Оцифрованные

      Толпа ликовала, превращая победу в нечто абсурдное. Никому не было дела до причин войны и жертв, понесенных в битве. Потому что это игра. Сказочный мирок, созданный для утешения своего эго. Пожелал испортить кому-либо жизнь, ради собственного веселья — пожалуйста. Захотел превратить мирный город в обугленное месиво — и это не запрещается. Вседозволенность событий в мире, где всем плевать на других.       Чем яснее Шин понимал это, тем явственнее ощущал густой ком где-то в районе легких, медленно поднимавшийся вверх, стремящийся исторгнуться слизью из организма прямо на брусчатую дорогу. Шин вытер губы, представляя себе это извержение, но все же продолжал идти через толпу. Они всего лишь радовались новому «ивенту», когда в душе все болело от искусственности.       Каждый новый шаг оборачивался болью, отчего Оцифрованный скрючивался всё сильнее. Рука Саны обвила плечо мужчины, стараясь поддержать его. Вдали их ожидали стражники в ярко-синих доспехах, похожих на ясное небо в летнюю жару. Они сделали несколько шагов вперед, после чего расступились в стороны, сопровождая компанию во дворец.       Монументальное строение, словно вырезанное из картины неизвестного художника. Белые колонны поднимающиеся в небо, венчались такой же синей крышей, растворяющейся в небе. Механически переставляя ноги, он не замечал пути, пока через мутное стекло собственного зрения Шин не увидел двери, возникшей перед ним. Стражники открыли ее настолько синхронно, что это вновь ударило по нему. «Ненастоящее, все вокруг ненастоящее...», — крутилось в голове. Но стоило мужчине переступить через порог и коснуться красного ковра ногой, как тяжесть на сердце ушла. Сана медленно опустила руку, которой поддерживала его весь путь, и сделала несколько шагов в сторону.       Приятная музыка, наполняющая помещение, запах каких-то цитрусов и приятное освещение. В небольшой комнате, больше похожей на кабинет зажиточного аристократа, стоял мужчина. Даже не так — сталь-зверь. Покрытый мягким мехом, словно безобидная игрушка, но в то же время с лицом настоящего хищника, который разрушит все, к чему прикоснутся его руки. Это был император. Зверолюд, чья раса была оплотом царствования среди всех существ. Лев.       — Хотите чаю, господин Шин?       Располагающий голос перебивался легким звоном чашек, в которые император начал разливать горячий напиток. В шоке от того, как его состояние улучшилось, Оцифрованный молча подошел к столу, тут же опускаясь в стоящее рядом кресло. Раз за разом протирая свое лицо ладонью, Банан потянулся за чашечкой.       — Я хотел сам вас навестить, но ваше стремление и превозмогание не дало мне права вмешаться. Я поражен, действительно поражен. То, что в умирающем сознании вы в состоянии договориться с прототипом искусственного интеллекта, да еще и сотворять историю этого мира... Даже не поражен. Я восхищен. Так что вы хотите? Каков исход всего этого пути?       Лев стоял напротив Пожирателя, периодически отпивая из чашечки. Их разделял лишь стол, но в сознании Шина эта пропасть была гораздо больше.       Поставив чашку на стол, мужчина поднял свой взгляд на императора.       — Мне нужен жесткий диск с моей личностью. Остальное сделает Сана. Я шел сюда с целью исправить ошибки своего состояния, но теперь у меня есть еще одна просьба.       — Просьба?       Лев беспощадно оскалился в улыбке, словно получая неописуемое удовольствие, наблюдая на муравьём, пытающимся двигаться без ног.       — Мне нужно стереть фрагмент из памяти Эвелины. Она не должна страдать от того, что другие не понимают судьбы тех, кто живет здесь, а не просто проводит время.       — Хорошо. Я думал, что ты попросишь чего-то более значительного. Но у меня тоже есть просьба.       Кабинет замерцал, словно кто-то снимал с него текстуры. Белое полотно разложилось в бесконечном пространстве, а из пола выросли странные капсулы, будто для крионации.       Лев растворился в белой бесконечности, оставляя после себя пожилого мужчину, чьи морщинистые веки почти прикрывали глаза. Глава LifeReig, тот, кто первым отважился на оцифрование, чтобы вечно находиться в своем собственном мире. Пожилой мужчина медленно зашагал к капсулам, увлекая за собой Шина.       — Моя просьба проста. Я хочу, чтобы твой фамильяр работал со мной на благо нашего пока что маленького мира.       — Сана? Я не могу ей указывать, даже если она мой фамильяр.       — Интересно. Наверное, в этом и причина. Ты наполнил ее человечностью, доработав до уникальности. Может и мне стоило у тебя чему-то поучиться. Но я почему-то уверен, что она согласна.       — Да, согласна.       Вновь из ничего появилась девушка. Шин забыл о ней в тот момент, когда вошел в кабинет, словно ее и не существовало, пока ему не напомнили. Была ли она здесь всё это время или появилась только сейчас, он точно не знал.       Старик пригласил девушку к капсуле, где через верхнее прозрачное стекло можно было увидеть маленькую девушку, мирно спящую в импровизированной колыбели. Открыв панель, фамильяр плавно перебирала пальцами по клавиатуре, как пианист, создающий своей новый шедевр.       — Вторая просьба выполнена, Шин. Давай вернемся к первой. Я наделил Сану правами администратора, поэтому моя помощь больше тебе не нужна. Надеюсь, ты выберешь тот путь, который поможет тебе выбраться из этой петли собственных проблем. А я на этом откланяюсь, меня ждут дела, я же все-таки император.       Завершив разговор, старик направился в пустоту, с каждым шагом растворяясь в белом тумане. Пока он полностью не исчез, было заметно, как его тело вновь стало сильным и горделивым. Царь зверей вернулся.       — Господин, я перемещу нас в спокойное место.       Девушка взяла оцифрованного за руку и исчезла с ним, оставив белое пространство с капсулами без единой лишней души.

