domestic moonbae things

Джейкоб толкает Кевина к двери ванной, захватывая его дыхание поцелуем, кусая губы, пока его пальцы оставляют синяки на узких бедрах. Он глотает всхлипы, зарождающиеся в горле Кевина, прижимаясь к нему ближе. Он не может перестать думать об этом – об искусстве, о чувственном пути, которым Кевин штрих за штрихом заполняет холст, об излучающейся любви, которую он может почувствовать. Видеть, как Кевин видит его, видеть себя растянувшегося на простынях чужими глазами – это заставляет его гореть. Это заставляет его хотеть, нуждаться, желать, чтобы мужчина в его руках получил ту же любовь, заставляет желать показать те же чувства в ответ. Джейкоб поцелуями спускается вниз, покрывая ими острую линию челюсти Кевина, пока тот зарывается рукой во вьющиеся волосы на его затылке. Он может чувствовать сбившееся дыхание, грубую ткань штанов и хриплые стоны, срывающиеся с тонких губ над ним, пока он оставляет ряды следов вдоль светлой кожи на шее. Он может почувствовать вкус краски на частях его кожи, хватка становится сильнее, когда он ощущает, как мужчина прижимается бедрами ближе. - Не шевелись, детка, - шепчет Джейкоб в цветущую метками кожу. На хныканье, которое он слышит в ответ, его руки медленно поднимаются вверх, проскальзывая под испачканную краской футболку, и поглаживают кожу на его ребрах. Кевин такой чувствительный, извивающийся от его пытливых прикосновений, пока Джейкоб приподнимает его футболку, теребя сосок, когда достигает груди. - Ты так хорош, - продолжает Джейкоб, отвлекаясь от посасывания темных пятен на ключицах Кевина, чтобы скользнуть глазами по прекрасному румянцу на его скулах. – Все, что ты делаешь, так хорошо, но ты ведь знаешь об этом, не так ли? Кевин всхлипывает в ответ, тряся головой - борясь с настойчивыми пальцами на его коже. Джейкоб играет на нем, как на арфе, играет с ним, будто знает все места – потому что он знает. Он знает, где ущипнуть, где легко коснуться, где поцеловать. Он знает тело Кевина, знает, как заставить его возбудиться. Губы Джейкоба растягиваются в улыбке, он знает, как сильно Кевин ненавидит, когда его хвалят – но он так же знает, как глубоко внутри он наслаждается этим. - Думаю… Ты заслуживаешь награды, - продолжает он, слегка задумываясь. Руки скользят вниз, чтобы схватить край испорченной футболки. - Подними свои руки для меня, Кев, - мурлычет Джейкоб, отбрасывая испачканную краской футболку в сторону, и смотрит на покрасневшую кожу, как грудь Кевина вздымается, когда он втягивает воздух. Его глаза медленно поднимаются, просто любуясь видом перед собой. Кевин выглядит красиво сейчас – ссутулившись у стены с взлохмаченными волосами, прекрасной кожей, покрасневшей от возбуждения и желания. Когда Джейкоб встречается с ним глазами, он может почувствовать неприкрытую нужду, любовь под всем этим. Он похотливо ухмыляется улыбкой, которая не совсем соответствует настроению, но все же беззастенчиво становится таковой, когда он опускается на колени на кафельный пол ванной. Смотря вверх на Кевина, он практически чувствует, как воздух вырывается из него, когда он начинает задыхаться, запрокидывая голову назад к двери и запуская руку во вьющиеся волосы на его затылке. Пальцы Джейкоба пробираются под забрызганные краской пижамные штаны Кевина, медленно опускаясь, чтобы поцеловать едва заметные волосы под тканью. Кевин не смотрит на него, его глаза закрыты, а голова запрокинута, но он продолжает смотреть на младшего, снимая мешающую одежду, пока она не собирается около его ног. Руки мягко поглаживают светлую кожу, потирая бедра Кевина, а вслед за ними следуют касания губами. Он не может сопротивляться желанию оставить метки по пути, исследуя чувствительную кожу на внутренней стороне бедра, в изгибе, где встречаются бедро и нога. Член Кевина практически твердый, и он облизывает свои губы перед тем, как взять его в свою руку, пальцами слегка проводя по чувствительному месту сразу после головки. Рука в его волосах практически рефлекторно сжимается, когда Джейкоб целует и нежно облизывает всю длину, пробуя естественную смазку. Джейкоб чувствует, как