***
За дверьми послышался шум. Вначале шаги, а затем щелчки открываемых замков. В камеру вошли три вооружённых дубинками человека. Один из них, хмуро посмотрев на Чейдвика и указав на Стива, сказал: — Ты, на выход. Показывая что не против прогуляться Стивен поднялся и сразу получил дубинкой по ноге. — Живее! — рявкнул охранник. Ничуть не изменив скорости своих движений, Стив пошагал дальше. На этот раз претензий не возникло. Шли они долго. В основном, по безликим металлическим коридорам. Сделать вывод о том, что это за строение по их переплетению было невозможно. Всё что сумел понять Стив — оно огромное, плохо пахнет, сделано из металла, и практически пустое. Во всяком случае следов других людей он не заметил. Их путешествие завершилось в странном помещении, больше всего похожее на застеклённый балкон. Только обычно они не ведут в чёрную, мерцающую миллиардами звёзд, пустоту. Обставлено помещение было весьма скромно, если не сказать больше. Кроме потрёпанного дивана тут не было вообще ничего. На нём вальяжно расположился, мужчина средних лет с раскосыми глазами и короткими чёрными волосами. На его тонких губах играла непонятная улыбка, а в зелёных глазах — безумие. Охрана оставила Стива перед ним и удалилась, похоже нисколько не беспокоясь за незнакомца. Учитывая, что у Стивена при себе всё ещё был меч в магических ножнах — оплошность. Впрочем, а что он с ним сможет сделать против толпы вооружённых пистолетами людей, у которых вдобавок ещё и заложники? Героически, то есть глупо, умереть. Мужчина некоторое время осматривал пленного и затем спросил неприятным голосом: — Ты знаешь кто я? — Мой похититель? — Моё имя — Альфред Джонг, — игнорируя колкость ответил мужчина. — Оно тебе что-то говорит? — Моего хомячка так звали, — ухмыляясь фырнул Стивен. — Или может его звали «Банальность»? Никак не могу вспомнить. Джонг смерив его недовольным взглядом, усмехнулся и достал из кармана своего чёрного кителя, небольшой чёрный прямоугольник с несколькими кнопками. — Первая — дворфийка. Вторая — дурочка из Османовых, третья — ничтожество, — указывая на некоторые из них, сказал мужчина. — Ещё раз ты скажешь что-то что мне не понравился, и я нажму на одну из них. Даю слово Джонга — результат тебе не понравится. Стив подозревал в этих словах блеф, но рисковать не стал прикусив на будущее язык. — И так? — Мне не знакомо ваше имя, — недовольно ответил Стивен. — Во-о-от, другое дело, — оценит такую перемену Джонг. — Мой отец любил повторять что должное количество тока и даже обезьяна сможет научиться манерам. Особенно если она ещё считает себя человеком. Ответа он не получил. Не особо переживая на этот счёт, мужчина задал новый вопрос: — Твоё имя? — Форли Гофт. — Ты сын архимага Фелисии Гофт? — Да. — Ты маг? — Да. Стив специально отвечал односложно. Чем короче его ответы, тем сложнее будет понять, что ни один из них не содержит правды. Правда оставался риск, что его пленитель потребует демонстрации. Именно так Джонг и поступил. Поупиравшись для вида, Стивен решил прибегнуть в хитрости. Поводив руками и прищёлкнув пальцами, как это любил делать Форли перед произнесением заклинаний, он ловким движением выудил из ножен меч Неверуга, и сразу же убрал обратно. Верные ножны или нет — если меч отберут, то заново он в них не появится. На Джонга фокус произвёл не слишком большое впечатление, однако похоже, что обман он не раскусил. Ещё раз окинув Стива взглядом мужчина недовольно процедил: — На корабле повсюду камеры. Так что никаких фокусов. Сделаешь что-то что мне не понравится: и другие пленные умрут. — Откуда мне знать, что они ещё не мертвы? — Моего слова недостаточно? — усмехнулся Джонг и крикнул в коридор. — Эй там, принесите планшет. Пока охранники что-то спешно искали, разговор продолжился: — Чего вам надо от моей матери? — спросил Стив. — Немного магии, — сказал мужчина. — Совсем чуть-чуть, чтобы исправить одну маленькую несправедливость. Стивен не стал спрашивать какую или рассказывать ему, что Фелисия скорее взорвёт тут всё, чем позволит себя шантажировать. Чем дольше этот хрыщь думает, что контролирует ситуацию, тем сильнее будет разочарование в конце. Путь архимагу преграждали многие. Имена некоторых можно было прочесть на надгробиях, но куда чаще от них не оставалось даже могил. Принесли плоский стеклянный предмет, больше похожий на поднос. Джонг провёл над ним непонятные манипуляции, на его поверхности появились три изображения. Рин колотящая в дверь, Чейдвик расхаживающий по камере, и девушка из видения, спокойно сидящая на койке. Её Стив узнал сразу. Даже здесь, в тюрьме, она выглядела как кусочек летнего неба. Все трое живы, но не похоже что они были сильно рады своему положению. — Гляди на этого полудурка, — указывая на Чейдвика сказал Джонг. — Всё думает о том как сбежать. Когда тебя вернут в камеру, скажи бедняге, что мы на станции посреди космоса. Люблю, когда люди осознают своё положение. Внимание Стивена привлекло происходящее в камере Рин. Кажется дворфийка потеряла терпение собиралась применить магию. Она взмахнула руками собираясь с силами и… ничего не произошло. Джонг ухмыльнулся глядя на это, заметив: — Какая неприятность, да? За это она получит наказание, но всё равно выглядит забавно. Вы же не думали, что я не понимал кого похищаю? Ваши фокусы здесь не работают. Без особого на то разрешения. — он ещё раз усмехнулся, глядя на Стива. — Ты, видно, и вправду сильный маг если сумел сотворить тот меч. Его юмор Стив не оценил. Поняв что реакции не будет, мужчина вновь приняв серьёзный вид и указав на другую камеру, спросил: — Что связывает тебя и Джанет Чейдвик? — Друзья детства. Джонг удивлённо вскинул бровь и продемонстрировал Стивену прямоугольник: — Кажется всё же придётся продемонстрировать принцип работы, — палец опустился на первую кнопку, спустя некоторое время Рин забилась в конвульсиях. — И так? Понимая что он не остановится пока не получит приемлемую для своих ушей информацию, Стив сказал: — Они собирались посетить Перекрёсток. Спустя пару секунд палец отпустил кнопку. — Вот как? — Я должен был их встретить. — Хм, — задумчиво пробурчал Джонг. — Неужели Османовы собрались покинуть нашу уютную галактику? К чему бы это… Устало посмотрев на Стивена он крикнул: — Уведите его! Вновь потянулись безликие коридоры закончившееся в камере где ходил Чейдвик.***
—…его очень заинтересовало то, что какие-то Османовы собрались в Перекрёсток, — закончил свой рассказ Стив. Генри оказался идеальным слушателем — внимательным, спокойным и сконцентрированным. Ни разу он не перебил и ни разу никак не прокомментировал даже очевидное враньё. Дослушав капитан в отставке встал, и продолжил процесс побега путём стирания пола камеры в порошок. — Ну? — нетерпеливо спросил Стив, рассчитывающий хоть на какую-то реакцию. Механически, голосом без каких-либо эмоций Чейдвик сказал: — Станция — хорошо. Джонг — плохо. Мы всё ещё в Человеческом Содружество — хорошо. Неизвестно где — плохо. Счёт вроде был равным, но Стивен подозревал что лучше от этого их положение не становится. — Полагаю, что если я предложу тебе использовать свои способности, сын архимага, то ты откажешься? — внезапно останавливаясь спросил Чейдвик. — Магия по определённым причинам не работает, — ответил Стив взглядом показывая, что это не главная проблема. И вновь Генри прекрасно его понял. Возобновив свои хождения он заключил: — Ни твоей подруги, ни моей жены на станции нет. — Почему? — удивился Стивен. — Глупо складывать все яйца в одну корзину. — Не убедительно. — Возможно, тогда подумай вот над чем: сколько времени прошло прежде чем… Рин, получила удар током? — Может секунд десять, — попытался вспомнить Стив. — Пять на то, чтобы передать команду. Пять на то, чтобы вернуть изображение, — принялся считать Чейдвик. — Скорее всего она в этой системе, но очевидно, что не здесь. — Значит мы не можем бежать. — Да, — подтвердил Чейдвик выдавив улыбку, — Разводиться мне рано. — Выходит нам ничего не остаётся кроме как ждать? — Почему? — удивился Генри. — С такими картами… — принялся объяснять Стив. — Карты не так важны, как порядок в котором их разыгрывать. Если правильно всё сделать, то наше положение может круто измениться…***
