***
Эйс проснулся. Он уставился в потолок, не совсем понимая, что именно потревожило его сон. Облака, видимо, закрыли луну, а солнце еще не взошло, поэтому комната была погружена в непроглядную тьму, наполненную тенями и едва различимыми фигурами. Эйс потер глаза. Вздохнул. Он чувствовал себя таким уставшим. Он повернул голову в сторону, чтобы посмотреть на Луффи и убедиться, что с ним все в порядке. Прищурившись, он попытался разглядеть силуэт брата на кровати рядом со своей, но дыхание сбилось, когда он понял, что видит только подушку. Эйс вскочил на ноги, паника нарастала, но прежде чем она успела полностью улечься, он наконец различил сидящую фигуру на футоне. Облегчение разлилось по его венам, несмотря на то, что сердце все еще бешено колотилось в груди. — Луффи? — тихо позвал он. — Что… Спина Эйса ударилась о пол с поразительной силой, и на долю секунды от удара у него перехватило дыхание. Он не успел осознать происходящее, как на него навалилась тяжесть, прижав его к полу. Крепкие пальцы обхватили его горло, достаточно сильно, чтобы он почувствовал их, но не настолько сильно, чтобы задушить его. Облака разошлись, и в окно хлынул лунный свет. Луффи уставился на него, его лицо было лишено эмоций, но его глаза излучали опасность, очень напоминая тлеющий уголь. Мышцы были напряжены, его поза отличалась чрезмерной нервирующей интенсивностью. Казалось, его присутствие заполняет комнату до такой степени, что становится почти удушающим. Эйс почувствовал себя добычей, которую настигает огромный хищник. Ощущение нарастало по его коже, заставляя волосы вставать дыбом. Ощущение, которое он никогда бы не подумал связать со своим неуклюжим, милым младшим братом. И на один страшный миг Эйсу показалось, что Луффи задушит его. Но тут Луффи моргнул. В его чертах мелькнуло узнавание, и фантомное давление ослабло. — …Эйс? — прошептал он в полном недоверии. Он переместил руку с горла Эйса на его лицо, ощупывая щеку, переносицу и глаза. Это было такое нежное действие, как будто он прикасался к чему-то хрупкому, к тому, что может исчезнуть при прикосновении. Выражение его лица было удивленным, испуганным и, может быть, немного обнадеживающим. — Я думал… ты был очередным сном. Что-то горячее прижалось к задней стенке глаз Эйса. Он сделал вдох, затем еще один, отчаянно пытаясь держать себя в руках, чтобы хоть как-то исправить ситуацию. — Это не сон, Луффи, — сказал он, задыхаясь. — Я реален. Ты реален. И ты вернулся домой, ко мне. Не похоже, чтобы эти слова нашли отклик в сознании Луффи: внимание мальчика переместилось с лица Эйса на его руки. Он обхватил пальцами одно из запястий и несколько раз потер его, затем повторил то же самое с другим и, наконец, с шеей. То, что началось с нежного поглаживания горла, переросло в царапанье, пока он не стал рвать когтями бинты, губы сжались в усмешку, а глаза уставились на то, чего не было. — Луффи! — в тревоге крикнул Эйс. — Посмотри на меня, Луффи! — его руки взметнулись вверх, чтобы поймать лицо брата и обратить его внимание на себя. — Прекрати! Не делай себе больно! Луффи замер, медленно возвращаясь в реальность. — Нет никаких кандалов, Эйс, — прошептал он, его тон был окрашен недоумением и благоговением. — Как и ошейника. На этот раз Эйс не смог сдержать слез. Его брат прошел через столько всего, а он не знал, что сделать, чтобы все стало лучше. Он чувствовал себя слабым и таким жалким, что его тошнило. Сделав глубокий вдох, он справился с этим. — Никаких кандалов, Луффи. И никакого ошейника, — произнес он так твердо, как только мог. — Их тоже нет? — Без них, — Эйс осторожно оттолкнулся от пола, обхватив младшего брата руками, пока тот не оказался прижатым к его груди. Луффи не отказался, так что он счел это победой. — Их здесь нет. Никто больше не причинит тебе вреда, — он не знал, кто такие «они», но не дай бог они вернутся и заберут Луффи у него. Он скорее сожжет весь мир, чем позволит этому случиться вновь. Прошло несколько тихих минут, пока Луффи собирался с силами. Эйс дал ему время медленно прийти в себя, став терпеливым и надежным помощником, в котором нуждался его брат, чтобы не утонуть в ужасных воспоминаниях. Спустя, казалось, целую вечность, руки Луффи, наконец, отчаянно обхватили Эйса. — Прости, — прошептал он, спрятав лицо в шее Эйса, продолжая крепко обнимать его руками. — Все в порядке, — пробормотал Эйс. — Ты в безопасности. Ты со мной. Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось. С тобой все будет в порядке, — он продолжал бормотать заверения до такой степени, что не знал, пытается он убедить в этом Луффи или себя. Возможно, и то, и другое. — Где Сабо? Неожиданный вопрос заставил Эйса напрячься. Но лишь на мгновение, затем он заставил свое тело расслабиться. — Он… он с родителями, — солгал он. — Мы можем навестить его? — Не думаю, он очень занят. Ты же знаешь, каковы эти аристократы. Эйс тут же проклял себя, когда почувствовал, как Луффи вздрогнул. Но он никак не мог рассказать правду о смерти Сабо сейчас, когда его брат находится в таком состоянии. — Лжец. Дыхание Луффи было теплым на его шее, когда он говорил это, и сердце Эйса, возможно, перестало биться. — Сабо не аристократ. Он сбежал. Теперь он наш брат. Эйс втянул воздух, когда его сердце вновь забилось, несмотря на чувство вины, пронизывающее его насквозь. — Да, — выдохнул он. — Сабо — наш брат. Ничто этого не изменит.***
В следующий раз Эйс проснулся от солнечных лучей, проникающих в окно, и щебетания ранних птиц. Он поднял голову с подушки и облизнул губы. Он даже не знал, когда заснул и как оказался на своем футоне. Последнее, что он помнил, это как он сидел с Луффи на коленях и… Он мотнул головой, чтобы посмотреть на футон Луффи. Обнаружив, что он пуст, он осмотрел комнату. Его брат стоял у окна, держась за подоконник и глядя на улицу. Он стоял совершенно неподвижно, даже не моргая. Эйс расслабился. — Что ты делаешь, Луффи? — спросил он, рассеянно почесывая живот. Мальчик испуганно вскочил и тут же отошел от окна. Эйс поднял бровь. Пальцы Луффи подогнулись под него, когда он схватился за соломенную шляпу, стягивая ее вниз. — Могу я выйти? — спросил он, задыхаясь. — А? Почему бы тебе просто не выйти? Одно плечо Луффи поднялось и опустилось в удрученном пожатии. Нет никаких кандалов, Эйс. Эйс чуть не упал лицом в ладонь от своей глупости. Луффи всегда нуждался в свободе, как в воздухе, и, вероятно, был в кандалах много лет. Конечно, он хотел бы почувствовать себя свободным теперь, когда его спасли от этих ублюдков. Эйс сжал кулак. Он собирался убить тех, кто так поступил с его младшим братом. Разорвать их в клочья. Луффи напрягся, сильнее натягивая шляпу. Эйс с тяжелым вздохом выпустил весь воздух из легких, позволяя гневу уйти вместе с ним. — Да, мы можем выйти, — наконец сказал он, поднимаясь на ноги. Луффи вскинул голову, глаза его стали большими и яркими, и он улыбнулся маленькой, но душераздирающе красивой улыбкой, которая, по мнению Эйса, позорила все его большие и зубастые улыбки. Они на цыпочках направились к выходу, стараясь не разбудить бандитов. Луффи проскочил в дверь первым, а Эйс последовал за ним медленнее, подавляя зевоту. Было еще раннее утро. С одной стороны небо было темно-синим и фиолетовым от сумерек, с другой — на горизонте расцветало солнце, золотые лепестки которого ярко выделялись на фоне насыщенной синевы. Оно освещало лес и поросшее росой травянистое поле перед хижиной. Ночная прохлада еще держалась в воздухе, но рассвет быстро приносил с собой проблески тепла. Луффи остановился у линии, где растущая трава сменялась голой грязью. Он сделал нерешительный шаг вперед, опустив босые ноги в траву, затем еще один, и замер, шевеля только пальцами ног и наслаждаясь освежающей прохладой росы. Эйс тут же подавил мысль о том, что Луффи вел себя так, будто впервые за