***
Омега поглаживает Младшего по могучей шее. Почему-то ему это нравится и одновременно кажется неправильным. Безумно хочется поцеловать этого красивого мускулистого альфу в его чувственные губы. Нет. Губы у него развратные, блядские. Блестят от слюны, откровенно скользя по стволу омеги. И заводят. Особенно после того, как Дом спрятал глаза Младшего под глухой маской. Хочется раскрыться перед ним. Оказаться полностью обнажённым, чтобы альфа сам взял его. Жарко, разнузданно, властно. — Увлеклись, мои шлюшки! — Вальгест больно шлёпает прибалдевшего от умелого минета омегу по ягодице. Он вдруг чувствует себя лишним. Впервые в жизни он сомневается! Но нет! На этой сессии он — Дом. И он приказывает. Поэтому Вальгест снова звонко шлёпает омегу по нежной коже где-то между блестящим латексом чулок и глянцевым атласом корсета. Парнишка взвизгивает и чуть отстраняется. Бета засовывает в рот альфы ещё и свой член. — Соси два, тварь! — приказывает он Младшему. Тот от неожиданности замирает. — А как ты хотел? — плётка оставляет ещё след на сосках под зажимами. — Мы ещё в два члена твою дырку поимеем. Альфа, плохо соображая от дикого желания кончить, начинает поводить задом, но покорно отсасывает оба члена. — А наша шлюшка хочет, чтобы её ещё трахнули, — заявляет Вальгест, покидая рот альфы. — Хочешь такое? — он засовывает ему в рот силиконовый член, который гораздо крупнее омежьего, но очень реалистично сделанный. Младший ничего не видит, но чувствует игрушку и чуть подрагивает. Дом вынимает силиконовую игрушку из влажных губ саба. — А ещё есть такое, — бета берёт анальные шарики и проводит этой цепочкой по светлому торчащему ирокезу на спине альфы. — Хочешь? Ну конечно хочешь! — Дом обрабатывает шарики смазкой и даёт знак омеге. Джокер послушно смазывает анус альфы, куда Вальгест довольно резко вставляет первый — самый мелкий — шарик. Альфа принимает его с тихим стоном. На втором и каждом последующем — более крупном, чем предыдущий — Младший выгибается и болезненно стонет. Если он сейчас не разрядится — сойдёт с ума! — Молчать! — тихо прикрикивает на него бета, охаживая вздымающиеся бока плёткой и продолжая вставлять в анус альфы шарики. Вскоре в дырку Младшего входит самый большой шарик, который альфа принимает с откровенно болезненным стоном. Его желание ещё больше усиливается, так как шарики внутри него давят на простату и упираются в основание яиц. Вальгест включает в игрушке вибрацию и снимает с альфы маску. Разворачивает к его лицу задом омегу. — Лизать! Младший, сходя с ума от непривычной боли в заду и желания излиться припадает к дырочке омеги, усердно вылизывая её и проникая языком внутрь. Будто это даст разрядку ему самому. Джокер сладострастно стонет, принимая эти ласки. — А теперь смотри! — заявляет Вальгест альфе и ставит омегу на колени прямо перед ним. Засовывает в омежий рот свой член и начинает водить им в объятиях губ. Затем роняет парнишку на спину так, чтобы Младший всё видел, и резко входит в анус Джокера. Омежка стонет, выгибается. Бета усмехается, трахая парня и одаривая звонкими шлепками по бёдрам. На нежной коже Джокера остаются красноватые отметины. Альфа поскуливает, за что получает удар плёткой, и благодарно вымаливает ещё. — Ну, как тебе? — спрашивает его Вальгест. — Нравится смотреть, как твой Дом трахает свитча, который только что выеб тебя самого? — Да, Господин, — стонет Младший, не в силах больше сдерживаться.***
