Любовь, ведьмачья и не только.

      Судьба умеет преподносить сюрпризы. Уж кого-кого Геральт не ожидал встретить на южном берегу озера Вызима, так это ведьму Абигайл. Хотя все было логично. Деревенская знахарка потеряла работу и нашла себе новую. По словам Абигайл, кметы Темноводья приняли ее с распростертыми объятиями, ведь их прошлая знахарка умерла зимой. И приняли они ее действительно по-королевски. Крепкий и прочный дом на территории деревенской корчмы было просто не сравнить с той соломенной хижиной, что у нее была в предместьях Вызимы. Дом был, что называется, полная чаша. Абигайл даже подсобное хозяйство вести не приходилось — ела она или в корчме, или то, что ей приносили из деревни. Ведьме оставалось только заниматься своим ремеслом. И, судя по тому, сколько еды у нее было в кладовке, и как чисто была убрана ее хата — претензий к работе Абигайл у местных жителей не было. — Ох, Абигайл, ты ничуть не изменилась! — хихикнул Геральт, после того, как ведьма в мельчайших подробностях рассказала ему все местные сплетни за чашкой травяного чайку. — Геральт, кто старое помянет… — Вообще-то, поминать старое стоит. Дабы снова не допускать тех же ошибок. Ты же помнишь, что было в пещере и что к этому привело? — Помню, а как же! — протянула Абигайл — Только ведь ничего противоестественного я не совершала! Просто работала, как и всякая ремесленница, а спрос рождает предложение! Да и сам посуди, Геральт, вот отказал бы ты… — Ладно-ладно, я тебя понял! — проговорил ведьмак — Я просто не хочу, чтобы с тобой чего-нибудь случилось… — А с чего это ты так мной озаботился, друг мой? — ухмыльнулась ведьма — Замечала я, конечно, как ты на меня поглядывал. Но и до меня доходили слухи, о твоих похождениях. Что, мол, ты чуть не всех чародеек Севера перетрахал. Ну, чего молчишь-то? — Абигайл…. — Да ладно тебе! Я сама ангел бесплотный что ли? К тому же не успела я тебя отблагодарить тогда — а ведь ты от жуткой смерти меня спас. Ну, проси чего хочешь, я теперь крепко на ногах стою! Хотя нет, я знаю, чего ты попросишь… — И чего же? — ухмыльнулся ведьмак в ответ. А ведьма встала из-за стола, подошла к Геральту и, резко наклонившись, страстно его поцеловала. От нее освежающе пахло мятой, шалфеем и чем-то еще, смутно знакомым. — Ну что? Угадала? — да, она была хулиганкой, не меньшей, чем Шани. — Нну, в общем да.… Но я не… — Что ты не? Не хочешь меня? Геральт, не смеши, твой дружок между ног тебя выдает с потрохами! — Абигайл, я к тебе не пристаю и ни к чему не принуждаю, вот что я хотел сказать! Если ты не хочешь… — Ооо, узнаю оксенфуртсткую школу! Кто, как не студентики так помешаны на домогательствах! Успокойся ведьмак, я ж сама предлагаю! А была бы я против — стала бы? Помнишь того кметка, который крючился на пороге моей хаты в Предместьях? Вот так бывает с каждым, кто ко мне пристает! А поскольку ты еще не на пороге, а в хате, к тому же… — Да понял, понял! Ну да, я согласен чего тут… — Ну чего ждешь тогда? Помоги даме с корсетом! Ведьмак аккуратно развязал кожаный корсет, который Абигайл всегда носила поверх черного платья. А само платье вместе с серой льняной нижней юбкой ведьма, не мудрствуя лукаво, стянула через голову. Абигайл была настоящей крестьянской красавицей. Она была очень похожа на Трисс. Ее формы были столь же округлы и упруги, талия стройная, но без худобы, бедра и ноги как у воительницы. Яркое рыжее пламя ее волос ниспадало на спину и обильно кучерявилось между ног. Только повелительница сердца Геральта была все же существенно темнее деревенской соблазнительницы. Геральт, не теряя времени, расшвыривал свою одежду по гладкому полу хаты. А Абигайл, как только Геральт сбросил, наконец, кальсоны, резко толкнула его на кровать — и только ведьмачьи тренировки помогли Геральту приземлиться мягко. Затем Абигайл залезла сверху. Она была страстна, как зерриканская тигрица. Ведьма придавила ведьмака своим горячим телом, занимая его губы то своими губами, то сосками и нежной плотью немалых грудей. И громко ахала от ведьмачьего ответа. Геральту всегда нравился такой подход у женщин. И Трисс, и Шани соблазняли его гораздо больше своей