Декан Гриффиндора

— Мистер Поттер, что вы делаете? — со вздохом спросил я, оперевшись плечом о стену коридора закрытого этажа. — Тётя Ми! Ой, вернее, госпожа директор! — воскликнул ребёнок, нет, уже подросток вообще-то, и довольно высокий, хоть и с детским выражением лица. — А мы тут просто… — Угу, плюшками балуетесь, — кивнул я, подходя поближе и рассматривая кучку нарушителей порядка. — Та-ак… мистеры: Поттер, Макгонагалл, Блэк, Принц, Петтигрю… и мисс Дурсль, обе… Как мне это знакомо, с небольшими нюансами. Дети опустили головы и начали друг друга пихать локтями и ногами, типа, «это ты виноват, криворукий!». Я только молча взирал на этих неугомонных товарищей, которые пытались немедленно освоить чары невидимости и потери памяти, причём одновременно и на мне. Я небрежно «отпихнул» их поползновения и махнул рукой, указывая направление к своей башне. Дети плелись следом за мной, а я разослал несколько патронусов заинтересованным (и не очень) лицам. А что? Почему я должен маяться с этими демонятами в одиночку, без поддержки родственников? Пока мы преодолевали шесть лестниц, восемь коридоров, пять развилок и три этажа, к нам присоединились декан Гриффиндора, мой заместитель и пара преподавателей. У входа в башню директора я немного приостановился и сказал: «Невиновные могут прямо сейчас вернуться в своё общежитие». Посмотрел на замерших детей и взрослых, вздохнул, погладил блестящий нос охранника-голема и впустил всех на эскалатор, ведущий наверх. — Декан Риддл, прошу простить, что потревожила вас во время подготовки школы к Самайну, — извинился я, глядя на подругу. Эйлин за эти годы так ни разу и не попыталась скинуть с себя гнёт должности декана самого энергичного факультета, за что я был ей благодарен. — Ну что вы, директор, — склонила она голову в ответ, принимая чашку своего любимого зелёного чая с мятой. — Как забота о наших «дорогих» учениках может отвлечь от мелочи типа ритуалов. Подростки-нарушители в это время стояли, поникнув якобы расстроенными моськами и делая вид, что они очень-очень раскаиваются. В чём? Да во всём подряд, лишь бы их не спрашивали о причине и, не дай Высшие, не заставляли делать логические выводы. — Директор, что они опять натворили? — знакомо вздохнул мистер Дурсль, Даддерс, Дадли, Дэд и прочие глупые сокращения имени. — Эти… две мисс опять нарушили кучу законов? Может, мне забрать их домой? — Па-ап! — запищали две абсолютно идентичные симпатичные девочки-блондинки. — Мы же волшебницы и должны учиться в Хогвартсе! — Вообще-то не должны, — хмыкнул их отец. — Но личное вмешательство вашего дяди позволило вам поступить в эту школу. — Итак, мистер Макгонагалл, что вы можете сказать в своё оправдание? — спросил я, устраиваясь на уютном диванчике рядом с чайным столом. — Э-э… директор, я не… э-э… в общем, мы хотели… э-э… — пробормотал мой внук, виляя глазами. — Так, это просто прекрасно! — нарочито восторженно отозвался я, поглядывая на постоянных посетителей своего кабинета. — Я очень люблю, когда мне отвечают так определённо и уверенно: сразу понятно, что меня не обманывают! Дети пыхтели, взрослые сдерживались, пытаясь не закатывать глаза и не ухмыляться, но им это удавалось с трудом. Наша компания детей-внуков преподавателей Хогвартса сложилась буквально с первого сентября, несмотря на разнофакультетное поступление. Хотя могу сказать, что за столько лет моего директорства вражда между четырьмя факультетами была изжита на корню. Больше всего этому помогла отмена баллов, вернее, они стали из общих личными. Теперь каждый студент имел собственную «копилку», куда и складывал заработанные кристаллы радужного цвета. Их количество влияло на условия проживания в замке, ведь они стали некой валютой. Нет! Всё оставалось по-прежнему: личные комнаты, питание, занятия, библиотека… На заработанные баллы можно было приобрести письменные принадлежности, сладости, игрушки и прочие радости в лавках Хогсмида. Теперь студентам не было нужды ненавидеть друг друга по цвету галстуков и нашивок. К тому же, слизеринка Эйлин — декан Гриффиндора очень сильно снизила градус напряжённости между ало-золотыми и серебристо-зелёными. Да и её супруг, мистер Риддл, был способен призвать к порядку самых отъявленных хулиганов одним только взглядом синих глаз. Так вот, сыновья Поттера, Блэка, Петтигрю, мой внук, внук Эйлин и две внучатые племянницы бывшей мисс Эванс сразу же сбились в кучу и начали активно дружить. В принципе, все они были знакомы ещё до школы, поэтому неудивительно, что мальчишки стали рыцарями двух блондинок. Те вертели ватагой пацанов, как истинные леди: ненавязчиво, с улыбочками, придавливая их каблучками. Племянник Лили стал новым преподавателем магловедения, хоть и являлся сквибом, как и его мать Петунья. Дочерей он устроил учиться в Хогвартс, сдавшись их просьбам, хотя они и проживали после развода родителей во Франции с матерью. Но устоять перед двойным давлением было невозможно, это я вам как эксперт говорю. Вот они и мотали нам нервы, незаметно пробираясь во все укромные уголки замка. Я уж стал подозревать, что кое-кто притащил в школу мантию-невидимку, но Джеймс заверил меня, что семейный артефакт хранится в сейфе Гринготтса и младшему сыну недоступен. Старший отпрыск Поттеров, по имени Гарри, только посмеивался, глядя на оправдывающегося отца, голова которого торчала из пламени камина. Сам Гарри уже пару лет преподавал в Хогвартсе ритуалистику и защиту жилищ факультативно. Жениться он пока не собирался, скинув на младшего брата все заботы о продолжении рода, когда тот подрастёт. — Ну, уважаемые ученики, как директор могу заявить, что вас всех ожидают награды и призы, — заявил я, глядя на притихшую компанию. — А баллы снимать будете? — знакомо ухмыльнулся Антарес Блэк, сын Сириуса и головная боль декана Слагхорна. — Зачем же, — зловеще ухмыльнулся я, — вас ждёт знакомство с домовыми эльфами замка и нашей прекрасной кухней! — Мы будем есть? — удивился пухленький Майк Петтигрю. — Дурак, — буркнул Северус Принц-младший. — Будем посуду драить. — Угу, каждый со стола своего факультета, — вздохнул мой внук Шон и посмотрел на меня. — Госпожа директор, разрешите исполнять? — Исполняйте.