Заставь меня

В комнате темно, лишь свет от уличного фонаря просачивается через окно. Лежу на кровати и смотрю в потолок. Не помню уже, когда я так лежала в последний раз. Это же просто глупость — смотреть в одну точку и тратить время на какие-то мысли. Это же время можно потратить на занятия, уроки, саморазвитие. Но сейчас мне не хочется ничего. Я слишком сильно устала. Устала притворяться, что все хорошо. Устала бежать за результатами и доказывать самой себе, что я хоть чего-то стою в этой жизни. Но у меня, на самом деле, нет ничего стоящего. Я — это просто какая-то девчонка, стремящаяся к совершенству. Во мне нет ничего выдающегося. Кроме того, я завишу целиком и полностью от человека, который никем мне не приходится. ЧонГук. Считаю, сколько дней я уже являюсь его игрушкой. Третья неделя подходит к концу. И что изменилось? Последние синяки от СоЁнг неохотно сходят с кожи, но зато появились новые — на шее. Чон явно любитель оставлять следы своего присутствия, тем самым показывая, что я — его. Закрываю глаза, вспоминая эту неделю. Во вторник утром меня разбудил его звонок. Я снова опаздывала, забыв в прошлый вечер абсолютно обо всем после того, как тело мое освободилось от удушающих меня тисков с запахом бергамота. — Прости меня, пожалуйста… — выпалила я виновато вместо приветствия парню, ждавшего меня у машины. Я опоздала. В голове отпечатывалось его обещание больше не спускать мне мои опоздания. Он может меня наказать — эта мысль страшила меня больше всего прочего. Ведь я себе не представляла, к чему он мог меня еще склонить. Кажется, я начала побаиваться его. Или же… Я боялась не его, а своих собственных чувств, которые могли на меня нахлынуть в любой момент. Я стала слишком хрупкой в этом плане рядом с ним. Он улыбался мне, нежно и без присущего им злорадства. Открыл мне дверь. А я неожиданно для себя подметила, что он ни разу больше не позволял себе подняться ко мне, кроме того первого дня, когда я попросила его больше этого не делать. Он промолчал тогда, не давая мне никакой надежды. Но нельзя отрицать очевидного — даже когда он бесился из-за моих опозданий, он не пересекал ту черту, которую я попросила очертить. — Не переживай, — дотронулся он до моей скулы, сев за руль автомобиля, — я не собираюсь наказывать тебя за это опоздание. Я ведь все понимаю: ты вчера наверняка вымоталась, заканчивая дело, которое я не довел до конца. Я вспыхнула мгновенно, отвела взгляд. Он хочет об этом поговорить? Я… я… Не могла признаться ни себе, ни ему в том, что дала слабину. Я ведь буквально сдалась тем чувствам, что он вызвал во мне. Я СДАЛАСЬ ЕМУ! — И как? У тебя получилось? — Нежность его голоса доводила меня до предела. — Надеюсь, твое удовольствие было связано исключительно со мной. — Я... не хочу говорить об этом, — все, на что мне хватило сил тогда. — И не надо, ведь твои глаза говорят мне намного больше, чем ты думаешь. И прежде, чем я успела сообразить, потянулся ко мне, обхватив мое лицо ладонями. Я прикрыла глаза, ощущая больше, чем просто его губы на моем лбу. Этот поцелуй показался мне слишком интимным, слишком кричащим. Он кричал о том, как сильно ЧонГук дорожил мной или этим моментом. А может быть дорожил тем, что смог справиться со мной, заняв все мои мысли. Эта была будоражащая меня магия, вызывающая неподдельное чувство безопасности и доверия к нему. Я тогда ошарашенно взглянула на него. А он будто сам не ожидал этого, быстро отстранился от меня и тронулся с места. В тот же день в толпе однокурсников к нам подошла СоЁнг. Демонстративно отодвинув мои волосы, она рассматривала засос на моей шее. — Забавно, — презрительно усмехнулась она, стараясь говорить как можно громче, чтобы слышали ее все, — казалась такой скромной, а сейчас трахаешься с Чоном прямо в универе. Это было той самой последней каплей, которая переполнила мой внутренний сосуд, копивший долгое время в себе все мое раздражение на эту сучку. — Забавно, — скопировала я ее тон, — раньше ТЫ трахалась с ним прямо в универе. Что-то изменилось? Вокруг поднялся гогот — всем понравился мой неожиданный ответ. СоЁнг, явно не