***
Дочистив последнюю картофелину, Микаса тыльной стороной ладони встряхнула лезущую в глаза прядь с лица. На кухне с ней работал только один человек — шеф-повар — Николо Косло. Мужчина средних лет и такого же среднего роста. Он был таким непримечательным, что это ставило в тупик, в пределах стен найдутся тысячи людей, похожих на него. Если они когда-нибудь вместе окажутся на рынке в центре города, то Микаса вряд ли сможет отыскать парня самостоятельно среди того столпотворения. А надо ли вообще искать? — Закончила? — Николо в это время скрупулезно нарезал морковь для будущего овощного рагу. Он слегка приподнял голову чтобы увидеть помощницу. Она кивнула. — Надеюсь, сделала так, как я просил? Господин Аккерман любит, когда кусочки крупные. Микаса молча подошла к таре с водой и ополоснула руки, не обращая ни малейшего внимания на то, о чём говорит повар. Мужчина весь день без умолку нахваливает своего работодателя, словно свято полагает, что Микасе вообще есть до этого дело. Может, он думает, что она шпионка? Вода в таре помутнела от грязных рук девушки. Аккерман усмехнулась своему забавному предположению. Весь день был посвящен только одной цели — составить порядок действий по прибыванию здесь. Нужно спланировать разговор, предстоящий с Леви, и в целом выстроить нужную тактику поведения в этом змеином логове. У неё нет здесь друзей, нет Эрена, который подтолкнёт к действиям, Армина, который обмозгует верное решение. Словно белая овечка среди диких волков. Пусть они считают именно так, на самом же деле всё будет ровно наоборот. Пусть думают, что сломили, пусть думают, что победа за ними, но когда они расслабятся и будут ожидать меньше всего, Микаса нанесёт удар — смертельный и неожиданный, ставящий жирную точку в этой нескончаемой эпопее. Скорей всего, она погибнет в конце, но это волнует меньше всего сейчас, главная задача, стоящая перед ней, это забрать с собой на тот свет как можно больше ублюдков — прислужников короля. Это она будет необузданной волчицей, обгладывающей косточки глупых и наивных овец, только так, и никак иначе. Аккерман даже не замечала, как паренёк на протяжении уже нескольких минут смиренно окликал ее: — Микаса! Микаса, эй! Слишком запоздало, но она всё же ответила бедняге, который вот-вот повредит голосовые связки. — Что? — Микаса всё ещё незаинтересованно промывала и без того чистые ладони. — Пригляди, пожалуйста, за рагу! Мне надо отойти ненадолго, — парень переминался с ноги на ногу. Аккерман недоумевала насколько ей повезло попасть под руководство такого бесхарактерного и слабого тюфяка. Прекрасно зная, в каком помощница находится положении, Николо вёл себя, словно ему поручили присматривать за какой-то многоуважаемой принцессой, а не дали в подчинение мешающуюся под ногами бывшую заключённую. Он так и не сдвинулся с места, пока Микаса не кивнула в знак разрешения. Николо едва не запутался в собственных ногах, пока шёл к выходу. Если придётся избавиться от него, то это не составит особого труда. Казалось, Микаса может просто вложить ему в руку нож и вежливо попросить убить себя, и парень безропотно выполнит просьбу. Сделав пару шагов к железному котлу с готовящимся на огне ужином, Аккерман взяла ложку и помешала овощную смесь. Запах стоял невероятный, что-что, а готовить этот недотёпа умел божественно. Она не сдержала смешка, когда представила лицо Браус, учуявшей подобные ароматы, исходящие из кухни. Будь ситуация в стране лучше, Микаса бы не сомневалась, что Николо непременно стал бы пожизненным рабом прожорливой Саши. Интересно, что с ней? Брови свелись к переносице. Явно ничего хорошего. Либо смерть, либо заключение. Деревянная ложка чуть не треснула в её окрепчавшей за мгновение хватке. Рассеянно потерев глаза, Микаса заперла эмоции на замок и закинула ключ от него куда подальше. Необходимо правдоподобно отыграть свою роль забитой в угол служанки, беспрекословно выполнять все приказы, и не поднимать глаз выше подбородка собеседника. Хотя если собеседником будет Аккерман, то ей, к своему неудовольствию, придётся согнуться в три погибели. Кстати за весь день работы в поместье, одна вещь крепко засела у в голове, а точнее вопрос: «Где сам хозяин поместья?». Вся усадьба, словно была предоставлена сама себе на услужение. Весь день слуги готовили и убирали для самих себя. Это одновременно было и преимуществом, и преградой. Аккерман всегда был очень проницателен и притворяться на его глазах было бы гораздо тяжелее, а с другой стороны этот спектакль, по большей части, затевался именно для него. Тем более ей нужно переговорить с ним, при этом не выходя за пределы усадьбы, это будет довольно затруднительно исполнить. Рыжеволосая девушка вбежала на кухню и в спешке стала лазить по полкам