много лет почувствовал росистую траву. Возможно, это было правдой, но он не хотел думать об этом сейчас. Не сейчас, когда по лицу его брата расползалась широкая улыбка. Мягкий смех вырвался у него, и Луффи помчался по полю, оставляя в траве отпечатки своих ног. Эйс присел на ствол старого дерева на краю поля, наблюдая, как ребенок бегает и гоняется за бабочками. Должно быть, гул счастья и теплый солнечный свет убаюкали его, потому что в следующий момент Луффи запрыгнул ему на спину и чуть не свалил их обоих в траву. — Луффи, — проворчал он, поправляя свое сидячее положение, чтобы учесть дополнительный вес на спине. — Ши-ши-ши, — хихикнул Луффи ему в ухо. — Я рад, что это не сон, — его голос стал тише, мягче. — Спасибо, что дождался меня, Эйс. Щеки Эйса пылали. — Идиот, — пробормотал он, но оскорбление не несло в себе никакого тепла, только бесконечную ласку. — Спасибо, что вернулся, Луффи. Луффи усмехнулся. С последним сжатием он отцепился от Эйса и упал, растянувшись на траве. Эйс подвинулся так, чтобы видеть брата. — Ты знаешь, кто тебя вернул? — до сих пор у него не было времени подумать об этом, но ему было очень любопытно. Луффи уставился на небо, на солнечные лучи, пожирающие остатки ночи. — Нет, — наконец произнес он, — но… — он закрыл глаза, когда порыв пронесся над полем. — Был кто-то, кто ощущался как ветер. Быстрый, безжалостный… безудержный. Эйс нахмурился. Слова Луффи не имели смысла. Он постучал пальцем по колену, размышляя. Кто бы это ни был, он не хотел показываться, но в то же время он должен был знать Луффи или хотя бы откуда тот родом. От этой загадки у него разболелась голова, но все, что он мог сделать, это надеяться, что за возвращение Луффи не придется заплатить какую-то цену. — Нэ, Эйс. — Да? — Сколько мне лет? — Сколько… — Эйс уставился на брата в полном шоке. Луффи мог быть идиотом, но он определенно умел считать. Тот факт, что он не знал, сколько ему лет, означал, что он не знал, сколько времени он провел в этом ужасном месте. — Двенадцать, Луффи. Тебе уже двенадцать. Луффи хмыкнул. — Чуть больше четырех лет, ага… Они снова погрузились в молчание. Эйс погрузился в свои мысли, а Луффи грелся в лучах солнца. — Эйс? — снова позвал Луффи. — M? — Где Сабо? Эйс напрягся, разговор, который они вели посреди ночи, всплыл в его памяти. Он проглотил чувство вины и открыл рот… — Не лги. Черные глаза Луффи буравили Эйса, сдирая слои кожи и плоти, пока не осталось ничего, кроме его гнилой души, обнаженной перед стихией. Он не знал как, но Луффи знал, что он солгал. Эйс взволнованно вдохнул, руки дрожали, глаза были опущены, и проговорил: — Сабо умер, — он никогда не произносил этого вслух. Он избегал говорить об этом даже наедине с собой. Не тогда, когда Луффи не стало, и он был совершенно один. В наступившей смертельной тишине Эйс не осмелился взглянуть на Луффи, чтобы увидеть, какое выражение лица он принял, услышав такую новость. Раздался шорох, когда Луффи сел. — Как он умер? — За день до того, как ты исчез из убежища, Сабо уплыл в море, чтобы спастись от родителей. Он случайно пересек границу с приближающимся кораблем, и какой-то придурок расстрелял его лодку. Его тело так и не нашли, но после прямого попадания и взрыва… — Эйс провел дрожащей рукой по волосам. — Догра все видел. Молчание. Ни слез, ни отрицаний, ничего. — Прибывающий корабль? Единственный корабль, который мог прийти в тот день… — Луффи запнулся. — Понятно. Значит, Сабо был убит ими. Он звучал неправильно. Слишком глубоко, слишком серьезно. Не злой, скорее нехарактерно спокойный. Даже холодно, непрощающе. Эйс поднял взгляд и напрягся. Темные глаза Луффи превратились в бездонные черные ямы, устремленные на что-то невидимое вдалеке. Эйс сразу же узнал эмоцию на лице брата, поскольку она была ему хорошо знакома. Ненависть. Чистая, непроглядная ненависть. Луффи никогда прежде не проявлял ненависти. Гнев, конечно, но