ожидавшая от меня отпора, сверкнула глазами и быстро удалилась в компании своих сообщниц, как я привыкла их называть про себя. — Вот это повезло тебе с ней, — услышала я довольное одобрение Чимина со стороны ЧонГука. Тот же довольно усмехнулся и притянул меня ближе к себе так, что кончик носа дотронулся до его груди, а легкие заполнились ароматом его парфюма. Я улыбнулась. На этой неделе в наших отношениях явно произошли изменения, тревожащие меня. Кроме того, каждый раз они снова и снова будили во мне непонятную гамму чувств. Он целовал меня. Часто. Наедине и при всех, каждый раз наблюдая за моей реакцией. Каждый раз стараясь подобрать самый неожиданный для меня момент. В щеку, в висок, в шею, в плечо. В машине, на улице, в кафе, в библиотеке, на лекциях, в компании его друзей. В ход шли даже мои руки. А после его игривые глаза неотрывно следили за моими. — Мне нравится твое смущение, — часто повторял он мне. А я, стараясь игнорировать поднимающийся клубок всевозможных чувств, тешила себя мыслью, что он не покушается на мои губы. Тот поцелуй в библиотеке, когда я сбежала от него, был единственным. И я была искренне рада, что он не стремится напомнить мне об этом, хотя я сама постоянно об этом думала. На этой неделе мне удалось не навести на себя его гнев. Он не ругался, не злился, не наказывал. Не пересекал ни одну черту, прислушивался к моим просьбам. Он был слишком мил и деликатен. Оставался со мной в библиотеке и учился вместе со мной. Охотно объяснял все непонятные мне моменты и часто спрашивал моего мнения по различным темам, которые мы проходили. Не спорил. Хвалил. Улыбался. Это настораживало меня больше всего остального. Я ждала подвоха. Я помнила все, что было до этого, и не могла связать одно с другим. Я будто знала двух разных Чонов. Вздыхаю. Мне нужно обязательно найти выход из этой ситуации. И чем раньше, тем лучше, иначе я утону вовсе, потеряю себя в этом человеке. Я не понимаю его. Не знаю, какой он человек на самом деле. И эта неизвестность только нагоняет страх на меня. Сколько еще он будет играть со мной? Как далеко он может зайти в своих прихотях, и что еще мне придется терпеть в его присутствии? И что произойдет, когда я ему надоем, когда он решит поменять игрушку в моем лице на новую? Наверное, все же стоит задать ему все эти вопросы лично. Пусть прояснит все, и я хотя бы буду знать, к чему мне готовиться. Завтра же тогда и поговорю с ним! Закрываю глаза и невольно вспоминаю сильные руки ЧонГука на своем теле, его шепот и запах. Чувствую, как внизу живота что-то приятно сжимается. Нет, это невозможно… Телу слишком нравится все, что связано с ЧонГуком. Этого не должно быть. Я не хочу признавать это. Не хочу верить в то, что мне действительно доставляют удовольствие его прикосновения. Как мне заставить себя и свое тело не подчиняться этому? Что мне сделать, чтобы забыть это? Новые вопросы, на которые нет ответов. И даже ЧонГук не сможет мне на них ответить. Ненавижу…

***

Как обычно спускаюсь утром на улицу и открываю дверцу до боли знакомого автомобиля. Но не решаюсь садиться. На водительском месте сидит Чимин с дружелюбной улыбкой на лице. — Доброе утро, Кэтрин. Садись, — он кивает на сиденье, и я сажусь. Мы трогаемся с места. — Где ЧонГук? — Его сегодня не будет — появились неотложные дела по работе. Но не расстраивайся, — легкомысленно подмигнул он мне, — он так за тебя переживает, что попросил меня за тобой присмотреть. Поэтому я подвезу тебя до универа и обратно домой. Постараюсь быть рядом с тобой. — Где он? — не унимаюсь я, ведь именно сегодня я хотела с ним поговорит и выяснить его планы на меня. — Не могу тебе сказать, — Чимин поворачивается ко мне и широко улыбается, — ЧонГук сам тебе ответит на этот вопрос, если посчитает нужным. Конечно, это меня совсем не устраивает. Мало того, что я не знаю, куда пропал ЧонГук, так еще и узнаю об этом последняя. Неужели нельзя было заранее написать и предупредить?! Что же я буду делать сегодня без него? Как же его обещание про мою безопасность? Я глубоко вздыхаю, чтобы успокоиться перед тем, как выйти из машины и пойти на