застегивайся, - тоном строгого, но заботливого папочки предупредил Снейк уже на выходе. Я устало кивнула, послушно вжикая молнией и наматывая шарф на шею. А Змей, видя, что я не спешу возражать, чуть нахмурился и приобнял меня за плечи, словно обещая, что все будет хорошо. Когда-нибудь - обязательно. - Итак, объясни мне еще раз. Что от нас вообще хотят? - самым деловым тоном, на который только способна, осведомилась я, щурясь от холодного осеннего солнышка. Под ногами аппетитно хрустел снег, белый-белый. - Да ну, ерунда какая-то, просто… А ты паспорт… - Не забыла. - Хорошо. Снейк отвернулся, уперевшись глазами в асфальт. Я с трудом подавила вздох и закрутила головой во все стороны. На улицах города кипела жизнь. Люди галопировали туда-сюда, не обращая внимания друг на друга, кто-то что-то таскал на своем горбу. Дома на «военной» части все еще лежали в руинах, и особнячки нашей, «мирной» половины, были под завязку набиты людьми. Дикари тоже крутились здесь: больше идти им было некуда, Другую сторону французы сравняли с землей, - но никто не гнал их, как раньше. И это не могло не радовать. - Строуберри, скажи, как ты думаешь, - спросил вдруг Змей отрешенным тоном, - война это хорошо? - Что?! Я даже остановилась от такого заявления. Война - хорошо? Хорошо и война? Да как можно ставить эти слова рядом! Как можно такое спрашивать? - Я в том смысле, что наши люди прекратили грызться между собой, - я отметила, как он сказал «наши люди». Надо же, как мы запели. От Адама, наверное, нахватался. - К тому же, наш блондинчик умудрился содрать с Франции огромные деньги и завербовать в союзники Испанию. Так что теперь Эден не в такой заднице, как раньше. - Как у тебя все просто получается! Вспомнил бы лучше, сколькими жизнями за это заплачено! - крикнула я, привлекая взгляды прохожих. Но чужое внимание никогда меня не смущало. - Вспомнил бы, сколько детей погибло в ваших взрослых играх! Эта дурацкая война забрала у меня Пьера! Нину! Я резко оборвала свою пламенную речь, поняв, что сболтнула лишнего. И пусть на лице Снейка не промелькнуло ни одной эмоции, я все равно прикусила свой язычок и больше к этой теме не возвращалась. Дикарь тоже молчал. И его, судя по всему, это совершенно не напрягало. А вот меня - очень. - Куда мы идем хоть? Что это за пункт такой? Гуманитарной помощи… - пробормотала я, собственно, не очень надеясь на ответ. - Не знаю. Есть какой-то неподалеку… - заюлил Змей, пряча взгляд. Ох, что-то у меня плохое предчувствие. Ну не пошел бы вот этот человек никуда просто так, отметиться, ради «галочки», даже не узнав толком, куда вообще направляется. Тем более, паспорт-то мой зачем? Нет, скорей уж я поверю в то, что Снейк опять решил меня украсть. Он может, я знаю. Мужчина аккуратно скосил глаза на меня. Я ответила твердым взглядом в упор. - Хочешь новость? - примирительно предложил Снейк. - Хочу. - Твоя Лилит увидит отца. Я обо всем договорился. Я снова замерла. - Что?! Лилит. Увидит. Отца. Господи, ее все-таки переведут к Солюсу! Она больше не будет сидеть одна в тесной темной клетке. Она больше не будет слушать шум капель, текущих из сломанной трубы в коридоре, вместо человеческого голоса. Она… она… Она увидит отца! С восторженным воплем я бросилась Змею на шею. Да за такую новость я ему все простить готова! Пусть он увезет меня хоть в самые Гималаи. Я же так долго боролась за права этой маленькой запутавшейся девочки, и вот наконец - через столько времени - получила результат. Причем, не от добренького Адама, а от строгого, неумолимого Снейка. Хотя чему я удивляюсь? Он же был знаком с Лилит в детстве, кто