***

      Мягкая трава плавно двигалась от дуновения ветра, приятно щекотала лицо. Даже открыть глаза было достаточно серьёзным испытанием, но пиликающий звук уведомления заставлял подняться. Яркое солнце вынуждало прижать тыльную сторону ладони к глазам, пока всё остальное тело переваливалось в сидячее положение. Свободная рука скользнула по приятной траве в поисках руки Саны, но тут же замерла, ибо сонное сознание стало рассеиваться.       — Я словно был здесь...       — Да, вы здесь начинали. И здесь вас ждет гость.       — Гость?       Шин поднялся с земли, стараясь собраться с мыслями, но нежный тихий голос ударил его в солнечное сплетение, заставив вновь упасть. Дрожащими руками он отёр слезы, огромными каплями заскользившие по его лицу.       — Папа?       Девочка со светлыми кудрявыми волосами стояла напротив мужчины, убрав руки за спину. А через мгновение она прыгнула на отца, крепко обнимая его.       — Все хорошо, пап. Я верю, что это ты. Я долго сомневалась, но это же ведь правда ты!       — Прости, я не помню... Не помню большую часть, но голова трещит от того, что я обязан помнить.       — Все хорошо, пап. Правда. Сана тебя починит, а воспоминания мы создадим заново. Я после школы буду навещать тебя, и на выходных. Я даже с кружка журналистики уйду, чтобы больше времени проводить с тобой. Не переживай.       Мужчина закрыл глаза, мучительно пытаясь вспомнить хоть что-то из прошлого, не замечая катящихся градом слез. Сана стояла вдалеке, смотря на воссоединение, и нежно улыбалась.       Они разговаривали несколько часов, словно не замечая бега времени, но девочку ждал реальный мир. Когда Сана вернулась к своему хозяину, он уже прощался с дочерью.       — До завтра. Я уйду с последнего урока, так что жди меня в гильдии примерно в полдень.       С этими словами девочка нажала на кнопку выхода из системы. Шин же посмотрел на свою верную подругу, совершенно опустошенный, словно полностью был разряжен этим длительным разговором.       — Ты знаешь меня. Знаешь, что нужно сделать, поэтому прошу, давай быстрее с этим разберемся.       Кивнув, девушка тут же открыла административную панель, что-то печатая в ней.       *передача осколка Оцифрованного прошла успешно*       — Знаешь... Я даже не представлял, что всё так закончится. Много друзей, влияние. Люди видят в нас героев. Борцов за доброе дело. Ко мне вернулась дочь. Я смог спасти тебя и Эвелину. Жизнь налаживается, да? Береги себя, я доверяю их всех тебе.       Лицо мужчины треснуло, как стекло от перепада температур, но оно все еще сохраняло безмятежную улыбку, которой он одарил фамильяра напоследок.       Кусочки матрицы рассыпались на синие фрагменты, разлетаясь по ветру Диких Земель. Сана стояла на поляне одна, молча смотря, как колышутся деревья.