A R C O B A L E N O

      Луче искренне жаль.       Когда ей было пять лет, её дар проявился в полной мере. Она плачет так сильно и так долго, что не может дышать. Слёзы душат, душа воет от отвращения из-за собственного решения, что уже принято, от будущего, что уже не изменить.       Луче с упрямой покорностью смотрит в глаза Кавахиры, соглашаясь стать следующей Аркобалено. Она не сказала ему о будущем. Она никому о нём не говорит.       Луче широко улыбается, когда больно. Прямо как, пока незнакомый, Скалл. Ей так жаль, но она не в силах ничего изменить. Она не видит решения.       Ей кажется, что она давно погребена под своими улыбками, тихими успокаивающими словами, жестокими, бессердечными приказами. Как долго можно быть человеком, живя мафией? Луче думает, что никогда им и не была.       Она хочет успеть пожить. Она говорит себе: «Ещё чуть-чуть. Ещё немного». Она тратит молодость на вечеринки, случайные связи и совсем не заглядывает в будущее. Оно неизменно, зачем лишний раз расстраиваться?       Она приглушённо кричит, забившись в угол ванной комнаты, зажав зубами кусочек платья, жмуря всевидяще слепые глаза. В попытках забыть будущее Луче перестала видеть настоящее. Валяющийся в полуметре от неё тест на беременность невозмутимо показывал две полоски.       Она видит на что обрекает ещё нерождённое дитя. Ей, словно на роду написано, отдавать свою кровь за этот мир.       «Ария, — держась за плоский живот баюкает Луче, — Ария, Ария, Арияарияарияария».       Последний шаман смотрит жёстко, жестоко, без сожалений. Он знает, что так нужно для спасения мира, для продолжения жизни, поэтому в нём нет места для жалости. Возможно, он немного грустит из-за неё, но не более. Для него складывается всё как нельзя лучше. Если у атрибутов будет дополнительный стимул заботиться о небе, то привязка произойдёт быстрее. Если появится заранее новый сильный носитель небесного пламени, то следующее поколение искать станет легче.       — Молодец, — говорит туман. — Два Аркобалено Неба у нас теперь есть.       Луче не знает, откуда взялись силы не пристрелить Кавахиру прямо на месте. Не то чтобы у неё могло получиться, но душу отвела бы.       Она на третьем месяце. До начала действия плана осталось столько же. У них будет время до её родов. Если успеют раньше, то и рождения Арии ждать не будут. Луче страшно. В далёком детстве она совершенно не обратила внимания, что во время начала проклятия была беременна.       Она пытается найти информацию о каждой выбранной жертве проклятия. Ей не интересен послужной список, количество благодетелей или прошлое, которое они пытаются забыть. Но ей искренне любопытно было узнать, что Вайпер обожает клубничное молоко, что Верде ненавидит эту самую клубнику до глубины души. Реборн готов был убить за кофе из одной маленькой кофейни на севере Италии, а Скалл чертовски любил море и всё, что с ним связано. Фонгу нравилось складывать оригами (его это расслабляло), а Колонелло играть в шашки. И это было прекрасно. Луче хотела хоть немного отплатить за погубленные жизни заранее.       Что-то пошло не по плану, понимает Луче, когда вместо Колонелло на встречу приходит Лар Милч. Внутри всё холодеет. Неужели можно изменить будущее? Возможно ли, что у них есть шанс?       Луче следует заранее продуманному плану. Она преувеличенно жизнерадостно знакомится со всеми, предлагает напитки, домашнее печенье. Вайпер игнорирует, Скалл сбивчиво благодарит, Реборн хмыкает, но к чашке кофе так и не притрагивается, Верде что-то намешивает в своём стакане, а Лар жёстко приказывает: «Давайте к делу». Только Фонг вежливо улыбается и пьёт чай. Ему не страшно быть отравленным. В нём столько урагана, что уже по венам течёт. Уничтожит яд и не заметит.       Они успевают выполнить две миссии, когда появляется Колонелло. И ничего не меняется в ощущении будущего. Всё так, как и должно быть.       