И на костях театр наш стоит

А можно мне иллюзию другую? В которой больше пурпура, Немного меньше тьмы. Смените маску мне На ту, что без оскала, Устал давно по-волчьему рычать И скалиться в лицо врагов Картонных, Которых, впрочем, Моим коронным ветром Никак не разметать. Мне не сбежать от роли В этой ленте? Не выйти из тумана, Из трясины, из грязи? Увы, пока я просто чья-то пешка, Фигура бесполезная — Не продвигается в ферзи. И снова тот же реквезит постылый, Играю я разбойника в уже Поношенных шелках. Заплаты ставлю чёрные на чёрном, И позолоты новой не видать. Такая уж игра. Сдавайте карты. Вестимо, под рубашкой алой — Максимум валет. Колёса шелестят. За занавесками купе — Вновь час кромешный, Багаж на полках (На загривке?), И время кости… бисер Перед клиентами Да свиньями метать. А на кону опять — Чужие жизни. Своя не раз отправлена в заклад. И сталь стилета в рукаве, И нож за голенищем… Выстрел в спину… Ох, это, кажется, дуплет! Мне не впервой над бездной По канату, Привык хитрить и безобразно лгать. Кто виноват? Хотел бы я сказать: «Игрок проклятый...» Вот только невиновных В постыдном этом балагане Просто Нет. Смотри, как я хорош! Гожусь для главной роли? Для той, в которой Меньше крови на руках? Ха! Да полно, Я-то знаю, Какая гниль У примадонны Прячется Под бархатом парадным... Хотя она прославится в веках! Иллюзия одна другой Уж точно сто́ит, И на костях Театр наш стои́т. Не по душе мне Вовсе арии (Побоища?) Светлейшего героя, Когда приходится В антракте Прах убитых Под яркие ковры Да ворох мишуры Поспешно и стыдливо так сметать... На самом деле мне б с крючка сорваться, Уйти в отставку с поля боя, Убраться с колеи Да с шахматной доски. Но зрители в который раз Забили зал; Экспресс в пути; Паркет скрипит... Директор жарко шепчет: «Аншлаг! Раскуплены билеты, А значит, наше шоу продолжаться...» ...Должно… Пока не истечёт Твой срок И бытия сполна Не выплачен кредит.