Хогвартс и тайные сны

Он проснулся без пятнадцати шесть, достал карту мародёров и обнаружил, что «Мирослава Волчек» уже на месте. По крайней мере имя у неё настоящее, поскреб он зачем-то поверхность карты пальцем. Других людей в округе Гарри не обнаружил, тихо оделся, взял мантию и вышел из спальни. Предрассветный холодный воздух, сонная ещё тишина замка, светлеющее небо в окнах галереи, соединяющей совятник с замком. У самого входа Гарри достал палочку, спрятал мантию и осторожно открыл дверь. Его встретила тишина, нарушаемая только шелестом перьев. Он сверился с картой и поднял голову вверх. Маленькая лесенка вела на верхний уровень, откуда можно было ухаживать за совиными насестами. Гарри поднялся на небольшую площадку. Деревянные ступени скрипнули под его кедами. Она лежала прямо на дощатом полу, завернувшись в свой плащ, и проснулась от его шагов. – Привет... – Она села на плащ и потерла глаза. – Извини за скомканный прием, не была до конца уверена, что ты придешь... – Ты ночевала здесь? Она беспечно пожала плечом. – И часто ты ночуешь... эм-м... – В диких условиях? Бывает. Это вносит разнообразия, знаешь, ощущение свободы, все дела... – она зевнула. – А если бы я не пришел? – То я бы выспалась, – улыбнулась, будто чуть насмехаясь, будто это он здесь виноват в их раннем подъёме, – Присядешь? – она кивнула на пол перед собой, а сама потянулась за объемной сумкой, откуда достала жестяной поднос, медную турку, несколько баночек и маленьких бумажных свертков, – И раз уж ты пришел, сделаешь воды и волшебного огня? – протянула она ему турку, не дожидаясь его решения Гарри медленно опустился на колени, создал огонь на её подносе и воду для турки. Она отпила глоток воды, пробуя. Кивнула. Он не сводил с неё глаз. Она смешала кофе, соль и сахар, мускатный орех и гвоздику, поставила на огонь. В тишине ждали, пока кофе подойдет. Мирка потирала глаза и изредка поглядывала на него с тенью улыбки на губах. «Вряд ли она вот так просто собирается меня отравить, правда?..» – хмыкнул про себя Гарри. – «Правда же?» Она разлила кофе в две небольшие кружки, добавила молоко, протянула одну ему, вдохнула аромат из своей и отпила глоток. Взглянув на него, замершего с кружкой в руках, забрала её назад, сделала из его кружки глоток и поставила перед ним снова. Гарри невольно усмехнулся. Ведь этого было недостаточно. Она вглядывалась в его лицо. – Ах да... я же могла, например, выпить антидот заранее... а ты молодец, – её глаза лучились любопытством и весельем. – Ладно, выпью и твою кружку потом... – она снова легла на плащ, оперевшись на локоть, и отпила из своей. Гарри всматривался в неё, вчувствовался в свои ощущения. Преодолев стыд своей возможной мании, наложил простое диагностирующее заклинание. Ничего. Еще помедлил немного, вдохнул аромат гвоздики и отпил. – Ну всё... – подвела итог Мирка. Гарри содрогнулся. – Что?! – Теперь точно помиримся, нельзя так просто пить кофе из одной турки и не стать друзьями. Гарри выдохнул, сначала с облегчением, потом снова насторожился. – Она заколдована? – Нет, просто так уж получается, – её рассеянный взгляд перебирал воспоминания. Гарри осмелился отпить ещё глоток, на этот раз распробуя вкус. Какое-то время сидели молча. – Когда мне было девять, – начала она не глядя на него, – отец впервые взял меня на лето к себе в свой дом на заливе Уош. До этого я видела отца только на колдографиях и по-английски не говорила даже. Я долго не могла привыкнуть, что он правда настоящий. И весь этот ваш волшебный мир. Наш