Я сидел и ждал, пока Форли Гофт не вернётся с очередного допроса на который его вызвал Альфред Джонг. Юноша, который находился со мной в камере, что-то скрывал, в первую очередь от своих похитителей. Скорее всего, он не тот, за кого себя выдаёт. Возможно, у архимага несколько сыновей или это какая-то ошибка. То, что он не желал в этом признаваться, указывало на первый вариант, хотя окончательно отвергать второй ещё было рано. Мои размышления прервал разряд электричества, прокатившийся по телу. Боль была весьма неприятной, если не сказать больше. Уж кто-кто, а Джонг знал в этом толк. Удивлён, что он начал не с меня. Когда всё закончилось, и я смог делать что-то более осмысленное, нежели лежать распростёртым на полу с мокрыми штанами, мне пришёл в голову вопрос: зачем это всё Джонгу. «Немного магии. Совсем чуть-чуть, чтобы исправить одну маленькую несправедливость», — так сказал Альфред. Он бесплоден, настолько, что даже самая передовая медицина не способна помочь — это было мне известно из источников, которым можно доверять. В этом ли причина его действий? Или за этим стоит нечто большее? Джонг — лорд-адмирал. Это делает его вторым по значимости лицом в Человеческом Содружестве. Пока. Последние брожения, в том числе те, что я видел на Эдеме, могут круто всё поменять. Разумно, если он желает этого избежать. Но как тут поможет помощь каких-то магов? Или всё дело в мести? У Альфреда на меня зуб и ещё больший на мою жену, которая должна была достаться ему. Но тогда при чём здесь маги? Информации было слишком мало, и я сильно сомневался, что вернувшийся Форли Гофт сможет хоть как-то прояснить ситуацию. Впрочем, одну хорошую новость он всё же принёс. Когда охрана вышла, сын архимага сообщил: — Их переведут к нам. Мне удалось настоять, чтобы мы вчетвером находились в одной камере. — Хорошая новость, — ответил я. — Что-то ещё? — Нет, — покачал головой маг и, сочувственно глядя на моё состояние, спросил. — Вам сильно досталось? Джонгу не понравилась моя шутка… Сдержав в себе пожелание засунуть такие шуточки себе в чёрную дыру, я ответил, делая как можно стоический вид: — Всё в порядке. Это его не убедило, но спорить он не стал. Мы стали ждать, в основном молча, но иногда прерываясь, чтобы сказать друг другу пару ничего не значащих фраз. Часа два, может три — как же тяжело считать время без видимых ориентиров. Отставка и постоянная жизнь на Земле сильно притупили моё чувство времени, отточенное непрерывным круговоротом корабельных смен. Наш покой прервала пара охранников. На этот раз они пришли за мной. Злобно зыркнув и отвесив мне пару совсем необязательных тычков дубинкой, охранники повели меня на выход. Путешествие по коридорам станции навело меня на несколько интересных мыслей о том, где мы находимся. То, что это космическая станция, я уже знал от Форли. Но вряд ли он понял, что это ничто иное, как одна из «Лапут» — станций на орбите Венеры. Судя по ржавчине и в целом никчёмному состоянию — та из них, что находилась заброшенной со времён бегства старого земного правительства пять лет назад. Значит, я вновь оказался на «Лапуте-13». Забавный зигзаг судьбы. Интересно, сколько времени прошло с момента похищения? Путь от Эдема до Венеры занимает примерно три дня. Вряд ли прошло столько времени — это я бы заметил. Если же меня транспортировали бессознательным, то моё состояние было экстраординарным. После трёх дней в отключке я должен был ещё неделю пускать слюни и едва-едва шевелить конечностями. Значит, у Джонга есть способ серьёзно сократить время пути. Скорее всего, каким-то образом связанный со всей этой магической чушью. В «магию» я бы не поверил, даже продемонстрируй её кто-то при мне. Как говорил классик: «развитая технология неотличима от магии». Наше местонахождение говорило ещё кое о чём. Альфред действовал в отрыве от лорда-протектора человечества Вильнёва. Солнечная система очень условно подчиняется властям с Эдема. Пожалуй, во всём Содружестве, даже во Фронтире, нет такого места, где власть лорда-протектора была слабее, чем в Солнечной системе. Альфред Джонг же, как землянин, напротив, мог здесь действовать спокойно. Пришлось прервать свои размышления — меня наконец привели к моему похитителю. Удивительно, но это был не старый кабинет администратора комплекса или какого-нибудь другого урода из прошлых обитателей этого места, а всего лишь обзорная палуба где-то на отшибе. Минимум убранства: только диван, его обитатель и ржавчина по углам. Совсем не в таком антураже я ожидал встретить одного из самых могущественных и богатых людей Содружества. — Навевает воспоминания, да? — ехидно поинтересовался Альфред ровным спокойным голосом. Это единственное, что у него в этот момент было спокойным. Всё остальное тело выдавало в нём неописуемую ярость от одного моего вида. Похоже, его ненависть ко мне со временем только усилилась. Вариант с местью действительно рано было вычёркивать. — Немного. — Тебя порадует, что всё, что здесь когда-то было, сожгли ко всем чертям. — Это хорошо, — вполне искренне ответил я. Такой исход меня вполне устраивал, но лучше бы, конечно, станцию расщепили на атомы. — Что вам от меня нужно? — понимая, что так разговаривать мы можем несколько дней к ряду, спросил я. Меня одарили взглядом, преисполненным таким количеством ненависти, что вопрос можно было снимать. Тем не менее Джонг соизволил очень медленно, едва ли не по слогам ответить: — Завершаю здесь свои дела, и только. Большая удача, что ты оказался связан с сыном архимага. Значит, Форли был прав, считая себя виновным в нашем с Джанет похищении. И тем не менее, здесь было что-то ещё. — Дела? — О да! Дни нашего прекрасного, — он явно издевался, — лидера сочтены. Человечеству не нужен защитник, когда на него никто не нападает. Вильнёв своими победами сам подписал себе приказ об увольнении. И что-то мне не хочется тонуть вместе с ним. Вот значит как. Впрочем, чему тут удивляться: этот человек верно служил прошлому правительству, затем их сменщикам, оказался в самым верхах при лорде-протекторе. Если Альфред сумел всё это пережить, то в чутье момента ему не откажешь. Он считает, что всё рухнет — значит так и будет. — Думаете сбежать? — Сбежать я могу и прямо сейчас, скривился Джонг. — Нет, хочу заключить выгодную сделку. Мальчишка в обмен на перемещение в какое-нибудь захолустье. У меня не было ни шанса скрыть своё удивление такому плану. Я считал его достаточно самолюбивым для того, чтобы бросить всё своё влияние и деньги, променяв их на «домик в деревне». Возможно, ситуация и впрямь была плохой или же я чего-то не знал. — Всё настолько плохо? Кислая ухмылка, которой меня одарили, доказала правоту моих мыслей. — Иногда нужно шире смотреть на мир вокруг. Найти новые перспективы там, где, как казалось, их нет. Он старался выглядеть уверенным, но меня это не впечатлило. Очевидно, что у Альфреда были проблемы. Его семейку и так не сильно любили, скорее терпели, видимо, теперь возникла опасность, что терпение у людей закончится. Давно пора. — Но прежде чем я перееду, мне нужно закончить парочку дел, — нехорошо ухмыльнувшись, он выразительно посмотрел на меня, а затем показал на планшете, как в нашу с Форли камеру вводят двух девушек. Одна была совсем невысокого роста, с ребёнка, и обладала волосами рыжими настолько, что рябило в глазах. Второй была моя возлюбленная Джанет. Меньше всего мне хотелось думать над тем, что этот изувер может сотворить с моей женой, но никаких способов помешать ему я пока не видел. — Как называется чувство, когда готов ради других пойти на что угодно? — поинтересовался Альфред. — Любовь. — М-м-м, вот как, — похоже, абсолютно не понимая, о чём идёт речь, задумчиво ответил он. — Интересная штука эта ваша любовь. Впрочем, она даже бывает полезной. Джонг встал и подошёл к стеклу, отделявшему нас от космической бездны. — Похитить сына архимага мне помогла сотрудница филиала моего банка в Перекрёстке. Для большей мотивации я приказал взять её семью в заложники. И знаешь что? Мне нечего было ответить. — Справилась она просто блестяще. — С ними всё в порядке? Ответ последовал не сразу. Джонг, блеснув в отражении стекла полными безумия глазами, коротко ответил: — Они умерли быстро. Альфред сказал мне ещё несколько ничего не значащих фраз, цель которых была меня запугать. Я и так был напуган, поэтому они ничего сильно не поменяли. Этот человек и раньше умудрялся наводить на меня жути одними слухами о себе, но на деле всё оказалось ещё хуже. Бешеная собака, которая точно знает, что если она прекратит лаять, то её пристрелят, и оттого бросающаяся на людей с отчаяньем обречённого на смерть — вот кем был Альфред Джонг. Не больше и не меньше. Обратный путь проходил по иному маршруту. Причина такого изменения стала мне ясна, когда один из моих конвоиров замер, делая вид, что завязывает шнурок, а второй, подойдя ко мне со спины и якобы проверяя наручники, тихо сказал: — Запомните этот коридор, через два часа здесь полностью будет отсутствовать электричество. Там, — он указал рукой на одно из ответвлений в сторону, — в двух секциях далее будет незапертый шлюз без охраны. Через него вы сможете выйти наружу, четыре скафандра вас уже ждут. Оттуда вам будет необходимо по внешней обшивке спуститься до доков аварийной команды, там вас будет ждать наш шаттл. Отчаянно пытаясь это всё запомнить, я рефлекторно переспросил: — Что? — Великий Пророк шлёт привет, кстати, в вашей камере сломался звук, — ухмыльнувшись, ответил охранник, подталкивая меня в спину, а затем рявкнул. — Живее шевели ногами! По тому удару дубинкой, что мне прописали по спине, так и не скажешь, что он был на моей стороне.***