кухонного шкафа. Микаса подозрительно оглядывала коллегу. Что она ищет? Мириам с первого взгляда не понравилась ей, Аккерман не понимала, почему улыбчивая везде успевающая уборщица вызывает такой ураган отрицательных эмоций. Похожие чувства Микаса испытывала и к Кристе Ленц — бывшей однокурснице из кадетского корпуса. Блондинка всегда лучезарно улыбалась всем, даже тем, кто вызывал мурашки по коже у самой Аккерман, а это надо очень постараться. Казалось, что Криста существует отдельно от окружающего её мира, на какой-то розовой планете, где всё всегда хорошо и самый страшный катаклизм для тех мест это — радуга. В то же время Микаса видела в Ленц что-то необъяснимое, черта характера, которую та усердно пыталась скрыть от остальных — хитрость? Двуличие? Жестяная банка свалилась на пол от неумелых движений Мириам. Аккерман вернула всё своё внимание странной служанке. Может, не ломать голову, и спросить прямо? Ей будет ещё над чем подумать, а растрачиваться на такую мелочь, как раскрытие причины чудного поведения рядовой служанки — было лишним. — Что случилось? — спросила она максимально отстранённо, параллельно помешивая рагу. Девушка не посмотрела даже на неё и продолжила капаться среди груды кухонного хлама. Игнорирование — это худшее, что можно провернуть с Аккерман, разумеется, если вы не самоубийца, тогда вы движетесь в нужном направлении. — Я, кажется, задала вопрос, — голос стал громче на несколько октав. Очередная жертва сорвалась с полки. Громкий звук бьющегося стекла добрался до барабанных перепонок. Микаса слегка подскочила на месте и тут же уставилась в проход. Следуя расчётам, ровно через минуту здесь должен появиться разъярённый Фрэнсис. — Что здесь происходит? — мужчина уже стоял в дверном проеме, и, оперевшись о раму обеими руками, пытался отдышаться. Мириам резко развернулась к нему лицом и подпёрла спиной шкаф, словно загнанный в угол зверь. — Мне повторить вопрос? — выпрямившись, Фрэнсис поправил съехавший набок монокль, и строго взглянул на подчинённую. — Я… я… просто, простите, я… — она заикалась через каждое слово и опасливо бегала глазами по кухне. Дворецкий подошёл к ней достаточно близко и схватил за плечи. Взгляд был наполнен строгостью и укором. Руки девушки были сцеплены в замок за спиной. — Я ничем не могу помочь, — он слегка погладил её большими пальцами и на долю секунды Микаса смогла заметить сожаление в обычно безразличном взоре. Ему жаль Мириам? «А меня ему значит не жаль?!», — Аккерман чувствовала себя лишней здесь, словно подглядывает за чем-то личным из-за угла. — Ты должна это сделать, прости. Эта сентиментальность начинала раздражать, и Микаса, не вытерпев приторности происходящего, кашлянула, напоминая о себе. Две пары ошарашенных глаз уставились на неё в упор. «Они серьёзно забыли обо мне?». Дворецкий сразу отстранился и стёр с лица все эмоции, а Мириам опустила глаза в пол. Аккерман переводила недоумённый взгляд с Фрэнсиса на Мириам и наоборот, пока рыжеволосая, наконец, не заговорила тонким, едва слышным голосом: — Пойдёмте, Фрэнсис. Лорд Балто ждать не любит, — не поднимая глаз, Мириам шагнула вперёд дворецкого, словно боялась передумать в любой момент. Мужчина удивлённо уставился в след девушке, а затем бросил предостерегающий взгляд на Микасу и побежал вдогонку. «Что. Это. Было?», — Аккерман оцепенела и только растерянно хмурила брови. Запах горелых овощей заполонил дыхательные пути, она судорожно закашлялась, пытаясь прогнать неприятный смрад наружу. Когда винтики в голове стали двигаться в более нормальном темпе, она поняла, что сегодня прислуга отведает первое в своей жизни жареное рагу. Бедная ложка уже покрылась трещинами от нелепых попыток девушки реабилитировать блюдо безостановочным помешиванием. Всё напрасно, здесь нужна рука профессионала. Николо, словно услышал ментальный крик о помощи, забежал на кухню с выпученными на пол лица глазами. Она прочитала в его взгляде исключительное по своему уровню горе, как будто на его собственных глазах титан только что съел всю его семью. Чувство вины стало затапливать Микасу, но она умело прогнала это ненужное чувство прочь. Не хватало переживать ещё из-за подгоревшего овощного рагу. Она была бы безумно рада, если бы испорченное блюдо было её самой большой проблемой на данный момент, но, к сожалению, это пустяк, однако Николо был абсолютно другого мнения на этот счёт. — Что… что это? — в его голубые глазах, словно намертво замер облик изначального вида рагу. Микаса никогда не утешала плачущих мужчин. Эрен был не в счёт. Он направил на неё вопросительный, вперемешку с возмутительным взгляд. Микаса обречённо пожала плечами и посмотрела на потемневшее от огня дно котла. «Подумаешь, сожгла ужин! Это меньшее из моих