Связь с Реборном устанавливается легко. Остальные не чувствуют подобного, поэтому Луче старается установить хотя бы дружеские отношения. Подобие связи может быть и таким.       — Какая никудышная у тебя мать, — поглаживает живот Луче, когда Реборн отходит за водой для неё. — Ты ещё не родилась, а я уже забронировала тебе путёвку на тот свет.       — Какая-то наследственная болезнь? — спрашивает Верде.       Луче вздрагивает. Она не заметила, как гроза приблизился к ней.       — Да, — грустно улыбается она и поясняет на требовательный до очередной тайны взгляд. — Всё дело в крови.       — Если ты согласишься пройти в мою лабораторию… — начинает Верде и замолкает, стоит услышать щелчок предохранителя.       — То что, Верде? — устрашающе ласково спрашивает Реборн, не отводя пистолет от затылка грозы.       — Никаких экспериментов! — быстро восклицает учёный. — Ничего опасного, правда!       — Луче?       — Опусти пистолет, Реборн, — качает головой Луче. — Извини, Верде, но не стоит.       Верде пожимает плечами и уходит. Если от его помощи (хоть и весьма сомнительной) отказываются, то это не его дело. Луче переводит взгляд на Реборна.       — Не стоило.       — Я должен защищать своё небо даже от других хранителей, — усмехается киллер.       Луче через силу заставляет себя слабо улыбнуться. Реборн не знает, что только он её хранитель. У него имеется связь с остальными, у неё — нет.       Перед ней семь младенцев, что путаются в слишком большой для них одежде. Она смотрит на них с высоты нормального взрослого роста и хочет заплакать от такой несправедливости. Её не накрыло. Она теперь в любом случае предатель в их глазах. Она знает, видит.       Она не имеет права плакать. Она спокойно объясняет ситуацию, выслушивает крики, выдерживает презрение и ненависть во взглядах.       Она рожает через неделю. Никто не пришёл её навестить. Даже Реборн. Чтобы объединить Аркобалено, был нужен общий враг. Им стали она с Кавахирой. Поди узнай теперь, кого они больше ненавидят.       Они все разбежались из-за того, что план был слишком поспешным. Даже для правильных, подходящих друг другу атрибутов трёх с половиной месяцев мало. Ужасно мало. Не удивительно, что от малейшего ветерка карточный домик рассыпался.       Спустя год она встречает Реборна на улице. И ещё, и ещё, и ещё. Он навещает её раз в год, проверяет как она, а потом исчезает. Без разговоров и прощения.       Когда Арии восемь лет, охранник врывается к ней в кабинет с сообщением о проникновении. Луче подрывается с места и несётся в сад, где должна гулять её дочь. Там уже её люди, они напряжённо направляют на кого-то пистолет и просят госпожу Арию отойти.       Луче пробивается в первые ряды и выдыхает. Рядом с её дочерью…       — Приятный сюрприз, Реборн.       — Чаоссу, — он кивает ей. Увлечённый ребёнок играет с хамелеоном рядом с ним, совсем не обращая внимания на мельтешащую охрану.       — Не откажешься пообедать с нами?       — Можно, — прикрывает шляпой глаза Реборн. В груди немного потеплело.       — Я рада тебя видеть, но что тебя привело? — подкладывая дочери овощи, интересуется Луче.       — Не скажу, что повод приятный, — мрачно отвечает он. — Вайпер погиб.       — Что? — обрывается что-то внутри.       — Мы хотели узнать, как поведёт себя то, что связывает всех нас, в такой ситуации, — спокойно продолжает Реборн, его глаза горят углями. Он всё ещё дьявольски зол.       — Наших сил хватает, — и тут же поправляется. — Пока хватает.       — И что будет, когда их перестанет хватать? — допытывается Реборн.       — Будет собрано новое поколение, — покорно отвечает Луче.       Реборн кривит губы. Он знает, что это значит. Они все умрут рано или поздно.       — Мама, а Реборн останется на ночь? — спрашивает Ария, заинтересованно поглядывая в сторону Реборна. Он ей понравился.       Аркобалено солнца улыбается ребёнку и качает головой. Ему уже пора уходить. Реборн исчезает также неожиданно, как и появляется. На своём столе Луче находит его контактные данные. Кажется, её Хранитель немного оттаял. Она прикрывает глаза.       