— Вы всегда говорите о себе в первом лице? — уточнил Стив, дослушав рассказ Чейдвика. — Э-э-э, нет, — растерянно ответил Генри. — Он просто недавно надиктовывал мне книгу о себе, привык, — ослепительно улыбаясь, прокомментировала это Джанет. Жена Чейдвика выглядела несколько иначе, нежели в видении Стива. Чувствовалось, что она стала старше не столько внешне, сколько внутренне. Хотя она и была в платье голубого цвета, волосы её оказались светлыми, практически золотыми, а не синими. Исчезла нездоровая бледность. Зато остались её глаза цвета океана, в которых можно было утонуть, и ослепительнейшая из улыбок. А ещё вокруг неё была словно магическая аура: когда Джанет вошла в камеру, в той словно стало светлее, теплее и уютнее. Вела себя девушка соответствующе: мгновенно располагая к себе всех вокруг. Даже охранники, и те старались вести себя с ней максимально нейтрально, хотя Рин от них досталось с запасом. Сама дворфийка пребывала в приподнятом настроении, светясь парой синяков на лице и жаждой мести. Вот только с реализацией её возникла проблема. — Не знаю почему, — призналась она, — но заклинания не работают. Как будто здесь нет магии или мне запрещают ею пользоваться… Генри и Джанет только пожали плечами, а вот Стив предположил: — Может, это из-за технологий? Мне уже говорили, что наука и магия вещи малосовместимые. Да и помнишь, когда пропуска коснулся ПР7704, тот исчез… — Кто? — разом спросили Чейдвик с женой, смущённо переглядываясь. — Эм, голем… или робот — он помог нам попасть сюда, — объяснил Стивен. — Вы его знаете? — Немного, — признался капитан в отставке. — Он мне тоже помог, несколько раз! — сказала его жена, улыбаясь. — Рада, что у него всё сложилось хорошо. — Так вы говорите, что через два часа у нас появится шанс сбежать? — сменила тему разговора Рин, многозначительно играя бровями. — Да, — как можно уверенней ответил Чейдвик, хотя до конца растерянность ему скрыть не удалось. — Только нужно придумать, как отсюда выбраться… без магии, очевидно. Все синхронно посмотрели на внушительную дверь камеры. Сломать такую было бы непростой задачей даже с магией, а уж без неё… — Генри, немедленной что-нибудь придумай! — в шутку скомандовала Джанет. Капитан в отставке посмотрел на неё взглядом, сообщившим, что всесильным он ещё не стал. Вопреки этому он практически мгновенно выдал идею: — Если накроется электропитание, то теоретически дверь окажется незапертой. Нужен будет лишь рычаг… но что-то я его не вижу. Пока все пытались понять, насколько прочно закреплены предметы обстановки, Стив, хитро улыбаясь, сообщил: — Будет вам рычаг.***
Час Х настал неожиданно быстро, словно и не два часа прошло, а минут тридцать. Сказывалась атмосфера, созданная Джанет. Ведя какую-то милую, но абсолютно бессмысленную беседу с ней, Стив даже позабыл, что находится чёрти где, да ещё и вдобавок в тюремной камере. — …этот манул до сих пор живёт у нас! — закончила свой рассказ Джанет, несмотря на то, что свет погас. — Где там твой рычаг? — раздался из темноты немного раздражённый голос Генри. По непонятной причине он нервничал куда сильнее, чем хотел бы показывать. Его что-то беспокоило, но распространяться об этом капитан в отставке не спешил. Стив взмахнул рукой, извлекая из невидимых ножен меч Неверуга. Артефакт удивил даже его — он умудрился не только превратиться в нечто среднее между ломиком и мясницким ножом, но и слегка светиться, как раз достаточно, чтобы подсветить происходящее. — Браво! — хлопнула в ладоши Джанет, реагируя так, словно перед ней выступал фокусник. Втроём, Стив, Генри и Рин, кое-как приспособив меч, сумели отпереть дверь. — Нам повезло, — сообщил капитан в отставке, бегло посмотрев на замок. — Джонг похоже не в курсе, что эти штуки не работают. Он указал на три толстых стальных прута, которые, по идее, должны были выдвигаться наружу, тем самым надёжно запирая дверь вне зависимости от того, есть электричество или нет. Коридор оказался пуст, хотя вдалеке слышались встревоженные голоса. Не желая выяснять, что именно их встревожило, четвёрка осторожно двинулась в путь. Стив и при освещении бесчисленные металлические коридоры не мог запомнить, а уж в темноте… на его счастье рядом был Чейдвик, который ориентировался с такой лёгкостью, будто провёл здесь всю жизнь. — Капитан, а вы точно тут в первый раз? — хихикнул Стивен. — Нет, — неожиданно холодно ответил Генри. — Это место… — Тссс, — шикнула на них Рин, которая замыкала процессию. Дворфийка указала на один из боковых коридоров впереди, откуда слышались голоса и мелькали лучи фонариков. Пара охранников стояла практически впритык — пройти мимо было фактически невозможно, даже будь они глухими. Пока Стив соображал, как ему вырубить двоих человек, прежде чем они поднимут шум, к нему тихонько подошла Рин, требовательно указав на меч Неверуга. Сначала Стивен не понял её намерений, а затем выпучил глаза — меч-то магический! Дворфийка вполне могла «позаимствовать» кусочек, используя его для своих заклинаний. Процесс занял секунду, может, две. Со стороны всё выглядело так, словно Рин оторвала от меча небольшую частицу света. Подойдя ближе к коридору, дворфийка раздавила его. По её коже пробежали мурашки, а рыжие волосы на секунду подсветились. Что-то зеленовато блеснуло в темноте, а затем охранники повалились на пол. Чейдвик, не теряя времени, сразу же бросился к ним, позаимствовав оружие. Один пистолет он взял себе, другой протянул было Стиву, но тот отказался: — Простите, но толку от этой штуки у меня в руках будет немного. — У вас что, не изобрели порох? — возмутился капитан в отставке. — Не знаю, а что такое порох? Рин от пистолета тоже отказалась, но по иной причине — он был для неё великоват. — Давай мне, меня Роман учил стрелять, — протянула руку Джанет. От такого исхода Генри определённо остался не в восторге, явно имея собственные мысли по поводу того, умеет ли его жена пользоваться оружием, но спорить не стал — они и так слишком задержались на одном месте. Меч Неверуга из-за манипуляций Рин практически перестал светится, но теперь это не было проблемой: у охраны при себе оказалась пара ручных фонариков. Вновь потянулись одинаковые металлические коридоры. Здесь людей не было совсем. Стив даже позволил себе немного выдохнуть и убрал меч в ножны, посчитав, что самый сложный этап пройден. В этот момент судьба решила напомнить о себе, отвесив ему пинок под зад: включилось освещение. Спустя пару секунд завыли сирены, а по коридорам разнёсся искажённый помехами голос Альфреда: — Они в секции сорок восемь С! Немедленно схватить их! Разрешаю стрелять на поражение по всем, кроме сынка архимага. — Какой ты ценный, — фыркнула Рин. — Быстрее! — поторопил их Чейдвик, указывая куда-то вбок. — Нам туда! Преследователи появились практически сразу же, пули полетели и того быстрее. Пока мимо, но это в первую очередь зависело от разделяющего их расстояния, а оно стремительно сокращалось. Неожиданно коридоры закончились, и четвёрка оказалась в небольшом закутке, где стояли странные доспехи. — Это же тупик! — воскликнул Стив, судорожно оглядываясь. Дверь-то была, но мало того, что вела в бездну космоса, так ещё и оказалась заперта. — Это не тупик, а шлюз, — пояснил Чейдвик, судорожно тыкая в небольшой прямоугольник на стене. Он не сразу заметил, что остальные просто стоят, не понимая, что от них требуется. Под шелест закрывающейся двери, надёжно отделившей их от преследователей, капитан в отставке спросил: — Чего стоим? Скафандры никогда не видели?! Дверь за ними не просто закрылась, но ещё и вжалась внутрь, надёжно отрезая четвёрку от остальной станции и заодно от преследователей. — Эм, нет, — сообщил в ответ Стивен, осматривая «скафандр». Эта штука определённо ему не нравилась. Даже просто глядя на неё, становилось тесно, а уж каково будет, когда