Очередное мероприятие, корпоратив. Младший, как всегда, явился в гордом одиночестве. Родители, кажется, на это забили. Папе гораздо забавнее прогулять свой новый наряд из последней коллекции известного модельера. Он лишь сухо кивает, приветствуя сына-альфу. — Чего снова один? — братья, как всегда, со спутниками. Раньше это были любовники — кинозвёзды и знаменитые певцы, известные спортсмены и модели или просто такие же скучающие бездельники, детки богатых родителей. Сейчас оба старших брата замужем, но иногда появляются с любовниками. Старший, омега Нелье, замужем за сухоньким занудным бетой из семьи одного знаменитого режиссёра. Но сегодня братец с любовником, здоровенным альфой, чемпионом по бодибилдингу. Младший был клиентом этого парня. А потом у его тренера и Нелье закрутился роман. Пара красивая, но какие-то они отстранённые друг от друга. У муженька темпераментного омеги, похоже, проблемы с потенцией, поэтому если на весь дом разносятся сладострастные стоны и вздохи, более уместные в павильоне, где снимают порно, то это означает, что чемпион всё-таки сумел сделать своего Нелье немного счастливым. Хотя человек он неплохой. Готов выслушать и поддержать, пусть даже и морально. Муж Нелье старается не замечать Младшего. Это он так зарабатывает очки у свёкра, главы кинокомпании. Муж среднего брата, беты Хьялти, поджарый альфа много старше супруга, но из знаменитой кинодинастии. В своё время играл героев-любовников, сейчас заделался режиссёром. Молодость давно ушла, а амплуа осталось. Поэтому кинозвезду частенько наблюдают в компании молоденьких смазливых моделек. Хьялти на это как-то положить. Он больше увлечён своей внешностью. К пластическому хирургу ходит чаще, чем к стоматологу. Хьялти и сегодня с новым носом. А его темпераментный муженёк уже вовсю обхаживает каких-то омежек. — Так чего один? — Уж лучше одному, чем кое-как, — нехотя отвечает Младший. Братья недовольно переглядываются. Хотя в душе́ с младшим согласны, но положение обязывает. И как Младший этого никак не поймёт? Всё ему любовь подавай! Да какая может быть любовь в их обществе, где всё решают деньги, статус и… сила? Любая сила. — Твои братья правы, — говорит отец. — Тебе уже пора присматривать мужа. Уже тридцать, а ты, как последний девственник страны, всё один ходишь на приёмы. Неприлично это, как без штанов заявиться. — Хорошо! В следующий раз обращусь в эскорт-агентство, — дерзит Младший. — Угу, а потом к омегам по вызову, — язвит отец. — Или к бетам по вызову? — присоединяется к травле Хьялти. — А может, вообще к альфам по вызову? — добивает Нелье. Все делают вид, что не расслышали, но Младший знает — завтра эта шуточка разнесётся по всем съёмочным площадкам. Почему он не защищается? Да потому что это бесполезно! Соглашаться — никак нельзя, ведь это неправда! Да и зачем лишний раз помогать родственничкам унижать себя? Отрицать — прямое доказательство своей «вины». Только молчание даёт надежду, что им это со временем надоест. Но им почему-то не надоедает…***
Это дно! Но почему-то очень знакомые ощущения. Младший впервые в жизни стоит на коленях с шариками в заду. Шарики вибрируют, кажется, во всем теле, отдаваясь в паху единственным желанием: кончить! Прекратить эту пытку! Ещё он смотрит на то, как перед его носом бета разнузданно трахает омегу и от души шлёпает парнишку по соблазнительной жопёнке. И почему альфа не удивлён? Безумно хочется кончить. Но верёвки, сжимающие основание члена, не дают разрядиться. От этого кружится голова. И он вот-вот упадёт в обморок. Так его никто и никогда не унижал. Но почему это всё так привычно? Вальгест крепко держит омегу за бёдра и яростно насаживает