он напрягается от дразнящих движений, и он наслаждается тихим стоном, ускользающим с губ младшего, когда он вбирает головку. Кевин, может, и лучше в сосании члена, чем он, Джейкоб знает по опыту, но он также знает и даже уверен в своей способности довести мужчину напротив него до края. Он осознает, что стонет от вкуса предэякулята, от жара и ощущения Кевина в его рту. «Это увлекательно» - думает он, выпуская стоны с каждым движением языка, каждым грубым толчком с втянутыми щеками. Кевин смотрит на него вниз снова, встречая взгляд Джейкоба с приоткрытыми губами, когда он берет его член еще глубже. Джейкоб чувствует, как головка члена касается задней стенки горла с каждым движением его головы, не может удержаться от пропускания его прямо в горло, просто чтобы услышать хныкающий стон каждый раз. Рука Кевина настойчиво сжимает волосы на затылке, бедра волнительно дергаются вперед, пока Джейкоб доводит его до исступления. Он стонет, когда младший особенно грубо дергает его за волосы, закрытые глаза трепещут, пока он работает над членом Кевина. Он любит чувствовать себя заполненным таким путем, любит быть на коленях и давать Кевину то, что он заслуживает. - Джейк-, - Кевин стонет, беспрерывно дергая Джейкоба за волосы. – Я так близко, детка. Джейкоб стонет вокруг его члена, вжимаясь немного ближе при каждом движении его головы, пока его нос не касается мягких волос у основания. Кевин давится воздухом, бедра слабо заикаются, пока он достигает оргазма от влажного рта Джейкоба. Он глубоко стонет, глотая все, когда Кевин, получая удовольствие, кончает ему в рот. Джейкоб продолжает сосать и работать над ним, пока Кевин не скулит, дергая его за волосы, заставляя его отстраниться. Прислонившись лбом к бедру Кевина, он изо всех сил старается вернуть себе дыхание, покрывая кожу поцелуями. В конце концов, он встает, затягивая Кевина в горячий поцелуй и прижимая его ближе. - Давай в душ, детка, - хрипит Джейкоб, его голос охрипший и грубый. Он видит, как Кевин наслаждается этим, и его глаза расширяются, а румянец возвращается. Он ведет их вдвоем до душевой кабины, поливает горячей водой, наслаждаясь паром, поднимающимся вокруг них. Он не перестает целовать Кевина все это время, хриплый стон вырывается между ними, когда Кевин скользит вниз и кладет руку на его член. - Кев- дерьмо, детка, я не продержусь долго, - выдыхает Джейкоб. Грудь сжимается от быстрых и уверенных движений вокруг него. Тихие стоны срываются с его губ, пока Кевин дрочит ему, доводя до предела и помогая пройти через это, даже когда его бедра дергаются от сверхстимуляции. Он, задыхаясь, смеется, пока доказательство его удовольствия смывается в канализацию, вокруг глаз собираются морщинки, когда он смотрит на Кевина и видит прекрасную улыбку на его лице. Он тянется за шампунем, прежде чем даже сознательно думает об этом, нанося его на волосы Кевина и слегка царапая кожу на его голове. Джейкоб видит, как глаза Кевина трепетно закрываются от этого чувства, дарит мягкий поцелуй в его нос перед тем, как повернуть их и подтолкнуть Кевина под душ. Джейкоб позволяет Кевину вымыть его волосы. Они делят игривые прикосновения и поцелуи под горячими струями воды. - Я люблю тебя, - шепчет Кевин, гладя через некоторое время тело и волосы Джейкоба полотенцем, суша их. Он поворачивается, видит глупую ухмылку на лице Кевина и чувствует, как его сердце превращается в кашу. - Я тоже люблю тебя, Кев, - нежно повторяет он, смотря на холст, все еще стоящий на мольберте. Он думает про себя: « Как я могу не любить этого человека?», пока смотрит на картину, на спутанные простыни на постели. Куда бы он не посмотрел, Джейкоб везде видит следы, которые Кевин оставил в его жизни, маленькие вещи, вроде нелепого чучела голубя из их поездки в Нью-Йорк, безделушки с принтом Ванкувера, которые наполняют небольшую полку. Он думает, что иначе и быть не могло, когда поворачивается и видит Кевина стоящего посреди полуденного солнечного света, струящегося через окно. Он влюблен, и он может видеть, как эта любовь отражается, сияя в глазах Кевина каждый раз, как они встречаются.