ненависть — никогда. Но вот она появилась. И вдруг ему показалось, что Луффи, его Луффи, ускользает в какую-то тьму, откуда Эйс никогда не сможет его вытащить. Он хотел что-то сделать. Может быть, крикнуть, чтобы он больше не оставлял его одного. Или схватить его и не отпускать, пока его беспечный младший брат не исчезнет совсем. Трясущиеся руки Эйса были бесполезно тяжелыми, и он не мог вымолвить и слова. Они путались, спотыкаясь о то, что засело у него в груди. Затем, как и ночью, Луффи моргнул, и все демоны, мучившие его, отступили. Он упал обратно в траву с усталым вздохом, выглядя теперь печальным, скорбным. Умиротворенный своим горем. Подняв руку, он потянулся к небу. — Сабо всегда хотел быть свободным, — пробормотал он. — Мы должны быть свободными, Эйс, — небо было так высоко над головой, казалось недостижимым, но кулак Луффи сомкнулся, словно он ухватился за то, к чему тянулся. — Свободнее, чем кто-либо другой, чтобы мы могли показать Сабо, что это значит на самом деле. — Да, — сдавленно произнес Эйс. Луффи посмотрел на него, нахмурив брови. Без слов он встал и надел свою соломенную шляпу на голову Эйса. Когда подросток поднял голову, удивленный его поступком, он вложил свою руку в руку Эйса и сказал: — Я хочу увидеть море, Эйс, — и потянул его за собой. — Хорошо, — Эйс вышел из оцепенения, вернул соломенную шляпу на ее законное место на голове Луффи и улыбнулся. — Тогда пойдем посмотрим на море. Его младший брат засиял и потянул его за собой на лесную тропинку, ведущую к их любимому утесу, и это было лучшим в мире лекарством для искалеченного сердца Эйса.***
В тот же день мальчики перебрались в домик на дереве, несмотря на протесты бандитов. Луффи хотел проводить как можно больше времени на улице, а Эйс не хотел ему ни в чем отказывать. И хотя ночи были полны повторяющихся кошмаров и ночных страхов, свежий воздух, возможность всегда видеть небо и, самое главное, присутствие Эйса и соломенной шляпы всегда помогали Луффи успокоиться и вернуться из того ада, в котором он застрял. Иногда кошмары следовали за Луффи из его снов и преследовали его в реальности, поэтому братья взяли за правило встречать рассвет вместе. Чаще всего они оставались в домике на дереве, но иногда шли к своему любимому утесу и сидели там, пока Луффи не улыбался, потом смеялся, а в конце концов обнимал Эйса. Эйсу всегда было трудно выражать эмоции, кроме гнева, он никогда не умел выражать свою привязанность через прикосновения и не принимал таких проявлений привязанности от своих братьев. Теперь ему пришлось научиться делать и то, и другое. Луффи несколько раз в день без видимой причины устраивал засады с объятиями и отпускал его только тогда, когда Эйс сглатывал смущение и ерошил волосы. Он даже привык спать, свернувшись калачиком рядом с младшим братом или обняв его в защитном движении, надеясь, вопреки всему, что он станет титановой стеной между младшим братом и демонами, хотя бы на одну ночь. Вот так прошло три недели. Физические раны Луффи затянулись, оставив лишь шрамы на его молодом теле как тягостное напоминание о прошлом. Однако под бдительным присмотром Эйса и бандитов его душевное здоровье начало улучшаться. Путь к исцелению был долгим и трудным, но это было начало. После очередной беспокойной ночи они сидели на утесе, когда Эйс заметил, что Луффи снова рассеянно почесывает шею. Его желудок сжался, когда он увидел этот ужасный непрекращающийся тик, а в горле заклокотала кислота. Луффи был закован в кандалы и ошейник уже много лет. Эйс просто не мог взять в толк, как кто-то мог так поступить с его младшим братом. Или с любым другим ребенком. Да и вообще с любым человеком. Возможно, это было самое подходящее время для небольшого подарка, который Эйс приготовил. Он достал что-то из кармана своих шорт. Луффи ничего не заметил, слишком поглощенный рассветом, и подросток на мгновение задумался, стоит ли продолжать эту