его на свой член. А тот явно пребывает в кайфе, рвано касаясь белых кружев на животе беты! Джокер только что выебал альфу, а теперь его самого жёстко трахают. Даже его аккуратный член снова взметнулся из латекса чулок вверх, к атласу корсета. И подскакивает вместе с атласными бантами при каждом резком движении беты внутри Джокера. Уже раскрылась прелестная вишнёвая головка, и обозначились венки вдоль ствола. Омега, запрокинув голову назад, уже не стонет, а кричит во весь голос. Изящные пальцы беты выкручивают твёрдые горошины сосков Джокера, изредка оставляя их, чтобы звонко шлёпнуть по ягодице между латексом и атласом. Красивая рука омеги в перчатке тянется к своему члену. Но эти поползновения пресекаются уверенным ударом руки беты. Наконец Вальгест удовлетворённо выстанывает свой финиш. Покидает горячий анус омеги и забрызгивает лицо альфы своим семенем. — Ну-ка, вылижи, шлюха! — велит Дом отфыркивающемуся сабу. Младший покорно облизывает плоть Вальгеста. Чуть поводит задом от непривычной наполненности собственного ануса шариками, которые тарахтят и вибрируют, разгоняя по всему телу волны редкостного унижения и наслаждения одновременно. Он подмахивает, потому как вибрации отдают в член, готовый вот-вот выстрелить. — Ну, вот так лучше, — заявляет бета, покидая рот альфы. — Джокер, ещё хочешь трахнуть эту тварь? Омега, довольный и удовлетворённый, по́шло потягивается, показывая себя всего, такого развратно соблазнительного в атласном корсете с бантами и чёрных латексных чулках, что Младший зажмуривается, чтобы не видеть эту возбуждающую сцену. Он очень хочет отласкать этого симпатяжку. Зацеловать всего, заласкать и вылизать, а потом взять его. Жарко, страстно… — Я его… уже сегодня… поимел, — говорит Джокер, закусывая губу. Бета разворачивает омегу к Младшему задом и чуть нагибает. — Вылизывай! — приказывает Вальгест. Альфа в каком-то полубезумном состоянии усердно слизывает с ещё не до конца сжавшейся дырочки остатки сладковато-горьковатой спермы Дома. Ласкает губами аккуратные эпилированные яички. Альфа сходит с ума от запаха этого омеги. От дикого желания войти в него и кончить. Но не просто излиться, а под стон удовлетворения парнишки и глубоко в него. Омега тихонько постанывает и боится признаться, что сам хочет оказаться под этим роскошным альфой. Хочет его огромный член в свою дырку. Он непроизвольно хватает себя за омежье естество. — Зачем сам? — усмехается Вальгест и разворачивает парня лицом к сабу. — Наша шлюха отсосёт тебе! — И приказывает Младшему: — Давай, трудись! Альфа захватывает губами член омеги. Тот прикрывает глаза и тихо поскуливает от крышесносного минета. Вальгест охаживает саба плёткой, но тот, теряя сознание от собственного возбуждения, продолжает сосать у Джокера, пока омега, удовлетворённо вскрикнув, не изливается в рот альфы. Младший на автомате облизывает плоть омеги и дрожит от желания излиться. Или оттого, что, наконец, понял, что его унизили по полной? Дальше уже некуда. Даже отцу такого не удавалось никогда. — Хватит с него? — спрашивает Вальгест Джокера. — Да-а-а, — довольно выстанывает тот. — Всё, грязь подзалупная, ты хорошо поработал, — снисходительно заявляет бета Младшему, вытаскивая из его натруженного ануса шарики и освобождая плоть и яйца от плена верёвок и наручников. — А это, — он кивает на ошейник, — будешь носить постоянно, чтобы помнить о том, чья ты игрушка-развлекушка. — Да, Господин, — в полуобморочном состоянии отвечает альфа. Его трясёт, перед глазами всё плывёт. Его накрывает огромной волной наслаждения, он выгибает мускулистую спину и бурно кончает, забрызгивая пол под собой выстрелами жемчужно-белёсых струек. И кричит. От боли и от наслаждения этой болью. И оттого, что наконец-то вырывается из него вместе с его так долго сдерживаемым оргазмом. Всё тело ломит. Руки и ноги затекли. В заду дико тянет. Яйца, похоже, звенят от пустоты. Какое-то озарение приходит сквозь туман сознания, но Младший не может понять, какое именно.***
