Ещё раз

Адам был зол. То есть, он был очень зол. Он даже не особо понимал, как такое было возможно, чтобы он так злился. Мысли быстро перескочили с эмоций на саму проблему. У Тианы изъяли листок с вопросами для поступления в Ларвуд. Точнее, их забрал Ник – и это только больше раздражало. Адам не особо понимал, почему тот вообще полез к ним с этим листком и откуда узнал, что у них вопросы вообще были. Он был на взводе и поступил довольно глупо: взял Джереми за руку и потащил его за нишу на первом этаже, через который они могли зайти в преподавательскую. Как ни странно, его друг ничего не говорил, либо он понимал, что спорить сейчас бесполезно, либо продумывал в голове шутку или небольшую подставу, чтобы отомстить Адаму. Джереми привычным движением взломал замок отмычками, приглашающим жестом открыл дверь и поклонился, протягивая руку в его сторону, как если бы он подобно джентльмену решил подать её. Адам усмехнулся и прошёл внутрь. Он прислушался к звукам и замер, когда услышал чей-то спор на повышенных тонах. – Ещё какой повод. – он с удивлением узнал голос того артефактора. – Один только Варгариен верит, что магия не ошиблась. Адам хотел продолжить слушать, как застыл. Погодите-ка, тот самый Варгариен? – Во всяком случае нет, – вздох. – Серьёзно, пап. Не нужно портить репутацию... Именно в этот момент подошёл Джереми, плотно закрыв за ними дверь. Он нахмурился, пытаясь получше расслышать. Блондин наклонился вперёд, прислушиваясь. Адам еле смог удержать его от падения, когда они услышали второго человека: – Уверяю тебя, что этим поступком я только его улучшу. В общем, в тот день они так и не достали листок с экзаменационными вопросами, зато получили шок в высшей степени. Адам из-за того, что артефактор, который представился просто родственником ректору, оказался его сыном, а Джереми... Во-первых, это Джереми, и от него в принципе нельзя ожидать чего-то ординарного, и, во-вторых, в тот день он узнал, что у их ректора есть дети. Адам не знал, в какой изоляции был его друг, чтобы не знать чего-то... Такого. Он вздохнул и пошёл с повинной к Тиане с понуренным видом отчитываться перед ней и получать подзатыльники за излишний риск. *** – Профессор? – неловко откашлялся Адам. Рос оторвался от бумаг и поднял на него раздраженный взгляд, ожидая вопроса. – Эм, я хотел узнать. Эм, Адриан Рос и Николас Кит состоят в отношениях? После этого Рос-старший так поднял в недоумении бровь, что Адам уже успел себе поклясться больше никогда не подходить к этому человеку. – Это не ваше дело, мистер Флетчер, – строго сказал ректор, но потом усмехнулся чему-то своему и уже более потеплевшим голосом добавил: – Пока нет, – и вновь склонился к документам. Адам посмотрел выпученными глазами на мужчину и в очередной раз зарекся связываться с Росами, и плевать, что он состоял в дружественных отношениях с Ником. Эта семейка была слишком пугающей, чтобы связываться с ними. Адам тихо попрощался с ректором и юркнул за дверь, пока ректор не вспомнил о нём. *** Они медленно прогуливались по лесу. Ник часто бросал косые заинтересованные взгляды на Адриана, который шёл, нахмурившись, думая о чём-то своём, и эта мысль сильно беспокоила его, что было видно. Ник уже хотел спросить, всё ли в порядке, как Эдди посмотрел на него и спросил: – Сколько вообще у тебя плащей? Ник выпучил глаза на неожиданный вопрос. Спустя секунду он рассмеялся. Иногда Эдди мог удивлять даже чем-то таким простым. Ник уже успел надумать себе всего самого худшего, а он, оказывается, думал о плащах. – С чего вообще такой вопрос? – Ник остановился и наклонился ближе к Эдди, когда тот повернулся к нему. Губы сами растянулись в неконтролируемой ухмылке. – Следишь, да? Смотришь на покрой и оттенки и решаешь, разные плащи или нет? Он так и продолжил бы нести всякую чушь, которая постоянным потоком появлялась в его голове, как Эдди резко сделал подсечку и он упал на дорожку, даже успев «потанцевать» ногами в воздухе. Улыбающийся Эдди склонился над ним, начав ухмыляться, когда Ник, простонав от боли, потянулся рукой к затылку. Не то чтобы он был садистам, но Адриан не любил, когда Ник начал нести чушь, и ведь он знал об этом, но мог продолжить действовать на нервы просто, чтобы что-то сказать. – Итак, – с уже немного наивным настроем продолжил Адриан, – позавчера у тебя был плащ с плохо зашитым карманом. У вчерашнего – пуговицы были разными, а сегодняшний отличается даже по фасону. Ник убрал руку от головы и, щурясь от