прегрешений!». Парень стал метаться по кухне в поисках чего-то, что поможет спасти блюдо. — Да успокойся ты! Мне всё равно, что будет на ужин. Парня словно парализовало. Он повернулся к ней через плечо и спокойным тоном, что шло в разрез с дергающимся правым глазом, проговорил: — «Успокойся?», — кажется, им всё-таки придётся попросить Фрэнсиса внести новую позицию по покупкам для кухни. Деревянная ложка обломилась на части, Аккерман одним глазом наблюдала за безмолвным приступом Николо, а другим — за половиной ложки, только что потонувшей в вареве. — Мистеру Аккерману не понравится то, что я сжёг его любимое блюдо. «Он приедет сегодня!», — она выделила для себя эту информацию красным цветом. — Мистеру Аккерману ничего не нравится, уж такое у него лицо, — светловолосый стал молча открывать и закрывать рот. — Расслабься, Николо, я умею брать ответственность за собственные проступки, — парень всё ещё не сказал ни слова, и широко раскрытыми глазами смотрел ей куда-то на плечо, или за плечо? «Может, у него косоглазие?», — она нахмурила брови в попытке вспомнить какие-то полезные советы от Зоэ об оказании неотложной помощи. — Чудесно, Аккерман, что ты всё такая же самоотверженная, — ледяной ветерок лизнул кожу на задней стороне шеи, она передёрнула плечами, а затем, расправив их, обернулась. — Вы что-то хотели? Николо за её спиной то ли кашлянул, то ли пробормотал нечто похожее на «сэр». Микаса закатила глаза и сквозь зубы проскрежетала: — Сэ-э-э-эр? Леви облокотился правым плечом о дверную раму и, с только ему привычным холодом, взирал на Микасу. Волнение стало подниматься внутри девушки постепенно, снизу-вверх, следуя неотрывно с направлением его взгляда. Запах горелого всё ещё настойчиво летал по помещению. Она сморщила нос и уткнулась в собственное плечо, чтобы сбить смрад, вставший комом в горле. — Господин, это я виноват! Оставил её на кухне одну… и вот, — повар уныло обвёл руками царящий на кухне беспредел. Микаса недоумевала — почему Николо так добр к ней. Она ведь предательница, и всё человечество только и делает, что спит и видит момент её казни. Возможно ли склонить парня на свою сторону? Может ли быть так, что он тоже противник королевской семьи? Ей определённо следует быть повнимательнее к Косло. — У неё всегда руки росли не из того места, и здесь нет твоей вины, Николо, — Леви скривил губы в отвращении и всё ещё не отрывал от Микасы своих серо-голубых глаз. — Приготовь другой ужин. Что-нибудь более приличное. Николо обиженно нахмурил брови и протянул: — Вы же знаете, что я всегда готовлю достойно, сэр, — он горделиво вздёрнул подбородок. Вы можете оскорбить его внешний вид или умственные способности, но умение готовить — никогда. — Я в курсе, — Леви, прервав сердобольную браваду подчинённого, устало сжал переносицу пальцами и потёр ноющее место. — У нас будут важные гости и овощное рагу, к сожалению, не подобает их роскошному образу жизни. — Кто? — резко спросила Микаса. Аккерман снова повернулся в её сторону, и, лениво приподняв бровь, скрестил руки на груди. — А ты не в курсе? — он оголил свои белоснежные зубы и язливо усмехнулся. — Многоуважаемый лорд Балто прибыл в поместье и будет жить здесь все выходные. Он очень хотел похвастаться своим недавним приобретением, — ухмылка стала шире и кровожаднее. Мурашки пробежали по её тонкой коже. — Приобретение? — едва слышно промямлила Аккерман. — Верно, — Леви стал безучастно рассматривать свои ногти. Раздражение вскипало внутри неё, подобно рагу. — Новая игрушка, — его безразличный тон приводил в ещё большее бешенство. — Кто? — прорычала Микаса, упёрто требуя имя. Руки сжались в кулаки, она чувствовала, что если сию же секунду не получит вразумительный ответ, то накинется на открыто издевающегося над ней негодяя. Опасность отчётливо ощущалась от девушки, даже Николо, хлопчачий всё это время над новым изысканным ужином, оторвался от доски и посмотрел на Аккерманов: разъяренную до чёртиков, и спокойного, как удав. Микаса глубоко вдыхала кислород, тщетно пытаясь сохранить контроль, ноздри широко раздувались и сужались. — Армин Арлерт, — серо-голубые глаза теперь были всецело обращены на неё. Он склонил голову набок, с интересом наблюдая за реакцией собеседницы.Глава 4
20 сентября 2020 г. в 17:42
Мрачное освещение спальни постепенно разбавлялось яркими лучами восходящего солнца. Было до жути странно спать так долго в тишине и тепле. Поначалу она совсем не могла сомкнуть глаза, ожидая, что в любой момент из-за угла может выскочить сам король Фриц с топором и целым взводом полицейских. Комната находилась в восточном крыле поместья. Наверняка её поселили сюда, чтобы она ни в коем случае не проспала подъём. Они не хотели тратить и секунды своего драгоценного времени на неё.