— Что же такое случилось, что нашему блаженному доверили это? Братья делают вид, что перешёптываются, но Младший всё слышит. — Обычно люди делают карьеру снизу вверх, — уже для альфы заявляет Нелье. — А нашему дорогому братцу отец уготовил карьеру-наоборот? — О да! Первый раз вижу, чтобы член Совета директоров и исполнительный продюсер делал секретарскую работу, — соглашается Хьялти. — А закончится всё шваброй для уборки студии? Оба зло хихикают. — Придурки, — мотает головой Младший и отправляется в ресторан, где должен договориться об организации банкета. Ресторан новый, но уже очень модный, дорогой и пафосный. А потому к владельцу идут чуть ли не лично такие люди, которые в других случаях послали бы секретаря. Ван Дорн-старший отрядил для этого сына. Младший сидит в изысканно отделанном зале. Бросающаяся в глаза простота скрывает под собой многочасовую работу лучших дизайнеров, ремонтников и многотысячные денежные вложения. В заведении уютно, приятный полумрак. Лишь белоснежные скатерти, как звёзды в ночном небе, выделяются в этой мягкой полутьме. — Господин ван Дорн, простите за опоздание! Перед Младшим возникает приятный улыбчивый бета. — Господин Воннер, рад с вами познакомиться! — альфа жмёт небольшую, но крепкую руку. — Ещё раз простите, — говорит бета. — Пришлось помочь на кухне. Помочь на кухне? Лично самый крутой ресторатор в городе? Лицо Младшего вытягивается от удивления. Воннер улыбается: — Не считаю это зазорным, потому что я, как владелец, должен знать всё от и до, — объясняет достаточно молодой человек. И ведь Младший с ним согласен! — Вы хотели переговорить по поводу банкета? Альфа кивает. — Пройдём в мой кабинет, — гостеприимно приглашает этот светловолосый парень. Переговоры проходят успешно. Но какой ценой! Младший постоянно перезванивает отцу с уточнениями по поводу числа и времени. Потом долго выясняет количество гостей. К тому времени, когда решён вопрос о меню, у Младшего начинают трястись руки. — Может, вопрос с музыкантами обсудим позже? — великодушно предлагает Воннер, замечая трепыхания Младшего. — Нет-нет, — нервно мотает головой тот, боясь не столько гнева отца из-за того, что не довёл дело до конца, сколько насмешек братьев. — Как скажете, господин ван Дорн, — соглашается бета. — Хотите ещё чего-нибудь выпить? От его открытой улыбки альфе становится спокойнее и он может дальше обсуждать. Когда, наконец, всё улажено, бета сам идёт провожать Младшего. — Я же начинал с уборщика в кафе, — признаётся ресторатор. — Потом до кухни допустили. Вот и до своего ресторана дорос, — с его приятного лица в веснушках не сходит искренняя улыбка. Младший, кажется, начинает понимать что к чему. — Вверх расти проще, — вдруг говорит бета. — Если узнаёшь всю «кухню» сверху, то с трудом вживаешься в роль ниже по рангу. Альфу как ледяной водой окатывают. — Но знать надо всё! И лучше всего остановиться там, где чувствуешь себя наиболее комфортно… — Д-да, — Младшего охватывает паника. — Поэтому я и остановился на ресторане. Знаю, что сеть не потяну, — будто исповедуется Воннер. У альфы одна мечта — поскорее свалить отсюда. Этот милый бета залез в его душу проворнее доктора Ясперса и мэтра Вальгеста вместе взятых. И вот так, всего за несколько часов, донёс до него правду жизни о его месте в этом мире.***