Ночью Луче просыпается с дико колотящимся сердцем и рыданиями Арии у кровати.       — Мама, мамочка, мамочка, — тихо надрывается ребёнок. — Не умирай. Пожалуйста, не умирай. Пожалуйста, мама.       Они видели одно видение. Луче скоро умрёт.       Ария смогла заснуть только под утро. Луче не спала вовсе. Она знала, что рано или поздно это увидит, но то, что будущее узнает и дочь, даже не предполагала.       Она давно заметила, что пламя уходит неправильно. Слишком много. Так много, что тело не выдерживает. Буквально вчера она с утра кашляла кровью. Кажется, её путёвка в загробный мир стала горящей.       Времени не хватало. Она бросила все свои силы на обучение Арии. Лишь бы успеть, лишь бы её ребёнок смог прожить дольше. Дочь смотрела с пониманием истинного неба. Сердце обливалось кровью. Как же это всё неправильно.       Луче просыпается в тот день только с одной мыслью: «Пора».       И Луче, и тем более Ария знают, что передача пустышки убьёт прошлого владельца. Но дочь уже знает больше матери и смиряется с грядущим. У них на роду кровью написано смиряться со всем, что подкинет им Три-Ни-Сетте.       Ария плачет, когда маму окутывает оранжевое пламя, когда оно потухает, будто та вспышка — всё, на что хватило её воли. Пустышка висит на шее девочки камнем. Хочется сорвать, растоптать, убежать… но она не может. Кто-то же должен жертвовать своей жизнью ради мира.       Ария теперь новый босс Джиглио Неро. Она ещё не закончила обучение, она даже родную мать ещё не похоронила, а её уже пытаются обдурить якобы союзные семьи. Если бы не дар предвиденья, то прожила бы новая Аркобалено неба не долго.       Ария решительно открывает дверь в кабинет босса, рыщет по столу и наконец находит.       — Чаоссу, — раздаётся потерянный голос Реборна из трубки.       «Он ещё не знает, — понимает Ария. — Чувствует, догадывается, но не знает».       — Сеньор Реборн, это Ария из семьи Джиглио Неро, — вежливо начинает девочка всеми силами стараясь держаться, ради того будущего, что увидела. — Мама умерла. Вы не могли бы приехать на похороны? Мне… мне нужна помощь.       — Как это случилось? — девочка чувствует, как Реборн жмурит глаза, как подрагивают пальцы и плачет привязанное к небу пламя.       — Пустышка очень сильно сокращает жизнь небесам, — честно отвечает Ария.       — Новое поколение?       — Нет, — качнула головой девочка. — Ношу Аркобалено я приняла на себя.       — Твоя жизнь… — начинает Реборн.       — Сильно сократилась, — со слабой улыбкой заканчивает Ария.       Некоторое время они молчали. Ария слушала шаги Реборна по ту сторону, проклятый младенец слушал размеренное дыхание дочери своего неба.       — Вы приедете на похороны? — спрашивает, наконец, Ария.       — Я сообщу всем, — обещает Реборн и кладёт трубку.       Ария глубоко вздыхает. Спокойствие даётся с огромным трудом. Она ребёнок, она не должна ничего взваливать на свои плечи. Она хочет уснуть и проснуться рядом с живой, тёплой мамой.       Она заходит на кладбище маленькой потерянной девочкой. Если бы не Реборн на руках, то она не нашла бы в себе силы ступить на эту землю. Аркобалено прибыли за десять минут до начала похорон.       Ария позволяет себе горько плакать перед могилой. Охрана делает вид, что ничего не замечает. Реборн позволяет сжимать себя в объятиях. Остальные Аркобалено стоят полукругом перед именем Луче. Они прощают её за то, что с ними сотворили. Не смирились, но простили. В конце концов, зачем копить обиды на мертвецов?       Жёсткий взгляд Реборна приободряет, словно показывает, что всё ещё будет хорошо. Она знает, что с этого момента заканчивается лёгкая жизнь.       — Я буду обучать тебя.       — Хорошо.       С кладбища выходит новый босс мафиозной семьи Джиглио Неро со своим репетитором-киллером.       Арии искренне жаль.