затею. Его брат мог неожиданно, возможно, даже бурно отреагировать на его подарок — в конце концов, это была бандана для повязывания на шею, как ошейник. Но Эйс хотел лишь прикрыть шрам на левой стороне, который, казалось, беспокоил Луффи каждый раз, когда попадался ему на глаза, и, как он надеялся, не дать ему пораниться. — У меня есть кое-что для тебя, Луффи, — сказал Эйс, прежде чем передумать. Луффи повернулся и через мгновение опустил глаза, чтобы посмотреть, что у его брата в руках. — Это, — Эйс замешкался, но потом просто протянул ему бандану, — бандана, чтобы перевязать шею. Луффи взял бандану, развернул ее. Положив ее на солнце, он уставился на нее. Она была абсолютно черной, сшитой из мягкого, но прочного материала. Эйс проследил, чтобы Догра выбрал самый лучший. — На нем можно нарисовать веселый роджер, и он будет выглядеть как пиратский флаг, — отметил Эйс. Луффи наклонил голову, продолжая смотреть на бандану. Возможно, он пытался представить себе нарисованного на ней веселый роджер. Постепенно его рот растянулся в ухмылке. — Так круто! — воскликнул он, повязывая ее на шею. — Спасибо, Эйс! Эйс улыбнулся в ответ. С облегчением на сердце и солнцем, согревающим кожу, его начало клонить в сон. Затем деревья позади них взорвались. Оба мальчика в мгновение ока поднялись на ноги и приготовились к бою. Они ожидали, что сквозь деревья прорвется какой-нибудь зверь, но это был их дедушка, который внезапно выскочил из леса. Обе стороны несколько секунд ошеломленно смотрели друг на друга. — Луффи… — имя из уст Гарпа вылетело с измученной мягкостью, разглаженной усталостью. — Ты вернулся. Луффи сделал шаг назад. Это привело Эйса в состояние повышенной готовности. Они были слишком близко к краю обрыва, и образ брата, бросившегося через этот край, был слишком свеж в памяти. Один взгляд, и сердце Эйса сжалось. Луффи дрожал, бледный, маленький и совершенно испуганный. Кровь Эйса кипела от ярости: медленная, жгучая, вулканическая ярость, которая, вырвавшись наружу, уничтожила бы все на своем пути. Он встал между Луффи и Гарпом, оскалив зубы и сверкая глазами. — Не подходи ближе, чертов чудак! Но Гарп не пытался подойти ближе. Он стоял и смотрел. Не двигаясь и не говоря ни слова. Просто смотрел. Эйс почувствовал, как пальцы Луффи впиваются в ткань его футболки, и через секунду спросил: — Ты собираешься отвести меня обратно, дедушка? Гарп отшатнулся назад, как будто эти мягко произнесенные слова причинили ему физическую боль. — Нет, Луффи, нет. Я… — он сделал паузу, силясь найти сочетание слов, которое могло бы хоть как-то выразить его чувства. — Никто никуда тебя не заберет, Луффи, — прорычал Эйс. Гарп потер глаза, выглядя таким усталым. — Я просто хотел тебя увидеть. Кулак Луффи сжался вокруг футболки Эйса. Не отпуская ее, он шагнул из-за спины старшего мальчика. Выпрямив позвоночник, он поднялся, устремив на деда холодный взгляд. — Я туда не вернусь, — прошипел он. Это был вызывающий, если не провокационный отказ. — Я скорее умру, чем вернусь туда! — в его заявлении звучала чистая решимость, поза и выражение лица Луффи почти смели старика, который пытался заставить его. — Я бы никогда не заставил тебя вернуться туда, — пробормотал Гарп, отягощенный всеми эмоциями, бурлящими внутри него. В его голосе прозвучала нотка стыда. — Нет, Луффи… думаешь, я бы так поступил со своим собственным внуком? Луффи изучал мужчину острыми, задумчивыми глазами. Казалось, миг растянулся в вечность, прежде чем Луффи ослабил хватку на футболке Эйса. Еще через мгновение, такое же долгое, он отпустил ее совсем и нахлобучил на голову соломенную шляпу. — Я верю тебе, — сказал он, осматривая своего дедушку. Прежняя враждебность и страх исчезли, хотя некоторая усталость осталась. — Я скучал по тебе, дедушка. — Я тоже скучал по тебе, Луффи, — тихо и искренне ответил Гарп. — Дай мне минутку, пока я поговорю с Эйсом, хорошо? — он жестом велел