первую пару. Разговор про наши якобы отношения также придется пока отложить. Снова эта неизвестность. Прямо у входа в университет меня останавливает СоЁнг, дергая за рукав пиджака: — Что, ЧонГук тебя уже бросил? Какая жалость. — Она ядовито улыбается, глядя мне прямо в глаза и продолжает свое наступление. — Может, он уже прыгает в кровати с какой-нибудь шлюхой. — Возможно, — слова льются быстрее, чем я успеваю закрыть свой рот. — Но ты здесь, поэтому мне беспокоиться не нужно. Ее глаза удивленно расширяются на мгновенье. Она делает шаг вперед, цедя сквозь зубы: — Сука. Не забудь эти слова, ведь я заставлю тебя за них расплатиться. — Привет, СоЁнг, — Чимин, который до этого остановился поболтать со своими, перебивает ее, оказываясь рядом с нами. Его широкая улыбка не сходит с лица. — Оставь ты ее. Лучше расскажи мне о последних новостях. — Он по-дружески обнимает девушку за плечи и уводит в сторону. — Говорят, ты встречаешься с Юнги? Последняя фраза еле долетает до моих ушей, но в голове сразу же возникает образ того парня, Мин Юнги, о котором ЧонГук посоветовал забыть. Холодная дрожь пробегает по спине, когда я вспоминаю тот вечер и напряжение, опасность в воздухе. Эта неожиданная информация от Чимина приводит меня в панику. Не понимаю, почему. Однако что-то внутри меня буквально кричит о надвигающейся катастрофе. Несмотря на мои опасения день проходит довольно гладко. К десяти вечера я возвращаюсь домой из библиотеки, довольная собой и сегодняшним днем. Правда пришлось уговаривать Чимина не везти меня сразу домой после пар. Отчитываюсь перед ним коротким сообщением «я дома». Все задания готовы, и я закрыла все, что пропустила и не сделала из-за ЧонГука. Этого озабоченного богатого парня не было, как и не было никаких нападок со стороны СоЁнг и ее подруг. День тихий и продуктивный. А завтра меня уже ждут выходные, в которые обычно ЧонГук вообще не появляется на горизонте. Всегда бы все проходило так, как сегодня. Захожу в свою комнату, но не успеваю переодеться из-за неожиданного звонка. ЧонГук. Этот извращенец знает, как подпортить день. Закатываю глаза и отвечаю на звонок. Но с первых же секунд чувствую, что что-то не так. — Кэт, можешь сейчас приехать? Мне нужна твоя помощь. — Я слышу его тяжелое дыхание и хрип. Нетрудно определить, что человек на том конце провода в плохом состоянии, и ему действительно нужна сейчас помощь. Да и когда я слышала от него просьбу, а не приказ? Ответ: никогда. — ЧонГук? Что случилось? В ответ слышу только тишину — он отключился. Паника разрастается где-то в животе. Я сжимаю в руке телефон и бегу в коридор. В голове тяжелым грузом повисают его слова, смешанные с хрипом в его голосе. Я не думаю ни о чем, кроме как быстрее добраться до него. Странно ли это? Возможно, но я подумаю об этом позже. Пока натягиваю на ноги кеды, краем глаза вижу мамин силуэт. — И куда это ты на ночь глядя? К нему? Не нужно быть сильно догадливой, чтобы понять, что она имеет ввиду именно ЧонГука. Ее презрительный тон в голосе и скрещенные руки у груди разгоняют мою тревожность еще больше. Осознаю, что мне срочно нужно оказаться на свежем воздухе, иначе я просто задохнусь здесь. — Да, к ЧонГуку. Мать явно не устраивает этот ответ. Она зовет отца в коридор: — Ты только посмотри на нее! Бежит ночью к парням по первому звонку. Он, не долго думая, поддерживает ее: — Никогда бы не подумал, что наша дочь ТАКАЯ! А мы с матерью так надеялись, что ты не станешь такой же, как все эти легкомысленные прохвостки, не думающие ни о чем другом, кроме секса. Я бросаю на них беспомощный взгляд, пока беру куртку. Все их нападки не имели бы смысла, если они, как настоящие родители, не знали бы все мои слабые стороны. Они знают, где больно. Туда всегда и бьют. — Можешь сегодня домой не возвращаться! — слышу я уже в спину перед тем, как дверь за мной с грохотом закрывается. Ладно, сейчас первое, что нужно сделать — вспомнить, где живет ЧонГук. Пока спускаюсь на улицу, вызываю такси и рассматриваю карту города, стараясь вспомнить маршрут, по которому ЧонГук вез тогда меня из своего дома. Такси не заставляет