он окажется внутри… Остальные такими сентенциями не страдали, и вовсю уже переодевались, даже Рин, для которой скафандр был слишком большим и громоздким. Как самый опытный среди присутствовавших, Чейдвик закончил первым и сразу принялся помогать остальным. Своей жене он подал шлем и с усмешкой на лице напомнил: — До щелчка. Джанет хихикнула в ответ: — Только если ты обещаешь больше не разговаривать со звёздами. Её выдержка удивляла — для того, чтобы шутить, будучи запертой в маленьком помещении, с одной стороны в которое ломятся враждебно настроенные головорезы, а с другой находится космическая бездна, нужны были нервы из стали или чего покрепче. Тем временем Чейдвик придирчиво осмотрел Стива и тоже вручил ему шлем, на ходу объясняя: — Надеваешь и слегка надавливаешь, до тех пор, пока в районе затылка не щёлкнет. Убедившись, что его услышали и поняли, капитан в отставке со вздохом переключился на Рин. Вполне ожидаемо, учитывая её комплекцию и рост, скафандр сидел на ней примерно никак. Скорее дворфийка была где-то в нём. Причём где именно ещё необходимо было выяснять. — Прости, подруга, но эта штука определённо не рассчитана на детей, — пытаясь это как-то исправить, сказал Генри. — Я не ребёнок! — возмутилась Рин. — Но комплекция-то у тебя почти детская, — спокойно ответил Чейдвик. Рин скривилась, буркнув что-то про расистов. Капитан в отставке как мог подтянул все имевшиеся ремни, но этого всё равно оказалось недостаточно. Скафандр как ни крути и не подтягивай был слишком велик. Тогда, цокнув языком, Генри взялся за пояс своего скафандра и извлёк оттуда блестящий шнур, который обвязал вокруг талии Рин. — Разгерметизация тебе не грозит, но вот в том, что ты сможешь самостоятельно перемещаться, я сильно сомневаюсь, — завязывая узел, сообщил Чейдвик. — Ты хоть раз была в невесомости? — Нет, — призналась дворфийка. — Ожидаемо, — Чейдвик почесал переносицу. — Воздушные шарики хоть раз видела? Не выдержав, Стив заржал, когда понял, к чему этот вопрос. Рин тоже поняла, и, бросив на него взгляд, говоривший, что с ним она разберётся, когда сможет самостоятельно ходить, уточнила: — А нельзя как-то иначе? — Если твоя чудомагия до сих пор не работает, то нет, — Генри вздохнул и добавил, — мой тебе совет: пытайся как бы течь по обшивке с помощью рук, я чуть что тебя подтяну. Он многозначительно дёрнул нить, которая их связывала. — Постараюсь, — как можно спокойнее сказала Рин, хотя было видно, что на самом деле она сильно волнуется. Стиву тоже было не по себе, но он хотя бы мог самостоятельно передвигаться. В остальном же скафандр ничуть не обманул ожиданий, оказавшись тяжёлой, неповоротливой конструкцией, в которой было жарко. Убедившись, что все закончили переодеваться, Чейдвик демонстративно нацепил шлем, приглашая сделать так и остальных. Добившись требуемого щелчка, Стивен сразу же услышал его голос у себя в ухе: — Связь используем только в крайнем случае, общаемся жестами. Первым иду я, за мной ты, — он указал на Рин, которая сумела нацепить шлем только после помощи его жены, — затем Джанет, последним Форли. Готовы? Получив два кивка и одно невнятное шевеление из недр скафандра, Генри вновь принялся шаманить над панелью. — Откачивается атмосфера, — сообщил холодный металлический голос. — Выравнивается давление. Шлюз открыт. Когда дверь, ведущая в сторону космической бездны, открылась, Стив понял, что его ноги оторвались от пола. Он попытался это исправить, сделав шаг вперёд, но ничего не вышло — ноги двигались, не производя абсолютно никакого эффекта. Тогда Стивен махнул рукой, попытавшись как бы поплыть, но и это оказалось бесполезно. Однако ни Чейдвик, ни Джанет таких проблем не испытывали, немного неуклюже, но всё же ступая по металлической поверхности в сторону выхода. Рин плыла за ними, даже не пытаясь перемещаться самостоятельно. Проходя мимо, капитан в отставке легонько пнул Стива по подошве левой ноги. Та, неожиданно мелко завибрировала, примагничиваясь к полу. Похожим образом Стивен самостоятельно оживил вторую подошву, получив возможность кое-как ходить. От нормальной ходьбы тут было одно название. Больше всего это напомнило ему, как они с братом застряли посреди непролазных болот. Разве что тогда вокруг были миллиарды комаров, крокодилов и агрессивно настроенных водяных, а сейчас давящая пустота и тёмные очертания станции. А ещё звёзды. Стиву всегда нравились звёзды. Однако оказавшись к ним поближе, он понял, что куда как больше ему нравится смотреть на них откуда-нибудь с твёрдой поверхности. Отсюда, несмотря на изобилие красок, они выглядели холодными и даже давящими. Ты ощущал себя на их фоне ничтожной букашкой, недостойной существования. Песчинкой, случайно оказавшейся среди гор. Вздрогнув, Стивен отогнал от себя подобные мысли, ясно осознавая, что ещё немного, и он вообще никуда не смог бы идти, будучи парализованным напрочь. К своему удивлению, Стив понял, что подобное произошло не только с ним. Чейдвик стоял, и сквозь фонарь его шлема был виден неописуемый, животный ужас на его лице. Только стараниями Джанет, отчаянно махавшей руками у него перед лицом, капитан в отставке сумел взять себя в руки. Видимо, подобная ситуация происходила не впервые. «У того, кто живёт среди звёзд, куда больше поводов их бояться, чем у меня, жителя твёрдых поверхностей и голубого неба», — в укор себе подумал Стив. Придя в себя, Генри рукой скомандовал начать движение. Процессия получилась весьма странной, если не сказать больше. Одна Рин, болтающаяся вокруг и действительно очень похожая на полный гнева рыжий шарик, чего только стоила. Сама станция тоже удивляла, в основном формой своего корпуса. Стиву всегда казалось, что все строения «будущников» подобны эльфийским: гладкие, с плавными чертами, словно жемчуг. Либо эту станцию строили какие-то неправильные «будущники» с неправильной наукой, либо какие-то космические орки. От изящества тут было одно название. В остальном — неровные черты, куча выступающих деталей и прочие препятствия, которые требовалось не просто обойти, но ещё и вовремя заметить. Темнотень стояла кромешная. Если бы не куцые фонари, установленные на скафандрах, и тот, что нёс с собой Чейдвик, они бы гарантированно не прошли бы и пары метров. Куда именно они направлялись, Генри объяснять не стал, но шёл достаточно уверенно. Если бы не сцена ужаса в самом начале, то можно было бы подумать, что такие променады он устраивает ежедневно. Людей Джонга не было видно. Хотя то, что они были не в курсе происходящего, учитывая, сколько четвёрка протопталась в шлюзе, казалось крайне маловероятным. Оставалось надеяться, что выходов наружу со станции было не так уж и много или что у них не окажется скафандров. Развеивая эти надежды, по внутренней связи раздался голос Рин: — За нами идут, семеро человек. Чейдвик встревоженно обернулся и неуклюже извлёк пистолет, однако, как и Стив, ничего не увидел. Сказывалась темень и то, что дворфийка висела в полутора метрах выше. — Погаси фонарик, чтобы они не вздумали по тебе стрелять, — посоветовал ей капитан в отставке. — Остальным прибавить ходу. Как именно в этой штуковине можно перемещаться быстрее, чем со скоростью коматозной улитки, Стивен не имел ни малейшего представления, но всё же постарался. Изматывала такая ходьба ничуть не меньше пробежки в полном доспехе. Хорошо хоть цель их путешествия уже показалась — прямоугольный металлический объект, размером с небольшой шлюп. Увидев его, Чёрдвик раздражённо выругался по связи. Извинившись, он объяснил возникшую проблему: — Простите. Нам не попасть в шаттл — он отстыкован. И вправду, объект медленно плыл сам себе в отрыве от остальной станции, по каким-то своим делам. Посмотрев в противоположную от него сторону, Стив сумел немного прояснить для себя происходящее. Там располагался шлюз, чем-то похожий на тот, что они недавно покинули. Отличие состояло в том, что этот был раскурочен, как от взрыва. В пространстве вокруг медленно кружилось несколько сильно изувеченных тел и куча мусора. — Может, нам открыть дверь снаружи, — предложила Джанет, указывая на заднюю часть прямоугольника. — Если там внутри есть воздух, это закончится очень плохо для открывающего. — Они всё ближе, — напомнила о преследователях Рин. — Но стрелять почему-то не торопятся. — Не знают, кто из нас Форли, — догадался Генри. — Нужно что-то делать. — Да. Объясните мне, как открыть этот ваш шаттл, — решительно потребовал Стив, но заметив, что капитан в отставке собирался возражать, добавил. — Меня они точно увидят, но стрелять не станут, так? — Это