конечно тоже волшебный, но совсем другой. – она провела пальцами по воздуху перед собой, собирая на них пылинки, искрящиеся в первых, смутных ещё, пробившихся сквозь щели, солнечных лучах. А потом игриво стряхнула пальцы в его сторону, окатив штанину его джинсов крошечными бразгами света. Гарри попытался их стереть, но они и сами погасли через пару секунд. – Северус работал тогда с отцом, не помню уж над чем. Проводил много времени у нас. Он знает старославянский и мог понимать меня. Отец не понимал... – добавила она глуше, – Северус учил меня английскому, стал для меня первым проводником в ваш мир, и другом, насколько это возможно. – Чем занимается твой отец? – осторожно расспрашивал Гарри. – Отец? Да всем, что его увлечет. Ботаникой, химией, алхимией. Он вообще... увлекающийся... Если им овладела какая-то идея, он не остановится, пока не получит ответ или результат. Это даже пугало меня, эта его неостановимость. – Он хороший человек? Она помедлила. – Я не знаю... Он никогда не стремился к людям, поэтому не знаю, как оценить его добродетельность, – она очень серьезно доставала из себя свои сокровенные мысли. – Пожалуй, люди редко входят в сферу его интересов. Но это не делает его бессердечным... Гарри удивленно слушал её. – А ты? – спросил он, чуть ободренный тем, что она без насмешки отвечает на его, быть может, наивные вопросы. Она подняла на него вопросительный взгляд. – Какой ты человек? – М-м, так хочется спросить что-то вроде «а как тебе кажется?» – она лукаво улыбнулась, – Но, наверное, для этого ещё слишком рано, да? Они помолчали. – А Снейп? – спросил Гарри, не дождавшись ответа. Она смотрела в ответ так, будто считывала ещё десяток незаданных в слух вопросов. – Я всегда чувствовала его неравнодушие, – она пожала плечом, – Он очень умен. Он пытался учить меня шахматам, безуспешно. Говорил, что я безнадежно эмоциональна. Так удивился, что я попала на слизерин, – она улыбнулась, – Он очень... строг к себе... и к другим, да, но к себе... – она покачала головой, – А какой он для тебя? – она посмотрела пристально. Гарри смутился. – Честно. – она улыбнулась, – Или никак. Я почувствую. Давай, выкладывай всё беспощадно как есть, за что ты его так не любишь? – она подначивала его, улыбаясь. – Он жестокий, – Мирка кивнула, поощряя к ответу, – любит унижать, нападает на тех, кто слабее, – Мирка вслушивалась, – провоцирует и бьет в больные места людей, получает удовольствие, мучая других, – Гарри разозлился на него. Замолчал. Потом посмотрел на неё как бы спрашивая «и что, тебя это не смущает?!». Она посмотрела, кивая, как бы говоря «да, возможно, всё так». – Ты даже не отрицаешь?! Она пожала плечом. – А ты, Гарри?.. Какой ты? – Гарри замялся и отвёл глаза, – Давай, попробуй. Сначала ты, а потом я тебе скажу, какой ты, – пообещала она, заставив его недоверчиво и любопытно посмотреть обратно. – Ну, я... – он задумался. – Я вечно нахожу неприятности. – она улыбнулась, – И я люблю своих друзей, и стараюсь поступать правильно. – он с досадой покачал головой, – И не люблю говорить о себе. – Мирка улыбнулась снова, – Ну что, а какая твоя версия? – Всё-таки поговорим о тебе немного, да? – уголок её губ хитро поднялся, заставив с досадой улыбнуться и его. – Ты... – она сделала драматичную паузу, – хорошенький. Гарри поперхнулся. – Ну да... – Это не то, чего ты ожидал? – она веселилась. Он покачал головой. – Ты где был? – спросил только проснувшийся Рон, когда Гарри вернулся в спальню. – Ходил в совятник, – сдерживая улыбку ответил тот.