себя долго ждать. Называю водителю приблизительный адрес в надежде, что не ошиблась и приеду в нужное мне место. По дороге в голову влезают мамины слова: «Бежит ночью к парням по первому звонку.» Если бы я просто его ненавидела, то не беспокоилась бы сейчас так за него? Я не могу позволить себе влюбиться в этого парня. Нет! Нужно сейчас просто успокоиться и подумать на холодную голову. А вдруг, это и есть тот самый подвох, который я ждала всю эту неделю? В любом случае я сорвалась и поехала к нему. Это ли не знак того, что Чон ЧонГук мне не безразличен? Нет. Не хочу и думать об этом! В любом случае от него может зависеть моя жизнь в ближайшее время. Он позвонил мне и попросил приехать, ссылаясь на то, что ему нужна моя помощь. Я ведь просто могу проверить, все ли у него в порядке. И это может быть не связано с какими-то чувствами к нему. Я так буду спать спокойнее. Такси останавливается. Я отдаю деньги водителю и выхожу из машины. Стараюсь вспомнить, как выглядит дом ЧонГука, прохожу дальше по улице. Этот район слишком дорогой, как раз для таких, как ЧонГук и его семья. Неудивительно, что идя по его улицам я чувствую себя некомфортно. Через пару метров я слышу, как кто-то в темноте одного из домов что-то шепчет. Оборачиваюсь, но не решаюсь подойти. Всматриваюсь в темноту одного из домов. — Кэтрин… — слышу уже отчетливее и узнаю голос ЧонГука. Делаю пару неуверенных шагов в сторону этого двухэтажного дома. Свет от фонаря позволяет мне уже четче увидеть силуэт парня в полусидячем положении прямо у самых дверей в дом. Он приподнимает правую руку в мою сторону, и я замечаю на ней кровь. — ЧонГук, что с тобой? Моментально бросаюсь к нему. Голова отключается при виде крови. Всматриваюсь в лицо, на котором кровь уже начала застывать. В панике ощупываю его руками: плечи, руки, грудь. Не знаю, зачем. Память подкидывает мне постоянную фразу родителей, про деньги, заработанные на крови. Нет, ЧонГук не может быть таким! Не может! — Тихо, — шепчет он, ловя мои руки. — Открой дверь и помоги мне зайти. Протягивает мне ключи. Теряюсь при виде них. Что он хочет от меня? Почему он здесь? В таком виде. Почему Я здесь? Что случилось? С ним. Со мной. С нами. Долго вожусь с замком, понимая, что сильно вляпалась. Но вот куда? Меня трясет. Не могу совладать с собой. Дверь, наконец, поддается. ЧонГук приподнимается, а я машинально помогаю ему, давая дополнительную опору в качестве самой себя. Он опирается о мое плечо, пока я втаскиваю его в дом. Тяжёлый. — Давай на диван, — показывает Чон куда-то в темноту. И мы движемся туда, пока я не натыкаюсь на мебель. Рукой прощупываю подушки и помогаю ЧонГуку сесть. — Закрой дверь. Захлопываю дверь и нащупываю выключатель на стене. Свет резко освещает комнату, и я жмурюсь, стараясь привыкнуть к нему. Через минуту уже могу рассмотреть парня, неуклюже сидящего на диване. От ужаса закрываю рот руками. На лице ЧонГука нет живого места, везде кровь. Разбита бровь, губа, уже запекшаяся под носом кровь, и местами лицо начало опухать, приобретая синеватый оттенок. — Что случилось? — я машинально протягиваю руки к его лицу, но парень перехватывает их. — Ты знаешь, я не отвечу на твои вопросы, — он устремляет взгляд прямо на меня и тихо произносит, — просто помоги мне. — Я? Давай вызовем врача, он поможет тебе! У тебя же он есть. — Нет, — резко отрезает он. - Мне не нужны лишние свидетели и ненужные расспросы. — Протягивает руку ко мне, дотрагиваясь щеки и гладит с присущей ему нежностью на этой неделе, что сильно контрастирует на фоне его состояния и лица в крови. — ТЫ поможешь мне. Не понимаю, о чем это он, но решаю согласиться и киваю в ответ. — Вон там, в туалете есть аптечка со всем необходимым. — Показывает в сторону одной из дверей рядом с лестницей, ведущей на второй этаж. И я не раздумывая иду туда. Через пару минут я уже сижу напротив Чона и трясущимися от страха руками достаю средство для обработки ран и крем, на который мне он показал. Видимо, не в первый раз так, раз у него есть все специальные средства для подобного случая. Наношу жидкость на ватный диск и нерешительно