всё равно очень опасно… — Я вас всех втравил, мне и выпутывать, — отверг его возражения Стивен. — Так что нажимать? — Стой, ты понимаешь, что со мной сделает твоя мать, если с тобой что-то случится? — холодно поинтересовалась Рин. — Не волнуйся, она умеет быть благодарной, — усмехнулся в ответ Стивен. Ещё раз выругавшись и посоветовав сосредоточиться на деле, Чейдвик принялся объяснять. Заняло это непозволительно много времени, но иначе было никак. Наконец Стив заключил: — Хорошо, кажется, я понял. Как мне отключить подошву? — Учти, изменить направление движения у тебя не выйдет, — напомнил Чейдвик перед тем, как его осенило. — И знаешь что? Когда долетишь, прикрепи себя с помощью троса к корпусу шаттла! Там должны быть специальные крепежи. Может, это поможет. Стивен кивнул, а затем понял, что его жест вряд ли был понятен, сказал: — Понял. Ну-с, полетели! Прицелившись и отключив подошву, он со всей силой оттолкнулся от корпуса станции. Скорость получилась так себе, но это было даже по своему хорошо. Дело заключалось в том, что Стив немного промахнулся — взял слишком высоко, из-за чего шаттл едва не оказался позади. К счастью, ему удалось в последний момент зацепиться за небольшой металлический грибок на корпусе. Тут-то и пригодилась скорость — лети он быстрее, вполне вероятно, что попросту не успел бы среагировать вовремя. Стабилизировав своё положение, Стивен огляделся, пытаясь понять, куда ему сейчас. Из этого положения шаттл казался со всех сторон одинаковым, и понять куда лететь было не так уж просто. Зато появилось время обвязать трос вокруг металлического гриба. Испытывать удачу и искать ещё один такой Стив не стал. Наконец, определившись с направлением движения, он, словно какой-то краб или моллюск, пополз по корпусу. Это оказалось ничуть не проще, чем маршировать по корпусу станции. Хорошо хоть это творение «будущников» было ровным и гладким. Иначе бы скафандр обзавёлся парой непредусмотренных конструкцией дырок, а его владелец узнал, что такое космический вакуум и можно ли им дышать. Правда, без повреждений всё же не обошлось. То ли во время торможения, то ли позже, но связь вышла из строя. Точнее, Генри и остальных Стивен слышал, а вот они его нет. Ну, или разом сговорились игнорировать, что, учитывая обстоятельства, было бы странно. «Внизу», хотя это понятие, как убедился Стив, здесь было весьма условным, во всю шла перестрелка. Чейдвик с женой как могли отстреливались от наседавших на них людей Джонга. Те атаковать не спешили, видимо, ещё не разобрались, что происходит. Понимая, что долго их растерянность не продлится и скоро остальным не сдобровать против такой толпы, Стивен ускорился. Искомая панель слегка засветилась, когда он её коснулся, и выдала целый набор непонятных значков, словосочетаний и терминов. Судя по всему сообщала, что открыть дверь невозможно, пока шаттл не пристыкован к шлюзу. Чейдвик предупреждал о таком. Стив, судорожно работая мозгами и даже высунув язык от напряжения, принялся выполнять данные ему капитаном в отставке инструкции. Получилось не с первого и даже не с третьего раза. Дважды он промахивался и нажимал не туда. Один раз вообще «усыпил» панель. О таком Генри не предупреждал. Стив судорожно тыкал по экрану, не в силах понять, что происходит, а тот даже не думал оживать вновь. «Внизу» тем временем дела были плохи, если судить по разговорам Чейдвика: — Отходим, за тот выступ. Они поняли, где Форли, быстрее! Гном… не бейся, а ползи, быстрее! Ударив панель кулаком, Стивен в отчаянии выругался. Неожиданно смутно знакомый голос прошептал ему на ухо: — Небольшая кнопка сверху. Рефлекторно дёрнувшись на голос, Стив успел заметить, как в его фонаре на краткий миг отразилась изящная ручка и её владелица, такая загадочная и далёкая. Солифилесет улыбнулась ему и исчезла. Как всегда. Тряхнув головой, Стивен вернулся к куда более актуальным вещам — например, к ожившей после нажатия на указанную кнопку панель. После нескольких уже привычных операций, наконец, на экране появилась интригующая надпись: «Внимание!!! Отойдите от дверей, возможна экстренная разгерметизация! Внимание!!!» Что произошло дальше, Стив запомнил отрывками. Его сильно ударило в туловище, куда-то швырнуло, мир завертелся, сливаясь в кашу из станции и звёзд, раздался не предвещавший ничего хорошего треск и какое-то тревожное шипение. Перед ничего не понимающим Стивеном проплыла капля крови, а за ней ещё парочка таких же. — Со Стивом что-то не в порядке! — раздался крик Рин. — С кем? — удивился Генри. — Это его настоящее имя, никакой он не Форли! — раздражаясь, ответила дворфийка. Что было дальше Стив уже не услышал — космическая тьма поглотила его.***
Пришёл в себя Стив уже без скафандра, прочно закреплённый множеством ремней на твёрдом кресле. Мир вокруг плыл, трясся и сильно шумел. Проморгавшись, Стивен понял, что находился в небольшом плохо пахнущем помещении с множеством расположенных рядами кресел подобных тому, в котором сидел он. Рядом суетилась испуганная донельзя Рин. Откуда-то сбоку доносились не менее встревоженные крики Чейдвика. Разобрать их Стив не смог как ни пытался, сумев уловить лишь общий тон происходящего. Что-то случилось и что-то очень плохое. Сначала ему подумалось, что это всё из-за него — этому очень способствовало состояние, близкое к отбивной, когда болела буквально каждая мышца. Но затем он услышал слабый голос рядом. Его-то Стивен как раз понял: — Всё будет хорошо, Генри, просто мне нужно… поспать… Повернуть голову было сложно из-за ремней, один из которых поддерживал её, и боли, но Стив, стиснув зубы, сумел это сделать. По соседству, между кресел, прямо на полу лежала Джанет, под которой медленно расплывалась лужа крови. Рядом валялись скафандры — два целых, и столько же сильно повреждённых, вдобавок запачканных кровью. Свой Стивен опознал по разбитому фонарю и алым пятнам в том же районе. Второй, с кровью на спине и отчётливой дырке, очевидно принадлежал жене Чейдвика. Женщина, на сколько он мог судить, находилась в очень плохом состоянии. Готовилась отбыть на всех порах в мир иной. Над ней суетливо пыталась что-то сделать Рин, но, кажется, возможностей аптечки тут было откровенно маловато. Где-то рядом наверняка уже скучала Карен, но Стив вообще не представлял, как отговорить её от выполнения своих обязанностей. — Никак, — прошептал ему на ухо знакомый голос. — Некоторые вещи неизбежны. Все вы смертны, молодые или нет, плохие или хорошие. Перед Фатумом все равны. Хотя её голос звучал совсем рядом, сама Карен расположилась на кресле напротив. Впервые Стивен видел на её лице хоть какие-то эмоции кроме раздражения вперемешку с безразличием, и, к его удивлению, это была жалость. — Забери меня вместо… — Твой черёд ещё настанет, — оборвала его Карен. — Может сегодня, может нет. Но ты — это ты. — Я готов отдать свою жизнь за неё! — Хочешь удивить меня своей храбростью? — грустно усмехнулась она и посоветовала: — Проживи свою жизнь так, чтобы в конце, стоя передо мной, не ныть о том, что не хочется умирать. — Вон сидит её муж, он с радостью займёт её место! Валькирия странно посмотрела на Стива и вновь покачала головой: — Это не в моей власти и не зависит от моих личных симпатий. Я просто помогаю найти вам путь в конце. — Ты просто безразличная мразь! — воскликнул Стив с презрением. У Карен слегка дрогнули губы. Похоже, в кои-то веки защищавший её щит невозмутимости дал слабину. — Мы не выбираем свою судьбу, — туманно ответила она слегка дрожавшим голосом и исчезла. Услышав крик, Рин обратила на Стива внимание, задавая какой-то вопрос. Он ничего не понял, но на всякий случай покачал головой и указал на Джанет. Дворфийка в ответ только развела руками, сразу же их безвольно опустив. Весь её вид говорил что она хочет и может помочь, но ей для этого нужна магия. Вспомнив о своём мече, Стив дёрнул правой рукой, но безрезультатно — она была не только прочно закреплена, но и, кажется, сломана в нескольких местах. Рин что-то возмущённо заметила, на что Стивен только гневно посмотрел на неё и попытался объяснить, чего хочет. Судя по всему, в отличие от валькирии, дворфийка его вообще не поняла. Тогда он повторил своё движение, всеми силами стараясь при этом сказать хотя бы одно слово: «меч». Не сразу, но Рин его поняла и, встрепенувшись, высвободила руку. Пересиливая адскую боль и наверняка скрежеча зубами, словно токарный станок, Стив выудил из ножен меч Неверуга, уронив его к ногам дворфийки. Та сразу же попыталась его взять и с криком одёрнула руку. Судя по покрасневшей рукояти, артефакт не желал менять владельца даже на короткое время. — Позволь ей, пожалуйста, — сам не веря в то, что пытается разговаривать с мечом, мысленно произнёс Стивен. — От этого зависит жизнь одного очень хорошего человека. Ничего не произошло. Рукоять оставалась раскалённой. — Всю свою историю этот меч служил злу! Его выковала Солифилесет, когда ещё была «Рукой Тьмы», для Неверуга, который с ним в лапах вёл свои бесчисленные орды, уничтожая всё на своём пути. Так пускай он хоть раз послужит чему-то хорошему! Спасёт жизнь, а не отнимет! Артефакт вздрогнул, словно был очень недоволен, что его воспитывают. По нему прошла одна за другой несколько волн. Наконец, жар, окутывавший рукоять, угас, позволяя взять артефакт в руки. На эту пламенную речь ушли последние силы Стива. Он улыбнулся, пытаясь приободрить Рин, а затем позволил наступающей тьме поглотить своё сознание. Всё, что было в его силах, Стив уже сделал. Единственное, чем он мог помочь ещё — это поберечь силы, как свои, так и чужие.***