подростку следовать за собой, но не стал его дожидаться и пошел в лес. Эйс хмуро смотрел ему вслед. Вздохнув, он позволил напряжению вытечь из своей позы. Ему нужно кое-что спросить у Гарпа. Повернувшись к брату, он сжал его плечи. — Ты в порядке? Луффи кивнул. — Я буду сразу за теми деревьями, хорошо? Еще один кивок. — Оставайся здесь, я скоро вернусь, — погладив Луффи по голове, Эйс развернулся и пошел в лес. Он остановился позади Гарпа, который сидел на пне лицом в другую сторону. Подросток мог видеть только спину мужчины. Эйс скрестил руки. — Ты знаешь, кто сделал это с Луффи, — это был даже не вопрос, а утверждение, прозвучавшее почти обвинительно. Вместо ответа Гарп спросил: — Как он? Эйс постучал по ногам. — Ты не собираешься сказать мне, кто виноват, не так ли, чудак? Как и в случае с Сабо, — хмыкнул он, когда только тишина встретила его слова. — Рано или поздно я узнаю, — он усмехнулся. — Обязательно узнаю. Гарп молчал. Прошла минута молчания. — Физически он уже в порядке. Несмотря на шрамы по всему телу, — сказал в конце концов Эйс, голос его был прерывистым. — Каждую ночь ему снятся кошмары. Некоторые из них довольно жестокие, — никакого ответа. Его челюсть сжалась. — Луффи сильный, с ним все будет в порядке. Но я не прощу тех, кто сделал это с ним. И я не прощу тебя, — прорычал он. — Я узнаю, кто, и я… До его ушей донеслось едва слышное сопение. Эйс приостановился в своей слепой ярости, и его глаза расширились, когда осознание этого факта ударило его как удар по кишкам — Гарп плакал. Это сразу же успокоило его гнев, и он вздохнул, вытирая лицо обеими руками. Он дал старику несколько минут, чтобы прийти в себя. — Как ты узнал, что Луффи вернулся? Гарп махнул рукой. — Не переживай об этом. Эйс сузил глаза. — Здесь он в безопасности? — Да, — в ответе Гарпа не было сомнений. Он встал. — Эйс, ты ведь присмотришь за своим младшим братом? — Ты еще спрашиваешь об этом, старик! — огрызнулся Эйс. — Лучше скажи мне, кто сделал это с Луффи! Гарп вцепился в плечо Эйса, глядя в сторону утеса, где, как он мог видеть, их ждал Луффи. — Когда-нибудь ты узнаешь, — пробормотал он, — но сейчас я могу сказать тебе только то, что у этого мира есть темная сторона, которую никто не может преодолеть. Губы Эйса сжались, и он уставился в пустоту. Он не мог простить Гарпа за то, что тот не рассказал, но какой-то частью своего сознания он понимал, почему тот скрывал это от него. Он последовал за Гарпом обратно к утесу, проскользнув мимо него и перебравшись на сторону Луффи, как только они покинули лес. — Я очень рад, что ты вернулся целым и невредимым, Луффи, — Гарп потянулся, чтобы погладить внука по голове, но мальчик отшатнулся прежде, чем он успел дотронуться до него. Выражение лица старика пошатнулось, его рука опустилась обратно на бок. Он выдавил из себя неуверенную улыбку. — Если бы я знал, я бы что-нибудь сделал. Надеюсь, ты сможешь поверить в это. Луффи пристально вглядывался в его лицо, искал, оценивал. Что бы он ни искал, он, должно быть, нашел это. Он ответил кивком. Улыбка Гарпа расширилась. — Я пойду, мне нужно кое о чем позаботиться, — сказал он. — Но скоро я снова навещу вас. Эйс помрачнел. — Пожалуйста, не надо. — Что ты сказал, сопляк?! Эйс вскрикнул, когда Гарп внезапно сдернул его с ног и схватил в удушающий захват, после чего взъерошил ему волосы. — Что ты делаешь, дерьмовый старик?! — безрезультатно размахивал руками подросток и бил ногами. — Отпусти меня! — Бва-ха-ха-ха! — Дедушка. Гарп замер. Эйс воспользовался этой возможностью и вырвался из захвата мужчины, тут же отступив на безопасное расстояние. — Я стану королем пиратов, — заявил Луффи, глядя на своего деда глазами, полными уверенности в собственном заявлении. Глаза, в которых навсегда запечатлелась тьма этого мира. — Самым свободным человеком в мире. На это заявление Гарп просто кивнул, уверенный в правдивости слов, сказанных его внуком.