дотрагиваюсь до брови парня. ЧонГук откидывается на спинку дивана и закрывает глаза: — Садись мне на колени. Так будет удобнее нам обоим. — Мне и так нормально, — бурчу я в ответ, понимая, насколько неловко мне будет. Да и вообще вся эта ситуация совсем меня не радует, гоняя меня от паники и страха до смущения и обратно. — Садись, не бойся, — на его лице появляется легкая усмешка, — я сейчас не в том состоянии, чтобы приставать к тебе. Немного помедлив, я все же перекидываю ногу через колени парня и устраиваюсь на них. Стараюсь не давить сильно, делая упор на свои собственные колени. Сосредотачиваюсь на ранах. Кровь постепенно смывается с его лица, открывая мне лицо ЧонГука, уже не такое пугающее. Тщательно все обрабатываю, и наношу на места побоев и рассечений крем, как он мне и сказал. Остается лишь разбитая губа. Пальцами в креме легко дотрагиваюсь до нее, а в голове всплывают воспоминания о его поцелуях, на шее воспламеняются места, где до этого были засосы. И меня невольно тянет к ним ближе, я хочу ощутить их вкус с примесью крови, хочу почувствовать их на своих губах. Как тогда, в библиотеке… Я вздрагиваю, когда парень дотрагивается до моей руки и прерывает все мои мысли. Я, заметив, что кровь есть еще и на его руках, машинально вытираю каждую. Его взгляд спокоен. Он изучает мое лицо, раскрасневшееся от мыслей о поцелуях. И я чувствую его руку на своем затылке. ЧонГук мягко проводит ей по волосам, спускаясь по спине к бедрам. Он улыбается: — Спасибо. Я опускаю взгляд на белую рубашку, окропленную кровью. Из-под края ткани, рядом с ключицей, виднеется свежий кровоподтек. — Думаю, не только лицу требуется моя помощь. — Да, ты права. Только помоги мне снять рубашку. Я молча тянусь к пуговицам и расстегиваю их. Через минуту передо мной предстает рельефный торс, о котором можно только мечтать. Даже красным отметинам на коже не удается испортить этот вид. Наношу на них мазь и еле сдерживаю свои порывы провести ладонью по этому слишком идеальному телу. Даже в таком состоянии. — Нравится? — парень с легкой усмешкой смотрит на меня. Я поднимаю глаза и только осознаю, что закусываю нижнюю губу. — Я не собираюсь тешить твое самолюбие, — закрываю мазь и поднимаюсь. Хочется спрятаться куда-нибудь. Надо ехать домой. — Останешься здесь, — ЧонГук будто читает мои мысли. Я оборачиваюсь на него с немым вопросом в глазах. — Мне нужна будет твоя помощь и завтра. Да и куда ты пойдешь ночью? Я не отпущу тебя одну в такой поздний час. Вспоминаю слова родителей. Могу домой не возвращаться. Если вернусь — меня безжалостно растерзают новыми упреками. Да и Чон прав — уже очень поздно для ночных прогулок. К тому же в одиночку. — Я не буду с тобой спать, — вырывается из меня давний страх. — И не надо. — Парень серьезно смотрит прямо в глаза. — На втором этаже по правую руку моя комната. Вынеси мне подушку с одеялом и помоги уложиться здесь, на диване. А ты можешь устроиться в спальне напротив моей, будешь спать спокойно. Поднимаюсь на второй этаж и толкаю дверь в комнату справа от лестницы. Передо мной открывается вид на шикарную спальню. Большая кровать занимает половину всей комнаты и так и манит к себе. Смотрю на часы — уже первый час ночи. Нужно быстрее расправиться со всем и лечь спать со спокойной душой. Неожиданно для себя ловлю движение с левой стороны. Снова в отражении зеркала вижу не себя. Она смотрит на меня испуганными глазами. На щеках красный румянец, пробивающийся даже через смазанную на щеке кровь. Его кровь. Видимо, испачкалась. Глазами нахожу дверь ванны и умываюсь у раковины холодной водой. Кровь отходит, и я слежу за тем, как она, разбавленная водой, уходит в слив. Что же со мной происходит?! Спускаю на первый этаж подушку с одеялом и помогаю ЧонГуку расположиться удобнее на диване. Он не произносит больше ни звука, позволяя мне быстро вернуться на второй этаж. Спальня напротив немного меньше (видимо, гостевая), но не менее красивая и уютная. Хотелось бы мне осмотреть ее лучше, но пережитый стресс полностью высосал из меня все силы. Не раздеваясь, бросаюсь на постель и сразу же засыпаю.