Забравшись в шаттл, открытый Стивеном, мы рванули от Лапуты-13 на максимальной скорости. Всё было бы хорошо, если бы в последний момент Джанет не подстрелили. Ей не хватило буквально секунды, чтобы остаться невредимой, укрывшись под защитой корпуса шаттла. Сидеть за штурвалом, пока где-то сзади умирала моя жена, для меня было подобно худшей из пыток. Хуже было только осознавать, что эта карлица, кажется, оказалась не способна ей помочь. — Что толку от вашей магии, если она никогда не работает! — возмущённо крикнул я, не оглядываясь. — Зато благодаря вашим технологиям, она сейчас истекает кровью, пробитая насквозь! — шикнула в ответ Рин. — Всё будет хорошо Генри, просто мне нужно… поспать… — донёсся до меня голос Джанет. Говорила она очень тихо и медленно, но несмотря на это, слышал я только её одну, полностью игнорируя прочий шум. Сколько подобных речей мне приходилось слышать, но мурашки по спине пробежали именно от этой. — Разве тебя не обучали медицине? — крикнул я карлице. — Мне не по силам спасти того, у кого в спине дырка с мой кулак! — ответила мне она. Спорить мы могли долго, и наверняка так бы и сделали, если бы не очнулся наш герой, который почему-то завопил во всю мощь глотки, обращаясь непонятно к кому: — Ты просто безразличная мразь! Парню сильно досталось. Его мало того что приложило из-за внезапной разгерметизации, так ещё и затем стукнуло о корпус шаттла. Идея привязаться была так себе, но всё лучше, чем если бы Стивена унесло неведомо куда. Направлялся я к Лунным верфям. Во всей Солнечной системе это было сейчас самое безопасное для нас место. Оно подчинялось напрямую правительству Эдема, и, благодаря этому, Джонг, даже несмотря на свой чин лорда-адмирала, не мог просто приказать им нас сбить. Хотя вполне мог попытаться, теперь-то терять ему было нечего. Одновременно с этим я на всех частотах рассылал сообщения о том, что нам срочно необходима помощь. На них сразу пришло не меньше десятка разнообразных ответов, но все — из-за остатков пояса Койпера. Внутренняя часть Солнечной системы к моим взываниям осталась абсолютно глуха, и я подозревал, что это не случайно. Видимо, тут Джонг сработал быстрее. Османовы всё равно непременно узнают о том, что происходит, но будет слишком поздно — счёт-то шёл на минуты. Тем временем за нами началась погоня. Возможности шаттла не позволяли определить, что именно за корабли нас преследуют, но я был готов поставить на то, что это истребители системной обороны. Рин тем временем принялась о чём-то переругиваться со Стивеном, который разговаривал, как и полагается человеку, получившему по голове десятитонным шаттлом — максимально невнятно. Удивительно, что он вообще мог говорить. Получалось даже разобрать отдельные слова. Кажется, речь шла о мече. Надо полагать том, благодаря которому мы сумели выбраться из камеры. Единственное, чем нам пригодилась магия за всё это время. Послушав ещё немного, я понял, что Стивен хочет, чтобы карлица с помощью этого меча помогла моей жене. Звучало это максимально странно, но после всего произошедшего за сегодня меня уже ничего не могло удивить. Так мне по крайней мере казалось. Меня страшно тянуло проследить за процессом. Если бы не необходимость следить за управлением, я был бы уже там, рядом с Джанет. Но вместо этого приходилось сидеть за штурвалом и, проклиная всё на свете, особенно Джонга, пытаться куда-то улететь от кораблей, превосходивших нас как в скорости, так и в манёвренности. Будто этого мало, неожиданно на приборах появился объект куда крупнее предыдущих. Он приближающаяся к нам прямиком от Лапуты-13. Судя по размерам, надо полагать, это был эсминец или даже фрегат! «Личный корабль Альфреда», — сообразил я. Дела были плохи. Истребители вынужденные преодолевать притяжение Венеры, настигли бы нас минут через двадцать. Корабль Джонга, обладающий куда более мощными движками и находящийся банально ближе, нагонит нас минуты через три. Бой будет длиться секунд пять — именно столько потребуется, чтобы вынести нам двигатель. Затем нас возьмут на абордаж и для всех, кроме Форли, всё закончится. Навсегда. Стиснув зубы, я принялся как бешенный долбить по панели управления. Нужно было выжать из нашей лохани всю скорость, что у неё была. Для этого пришлось выключить практически все системы, кроме искусственной гравитации. Без неё нас бы раздавило в лепёшку ещё до того, как Джонг успел бы задумать одну из своих маниакальных наклонностей. Неожиданный окрик Рин поверг меня в ступор: — Эй вы, у меня для вас очень плохая новость. Я обернулся в её сторону. Растерянная донельзя, с мечом на коленях, она прижимала свои руки, которые слегка светились, к животу Джанет. — Она беременна, — сбивающемся голосом сообщила карлица. — Плод цел, но моих возможностей… не хватит, чтобы поддерживать и его, и… её… Мне всё стало понятно. Она продолжала говорить, а я уже понял, о чём идёт речь: — Это совсем кроха, мне не по силам его спасти, даже если… если… неважно. Мне… мне придётся у… убить его. Простите, но иначе ваша жена умрёт. Она пыталась держать себя в руках, но получалось у Рин откровенно плохо: по её красным, с веснушками, щекам, ручьями текли слёзы, а голос дрожал, словно лист на ветру. Я только сейчас заметил, насколько она молода. Гораздо моложе, чем мне казалось по первому впечатлению. А затем меня накрыло. В один момент узнать, что я вот-вот стану отцом и сразу же получить новость о том, что мой ребёнок неизбежно умрёт? Это было слишком даже без учёта всех остальных событий. Я хотел ответить Рин, правда. Сказать что-то о неизбежности такого выбора, что согласен с таким решением, но не мог произнести ни слова. Каким-то образом, может, с помощью своей магии, может, просто догадалась, но она поняла меня, принявшись совершать какие-то манипуляции. В реальность меня вернуло то, что приборы шаттла пискнули, оповещая о том, что к нам приближается ещё один объект. Его очертания мне были очень хорошо знакомы. Не успел я это осознать, а мы уже получали видеосигнал на всех частотах. Включив его, передо мной появилось изображение молодого капитана, который с сосредоточенным гневом на лице провозгласил: — Эсминец «Гневный», говорит капитан Джек Фаррел, КЧС «Своенравный». Я имею приказ непосредственно от лорда-протектора пресечь любую агрессию по отношению к этому шаттлу. Приказываю вам немедленно прекратить преследование и лечь в дрейф! Иначе мы откроем огонь! Повторяю… Пользуясь тем, что у меня появился союзник, я сразу же связался с ним. — Говорит Генри Чейдвик, у нас на борту двое раненых, один тяжело, просим немедленно выслать к нам медицинскую команду. Фаррел, вернее, капитан Фаррел, который только что был воплощением строгости и сосредоточенности, осёкся и растерянно произнёс: — Капитан?! Неужели он не в курсе того, кто именно находился на борту? Что-то добавить Джек не успел. Его довольно грубо оттеснила плечом весьма немолодая женщина с роскошными чёрными волосами, слегка потрёпанными сединой, и голубыми глазами. Они со Стивом были очень похожи, и мне не составило труда понять, что это тот самый архимаг. — Мой сын у вас? — голос принадлежал человеку, который привык получать ответы на все свои вопросы, причём максимально быстро. Моя голова к тому моменту соображала откровенно плохо, поэтому, сам не зная почему, я невнятно начал: — Форли… Рядом с женщиной кто-то ойкнул, и в кадре на секунду появился растрёпанный парень в неуместных летних шортах, тоже как две капли похожий на свою мать и чуть меньше на брата. — Стив! — поправила меня архимаг. — Да, он