солнца, посмотрел на Эдди. – Ты начинаешь меня пугать, – заметил он, делано неловко рассмеявшись, а внутри он ликовал, что Эдди подмечает что-то такое обычное как гребанная одежда. Сам Эдди насмешливо фыркнул и отошёл от него на несколько шагов, специально не подавая руки Нику. Тот прыжком поднялся на ноги и оттряхнул одежду. Он поравнялся с Эдди и ненавязчиво обнял его за плечи, попутно пытаясь расспросить о странном интересе Эдди к его плащам. Тот постоянно переводил тему, либо просто игнорировал прямой вопрос. Вскоре Ник позабыл об этом разговоре, но кто ж знал, что в будущем Эдди постепенно начнёт присваивать себе его плащи и носить их, притворяясь каким-то агентом. Ник обожал этого парня. *** Они уже лежали уставшими на кровати. Эдди слушал всё ещё слишком быстрое сердцебиение, лежа на груди Ника, а тот поглаживал его то по волосам, то спину или плечи, желая постоянно прикасаться к Эдди. Оба ценили эти моменты приятного молчания, но Ник, не сумев заставить себя молчать, спросил: – Почему, когда я называю тебя дураком, я всегда должен извиниться, а когда ты называешь меня так, то всё в порядке? Адриан поднял голову и посмотрел на него таким взглядом, что становилось очевидно, кто как, почему и за что извинялся. «Нашёл время», – читалось по его глазам. – Потому что всё, что у меня есть, – это мозги и магия. Ничем другим я похвастаться не могу. Мои мозги – моё слабое место. – и роняет голову обратно тому на грудь, устраиваясь удобнее и ближе прижимаясь к нему. Ник возмутился: – А как же я? – Что ты? – раздалось приглушённое. – Разве меня у тебя нет? Эдди, поняв тонкость, щепетильность разговора, снова поднял голову и посмотрел на Ника с уже более осмысленным и серьёзным взглядом. – А ты просто мой, – говорит он спустя некоторое время тревожного молчания для Ника. – Зачем тебе у меня быть, когда я считаю, что ты – часть меня, м? Магии и ума всегда можно лишиться, – и смешок, будто сказанное было шуткой или просто смешным, но Ник увидел, что после этих слов Эдди так и не договорил: «Но у меня всегда будешь ты». Вроде, это и подразумевалось, и Ник даже смог понять это и не заострить внимание на том, что, по сути, только что получил признание в любви от любимого человека, пусть хоть это было сделано в стиле Эдди. Тем временем сам Эдди опустил голову обратно на грудь Ника, уже начиная засыпать после их марафона, а Ник бездумно продолжал смаковать на губах невысказанное «Но у меня всегда будешь ты». Звучало красиво, и Ник ничего не мог поделать с собой – он даже начал представлять, какие чувства испытал, скажи это Эдди вслух. *** Адриан обидчиво фыркнул. Он развернулся и хотел уже уйти, как его новоиспеченный друг схватил его за рукав, между прочим, любимой рубашки и потянул назад. Он со злостью вырвал руку из пальцев другого человека. К тому моменту Адриан уже несколько раз успел проклясть предложение отца попытаться завести друзей. Первая попытка – и такая неудача. – Что не так? – Чувак! – в негодовании воскликнул Адриан. – Ты только что буквально оскорбил меня. Исковеркать такое благородное имя какой-то собачьей кличкой – нечто невообразимое! – Что тебе не нравится в имени «Эдди»? Красиво же звучит, – продолжил настаивать на своём Ник. Он увернулся от огненной стрелы, которую внезапно пустил Адриан. – А вот это точно не было красивым поступком. Когда ты её изучить успел? Мы только на первом курсе! – с восхищением признался Ник, уже по новой смотря на Роса. – Какая тебе разница? – выплюнул сквозь зубы Адриан и, развернувшись на пятках, потопал дальше от теперь уже незнакомого, специально наступая всей подошвой кед, посылая небольшие магические импульсы в покрытие пола, чтобы следить за движениями Кита. Адриан больше не хотел общаться с этим человеком. Ему вновь не повезло. Если обычно ему было плевать на мнение других, то портить так его имя он не позволит. Чёрта с два! Традиции семьи нерушимы: если ребёнку семьи Рос дали одно имя, то только так его и будут звать близкие люди, и никак иначе. Пока он предавался мыслям о том, как ужасно могут поступать некоторые индивиды, Ник, как оказалось, пришёл в себя и побежал за ним. – Эдди, подожди! Ты так и не объяснил, откуда знаешь программу старшекурсников, – воскликнул он. Ник почувствовал какой-то несвойственный ему азарт – вот так просто отказаться от общения с ним, такого ещё не случалось. Зато в голове рождалось понимание, что с таким человеком он точно не соскучиться. Эдди – явно интересный персонаж в его жизни.