Впрочем Микаса всегда любила спать на солнечной стороне, тьма психологически давила на неё. Ещё в детстве, она не могла засыпать по ночам, находясь в полной темноте, поэтому мама зажигала каждый вечер свечу на её прикроватной тумбочке.
Повернув голову направо, Аккерман не обнаружила ни одного намёка на чьё-либо присутствие. На что она надеялась, на мамину свечу? Нет, но, возможно, на самую малость, она хотела ощутить ту давно забытую родительскую защиту и заботу. Это самая глупая мысль, которая посещала за последнее время. Родители погибли девять лет назад, и с того момента беззаботное детство завершилось. Йегеры хорошо относились к ней и по-своему любили малышку, но Микаса никогда не считала их своими родителями. Это место в сердце будет пустовать всегда, и никто на всём белом свете не сможет заменить ей родных отца и мать.
Мышцы в ногах ныли от посетившей их крепатуры. Уйдёт много времени на восстановление былой формы. Однако, это было меньшая из проблем, главная преграда — это Леви Аккерман, а точнее поиск рычагов давления на него. Предстоит много работы, но это не внушает страха. Все опасения, словно навсегда остались в той холодной камере, теперь её душа была наполнена совершенно другим чувством — предвкушением.
Лёжа в постели, Микаса медленно блуждала взглядом по спальне в поиске каких-либо полезных вещей, но, увы, ничего подобного не было. Грязная и вонючая ткань всё ещё валялась на пороге ванной комнаты. Благодаря внезапному приливу сил, Микаса рывком вскочила с кровати и схватила осточертевшую за несколько месяцев робу и выкинула её в мусорное ведро. Она могла попытаться разорвать её, но смысла в этом было мало, ведь вещица итак была вся в потёртостях и дырах, главное, что теперь ничто из той омерзительной тюрьмы не мозолило ей глаза.
Адреналин разносился по сосудам, заполняя собой каждую клеточку тела. Она приоткрыла дверцы шкафа и, к своему счастью, обнаружила, что поход голышом по коридорам усадьбы на сегодня отменяется. Нетерпеливый стук раздался справа от неё, она мигом спряталась за дверцу гардероба и крикнула:
— Подождите секунду, — Микаса панически стала срывать одежду с вешалки и надевать её. Пальцы очумело бегали вдоль пуговиц простого чёрного платья по колено. Нецензурные слова стали вылетать из рта с молниеносной скоростью, когда руки стали подрагивать в попытке вдеть последние пуговицы в петельки.
— Я вхожу, — раздался хриплый голос Фрэнсиса. Одновременно стало и спокойно, и смешно. Микаса испуганно полагала, что человек за дверью это хозяин усадьбы — великий и ужасный Леви Аккерман, но фортуна была на её стороне сегодня, впервые, спустя долгие годы отпуска.
Наскоро накинув поверх платья белый кружевной фартук, Микаса вышла из-за укрытия. Мужчина испытующе оглядел её с ног до головы и хмыкнул.
— Причеши это гнездо на голове, ради всего святого. И немедленно спускайся на кухню. Сегодня дежуришь там, — он отвернулся и вышел в коридор.
Этот старик, словно намеренно сводил их общение к минимуму. Ей и самой не очень-то и хотелось общаться с очередной шавкой Фрица, но такое пренебрежение со стороны людей уже порядком раздражало. Как будто революционные взгляды передавались воздушно-капельным путём. Она усмехнулась:
«Может, это и послужит рычагом давления на капитана?».
Она уже стала формулировать свою наполненную ужасом угрозу в мыслях:
«Если сейчас же не объяснитесь передо мной, то я дыхну в вашу сторону или того хуже — коснусь!».
Помня, какой Аккерман чистоплюй, Микаса с уверенностью могла гарантировать себе триумф.