здесь. — Капитан, кхм, Генри, — раздался немного смущённый голос Фаррела, — я отправил к вам медицинскую команду, она будет минут через десять. — Слишком много, — ответил я, оглядываясь через плечо. — Джанет может столько не протянуть и… — Она выдержит, — уверенно сказала Фелисия Гофт. Не прошло и пары секунд, а она уже была внутри нашего шаттла, помогая Рин. Её окутывала странная тёмная дымка, а сама женщина на вид была напряжена донельзя. Она сразу же склонилась над Джанет, а из её ладоней к моей жене потянулись тонкие нити, словно сотканные из света. Моя жена, до того дышавшая так, что со стороны не было понятно, дышит ли она вообще, громко выдохнула, с облегчением. Её щёки порозовели, а на расслабленном лице даже промелькнула лёгкая улыбка. — Ты неплохо справилась, — закончив, оценила Фелисия, обращаясь к карлице. — У меня не было магии, если бы не меч Стива… — со слезами возразила Рин. — Как вы… Она указала на дымку вокруг архимага. — Я здесь официально, поэтому мне позволили это сделать, — спокойно ответила Фелисия. — А с ребёнком что? — спросил я. Только сейчас женщина обратила на меня какое-то внимание. Некоторое время она молчала, словно оценивая, а затем сказала: — Я стабилизировала их обоих, но, боюсь, плод уже мёртв. К сожалению, даже несмотря на мою помощь, она слишком плоха, чтобы у меня была возможность её переместить без риска для жизни. Придётся ждать ваших медиков. — Но-но-но… Чему именно я собирался возражать, мне не удалось выразить. Шаттл сильно тряхнуло, завыли приборы. Это Джонг добрался до нас и, несмотря на угрозы Фаррела, перешёл в атаку. Запас времени перед прибытием «Своенравного» у него был достаточный, чтобы рискнуть хотя бы отомстить — теперь на кон было поставлено вообще всё. К счастью, эсминец вёл огонь с предельной дистанции. Это давало нам немного времени, прежде чем он разнёс бы шаттл на куски. — Джонг! Он настиг нас, — сообщил я. — Это тот человек, который заварил всю эту кашу? — холодно осведомилась Фелисия. Получив мой кивок, она встала. Оглядев меня ещё раз, женщина спросила: — Вы сможете его опознать? — Конечно. Шаттл вздрогнул ещё раз. — Дайте мне руку. Я протянул ей ладонь, и в следующую секунду оказался посреди незнакомого коридора. По вою сирен мне стало понятно, что мы оказались на борту «Гневного». Фелисия усмехнулась, глядя на мою растерянность вперемешку с удивлением. А затем предоставила мне ещё много возможностей убедиться в том, насколько неоправдан был мой скепсис насчёт магии. Архимаг шла по коридорам эсминца и уничтожала всех встречных. Подчас весьма жестоким образом. Что-то противопоставить ей люди Джонга не могли — Фелисию защищало какое-то силовое поле или, наверное, правильнее сказать, магический щит. На рубке были только перепуганные члены экипажа, которые сразу же предприняли попытку сдаться. Архимаг капитуляцию их не приняла, сделав исключение только для бедолаги-штурмана. Фелисия дала мне пару секунд, достаточных для того, чтобы выключить двигатели эсминца и питание орудийной палубы. Теперь можно было не боятся того, что шаттл уничтожат. — Эта штука — самое отвратительное из того, что мне приходилось встречать за последнее время, — заметила она, кивая на штурманское кресло. Я был бы с ней целиком согласен, если бы не та кровавая баня, что она учинила здесь только что. Джонга мы отыскали возле спасательных капсул в компании пары охранников. Он был в шаге от того, чтобы сбежать: — Это он! — воскликнул я. Если бы Альфред не замешкался, услышав мой голос, кто знает, может быть, и успел бы добежать, а так Фелисия придавила его к полу, словно букашку, а охране переломала все кости. По крайней мере, звук был именно таким. Её голос оказался холоден до мурашек: — Так это ты похитил моего сына. Зачем? Что ты хотел в обмен на него? Денег, власти? — Мне нужно убежище! Меня преследуют! В зелёных глазах Альфреда застыл животный страх. Я был уверен, что он видел, что учинила архимаг с его экипажем. — Я заплачу! — в ужасе воскликнул он и сразу добавил. — Я лорд-адмирал! Вы не можете угрожать мне! Истинный безумец. — Рыдать у тебя не будет времени, — холодно ответила Фелисия. — Мне не нужны твои деньги, а твои угрозы не имеют никакой силы. Она двинулась на него, собираясь, по-видимому, совершить что-то совсем уж неприятное. Я же неожиданно осознал, что должен этому помешать. Точнее, взять на себя эту незавидную роль. Мстительность не была той чертой, которая определяла мой характер. Но этот человек за свою жизнь сделал столько ужасных вещей, оставил позади столько покалеченных судеб, даже без учёта моей собственной, речь шла о сотнях, если не больше. — Стойте, он прав, — сказал я. Архимаг с удивлением посмотрела на меня, требуя пояснений. Джонг же… как мне показалось, он всё понял сразу. — Вы не из… отсюда. В отличие от меня, — коряво объяснил я, поднимая оружие одного из охранников Джонга. — Будет большой скандал, если его убьёте именно вы. Интуиция подсказывала мне, что с точки всевозможных законов, несмотря на то, что женщина передо мной ничем не отличилась от прочих людей, населявших Человеческое Содружество, она всё равно считалась инопланетянином. Легко было представить, какой скандал разразится, если фактически пришелец убьёт в Солнечной Системе одного из самых влиятельных людей Содружества. Но если это сделает капитан в отставке, Генри Чейдвик… Вряд ли это принесёт мне хорошую славу. Впрочем, куда ведут благие намерения, я очень хорошо знал. — Ха! Ты не посмеешь, Чейдвик! — с вызовом фыркнул Альфред. — Все знают, что ты за человек! Рефлексирующий слюнтяй! — Да, — согласился я, снимая оружие с предохранителя. — А ещё — мясник Аркадии. Ты мне даже за это медаль дал. Ответить он уже не смог. Этим поступком я совершенно не горжусь, но считаю, что поступил единственно верным образом.***
Никогда ещё личная клиника Османовых, расположенная на окраинах Минска, не видела столь разномастной публики. Во-первых, здесь присутствовали практически все Османовы, включая Николая и Романа, которые, узнав о происходящем, подняли на уши всё и вся. Во-вторых, архимаг и её сыновья, плюс Рин, передавшие врачам мою супругу и попытавшиеся им объяснить, что именно они с ней делали. Получалось так себе, и я вполне мог понять медиков. В-третьих, команда «Своенравного». Последнее объяснялось тем, что Фаррел, по какой-то неведомой мне причине, собрал там практических всех людей, когда-то служивших под моих командованием. Им почему-то показалась важной трагедия, произошедшая с мной, и они едва ли не с боем прорвались на планету. Многие из них, особенно офицеры, хотели обмолвиться со мной хотя бы словом, но я не предоставил ни им, ни прочим даже шанса на это, проводя всё время как можно ближе к жене. Фактически это означало, что я непрерывно сидел перед операционной в ожидании того момента, когда доктор выйдет оттуда и объяснит, что происходит. А происходить было чему. Судя по всему, туда нагнали персонала со всей планеты, если не больше. Лучшие специалисты бились за жизнь моей супруги и нашего нерожденного ребёнка. То и дело ко мне подходил то один, то другой человек, пытаясь что-то сказать или как-то утешить. Я никого не слушал. Всё, что для меня существовало в этот момент — дверь операционной. Даже Николай Османов — один из самых могущественных людей Содружества, а в остальное время дядя, фактически отец Джанет, попытался завести разговор, но остался ни с чем. Не знаю, сколько времени прошло. Наверное, часов двадцать, во всяком случае, Солнце успело встать и зайти за это время, но я дождался того момента, когда дверь открылась и из неё вышел усталый врач в зелёной форме. К нему разом ринулось множество народу, но все они уступили право разговаривать мне. — Состояние пациентки тяжёлое, но стабильное, — объяснил хирург. — Пуля задела позвоночник, но нашими усилиями всё обошлось. Ей несомненно потребуется реабилитация, однако в остальном каких-то критических повреждений нервной системы нет. Так же пациентка потеряла много крови, и сейчас мы стараемся это компенсировать с помощью переливания. Он замолчал, давая мне возможность задать напрашивающийся вопрос самостоятельно: — А ребёнок… Передо мной стоял опытный врач. Он без единого промедления изобразил на лице скорбь и рассказал: — Несмотря на все усилия ваших… друзей, — он растерянно посмотрел на Фелисию, с коей имел длинный, но безрезультатный разговор, а сейчас она внимательно его слушала, и продолжил, — мы ничего не смогли сделать. Плод, кхм, простите, ребёнок мёртв. Единственный выход сейчас — спасать мать. Мы планируем дать ей немного набраться сил, а затем, через некоторое время произвести аборт. Простите. Я поник, а затем сел обратно. Мы с Джанет уже года два пытались завести детей. Пока без вмешательства медицины, хотя она позволяла очень многое. На этом настояла сама Джанет, желая вкусить все плоды материнства. Похоже, сюрприз для меня должен был быть что надо. Будет ли у неё второй шанс? Вряд ли. Не после такого количества операций. И уж точно от идеи «сделать всё самостоятельно» придётся отказаться. Ко мне начали подходить люди, выражавшие те или иные формы соболезнований. Неожиданно их всех оттеснила Фелисия, которая сумела привлечь моё внимание всего одной фразой: — Я знаю того, кто может вам помочь. Мой взгляд встретился с её. Сейчас я находился в таком состоянии, что без раздумий бы пошёл на сделку хоть с дьяволом, лишь бы спасти этого ребёнка. — Вам придётся разговаривать с ней самостоятельно. И это будет непростой разговор. Скажите, и я телепортирую вас к ней. — А если её не будет дома? — дурацкий вопрос, но из-за бушевавших эмоций спросить что-то стоящее я не сообразил. — Уверена, что она прекрасно знает о вашем визите и будет готова. Мне начинать? — Да, — никогда раньше я не был так уверен в своём ответе.***