Наверное, поэтому он снова и снова приходит в эту комнату унижений, где его с оттягом трахает стройный омежка-свитч. А их Дом-бета охаживает плёткой, флоггером, стеком. И если Джокер получает удовольствие оттого, что берёт обездвиженного альфу, то Вальгест наслаждается унижением Младшего. Будто хочет донести до него, что его место — быть нижним и на большее он претендовать не может. После сессий Младшему хочется напиться. Он даже начинает пропускать сеансы со своим психотерапевтом и всё чаще дерзит отцу. Ошейник, конечно, он носит не постоянно. Снимает, как только они с довольным и улыбающимся Джокером покидают квартиру Вальгеста и надевает его прямо перед дверью в реальность своего внутреннего мира. Почти два месяца длятся эти жёсткие игры. И, похоже, Вальгесту уже поднадоедает покорное послушание Младшего. Да и резвость поиметь альфу у Джокера тоже поутихает. Омега всё больше старается приласкать его во время секса. Шепчет что-то нежное. Плётка беты будто сняла с Младшего старую кожу, как луковую шелуху. И теперь ещё совсем нежная, обновлённая оболочка альфы остро чувствует каждый удар, каждый шлепок. К тому же, в окружении семьи начинают поговаривать про Младшего нехорошие вещи. — Ну, каково оно, официально насиловать омежку? — спрашивает кто-то из Совета директоров. Альфа смотрит на наглеца, удумавшего лезть в его душу, как на умалишённого: — Я вас не понимаю. — А как же ваши регулярные походы в… ммм… один тематический клуб? — Это не вашего ума дело! — наверное, впервые в жизни в открытую огрызается Младший. Поставленный на место нахал смущённо извиняется, а альфа снисходительно полуулыбается, вместо того чтобы бежать к психотерапевту по поводу своих панических атак. Он и забывать стал про эту напасть, что держит его всю жизнь, как… Как поводок Вальгеста на ошейнике, который альфа всегда носит во время сессий! — Тебе не надоело постоянно снимать-надевать эту фигню? — спрашивает как-то Джокер. Они только что порезвились у Вальгеста. Дом был в ударе, потому у Младшего всё болит. — Уже и не знаю, — альфа как-то рассеянно смотрит на ошейник. — Откуда это вообще взялось? — Я принёс, — говорит омега. — Настоящий строгий ошейник для собак крупных пород. Купил в нашей ветклинике. Альфа крутит в руках полоску кожи с короткими шипами и кольцом, куда Вальгест пристёгивает поводок и усмехается. — Не знаю, как сказать, но… Мне уже начинает надоедать весь этот вертеп, — вдруг признаётся Джокер. — Как-то неправильно всё это! — А мне кажется, тебя всё устраивает, — равнодушно отвечает альфа. — Я получил своё. А теперь… — он смущённо смотрит на Младшего и боится признаться, что хочет, чтобы этот шикарный альфа оттрахкомфортил его самого. — Ну, так что «теперь»? — неожиданно уверенно спрашивает Младший. — У меня течка скоро, — признаётся Джокер и смущённо прячет хорошенькое личико в ладошках. — Хочешь провести её со мной? — всё так же уверен в себе альфа. В зелёных глазах на миг мелькает щенячья преданность, но тут же омега берёт себя в руки и, чуть улыбнувшись, кивает. — Хорошо. Тогда услуга за услугу, — говорит Младший, но в его голосе звучат нотки властности. — Что ты от меня хочешь? — настороженно спрашивает Джокер. — Сходишь со мной на одно мероприятие, и на всю течку я полностью твой. Делай со мной всё, что хочешь. Омега облегчённо вздыхает и соглашается.