открытой похотью к нему, чем изысками красоты. Ведьмак чувствовал, что никогда не сможет отказать женщине, заявляющей, что немедленно хочет его. Тем временем, Абигайл млела от геральтовых страстных ласк младенца. Будоражили ее и тонкие поглаживания пальцами по спине вдоль хребта. Но ведьме хотелось большего. Тем паче ее рыжая куночка источала горячий сок и желание плотской любви. А до Абигайл доходили слухи, о том, как некий ведьмак пускает в ход свой язык в постельных баталиях. Поэтому Абигайл подтянулась вверх и села Геральту прямо межножием на лицо! Это было в новинку для Геральта. Хотя и не вполне. В Вызиме Геральт и Трисс завели привычку заниматься любовью, принимая ванну. И для того, чтобы ведьмак мог отдать дань уважения кунке Трисс, последней приходилось вставать из воды во весь рост. Но все же Абигайл смогла удивить опытного ходока. А Геральт, в свою очередь, постарался удивить ее. Он не жалел своего языка, а когда он уставал, то ведьмак прикусывал его зубами и вновь пускал в бой. Абигайл дрожала, уперевшись руками в стенку за изголовьем кровати. Уже раз она огласила хату стонами блаженства, а лицо ведьмака оросила терпким любовным соком. Но ведьма не вставала с ведьмачьего лица. Ей явно хотелось еще — а Геральт отказывать дамам был не приучен. И он старался еще. Под конец, когда Геральт аккуратно стиснул губами ее похотничок* и делал плавные сосущие движение, подобно тем, что куртизанки проделывают с кутасами, Абигайл взвыла и резко вжалась промежностью в рот Геральта. Такое обычного мужчину и придушить могло, но не ведьмака. Геральт испытывал глубокое моральное удовлетворение от того, что Абигайл сполна хлебнула того, что искала. Но вот полового удовлетворение ведьмак еще не достиг. Поэтому, немного подождав, пока слезшая с него ведьма отдышится и немного передохнет, он уже сам резко навис над ней. И, без промедлений, он овладел наглой ведьмой. А она была и не против! Насколько же Абигайл была крепкой и упругой! Как она легко подстроилась под ритм Геральта! Как жестко она сцепила его спину своими сильными ногами! Ведьмак из своих многочисленных любовниц недавнего времени, равными Абигайл мог назвать только Трисс и Шани. И даже тут, когда Геральт, с явного одобрения любовницы, был намерен получить оргазм сам, все же он придержался, поскольку Абигайл прошептала, что ей не хватает еще чуть-чуть. И в тот момент, когда ведьма в третий раз кончила, ведьмак спокойно последовал за ней. — Знаешь, Геральт, а мне понравилось! — заявила Абигайл, подмываясь из кувшина. — Давай мы с тобой вот как поступим. Видел на доске у корчмы мое объявление о десяти зубах яги? — Конечно, видел. А ты это к чему? — спросил растекшийся по кровати ведьмак. — К тому, что я планировала за зубы платить золотом. Но теперь я вот еще что придумала. Если ты мне эти зубы принесешь, можешь ходить ко мне каждую ночь. Чего тут тебе за вертихвостками всякими гоняться! А мне такой мужик, как ты, тоже более чем в радость! Да и в хозяйстве пригодишься — ибо нефиг, как косная деревенщина, баб упахивать, а потом еще и траха от них требовать! А так у меня и силы будут, да и отварчик один сварить времени хватит, чтоб тебе в койке-то не уступать, хе-хе! Ну чего, ведьмак, по рукам? — Абигайл да ты просто искусительница из Хорошей Книги! — ухмыльнулся Геральт, нашедший наконец силы встать с кровати — Как я могу тебе отказать! Нужное количество яг Геральт убил очень быстро, так что недолго пришлось ждать. И Абигайл сдержала свое слово. Вечером после ужина ведьмак заходил к ведьме, помогал ей с обычной и лабораторной посудой, прибирал дом. Зато потом Абигайл выпивала глоточек одного из своих отваров — и превращалась в бешеную нимфоманку, охочую до секса почище иного половозрелого отрока. Неизвестно кто кого вытрахивал — ведьмак ведьму или наоборот. Количество спермы Геральта, слитой в лоно Абигайл, к концу пребывания ведьмака на южном берегу озера Вызима уже явно превышало показатели Шани и вот-вот сравнивалось с успехами Трисс… И кто знает, чем бы все закончилось, затянись изгнание Дагона из озера и упокоение несчастных Алины и Селины на неделю дольше… *клитор