Меня перенесли в какую-то захудалую деревеньку, засыпанную снегом по самые крыши. Стояло ранее утро — это я понял по перекличке петухов где-то вдали. Кто здесь может мне помочь и как? — Я, голубчик, — произнёс скрипучий голос. На крыльце одного из домов, стоявшего несколько обособленно от остальных, сидела старуха, курившая трубку, которой было не меньше чем лет двести. Глаз у неё не было, только тёмные провалы на их месте. Это не помешало ей меня заметить и даже повернуть голову точно в мою сторону. — Вы… — Знаю. Всё знаю. И действительно могу помочь, но цена… — она затянулась трубкой и выпустила облачко дыма, — будет ох как высока. — Что вам нужно? — От тебя? — в её голосе послышалась усмешка. — Ничего. И совсем не потому что нам нечем меняться. Просто и без моих хотелок ты заплатишь столько, скока представить даже не можешь. Да, Фелисия ничуть не лукавила, когда говорила, что разговор будет тяжёлым. Понимать старуху у меня выходило ещё хуже, чем Синергию! — Тогда о чём вы говорите? — удивлённо спросил я. Ответ последовал не сразу. Видимо, ей требовалось некоторое время, чтобы сформулировать понятное для меня объяснение. — Ребенок этот не будет обычным, — наконец сказала она. — Нельзя повстречаться со смертью и остаться самим собой. Эта девка накладывает печать на всех, кто от неё сбежит. — Вы говорите про какие-то заболевания? И вновь последовала долгая пауза перед ответом. — Уверена, — наконец сказала старуха, — некоторые и вправду считают это болезнью, но вряд ли мы говорим об одном и том же. Ничего из тех названий, что роятся в твоей необъёмной головушке. Я выдохнул, весь разговор был невероятно странным, и следующий вопрос старухи не сделал его легче: — Ты знаешь, кто я такая? — выпуская в моём направлении ещё одно облако дыма, спросила она. Табак у неё был что надо, ядрёным настолько, что от одного его запаха я закашлялся, а глаза заслезились. — Какая-то ведьма, баба Яга, кха, — предположил я. — Хе, неплохо для человека из пластикового мира, — мой ответ ей определённо пришёлся по душе, хотя она и не сказала, был ли он верным или нет. — Это не всё, звёздный капитан, — заставив меня дёрнуться от удивления, продолжила старуха. — Моё вмешательство сделает этого ребёнка… не из мира науки. Он будет принадлежать миру магии. Понимаешь, о чём говорю? В целом да. Видимо, что-то схожее с состоянием Рин. — Хуже, — ответила на мои мысли старуха. — Гномка просто осталась без своей магии. Живая и здоровая, хоть сейчас на стадион бегать. Твой же ребёнок в такой ситуации будет медленно и мучительно умирать. Я поник, не представляя, как этого избежать. — Боюсь, тебе придётся поменять место жительства, — дав мне немного подумать, продолжила старуха. — К себе не приглашаю: хватит с меня внучки. А вот Перекрёсток тебе вполне подойдёт…***
Выслушав этот рассказ, Алунет задала вопрос, волновавший в эту минуту всех собравшихся у неё в баре: — А ты всегда рассказываешь о себе в первом лице? Ничего не имею против, но так странно это слушать… В этот момент не улыбнулся только ПР7704 и то исключительно по техническим причинам. Заведение переживало, пожалуй, один из самых своих насыщенных дней за всю историю. Стив насчитал не меньше четырёх десятков человек, прибывших поздравить Генри Чейдвика и его жену с переездом. Помимо его бывших сослуживцев, родичей, друзей, заглянувшего на огонёк Инзека, а так же всего семейства Гофтов и Рин. Из всех ключевых фигур, так или иначе участвовавших в этой истории, не было только Изельды. Она сославшись на то, что дескать без внучки, которая помогала какому-то там графу, совсем зашивается, осталась у себя. Автору афоризма про «яблоку негде упасть» явно стоило увидеть это столпотворение. Стив был уверен, что он придумал бы новую форму этой шутки. Джанет, обзаведшаяся небольшим животиком, стремительно шла на поправку. Может, сказывалось то, что за ней ухаживали как лекари, приставленные Фелисией, так и лучшие врачи из «будущников». Хотя Стивен предпочитал думать, что тяга к жизни этой женщины настолько велика, что она и с другого света бы выбралась. Они с мужем, как и было велено Изельдой, переехали в Перекрёсток, как только это стало возможно. Поселились Чейдвики, вопреки ожиданиям, не в секторе Будущего, а рядом с его границей, аккурат там, где мир магии встречался с миром науки. Странный выбор — жить на отшибе, и не там, и не здесь. Стив был уверен, что помимо «будущников», его мать тоже предложила капитану в отставке переехать куда-нибудь в окрестности Всемагической академии. Чейдвик отвечал на вопросы какого-то парня из родственников Джанет, когда двери бара распахнулись, и внутрь ввалился растерянный донельзя мужчина. С порога он на всю округу заявил: — Вик, ну наконец-то я тебя нашёл в этом сумасшедшем доме! Подойдя ближе, он продолжил оглашать округу своими потрясёнными криками: — Если бы приглашение прислал мне не Лютцев, то я бы решил, что это розыгрыш! Он, лейтенант в смысле, кстати, скоро подойдёт — по дороге решил к родственникам заглянуть. Во новости! Этот старый хрыщ, оказывается, отсюда. Хотя кому я это говорю… — Как дела на Элизиуме, Ник? — прервал словесный понос друга Генри. — Замечательно, кстати, я не с пустыми руками, — он извлёк странный металлический прямоугольник. — Должен признаться вам, капитан, что ещё будучи под вашим командованием, спёр одну вещицу… — Это то, о чём я думаю? — вертя в руках подарок, мрачнея, уточнил Чейдвик. — Пускай лучше полностью осознавший себя ИИ будет где-то рядом с тобой. Ты-то за ним точно присмотришь. Генри как-то недобро вздохнул, но подарок принял. Это событие стало сигналом к всеобщему оживлению. Каждый из присутствовавших потянулся к чете Чейдвиков, желая вручить им подарок. Стив, Форли и Рин были в их числе. — Отлично выглядишь, парень, так и не скажешь, что ты побывал в вакууме и треснулся головой об шаттл, — усмехнулся Генри, пожимая руку Стивену. — Ещё немного, и он снова сможет спасать чьи-нибудь жизни, — поддакнула мужу Джанет. Поздоровавшись с Форли, капитан в отставке замер, не зная, как поприветствовать Рин. Видно было, что он не может словами выразить то, насколько благодарен ей за ту роль, что она сыграла во всей этой истории. Зато дворфийка знала и отвесила ему весьма болезненный пинок по коленке, объяснив это следующим образом: — За карлицу. Коль вы теперь здесь живёте, уясните себе, что я — дворф. Другие будут бить топорами или нашим хлебом. — Понял-понял, — растирая ушиб, ответил Генри и опасливо уточнил. — Остальные подарки у вас… такие же? Усмехнувшись и переглянувшись, троица вручила Джанет небольшой кулон, тот самый, из-за которого всё и началось. — О, вы всё же нашли его! — изумилась она, сразу же надевая его на шею. — Но как? — Было непросто, но мы смогли убедить это ваше Содружество дать нам немного изучить останки корабля Джонга. Форли при этом покосился в сторону матери — в основном это удалось сделать силами её влияния. Он вместе с Рин, ковыряясь в остатках взорвавшегося эсминца три дня кряду, но всё же сумел отыскать искомый артефакт. — Кажется, там говорилось что-то о крупном вознаграждении, — в шутку напомнил Стив. — От всего сердца — спасибо, — в тон ему ответил Генри. Джанет же одарила его улыбкой, за которую в ином месте и времени некоторые готовы были даже убить. Лучшей награды и быть не могло.