сказал, что теперь все забыто? Может, моя просьба исполнена ради нее, а не меня. - Вот признайся честно, - попросила я, погрустнев, - ты же и сам рад, что она станет чуть счастливее. Дикарь неожиданно прыснул, прикрыв рот ладонью. А когда я сердито посмотрела на него, не понимая причины веселья, он со смешком выдал: - Я не понял, это ты так меня ревнуешь? Я аж задохнулась от возмущения. А даже если и так… Но я ничего не понимаю. Почему у нас со Змеем никогда не получается разговаривать нормально? Почему вечно все скатывается к шпилькам и подколкам? Даже сейчас, когда все так плохо-ужасно, когда я чувствую себя совершенно опустошенной, когда Снейк, по идее, должен ходить, словно в воду опущенный. Что за колдовство такое? - Нет, я серьезно. Это у тебя хобби такое - сводить меня со всеми подряд, а потом беситься? Сначала Нина, теперь вот Лилит… - Не смей говорить о Нине в таком тоне, - передернула я плечами. Меня аж покоробило от этого небрежного упоминания о маленькой художнице. Нельзя говорить так о любимой девушке, нельзя так говорить об умершем ребенке. Дикарь только пожал плечами и прибавил ходу. Впереди показалось невысокое здание с невероятно реалистичными гипсовыми цветами на фасаде. А точнехонько над дверью красовались два искусно вылепленных голубка. На белой мраморной табличке тиснеными золотыми буквами значилось что-то невразумительно официальное, но что именно разглядеть не позволяло зрение. Снейк крепко ухватил меня за локоть, словно боялся, что я сбегу, и резво взбежал по лестнице. Я за ним едва поспевала, и мне все казалось, что моя укутанная в сто шубок тушка вот-вот взлетит над ступеньками, как в мультиках. - Только не говори, что это и есть твой пункт гуманитарной помощи, умоляю… - Что? - опешил мужчина, на мгновение выпуская мою руку. Я тут же воспользовалась этим, чтобы отойти на пару шагов. Мои смутные подозрения все крепли. Ох, что-то тут было нечисто… - Строуберри, не дури, идем, - он протянул мне пальцы и уставился в глаза самым укоризненным из своих взглядов. Никогда не умела ему противостоять. Я послушно поплелась за дикарем, попутно рассматривая окружающую нас обстановку. Зеркала, пафосные золотые рамочки, цветы, марш Мендельсона за соседней дверью… Все вокруг так и дышало радостью, несмотря на поствоенное положение города. Подождите-ка… Я знаю только одно место, где дух счастья не исчезает никогда. И это явно не пункт гуманитарной помощи. Господи, да Снейк банально развел меня со своей помощью. «Не забудь паспорт»? И как только я, наивная чукотская женщина, могла повестись на это? - Снейк! Ты куда меня привел?! - завопила я шепотом: ругаться во весь голос было как-то неловко среди этого великолепия. - Ты с ума сошел? - Отнюдь, - ухмыльнулся Змей. - Это очередная шутка, да? - с надеждой спросила я. Забыла прибавить - очень жестокая шутка. Дикарь повернулся ко мне лицом и положил руки на мои плечи. - Строу, я делал когда-нибудь свои глупости тебе во вред? - Я вспомнила, как он настоял на том, чтобы пойти в школу со мной. Вспомнила счастливые дни на далеком острове. И покачала головой. Нет, не делал. - Тогда поверь мне еще раз, хорошо? Я знаю, что делаю. Я посмотрела в его необычайно серьезные глаза и… поняла, что пропала окончательно. Я не представляла, что он задумал, но была согласна на все. Как назло где-то в закоулках головы сплыли врезавшиеся в память голоса. Не потеряй его так же, как и я. Береги... Я заворожено шагнула вперед, но, словно опомнившись, вдруг остановилась. - Снейк, скажи, зачем ты это делаешь? - Ты так и не поняла? Затем, что я люблю тебя, дурочка. Не Нину, не Лилит - тебя.